Кинематографика любви

Адель Барабаш

Вторая книга автора. Вечная любовь в страшной реальности начала XXI века. Энергия света над пропастью, в которой бушуют вихри безумия, кибернетичеких кошмаров, модного абсурда и первобытной злобы. От сказки к сказке, от эссе к эссе проносятся кадры пробитые светом любви, перемигиваясь с классиками русской литературы и мирового кинематографа. Книга содержит нецензурную брань.

ПОСЛЕДНЯЯ КАПЛЯ

Малиновое варенье закончилось, и Эдгар растерянно заглянул в пустую банку. Затем, нахмурившись и растирая пухлым пальцем малиновую каплю на кружевных панталонах, стал рассуждать: «Как оно могло закончиться! Ведь банка была полной. Если бы все, что в ней было, теперь переместилось в меня, я бы чувствовал себя плохо, мне было бы тяжело, ведь это была большая банка варенья. То есть получается, что я никак не мог съесть банку малинового варенья».

Проведем расследование.

Эдгар сбегал в кабинет отца, встал на табуретку и достал с верхней полки шкафа большую лупу. Пролетая через коридор на кухню, он схватил и нахлобучил на голову папину шляпу. Шляпа была великовата, Эдгар сдвинул ее назад и склонился с лупой над малиновой каплей на столе, затем над такой же, но чуть крупнее, на полу.

«Так-так, — говорил Эдгар и поднимал голову вверх, вычисляя, чтобы это могло быть, кто бы это мог съесть, что произошло в конце концов. — Это убийство или ограбление? А может быть, и то, и другое?»

Эдгар на цыпочках прошел в комнату, где в пуховых перинах лежала бабушка, маленькая, больная бабушка Анфиса. Он обследовал с лупой всю постель — одеяло, подушку, но следов варенья не было.

Эдгар побежал в детскую, надел резиновый глаз, сменил шляпу сыщика на пиратскую с дыркой от пули, захватил пустую банку с кухонного стола и вернулся к постели бабушки Анфисы.

Пальцами пират собрал остатки варенья и намазал бабушке губы и нос, под одеяло — а места там было довольно много — он тихонько, чтобы не разбудить бабушку, подсунул банку.

Что теперь скажет следователь?

И, снова сменив наряд, Эдгар заключил:

— Так-так, преступник обнаружен. Руки вверх! — крикнул он и сорвал с бабушки одеяло. Но бабушка не двигалась. — Все ясно, — прошептал Эдгар, — несварение варенья.

Эдгар связал преступнице ноги и руки бельевой веревкой и стал ее пытать.

— Признавайся, — кричал он на бабушку, — признавайся же, ты съела малиновое варенье? Молчишь? Это не спасет тебя от правосудия, — сказал Эдгар и шлепнул бабушку Анфису прутиком из веника. — Снова молчишь? Получи же, бандит, по заслугам.

Эдгар придумывал изощренные пытки: он засунул бабушке в нос восемь перьев, добытых из подушки, в уши закладывал яблочные зернышки, но преступник молчал.

Эдгар залез к ней под одеяло, обнял и зарыдал. Когда он проснулся, бабушки уже не было. Больше Эдгар никогда ее не видел. Но помнил, что в последний день, когда он видел бабушку, она съела целую банку малинового варенья.