Босс моего мужа

Агата Санлайт

– Ты чего такая испуганная? – Эльдар наклонился ближе.– Жалеешь, что переспала со мной? – Не знаю, что на меня нашло. – Я знаю! Твой муж слабак и голодранец. А я могу тебе дать многое! Даже в постели! – Этого пункта в нашем договоре нет! – Я сам не думал, что все так обернется. Но я привык решать быстро. – Я решила! Книгу сделаю, а все остальное… этого не было!

Глава 1

Ангелина

— Помнишь, я говорил, что на нашей фирме сейчас проходит нечто вроде ребрендинга? — уточнил Николай, надевая рубашку. Я крутанулась на стуле: спиной к компьютеру, лицом к благоверному.

— В общем, новый учредитель, который теперь главнее всех, потому что спас фирму в момент кризиса, решил все же сделать книгу. И я предложил твои услуги.

Я чуть не подпрыгнула в кресле.

Ура! И трижды ура!

После увольнения из редакции «Каждого дня», я работала, что называется «как самозанятая». Писала для разных интернет-изданий, делала книги на юбилеи всевозможных компаний, пиар-статьи и рекламные буклеты.

Все, что заказчик захочет.

Работа радовала тем, что не приходилось ездить в офис, выслушивать едкие замечания Артура Наилевича — бессменного редактора «Каждого дня» вот уже пятнадцать лет. Его еще называли — бессмертный редактор. И шепотом добавляли «Кощей бессмертный».

Мне больше не требовалось издеваться над собственным телом и разумом, отсиживая на брифингах разных чиновничьих структур. Над телом, потому, что к концу двухчасовой говорильни голова раскалывалась от попытки вычленить хотя бы каплю полезной информации из потока бессмысленных лозунгов, обещаний и прочего. Над разумом, потому, что приходилось делать вид, что все это жутко интересно и — мало того, полезно населению.

Однако если журналиста ноги кормят, то меня сейчас кормили руки. Я искала заказы по всему интернету и отрабатывала их. Конечно, я могла устроить себе внеурочные выходные, если месяц выдавался особенно удачным. Зато в неудачные приходилось пахать и в субботу, и в воскресенье.

Я ожидала продолжения «банкета» — то есть тирады мужа. Но он надел брюки и спустился на первый этаж дома, оставленного мне в наследство мамой.

Я последовала за Николаем.

Благоверный налил себе цикория с молоком и присел за барную стойку.

— И? — я покрутила рукой в воздухе, предлагая Николаю разродиться подробностями.

Тот только плечами пожал и сунул мне визитку, которую только, что извлек из кармана брюк.

— Вот. Позвонишь Эльдару Ястребову. Он родственник Александра Тамилина.

— Этого? Который по слухам племянник какой-то бывшей шишки из КБГ?

— Его самого! И живет он в том же поселке. Закрытом для нормальных людей и построенном на территории бывшего заповедника.

— Я догадалась.

Я покрутила в руке визитную карточку.

Черный фон, серебристая вязь, четкие буквы, по которым было ясно — владелец визитки предпочитает, чтобы его узнавали по имени, а не восторгались прекрасным шрифтом.

— Ладно. Позавтракаю и позвоню.

Я проводила Николая до дверей. В рубашке и джинсах муж выглядел хорошо, да и сохранился неплохо для своих сорока с хвостиком. Давали ему не больше тридцати пяти.

Высокий, крупный, мускулистый с едва наметившимся животиком. Впрочем, он уже почти убрал все лишнее и теперь застегивался на другую дырку в ремне.

Русые, почти белые волосы муж собирал в хвостик.

Когда он скрылся за дверью, я вернулась на кухню, наскоро позавтракала и набрала нужный номер. Поесть вкуснее и плотнее я еще успею. А хороший клиент может найти и другого пиарщика для книги про свою фирму.

— Да? — бархатистый мужской голос звучал приятно и почему-то я заволновалась. Наверное, из-за «жирного» заказа. Сердце пропустило удар. Я изо всех сил старалась говорить спокойно, ровно и деловито. Но все равно приходилось делать паузы, чтобы скрыть сбивчивое дыхание.

— Эльдар Гусманович. Я Ангелина Воронова. Жена Николая Воронова. Муж сказал, что вы готовы заказать мне книгу о фирме «Ангрос»?

— Да! — оживился Эльдар Гусманович. — Давайте сегодня же встретимся и все обговорим. Я еще вчера наскоро набросал договор и сейчас юристы вернули его.

О как! Целый договор! Прежде я работала, можно сказать, «на доверии». Без контрактов. Просто договаривалась — и делала.

Однако ничего страшного в том, чтобы скрепить все официально я не видела. И заказчику спокойней, что не сорву сроки и мне, что выплата поступит вовремя и в полном объеме.

— Хорошо. Давайте встретимся.

— Я пришлю за вами машину. У вас ведь одна машина в семье?

— Дда…

— В таком случае, через полчаса у вас будет мой служебный автомобиль.

— И-и-и… куда он меня отвезет?

— На фирму. Шофер проводит вас до моего кабинета.

Я заметалась, судорожно соображая, что надеть и взять с собой.

Первые несколько минут ушли на то, чтобы смазать зубной пастой раковину вместо зубной щетки и чуть не помыть лицо шампунем вместо жидкого мыла. Давненько меня не ставили в цейтнот. Так что организм первое время вовсе отказывался нормально функционировать в режиме урезанного времени. Бунтовал.

Обычно то я спокойно вставала, пила чай, садилась за компьютер… Умывалась и принимала душ к обеду…

Затем снова садилась за монитор и ближе к вечеру делала йогу…

Все было тихо, размеренно и по плану.

И вот Эльдар Ястребов первый раз за ту злополучную зиму спутал все мои планы и ворвался в мою спокойную жизнь так, как хищная птица врывается в облака, разрезая их мощным телом в полете.

Затем я взяла себя в руки. В смысле взяла в руки собственное лицо. Совершила моцион и решила одеться демократично. Я ведь не сотрудник фирмы. Зачем мне официальный костюм?

Поэтому я выбрала любимые темно-зеленые резиновые джинсы и бежевый свитер. Немного подумав, надела колье под бронзу, в стиле старинных украшений и такие же сережки. Каштановые волосы заплела в тугую косу.

Не успела посмотреть на время, как увидела, что к нашему забору подъехала машина. Я метнулась к сумочке. Так… Сотовый, блокнот, ручка, кошелек — все на месте. Дежурный зонтик по-прежнему, честно дежурит на дне, чтобы отпугивать дождь. Сотню раз проверяла. Беру зонтик — нет дождя, забыла — льет как из ведра.

Если зима, как вот сейчас — мокрый снег так и валит.

Я надела шапку, пуховик, сапоги и поторопилась на выход.

Вчерашняя метель оставила во дворе охапки снега, сверкающего на солнце словно россыпь бриллиантов. Деревья серебрились на свету. Ветер стих и слегка приморозило.

Я заперла все нужные замки: три домовых и один в калитке, и спортивного вида водитель в черном пальто открыл мне дверь огромного черного джипа.

Я молча села рядом с ним и всю дорогу мы не обмолвились ни словом.

Только уже у выхода к небоскребу, где располагалась фирма «Андрос», суровый провожатый обронил:

— Я провожу.

Я решила не разрушать привычный водителю стиль общения, дабы не шокировать его «иностранным языком» длинных фраз и только кивнула.

Пока входили в здание через вертушку, ехали на лифте и двигались по коридорам я все время надеялась встретить мужа. Но он, видимо, засел в своем кабинете.

Меня проводили до просторной приемной, отделанной в бежевых тонах и передали с рук на руки секретарше. Стандартной такой, словно сошедшей со страниц книг. Модельной внешности, с пышным конским хвостом. Естественно, блондинке и, разумеется, не натуральной. С губами, которые вот-вот взорвутся от увеличения.

Девушка процокала каблуками лакированных черных туфель из-за своего стола, демонстрируясь в полный рост. Одежда ее тоже не разочаровала. Короткая юбка карандаш и белая блузка, расстегнутая настолько, что всем становилось ясно — не зря, ой не зря девушка сделала себе пластику груди.

Я машинально сняла одежду, и секретарша тут же забрала ее, повесив на рогатину.

— Я предупрежу Эльдара Гусмановича, а вы присядьте, — попросила с заученными уважительными интонациями.

Я разместилась на черном мягком стуле, в полной уверенности, что ожидание затянется. Привычка больших начальников назначать встречу побыстрее, а затем мурыжить тебя в приемной, мне была давно знакома. Я ведь не впервые делала книги про разные фирмы и ведомства. За это время получила черный пояс по сидению в приемной и медаль за отвагу за общение с секретаршами.

Поэтому я ленивым взглядом скользила по помещению. У стены, рядом с небольшим книжным шкафом, раскинулась целая оранжерея. Большой фикус так и поблескивал крупными глянцевыми листьями. Рядом с ним притулилась к стене диффенбахия, а чуть правее — куст розового дерева, усыпанный большими цветами. Рядом с ними бил все рекорды высоты молочай, подпиравший потолок.

Со шкафа на все это великолепие спускался плющ.

Стол и кресло секретарши выглядели просто огромными, в особенности для девушки размера эдак сорокового. Подозреваю, все ради кофеварки и соковыжималки, которые занимали прилично места. Рядом сиротливо жался небольшой чайник. Видимо, этот напиток большой начальник не так жаловал, как свежевыжатые соки и кофе.

В момент этого моего открытия, секретарша показалась в дверях кабинета. И вместо привычного «Подождите, немного. Он пока занят» — этого клише начальственных ответов — я услышала:

— Входите. Эльдар Гусманович ждет вас.

Я поторопилась в кабинет, проглотив удивление.

И тут меня ждала еще пара сюрпризов. Таких, что приходилось только и делать, что соскребать челюсть с пола.

Сам кабинет Эльдара Гусмановича выглядел вполне традиционно и знакомо. Стол, рядом с ним большая пальма, для солидности. Несколько стульев для посетителей, шкафы и много пространства. Типично для современного начальства. Однако приоткрытая дверь вела в еще одну комнату. И там располагался мягкий диван, журнальный столик, несколько пышных кресел и четыре разлапистых пальмы на заднем фоне.

Именно из двери этого помещения и показался Эльдар Гусманович…

Я не раз бывала на корпоративах фирмы «Андрос». Поэтому большинство сотрудников и даже большое начальство узнавала в лицо. Меня приглашали из года в год, как бесплатный танцевально-гимнастический номер вечера. Я всегда танцевала соло — эдакий микс латины и хип-хопа, а затем — под конец — садилась на шпагат…

Однако Ястребова я увидела впервые. Хотя муж уверял, что он сотрудничал с фирмой давно. Просто на других условиях.

Высокий, плечистый мужчина вполне сошел бы за борца. Впечатление усиливали уверенные, но плавные движения Эльдара Гусмановича. Вопреки моему представлению, выглядел он лет на 30 с хвостиком и обладал очень красивой, породистой внешностью. Черные кудрявые волосы, зеленые глаза, черты лица, напоминающие о латиноамериканских актерах. Ресницы, которые, как у девушки, завивались наверх.

Одевался Ястребов демократично. В особенности, для начальника. Свободная толстовка, джинсы, ботинки. Правда, кажется, весь его гардероб стоил, как наша с мужем машина…

Ястребов занимался ровно тем же, чем занималась и я — пялился на меня. Внимательно, оценивающе, с интересом. И на какую-то толику секунды мне почудилось, что интерес его не совсем рабочий. Вернее, был бы очень даже рабочим, представляй я одну из самых древнейших профессий…

Глаза Эльдара Гусмановича сверкнули как-то уж очень странно, а тело словно напряглось. Однако он быстро оправился, прочистил горло и произнес:

— Добро пожаловать. Я вас не так себе представлял, — и жестом пригласил не в кабинет — в ту самую комнату с диваном.

Я немного помялась в дверях, но Ястребов решительно вошел в помещение и мне ничего не оставалось, как последовать за ним. Дезертировать в самом начале встречи как-то даже не очень спортивно. К тому же — ну что могут сделать мне диван и пальмы? До смерти замучить отдыхом и релаксацией? А что? Хорошая смерть для современного человека, который как белка в колесе в череде рабочих и домашних дел…

Эльдар Гусманович вернулся к двери, и я услышала, как щелкнул замок.

Ой… Не знаю даже почему, но меня это ужасно смутило.

Что мы не просто один на один, а еще и в запертом помещении…

Эльдар Гусманович сделал вид, что не заметил удивления на моем лице.

Расселся на голубом диване в тон лазурных стен и похлопал ладонью рядом с собой.

Хм… Мне все время чудилось, что Ястребов общался слишком уж… панибратски, что ли… Сокращал дистанцию на дороге нашего общения вразрез с общими правилами дорожного движения. Уверенно проезжал на красный свет запрета так фривольно общаться с женой подчиненного. И решительно игнорировал знак «стоп», который у меня разве что на лбу не проступал.

Наверное, поэтому, я выбрала бежевое кресло, напротив дивана.

Ястребов усмехнулся.

С минуту он наблюдал за мной. За каждым движением, жестом, выражением лица, очерчивал взглядом фигуру и не произносил ни слова. Я ощущала себя все более неуютно, поэтому решила первой нарушить молчание.

— Ну и как же вы меня себе представляли?

— Эмм… Немного старше и гораздо менее красивой. Даже странно, что Николай Воронов отхватил подобную женщину.

Наш разговор совершенно не вязался со всеми моими представлениями о деловом общении. Почему-то резко стало душно, словно из комнаты выкачали воздух, а Эльдар Гусманович продолжал буравить таким взглядом… ну хоть под кресло забирайся.

Последнее, о чем я подумала — то как пренебрежительно и даже почти презрительно отозвался Ястребов о моем муже.

Даже не представляю, почему это сразу не резануло.

— Коля очень хороший и видный мужчина… — с жаром возразила я.

Эльдар Гусманович то ли улыбнулся, а то ли оскалился. Я даже не поняла — он злится или веселится.

— Тебе пошли бы бриллианты и сапфиры. К твоим волосам и глазам. А еще тебе пошла бы праздная жизнь. Салоны красоты, шоппинг… А вместо этого ты… кормишь семью?

Я вскинула бровь.

Разговор шел в каком-то странном, совершенно не нужном мне ключе. Какая разница кто из нас с мужем кормит семью? Я ведь пришла сюда совсем не за этим. Однако я почему-то велась, отвечала и даже спорила. Да что там — я не напомнила Ястребову, что мы, вообще-то пока на «вы» и о панибратстве не договаривались.

— Вас, вероятно, сильно удивит, может даже шокирует. Однако настоящей женщине не это важно.

— Да? — он меня явно подначивал. Зачем, я не понимала. Наш диалог абсолютно не походил на деловой и книгу мы не обсуждали. Однако вместо того, чтобы возмутиться, отказаться отвечать или уйти, я продолжала эту непонятную игру с Ястребовым. Она затягивала, как затягивает в свои сети паук несчастную бабочку.

— Именно так! — гордо вскинув голову, произнесла я.

— Вам удалось удивить меня снова. И что же так привлекает вас в Николае Воронове? Он обычный программист без особых перспектив. И, что самое главное — без амбиций. Он не стремится получать больше, не стремится забраться наверх. Он тихо сидит у вас на шее, гордясь тем, что приносит в семью свои гроши. Мужик!

Глаза Ястребова сверкнули так странно… Я хотела снова возражать, спорить. Возмутиться, наконец! Но понимала, что именно этого и добивается начальник мужа. Зачем? Почему? Это было уже не так важно. Главное, я не собиралась давать Ястребову то, что он хочет.

Поэтому взяла себя в руки, проглотила тонны контраргументов и холодно произнесла:

— Простите, Эльдар Гусманович. Мне кажется, это совсем не ваше дело. Больше того, неуважительно к женщине так отзываться о мужчине, которого она выбрала. Я приехала, чтобы обсудить договор и книгу. Если вы передумали или нашли какой-то иной повод для встречи, мне придется уйти.

Для пущей убедительности я поднялась с кресла и двинулась к двери.

Ключ торчал в замке, так что проблем с дезертирством с этого фронта у меня не возникло бы.

Но стоило приблизиться к выходу, как Ястребов вскочил и в два шага преодолел расстояние между нами, а затем грудью закрыл мне дорогу.

— Ангелина Харламовна. Я прошу вас извинить меня. Меня просто занесло. Я не должен был обсуждать подобные темы. Вы совершенно правы, что сделали мне замечание. Если вы еще заинтересованы в моем предложении, готов удвоить гонорар за книгу. Так сказать, в качестве морального ущерба.

Я чувствовала, что он говорит с заметным усилием. Буквально выдавливает из себя каждое слово.

Этому мужчине гораздо легче давалась небрежная презрительная критика моего мужа, со взглядом сверху вниз, нежели последняя реплика. И тем не менее, он добавил:

— Даю слово больше не затрагивать упомянутую тему. И, чтобы расставить все точки над «и». Просто вы произвели на меня впечатление, — он сделал паузу, словно обдумывал следующие фразы, как шахматист обдумывает очередной ход. Даже не так — решающий ход партии. — Вы, действительно, произвели на меня впечатление. Я был удивлен, что такая женщина замужем за таким посредственным мужчиной. Но допускаю, что просто плохо знаю вашего мужа. Я не так давно знаком с ним. И, вполне возможно, вы знаете многое такое о Николае Воронове, что мне не приходит и в голову… — На секунду мне послышался в его словах какой-то намек… Но Ястребов поймал мой взгляд и добавил очень искренне и душевно. Пожалуй, даже слишком: — Поэтому прошу вас принять мои извинения.

Я изучала лицо Ястребова.

Ноздри раздуваются, глаза сверкают, на щеках яркий румянец. Кулаки сжимаются и разжимаются. Ястребов то подавался вперед, ко мне, то отклонялся, словно боялся меня спугнуть…

Он выглядел таким возбужденным, взволнованным… Непредсказуемым, пожалуй. И даже не знаю почему, но мне это вдруг понравилось…

Хотя я никогда не любила сюрпризы, а уж тем более — мужчин, которые сами олицетворяют собой это слово…

Я снова металась от одного решения к другому. Этот мужчина казался таким странным, загадочным… И он вызывал у меня еще более странные эмоции и впечатления. Хотелось бежать подальше, больше никогда с ним не видеться, но и остаться хотелось тоже.

И вот даже не знаю, что сыграло решающую роль в том, что я не ушла домой. Удвоенный гонорар или же интерес к Ястребову.

Однако я чуть отошла от двери и произнесла:

— Я останусь только если мы будем беседовать исключительно о деле.

***

Эльдар

Первое правило опытного плейбоя — не вестись на замужних дам. От них одни проблемы, а то еще и неприятности.

Встретиться на людях, показать свою фифу в ресторане, клубе, театре или на светском приеме — проблема. Боится, что благоверный узнает. Назначить свидание в удобное время — ни за что. Нужно ориентироваться на мужа, когда тот отпустит «погулять с подругами», на подруг, когда те готовы прикрыть.

Узнал благоверный — скандал.

А Ястребов ненавидел всяческие выяснения отношений. С женщинами — и то не терпел. Если очередная пассия разводила всякое там нытье, разбор полетов «кто мы друг другу», «у нас ведь не просто секс», «какие у тебя на меня планы по жизни» — рвал сразу же. Старался действовать корректно, даже откупался небольшим счетом в банке. Но больше с этой женщиной предпочитал не видеться…

Любые выяснения отношений сразу падали шлагбаумом между Ястребовым и его любовницами.

А уж мужские сопли и истерики — от сильных мужиков бабы налево не ходят, только от таких вот слюнтяев — Ястребов и вовсе не переносил.

Бесился и мог навалять по первое число. А потом жалеть, что покалечил дуралея. Да еще и на лечение тратиться. Совесть — не суд, и не служба ДПС, от нее не откупишься.

Поэтому какой бы красивой и сладкой ни была замужняя дама и какие бы авансы она ни раздавала, Эльдар никогда не велся. Держался подальше.

С Вороновой он планировал обычный деловой разговор. В своем стиле. Тем более, что она была староватой для обычного контингента любовниц Ястребова. Он на женщин старше тридцати двух вообще не разменивался.

В фирму «Андрос» Ястребов вложился совершенно случайно. Так, чтобы пристроить очередные заработанные миллионы. А потом вдруг понял — это же Эльдорадо! Передовое медицинское оборудование — единственное, что не перестанет пользоваться спросом даже в кризис! Здоровье — вот на что люди всегда найдут деньги! Займут, перезаймут, возьмут кредит! Здоровье — тот самый ресурс, без которого ни денег не заработаешь, ни удовольствия от жизни не получишь…

И вот Эльдар лично решил поучаствовать в жизни фирмы, которую старые учредители не совсем верно позиционировали и раскручивали.

Как обычно Ястребов решил провести переговоры в комнате для релаксации. Он водил сюда почти всех. И это работало.

Люди легче принимали решения. Меньше думали о сопутствующих рисках. Инстинктивно рассчитывали на лучшее в приятной, расслабляющей обстановке.

Когда секретарша доложила о приходе Вороновой, Ястребов и не подозревал, какую подножку подготовила ему интриганка-судьба. А та решила посмеяться над Эльдаром по полной. Так сказать, оторваться на всю ивановскую.

Эльдар ожидал увидеть типичную фрилансершу и бывшую журналистку. Либо молодящуюся невзрачную дамочку в яркой одежде по последней молодежной моде, либо бойкую серую мышку в джинсах с футболкой. С одеждой он почти угадал. Вот только эта женщина также походила на невзрачную дамочку или серую мышку, как и на журналистку. Она была… выше всяких похвал.

Красивая, статная, с аппетитной попой и пышной грудью. С лицом, которое так и хотелось разглядывать. Никакой пластический хирург не сделал бы такую красотку еще лучше. С густыми волосами, какие и без укладки в косе выглядели на все сто…

По сравнению с ней дамы из высшего света, с которыми ежедневно общался Ястребов, вместе с Тамилиным, походили на павлинов рядом с лебедем.

Эльдар сам не понял, как машинально запер дверь комнаты для релаксации.

Это вышло само собой. Хотя гостья заметно напряглась, проследив за его жестом. И, наверное, только благодаря этому Ястребов и сам отследил это действие.

Будто он действовал на инстинктах, не думая и не отдавая себе отчета.

Будто Ангелина не на деловую встречу пришла, а совсем для другого… Просто мысли об этом «другом» враз вытеснили из головы Ястребова все его планы в отношении гостьи, все уже заготовленные идеи и предложения. А таких было немало. Эльдар готовился, размышлял, прикидывал… Как всегда поступал, если вопрос касался бизнеса.

Совсем другие предложения крутились сейчас в мозгу Эльдара. Неуместные в нынешней ситуации, с почти незнакомой женщиной. Взрослой, состоявшейся, да еще и замужней!

Да и Ястребов никогда не смешивал работу, развлечения и личную жизнь.

Пожелай он прежде найти себе женщину или устроить внеурочный перепих, он бы просто поехал в те же «Королевы». Элитный стриптиз клуб, где такие, как Ястребов, имели все, что захочется и всех, кого им захочется. Ну почти всех…

Есть разница между девушками и женщинами, что согласны на большее, кроме приватного танца и теми, что лишь исполняют шикарные, элегантные «па» у шеста.

У Ястребова было еще одно правило, которое он считал незыблемым. Обязательным без исключений и оговорок.

Нельзя привносить развлечения в работу и работу в развлечения.

Ятребов никогда не говорил о деле в заведениях, типа «Королев» и никогда не назначал свидания в своем офисе. Даже в комнате для релаксации. Которая, казалось бы, вполне располагала…

Однако, для Эльдара до сегодняшнего дня было очевидным: бизнес бизнесом, а женщины женщинами.

И вот один взгляд на гостью, и все правила Ястребова рухнули, все запреты куда-то испарились и все его жизненные установки полетели кувырком.

Она того стоила. Без вопросов и сомнений.

Наверное, поэтому Ястребов честно сказал, что Ангелина не пара Воронову.

Ястребов привык говорить все в лоб. Не размениваться на эти социальные танцы с бубнами, выдавая то, что приятно услышать собеседнику. Он рубил с плеча и все это знали.

Многие уважали, другие же с трудом терпели. Но это были уже их, личные, проблемы и трудности.

Однако судьба влепила Ястребову очередной хук.

Эта куколка предсказуемо начала горячо оправдывать мужа и хвалить его.

В таких случаях Эльдар только посмеивался. В стиле «ню-ню». «Не квадратная у тебя голова, не квадратная. Она просто формой как телевизор».

Какое ему дело до самообмана людей, не желающих признавать горькую правду? Ну, действительно, это ведь не его проблемы! Тут психолог нужен, а не бизнесмен.

Но неожиданно для себя самого Ястребов так завелся, что наговорил гостье лишнего. Он просто не мог остановиться, пока не перешел черту.

Помнится Тамилин в таких ситуациях говорил: «Слезь с трибуны!»

Но когда Геля, как он мысленно назвал Ангелину, собиралась сбежать, Эльдара словно ледяной водой окатили.

И снова, снова он сам себя не узнавал, сам себе противоречил.

Он извинился. Искренне. От всего сердца. Хотя никогда прежде не стал бы этого делать.

Не в правилах Ястребова было извиняться и брать свои слова назад, когда он говорил правду и мог это легко доказать. Тут и доказывать ничего не пришлось бы. Геля сама знала, сколько получает ее «Коля». Внешне он тоже не особо выдающийся. Да и вряд ли сильно хорош в постели. Такие редко могут проявить себя мужиками. Все больше на женщин надеются.

Почти не проявляют инициативу, как любят красавицы, типа Гели.

Да и зачем извиняться перед наемной работницей?

Обиделась журналисточка? Уходит? Найдем другую!

Мало ли их? На жирный заказ слетятся как мухи на мед.

Но Ястребову почему-то казалось ужасно важным загладить неприятное впечатление, и чтобы его задание выполнила именно Геля.

Ему нравилось обращаться к ней на «ты». Но Геля явно была от этого не в восторге. И Ястребов постарался перестроиться.

Инстинктивно. А потом опять себе поразился. С каких это пор он, Эльдар Ястребов, подстраивается под женщину из среднего класса, одетую в дешевенькие вещицы с диктофоном, которому место в музее журналистики?

Какое-то время Геля еще раздумывала. Стояла возле двери, и Эльдар инстинктивно перегораживал выход. Он понимал: если потребует, пропустит, отступит и не станет препятствовать. Но в то же время чувствовал, что постарается не дать ей уйти.

Попробует задержать и остановить. Даже силой, если потребуется.

Противоречия рвали на части. Желание уступить Геле, сделать так, как ей хочется и во что бы ни стало продлить их встречу…

Ястребов запутался. Ждал, а она молчала и думала.

Его властная натура требовала своего. Подчинить, заставить ее делать то, что хочется Эльдару. И одновременно он почему-то не мог этого сделать.

Что-то сдерживало Ястребова. Впервые в его жизни.

Затем Геля словно опомнилась, сделала шаг назад, увеличивая расстояние между ними и произнесла четко, требовательно:

— Я останусь, только если мы будем беседовать исключительно о деле.

Ястребов проглотил реплику. Возражения, что рвались с языка, так и остались невысказанными. Он растянул губы в улыбке и пообещал:

— Только о деле и ни о чем больше!

И, наверное, он еще никогда так нагло и бессовестно не врал на переговорах в этом кабинете. Будь у стен мозг, способность выражать эмоции, они бы расхохотались.

Ястребов не раз обходил острые рифы выгодных для него и невыгодных для партнеров условий, плывя в неспокойном сейчас море бизнеса. Часто прятал подводные камни железных гарантий для своих предприятий в ущерб партнерским за завесой туманных фраз и предложений…

Но открыто, беспардонно и откровенно не обманывал.

Только сейчас и только эту женщину.

***

Ангелина

Я уже и забыла, что общество красивого, уверенного в себе мужчины может так волновать.

Я вообще уже очень давно не обращала внимания на мужчин. Вернее, обращала, но не в сексуальном смысле, без особой симпатии. Если попадались красивые «особи» — смотрела как на произведение искусства. Если встречались настойчивые, наглые и беспардонные, которые пытались клеиться или предлагали что-то непристойное, воспринимала как ужасно раздражающий фактор.

Но так чтобы смотреть на мужчину и думать о его чувственных, словно припухших губах, о том, что даже в сероватой свободной толстовке видно, как шикарно он сложен… О том, что, наверное, тело там… ну просто обалденное. Как на картинке. Кубики пресса, бицепсы, трицепсы… В общем, все что нужно на месте…

Нет. Не припомню за собой такого в последнее время. Даже не так — в принципе.

С Колей мы познакомились в институте. Там была подростково-юношеская влюбленность, похожая на эйфорию. Когда мне все в нем нравилось и хотелось рядом с ним быть подольше…

А вот такой зрелой, взрослой оценки мужчины, как породистого самца… годного для… Нет, такого со мной однозначно еще не случалось.

Впрочем, Ястребов настолько откровенно отвечал тем же, что смущаться мне не хотелось. Скорее уж сделать ему замечание. Но почему-то я постеснялась. Не нашла слов. А что сказать? Не пяльтесь на меня? Не раздевайте взглядом? А если он ответит тем же?

Да и вообще разговор шел вполне деловой. Другое дело, взгляды, действия…

Ястребов несколько раз вставал, присаживался на подлокотник моего кресла, указывая нужные пункты договора, а затем вдруг закидывал руку на спинку, почти обнимая. И вроде бы ничего такого уж вызывающего он не делал. Но все было как-то на грани. Да и голос Ястребова в такие минуты звучал с явственной хрипотцой.

Я отстранялась, но Эльдар делал вид, что ничего не заметил и снова сокращал дистанцию. Я слышала его рваное дыхание и почему-то становилось приятно от мысли, что я его так волную.

Впервые за годы брака я совсем забыла о муже.

Казалось, мы очутились с Ястребовом на необитаемом острове. Волшебном оазисе с пальмами, колибри и шикарным самцом в придачу. И ничего вокруг. Только солнце, песок, море…

Он словно околдовал меня.

Внезапные, будто нечаянные касания обжигали огнем. Горячий шепот на ухо порождал целую толпу мурашек, что неслась вдоль позвоночника. Сверкающий, словно горячечный взгляд Эльдара смущал и жар разливался по щекам и шее…

Мы настолько увлеклись друг другом и этой странной игрой, что затеял Ястребов, что сами не заметили, как пролетело время.

Впрочем, о своих интересах я не забывала. Мы, женщины, такие. Какой бы роскошный мужик рядом не вился, никогда не упустим свою выгоду.

— Вот этот пункт мне не нравится! — в очередной раз вскинула я глаза на Ястребова, что опять пристроился на огромном подколотнике моего кресла. На маленьком он бы просто не уместился. Рука Эльдара, как я мысленно начала называть его, почти касалась моего плеча, свешиваясь со спинки.

Ответил он не сразу. Шумно подышал в ухо, а затем усмехнулся:

— И что не нравится? — его голос с хрипотцой, с характерным песком не менялся уже пару часов.

Будто этот мужчина постоянно находился в возбуждении.

— Ну сами взгляните, — воздух в груди загустел и мне стало гораздо сложнее сосредотачиваться, потому что Ястребов так и замер над моим ухом, и его знойное дыхание оседало на коже. — Да вот это! На счет сроков.

— Ну мы же оговариваем сроки вместе, — рвано выдохнул Ястребов, почти касаясь моей мочки губами. Словно электрические разряды пробежали по коже и сразу стало совсем не до пунктов договора.

Я бесцеремонно уперлась рукой в грудь Эльдара и толчком заставила его встать. Ястребов подтянул толстовку и поправил брюки. Уже в который раз. Скрестил руки на груди. Обошел кресло и остановился за моей спиной.

— Да. Тут все ОК. Меня не устраивает оговорка на счет срыва сроков.

— Там же прописана куча форс-мажоров! Даже этот пресловутый журналистский «неписун», как вы любите выражаться! — удивился Ястребов. — Никто не собирается душить вас… эм… сроками… Лина.

— Ангелина, — поправила я его, не позволяя опять сократить дистанцию. На сей раз — психологически. — Здесь все нормально. Я хочу вписать еще срыв сроков из-за не предоставленных вовремя данных от заказчика. Это крайне важный пункт. Я не раз сталкивалась с тем, что клиенты не могли вовремя предоставить нужную информацию, а затем на меня наезжали… Или меняли что-то, а меня делали крайней. Не слишком приятная участь…

— Я понял! — опять выдохнул Ястребов, — Впишите замечание и к завтрему мы все поправим.

— Все остальное вроде бы нормально, — я радовалась, что, наконец-то, уйду от Эльдара и он словно это почувствовал.

Облокотился на спинку моего кресла, и я опять ощутила на шее горячее, сбивчивое дыхание мужчины.

— Уверены? Может прочтете еще раз?

— Уверена! Пожалуйста, перебросьте материалы мне на электронную почту. Договор отдайте вечером мужу. Вы же к этому времени поправите его?

Ястребов нахмурился, отошел от кресла и воззрился на меня так, словно хотел испепелить.

Я ожидала возражений или чего-то подобного.

Однако он только сказал:

— Хорошо. Но когда набросаете план статьи, нам все равно нужно будет пересечься. Проговорить все и заверить.

И посмотрел так, словно мы о сексе в его кабинете договаривались. Даже губы облизал.

Я схватила сумку и рванула на выход. Пулей пронеслась в приемную, оделась и уже только на улице смогла нормально дышать.

Боже! Что это было?

Что случилось между мной и этим мужчиной?

Морозный воздух немного охлаждал. Снежинки падали на нос, губы, ресницы. Все вокруг сверкало серебром на ярком зимнем солнце так, что я сощурилась.

Опять снегопад… Надо вызывать трактор, чтобы почистили вокруг нашего дома и проезд.

Деловые мысли разом вытеснили все остальные.

Я собралась и отвлеклась.