Шпион7. Шпион в седьмой степени

Агент Псевдоним Цензура (2024)

На скольки работах вы одновременно могли вкалывать? 1-2? А на 7-ми? Я так и думал. А вот мне, представьте себе, приходилось. Вдумайтесь! Я работал сразу на 7 самых могущественных разведок семи самых влиятельных сверхдержав. Какой же это был стресс! В один прекрасный день мне это надоело и я решил уволиться сразу отовсюду. Сделал я это спонтанно и на эмоциях, позабыв попросить политического убежища хотя бы у одного из них. И теперь они охотятся за мной. Я решил вести дневник о том, как мне теперь приходится жить. Учтите: любая глава может стать последней. Читать на свой страх и риск оказаться в допросной спецслужбы вашей страны как свидетеля деятельности агента Псевдонима.

Глава 2

Приключение 1: А может можно всё исправить?

После шокирующего осознания произошедшего меня обуял страх. Итак, я послал куда подальше всех семерых боссов семерых самых могущественных разведывательных организаций семи самых главных мировых держав. Все они слышали, как я разговариваю на других языках, а это значит: они (те, кто стоял позднее по хронологии моего найма) могли догадаться, что я работаю не только на них. Например, если ИМиНБГИ узнает, что я пошёл к ним на службу только ради того, чтобы шпионить в пользу ГУВР — то мне не поздоровится. А они точно догадаются. Ведь ИМиНБГИ знают, что за всё время работы они ни разу не засылали меня ни в какие франкоговорящие страны. И далее по кругу.

— Замечательно! — воскликнул я, имея ввиду, разумеется, плохой смысл данного выражения. — Лучше просто не бывает!

Я раскрыл свои чемоданы и начал перерывать их сверху донизу. Признаться честно, копался я в них не столько ради того, чтобы понять, что у меня теперь есть за душой, сколько из-за накатившего приступа паники, которой я так хотел избежать.

Факт

Паническая атака сопровождается потливостью, учащённым сердцебиением и чувством нехватки воздуха. Очень часто происходит потеря ориентации в пространстве. Человек может начать безрассудно мельтешить туда-сюда в поисках спасения (как, например, пассажир тонущего корабля).

Ах, как глупо я себя ощутил в то короткое мгновение, когда подумал, что моё спасение может лежать на дне этих чемоданов. Что я надеялся там отыскать? Машину времени? Портал в другое измерение, в котором никто и никогда не слышал о персоне, именующейся «Агент Псевдоним»?

Одежда, ножи, записные книжки, карабины от скалолазного оборудования и прочее барахло, которое уж точно в одно мгновение не решит моей проблемы, было разбросано по всей комнате… Казалось, что всё уже потеряно, но тут я собрал волю в кулак и со словами «Соберись!» всыпал себе пощёчину. Я остановился и выдохнул. Проделав ещё пару раз дыхательную гимнастику, я решил присесть и всё хорошенько обдумать.

Да, с одной стороны, я себя сдал с потрохами и не попросил убежища ни у одной из влиятельных организаций. За шпионаж мне грозит пожизненная тюрьма, если не смертная казнь. А смертной казни за шпионаж будут предшествовать самые жестокие пытки для получения информации. Но, с другой стороны, всё это время я верой правдой служил своей родине…и, пожалуй, хорошо себя показывал и в других конторах. Да, иногда халтурил и нарочно заваливал задания…, но это было исключительно тогда, когда пересекались интересы двух гигантов (поступить как-то однобоко и подвести кого-либо из них я там не мог). Но по большей части я всё же добросовестно делал свою работу! Как не наградить меня за всё, что я пережил? Кто, как не я заслуживает помилования?! И тут я подумал: может ещё не поздно всё исправить?

Первым и самым очевидным вариантом защитника-опекуна являлась моя родная Райсалия. А что? Первая страна, из которой я и отправился в путь. Идеальный кандидат для расхлёбывания этой каши. Если я просто покаюсь в провале миссии и объясню, в чём была причина — думаю, они поймут. Тем более ГСБР прекрасно осведомлены о моём нелёгком пути.

Естественно, предварительно написав телеграмму, я отправился в Масовку. В аэропорту «Дедушкино» я сразу встретил двух агентов ГСБР, присланных специально по мою душу. Я поклонился, и мы проследовали в главный штаб ГСБР. Внутри все, кто мне встречался, смотрели на меня как-то косо. Как будто бы я совершил нечто плохое. Уже тогда мне стало как-то неуютно. Ситуация ухудшилась тогда, когда заместо кабинета директора меня проводили в допросную.

Там я просидел примерно минут 20 прежде, чем в дверь вошёл глава ГСБР. Он начал меня хвалить, вспоминая проделанные мною на службе подвиги. Я приятно смущался, пока весь этот мёд лился в мои уши. Но тут глава ГСБР неожиданно сказал:

— Только вот у нас есть сведения, что из нашего архива пару месяцев назад были украдены документы с кодами пуска ядерных ракет…

И неожиданно у меня замерло сердце. Я вспомнил, как пару месяцев назад от РАС поступил приказ добыть эти самые коды. Я начал тянуть длинное «А-э-э…», пытаясь правильно начать беседу, но меня опередил глава:

— Не отнекивайтесь, Псевдоним. Я прекрасно знаю, что это были вы. — Он включил на телевизоре запись и начал её комментировать. — Судя по нашим камерам видеонаблюдения, 12-того июня сего года вы прошли через парадный вход нашего штаба, ни проронив ни единого слова направились в архив, откуда изъяли папку с кодами, засунули её под плащ и так же молча покинули здание. Что скажете по этому поводу?

— Но ведь за день до этого я предупредил вас об этом, послав шифровку! И вы мне даже ответили.

— Ложь!! — воскликнул глава. — Никакой шифровки мы от вас не получали!

— Что?!! Да я точно помню, как садился её писать!

— Неужели? — Глава скрестил руки на груди. — Что ж, агент Псевдоним, постарайтесь объяснить. Давайте: вспомните и расскажите, чем вы занимались в тот день?

Я вздохнул и начал загибать пальцы.

— Я проснулся, умылся, сделал зарядку, позавтракал, почистил зубы. С утра до обеда я присутствовал на банкете у одного фракфуртского миллионера, пытаясь разузнать, откуда тот берёт в таких количествах сырьё для выпуска своих «сумочек из натуральной крокодиловой кожи». Потом шла вербовка этого математика из Лисбонса… не помню уже, как его звали. Потом я летел в Иденерию удалять записи пограничников о пойманной ими на радары подводной лодке. И под самый вечер я сел писать шифровку. Поставил перед собой, значит, печатную машинку—телеграф, написал первую строку… Затем я лёг спать. На следующее утро я встал и полетел в Райсалию, прошёл в штаб ГСБР, где забрал документы, после чего сразу отправился в Красное море перехватывать танкер с реагентами для химического оружия.

— Стоп-стоп-стоп. Это меня не интересует. Можете подробнее описать момент написания шифровки.

— Я же говорю: написал первую строку… — И тут я замялся. — А…что было потом? Я написал первую строку, изложил всю суть и…уснул? Стоп. А я нажал «ОТПРАВИТЬ»? Ну, мне же тогда ответили. Или мне это всё только приснилось?

— Что означает «вам это только приснилось»? — сквозь зубы процедил глава.

Я сглотнул подступивший к горлу комок.

— Вероятно…я действительно забыл отправить письмо… Ой.

Лицо главы сильно покраснело.

— Псевдоним! — крикнул он.

Я хотел под землю провалиться в тот момент. Но неожиданно на меня снизошло озарение…а точнее будет сказать воспоминание:

— На сколько мне известно, РАС тогда не смогли воспользоваться кодами. Они сослались на то, что когда пытались их применить — система выдавала ошибку. Значит ли это, что украл я всё-таки старые коды? Они ведь у нас, вроде, обновляются каждый год.

Глава как-то зло усмехнулся.

— О-о, нет. К сожалению, свежие. По вашей милости нам в спешке пришлось менять существующие ядерные коды спустя всего неделю после их утверждения. Подключили сотни людей. Благо, хоть мы вовремя обнаружили, что вы забрали у нас бумаги.

— Так значит, всё обошлось? — поспешил подвести черту я. — Ничего страшного ведь не случилось? Враг ведь не получил наши коды! Значит, технически, я не предавал никого!

— О нет, друг мой! Страшного очень много. По уставу тут пожизненный срок…минимум.

— Но ведь устав не учитывает определённых обстоятельств! — возразил я. — Я ведь был уставшим и не смог отослать шифровку. Это получилось случайно! Я не хотел этого, честно!

Глава тяжело вздохнул и ответил:

— Агент Псевдоним, мне прекрасно известно о ваших похождениях и тех трудностях, с которыми вы сталкивались на протяжении последних четырнадцати лет. Но ваша усталость никак не отменяет факта вашей измены родине. Ваша «ошибка» чуть не стоила нам всем жизней. Поэтому, по закону, мы всё же обязаны вас задержать. Уж простите.

— Подождите, но…Сколько я сделал во благо своей страны! Что одна оплошность по сравнению с годами преданной службы?!

— Простите, товарищ Псевдоним, но мы не можем делать исключения.

Я хотел было ещё что-то возразить, но из уст главы прозвучало короткое «Взять его».

Тут же сзади ко мне подошли двое и попытались схватить. Почувствовав их руки возле своих предплечий, я подался вперёд, потом нарочно упал, в один толчок проскользил по полу у них между ног, резво поднялся и дал дёру. Благо, за время службы я отточил свои рефлексы и скорость до максимума.

«Схватить его! Не дайте ему уйти!» — эти слова я услышал, когда находился уже в конце коридора.

Я бежал так быстро, как только мог. По дороге я старался не попасться бывшим коллегам-агентам. Было это, скажу я вам, довольно сложно. Покуда добрался до выхода, вспомнил, наверное, десять танцевальных движений из «диско» и двадцать акробатических трюков, за которые на олимпиаде по гимнастике мне дали бы все 40 баллов любые судьи, какими-бы сварливыми и придирчивыми они ни были. Миновав КПП, я оказался на улице. Там мне удалось оторваться. Сделал я это, использовав дымовые бомбочки. Бросив их к ногам погони, я смог временно ослепить и дезориентировать их. Скрывшись за дымовой завесой, я исчез. Еле-еле мне это удалось. Трудно поверить, но первые 5 километров я пробежал за 6 минут. Новый мировой рекорд! Жалко, что никто не видел. Хотя, в этой ситуации, именно хорошо, что никто меня не видел или просто не придал значения куда-то сильно спешащему человеку. Столица, что с неё взять? Все куда-то спешат.

Отдышавшись в первом удобном переулке, я более спокойным темпом, стараясь не попасть на камеры видеонаблюдения, и не напороться на блокпосты, аккуратно выбрался из города. В столичный аэропорт было соваться теперь небезопасно, а потому автостопами я добрался сначала до Кировогорска, а там уже по классике: поддельные документы, качественная резиновая маска, напёрстки на кончики пальцев дабы скрыть свои отпечатки — и «вуаля», другой человек. Каким-то чудом мне удалось выбраться.

Сожалею, мой читатель, но подобрать слов, чтобы описать всю ту тоску, с которой я покидал Райсалию в тот день, я не смог.

Простейшая конструкция дымовой бомбы:

Устройство своей дымовой бомбы я вам не расскажу: оно секретное.

Вторым хорошим вариантом показались АШС, как главный противник Райсалии. Хоть меня и сочли предателем кучка надменных придурков из руководства и мне не хотелось всамделешно предавать родину таким образом, другого варианта у меня просто не было. Не надо винить меня. Поставьте себя на моё место. По сути, сейчас я был, что называется, выброшен в открытый океан, где вокруг сплошь и рядом плавают акулы и, если не найти хоть какой-нибудь «плот» — меня съедят. Тут уж, как говорится, хватайся за всё, за что можно.

С порога встретили горячо, даже обняли. Затем взяли под руку и повели внутрь, попутно рассказывая о том, какая беззаботная жизнь теперь меня ждёт, какая пенсия обеспечена и сколько комнат будет в моём загородном сверхсекретном охраняемом особняке. От меня требуется только выложить все те знания, которые таятся у меня в голове. Но я забыл одну очень важную вещь об АШС: они всегда помогают только тем, в ком видят выгоду! Если ты полезен — поздравляю, будешь осыпан деньгами, а если нет — будешь списан в утиль, как ненужное барахло. А что я? Да, наворовал информации на пятьдесят лет вперёд: из меня её вытяни за раз, и пускай под откос.

Как только дверь отворилась, я с ужасом обнаружил, что это была допросная. Об этом говорило наличие посреди комнаты специального стула. Представьте себе стул с ремнями для рук и ног, к которому приделаны различные свёрла, циркулярные пилы, шприцы с гадостью, состав которой лучше не знать, держатели век и мощной лампой, стремящейся иссушить твои роговицы до состояния гнилых ананасов.

— Are we sure we've come to the right place? (А мы точно пришли туда, куда надо?) — тревожно спросил я в надежде, что мы всё же перепутали дверь.

За спиной прозвучал лёгкий смешок.

— Don't worry, we've come to the right place. (Не переживайте, мы пришли точно по адресу.)

Моя реакция после такого ответа была молниеносной. Конвоиры уже собрались схватить меня, но я с локтя пробил им носы, после чего врубил свои магнитные туфли, немного пробежался по внешней стороне вентиляционной трубы, после чего помчался наутёк уже по земле. Выбравшись из штаба, я на парковке реквизировал машину только что прибывшего сотрудника, вдавил газ, а дальше выбирался из города по проверенной схеме побега из Масовки.

Мои магнитные туфли

На подошве каждой туфли закрепляются по два электромагнита. К каждой туфле подведён провод, идущий к выключателю, крепящемуся на внутренней стороне запястья (обычно он скрывается рукавом пиджака или рубашки).

Идти на поклон к ГСБиРКНР казалось не очень хорошей идеей, ведь они запросто в виду дружеских отношений с моей родиной могли сдать меня Райсалии и ГСБР. Аглицкое Королевство, Франкфуртская Республика и Иразель были под колпаком у Автономных Штатов Сардинии, а позиция этих гигантов по отношению ко моей персоне были уже известны. Но попытаться всё-таки стоило.

В ЧНР я замаскировался под другого сотрудника, дабы сперва подслушать, что обо мне говорят. Ещё даже не переступив порог штаба, я застал двух беседующих сотрудников.

— 你听说过鲍里的事吗？(Слышал что-нибудь о Бао Ли?) — спрашивал один.

— 你是说那个？ 是啊，这家伙有麻烦了。(Ты про того самого? Да уж, не поздоровится этому парню.) — Отвечал ему второй.

Бао Ли был моим псевдонимом, под которым РАС засылали меня в Чайную Народную Республику. Информации о том, что «этому парню не поздоровится» мне вполне хватило, чтобы развернуться на 180 градусов и пойти прочь, постоянно ускоряя шаг.

В Англицком Королевстве возле штаба на меня наставили кучу пистолетов ещё до того, как я успел начать объяснения. Все пальцы себе отбил, пока переломал их наряду, высланному меня задержать.

Во Франкфуртской Республике я заметил на столбе объявлений свою фотографию, под которой красовалась надпись «За предоставление любой информации о местонахождении этого человека вознаграждение 100 000₾». Как будто стояв до этого на низком старте в ожидании именно меня, к столбу подошёл человек в деловом костюме и повесил свежее объявление, где к цене за «предоставление любой информации» были приписаны два нолика. Ну, если уже меня объявили в национальный розыск — ничего хорошего ждать не стоит.

А в Инаре… Ну, когда ещё в аэропорту на тебя несётся группа разъярённых полицейских, которые, выхватывая оружие, орут и попутно просит окружающих задержать тебя — невольно начинаешь пятиться назад.

В Иразеле я провёл разведку наблюдением издалека при помощи бинокля. В окне я увидел двоих людей в лабораторных халатах, собирающих заветный стул с ремнями для запястий. За их спинами красовалась доска с моей фотографией и обозначенными красной ниточкой предполагаемыми маршрутами передвижения. Я вообще умею читать по губам, но в данном случае не стоило тратить усилий, чтобы понять, о чём те двое говорили.

Я понял, что на меня все охотятся, что я изгой, голова которого ценнее всех слитков золота на нашей планете. Я впал в отчаяние, ведь теперь мне не дадут покоя нигде. Мне некуда податься. Но… Сдаваться так просто я не был намерен. Это было бы слишком просто. Я усмехнулся. А ведь игра, затеянная против меня, может быть даже слегка интересной. Самому даже стало любопытно, как долго я смогу скрываться от всех семи разведок.

Что ж, раз эти семь групп олухов думают, что могут так просто открыть на меня охоту — то пускай открывают? А мы ещё посмотрим, чья возьмёт…