Рок-звезда для девушки бальзаковского возраста

Аглая Алая (2024)

Давай посмотрим правде в глаза, смотрит на меня мой муж. Ты уже старая, и багровая пелена мгновенно застилает мне глаза. Старая?! начинает бурлить во мне возмущение. Да ты ведь старше меня! Мне можно, я мужчина, скромно потупив глазки в пол, отвечает он.***И вот, в свои почти сорок, я осталась на улице ни с чем и вынуждена добывать себе пропитание в поте лица я работаю в клининговом агентстве. Убираю квартиры богачей и разных знаменитостей.И вот однажды я, стоя на коленках, отдраиваю особенно въевшееся пятно в роскошном доме, как кто-то нагло хватает меня сзади Прижимает к себе… Я оборачиваюсь со шваброй наперевес и вижу кумира моей юности. А швабра летит ему прямо в глаз…

2

— Надо посмотреть правде в глаза, — смотрит на меня в упор Игорёк, словно я и есть — та самая правда, про которую он сейчас говорит.

Нажимает кнопочку на аппарате на столе и как ни в чём ни бывало сообщает:

— Галочка, принесите чай, пожалуйста, — и, кивнув мне, уточняет, — тебе ведь с молоком но без сахара? А мне как обычно, — уже отключается он, и я сижу, ошеломлённо уставившись на этого идиота.

— Мы вместе слишком долго, — начинает свою торжественную речь мой благоверный. — Если подумать, то раньше, в каком-нибудь восемнадцатом веке, люди даже не доживали до такого возраста… Пушкин, Лермонтов, — начинает перечислять он цвет русской поэзии, и я нетерпеливо перебиваю его:

— Причём тут Александр Сергеевич?! Ты можешь поконкретнее?!

— А всё просто, моя дорогая. Когда Пушкин женился на Наталье Николаевне, ей было восемнадцать лет! А ему — тридцать один. И он прожил с ней счастливо в браке шесть лет!

— К чему ты это всё говоришь? — начинаю уже закипать я.

— А к тому, что если бы Пушкина не застрелил Дантес, то он, пожалуй, застрелился бы сам! Столько жить с одной женщиной просто нереально.

— Не надо притягивать сюда Пушкина! — психую я.

Меня всегда бесила это способность моего мужа выкручивать всё в выгодную ему сторону. Для бизнеса, соглашусь, это, возможно, отличное качество, смог же он успешно развить свою собственную компанию, но в семейной жизни это порой просто невыносимо.

— Я не притягиваю, я тебе пытаюсь мягко объяснить… — снова заводит свою шарманку Игорь.

— Объяснить что?! Что ты просто нагло мне изменяешь с какой-то молоденькой мымрой?! — уже вскакиваю я, чтобы уйти.

— Посмотрим правде в глаза, — опять повторяет, как магическую мантру мой муж.

— Да задолбал уже в глаза смотреть своей правде! Что я там, по-твоему, должна увидеть?!

— То, что ты — старая, — спокойно произносит мой муж, откинувшись на спинку кресла.

И у меня буквально перехватывает от негодования воздух. Я не могу дышать.

Это даже не пощёчина, не удар под дых. Это хуже.

Это самое страшное, что вообще может услышать женщина в свой адрес, сколько лет бы ей не было.

— Старая? — выдавливаю я из себя. — Но ведь ты сам старше меня!

— Я — другое. Я — мужчина, — гордо заявляет мой муж, словно один только факт, что он не носит бюстгалтер, делает его представителем высшей расы.

Сзади тихонько звякает посуда и я, как во сне, оборачиваюсь.

В дверях стоит эта самая лягушачья Галочка, правда, уже одетая в какое-то невероятно короткое платьишко с глубочайшим декольте.

Теперь я не сомневаюсь, по каким таким признакам мой Игорь принимал её на вакантную должность секретарши.

— Мне нужно обновлять кровь. Я в самом расцвете лет. А ты тащишь меня назад. С тобой я сам себя начинаю чувствовать стариком, — продолжает Игорь.

— И ты променял меня вот на это? — выдавливаю я, всё ещё не веря в реальность происходящего.

Тычу пальцем в безмолвно застывшую лягушонку.

Юную, налитую, но всё равно лягушонку.

Это же видно невооружённым глазом!

— Не пори чушь! — уже с раздражением отмахивается от меня супруг. — Я не собираюсь ограничиваться одной женщиной. Я вообще больше не собираюсь себя ни в чём ограничивать, — многозначительно смотрит он на меня. — Зачем я всю жизнь вкалывал, как негр? Чтобы жить с одной бабой? Когда вокруг столько соблазнов, — обводит он своей ладонью невидимые ряды якобы жаждущих его внимания женщин. — Я выполнил свой долг перед государством и обществом: родил и воспитал дочь, построил дом, посадил целый сад деревьев, в конце концов, — продолжает он поучать меня. — Так что считаю все претензии в свой адрес необоснованными, — уже строго смотрит он в мою сторону, как босс, дающий понять, что разговор окончен.

Но только не у меня.

Словно в замедленной съёмке я поворачиваюсь к Галке и хватаю с подноса чашку с дымящимся чаем. Подхожу к Игорю и медленно, со сладострастием, выливаю её тонкой струйкой прямо ему на ширинку.

Всё это занимает всего доли секунды, я вижу искажённое от боли лицо уже бывшего мужа, но я разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов и направляюсь к двери, кинув напоследок его дурочке:

— А вы, милочка, так карьеру не построите, учитывая его более чем скромные способности в постели. И более чем скромные размеры, — и хлопаю со всей силы дверью.

Тоже мне, правдоруб хренов! Старая я для него, видите ли!

Сажусь в машину, смотрю на себя в зеркало, и тут слова этого говнюка будто начинают материализовываться из воздуха, покрывая моё всё ещё молодое улыбчивое лицо сеткой морщин.

Я смотрю в своё отражение и вижу в нём безобразную беззубую старуху с шамкающей челюстью и дряблой шеей…

В испуге отбрасываю от себя зеркальце, и вижу, как оно разбивается на сотни мелких осколков, покатившись по асфальту, как только что разбилась вся моя счастливая и беззаботная семейная жизнь…

— Женщина, с вами всё в порядке? — подходит к водительскому окну какой-то мужик, видимо испугавшись, что я сижу, уткнувшись в руль лицом и трясусь от клокочущих во мне рыданий.

— Какая я тебе женщина! — отлепляю я зарёванное лицо от руля, и тот в страхе шарахается в сторону.

До недавнего времени меня все называли девушкой! В нашей стране все женщины до самой смерти — девушки! Это знает каждый! С каких это пор я успела стать женщиной?!

С сегодняшних? С этого самого момента, как мой сволочной Игорь объявил меня на весь свет старухой?!

Но единственная мысль греет меня сквозь этот весь этот кошмар: надеюсь, своим отростком он тоже не сможет очень долго пользоваться со своими юным нимфами.