(Не)правильный выбор

Адриана Алекс, 2020

Если бы не встреча с Радой, жизнь Димы закончилась бы в тот день, когда его любимая вышла замуж за другого. Он хочет сблизиться с ней, но Рада любит другого. А брат Димы твердо решил, что девушка станет его и не собирается отступать.

Глава 5 Дима

Дима до позднего вечера задержался в кафе. Он погрузился в дела и забыл о времени. Изредка его выкидывало из цейтнота, и он вспоминал Раду. Перед глазами сами всплывали то их первая встреча на дороге, то как он целовал ее в лифте. А еще у него в ушах продолжали звучать ее слова, что они могут быть только друзьями. Пока. И это «пока» может растянуться на несколько лет. Готов ли он ждать, пока она созреет? Он мысленно чертыхнулся. Личная жизнь, у тебя отвратительное чувство юмора!

Он написал Раде, чтобы узнать как она, но девушка ему не ответила, хотя сообщение прочитала. Это задело его: неужели так сложно написать два слова? Но он уговорил себя не спешить с выводами и снова погрузился в работу.

Домой Дима приехал поздно и был немало удивлен, увидев возле квартиры Иветту. Она сидела на подоконнике в наушниках и слушала музыку. Увидев его, сдержанно улыбнулась и встала.

— Что ты здесь делаешь? — сурово спросил он.

— Да вот проходила мимо, решила зайти поболтать, — сказала Иветта, убирая айфон в сумочку.

— Тебе плевать, что я тебе не рад?

— Ты ведешь себя, как обиженный ребенок, — касаясь его щеки, сказала Иветта.

— А ты — как шлюха! — не сдержался Дима, убирая от себя ее руку. Иветта рассмеялась.

— Вот и поговорили, как взрослые люди, — сказала она, ничуть не обидевшись на его слова. — Я купила твой любимый коньяк и пиццу. Поужинаем вместе?

— Тебя давно никто не спускал с лестницы?

— Твой милый Макс уже наставил мне синяков, — задрав рукав, пожаловалась Иветта. Дима бросил взгляд на темные пятна и тут же отвернулся: он ненавидел насилие.

— Будешь требовать с него компенсацию? — спросил он, открывая дверь. Его злость на Иветту стала глуше, но прощать ее он не собирался.

— Обязательно, — пообещала Иветта, и Дима поверил ей. Характер у девицы был тот еще! Она подошла к двери, и едва Дима распахнул ее, кошкой проскользнула в квартиру. Чертыхнувшись про себя, он пришел к выводу, что проще будет с ней поговорить, чем устраивать скандал.

Иветта сняла с себя куртку и повесила ее на вешалку. Потом разулась и стянула с волос резинку. Белокурые пряди волнами рассыпались по спине. Знакомый аромат на мгновение вернул Диму в то время, когда они были любовниками. Они встречались два года. Конечно, никто не хранил друг другу верность, но это были самые долгие для него отношения, поддерживаемые с одной девушкой. Ему нравилась ее раскрепощенность, любовь к риску и ко всему новому. Она умела радоваться жизни и брать от нее все, что она предлагает. Иногда ему даже казалось, что он влюблен в нее. Но в очередной раз деля ее с братом, понимал, что это не так.

— Что у тебя на ужин? — деловито спросила Иветта.

— Мясо с овощами, если Костя все не смел днем, — сказал Дима, проходя на кухню.

— Он разве живет с тобой?

— Нет. Решил временно у меня потусоваться, — ответил Дима. Ему не хотелось, чтобы Иветта знала истинную причину, почему Костя присматривает за ним.

— Он так же сердится на меня, как и ты?

— Нет, он более лоялен к сумасшедшим, — ответил Дима. Иветта подошла к нему и обняла его за шею. Их взгляды встретились.

— Ив, больше ничего не будет, — убирая от себя ее руки, сказал Дима. Хотя ему безумно хотелось забыть обо всех недоразумениях и взять ее прямо здесь.

— Хочешь, я тебе расписку напишу, что не буду иметь к тебе никаких сексуальных претензий? — спросила Иветта, сплетая свои пальцы с его пальцами.

— Ты ведь понимаешь, как рискуешь, предлагая такое?

— Да, я развязываю тебе руки для всех безумств, что придут тебе в голову, — сказала Иветта. — Ты хоть представляешь, какой это подарок?

— Ты задолжала мне, помнишь?

— Хочешь потребовать свой долг прямо сейчас? — тихо спросила Иветта и сделала шаг назад. Она заигрывала с ним, зная, что он не сможет устоять перед ней. Ей слишком хорошо были известны его слабые места. И он понял, что хочет рискнуть послать все к черту.

— Сначала расписка, — напомнил Дима. Иветта рассмеялась и оторвав кусок бумажного полотенца, стала писать. Он внимательно наблюдал за ней, как она покусывает нижнюю губу, как волосы медленно падают вниз, закрывая ее лицо. Желание стало еще сильнее и заглушить его казалось невозможно.

— Все! — выпрямляясь, сказала Иветта и протянула ему исписанный клочок бумаги. Он внимательно пробежал глазами по написанному. — Теперь я полностью в твоей власти. Ты доволен?

— А должен?

— Ты совсем не скучал по мне? — притворно расстроившись, спросила Иветта. Она снова повисла у него на шее, прижимаясь к нему всем телом.

— Нет, — честно ответил Дима.

— Даже не вспоминал? — строго спросила Иветта, засовывая ему руки под футболку. Ее ногти прочертили полоски по его спине. Дима больше не хотел сдерживаться.

— Вспоминал, но не так, как бы тебе хотелось, — задирая ее и без того короткую юбку, сказал он. В его планы не входило быть с ней нежным. Он сдернул с нее трусики и они упали на пол. Он скользнул ей пальцами внутрь и понял, что она уже готова его принять.

— Придется за это расплачиваться, — легко касаясь его губ, сказала Иветта. Ее глаза блестели, щеки заливал румянец. От ее частого дыхания Дима возбудился еще сильней. Он быстро расстегнул джинсы и посадил Иветту на стол. Она раздвинула ноги и, обняв его за шею, продолжила жадно целовать его в губы. С трудом от нетерпения натянув на член презерватив, Дима быстро вошел в нее. Иветта тихо простонала, вцепляясь пальцами ему в волосы. Она была мягкой и податливой, как кукла, полностью подчиняясь его движениям. И в этот момент он понял, что скучал по ней, по тому ощущению свободы, что давала ему близость с Иветтой. Ему нравилось терять голову в ее объятиях. С другими, сколько бы у него их ни было, такого не случалось.

Рыча, Дима подхватил ее под бедра и поднял. Она тут же обвила его ногами, ее руки оказались у него на спине.

— Какая же ты сучка! — проговорил Дима, прижимая ее к стене.

Иветта вцепилась ему ногтями в плечи, и по волне дрожи, пробежавшей по ее телу, он понял, что она кончила. Глухо простонала, роняя ему голову на плечо и Дима тоже не стал сдерживаться.

Увлеченные друг другом, они не слышали, как открылась входная дверь и на кухню вошел Костя. Дима поставил Иветту на ноги и она уронила ему голову на грудь. Он откинул назад ее волосы, прилипшие к лицу.

— Как в старые добрые времена, — хлопая в ладоши, сказал Костя, и они одновременно повернулись в его сторону. Он подошел к Иветте и, взяв ее за плечо развернул ее к себе. Она бросила короткий взгляд на Диму, но тот сделал вид, что занят приведением себя в порядок. Ему не хотелось вмешиваться в их отношения, равно как и делать Иветту только своей. С первой ночи она по умолчанию принадлежала им обоим. Если для нее что–то изменилось, пусть сама скажет об этом его брату.

Костя привлек девушку к себе и поцеловал. Запустил ей пальцы в волосы, не позволяя отстраниться. Дима открыл бутылку коньяка и плеснул себе в стакан. Вечер обещал быть приятным. Иветта опустилась на колени и расстегнула брюки Кости. Дима залпом осушил коньяк. Смаковать его вкус сегодня не хотелось. Костя потянул Иветту за волосы, заставляя подняться. Она подчинилась ему. Он бегло поцеловал ее в губы и развернул к себе спиной. Девушка уперлась руками в стол и он вошел в нее. От алкоголя Диме стало жарко и захотелось на свежий воздух.

Он вышел на балкон и оперся локтями на перила. Жадно втянул носом прохладный сырой воздух. Глядя на линию горизонта, пожалел, что бросил курить. Сейчас ему дико хотелось сделать хотя бы пару затяжек. Но сигарет дома не было, а идти за ними ему было лень.

— Кажется, все налаживается, — вваливаясь на балкон, довольно сказал Костя. — Ты приходишь в норму.

Дима кивнул. Он не хотел, чтобы брат продолжал беспокоиться за него.

— Мальчики, так что с ужином? — заглядывая к ним, спросила Иветта. Она умылась и уже не выглядела растрепанной. Румянец стал сходить с ее щек, а в глазах читалась усталость. Диме показалось, что ее взгляд стал опустошенным. Не таким дерзким, каким он был, когда она ждала его.

— Я не хочу есть, — сказал Дима. Костя удивленно глянул на него.

— А я с удовольствием поем, — сказал он, беря Ив за локоть. — Пошли на кухню.

Иветта и Костя ушли. Дима снова посмотрел на небо. Как прежде больше никогда не будет. То, чем он жил раньше, потеряло для него ценность. Как сказал Соломон, пришло время начать любить что–то другое.

Проснувшись, Дима увидел, что они втроем спят в его постели. Когда он вчера ушел спать, Иветта и Костя еще болтали на кухне. Сейчас они крепко спали в объятиях друг друга. У него трещала башка, и он уткнулся лбом в подушку. От нее еще пахло духами Рады. Он забыл сменить белье после ее ночевки здесь. Ему вдруг захотелось увидеть ее, почувствовать этот запах в реальности. Зарыться лицом в ее волосы и утонуть в этом аромате. Он приподнялся и посмотрел на часы. Черт! Час назад она уже уехала на работу!

Дима вскочил и едва не свалился. Ему было дико досадно, что он так глупо проспал встречу с Радой. Наверное, она ждала его. Он еще сам не знал, почему ему было так важно увидеть ее. Влюбленности в нее он не чувствовал, но было что-то такое, что тянуло его к ней. Приняв душ, он пошел на кухню, убрал вчерашний бардак и сделал себе кофе. Затем взял телефон и набрал Раду. Она ему не ответила. Занята? Обиделась? Он быстро написал ей сообщение, извинившись за то, что проспал.

— Доброе утро, — сонно сказала Иветта, входя на кухню. Подошла к Диме и поцеловала его. Он бегло ответил ей и отвернулся. — Все хорошо?

— Да, все отлично. Собираюсь на работу, — ответил Дима и допил кофе.

— Увидимся вечером? — спросила Иветта и повисла у него на шее.

— Нет, я буду занят, — сказал Дима, разжимая ее руки.

— Ты можешь оставить мне ключи, и я уже буду ждать тебя в постели. — игриво предложила Иветта, расстегивая его джинсы.

— Я опаздываю, — сухо сказал Дима, отводя назад ее запястья. — Будет лучше, если о таких вещах будешь договариваться с Костей. А еще правильней — будешь ждать его.

— Ты на что-то сердишься? — заглядывая ему в глаза, растеряно спросила Иветта, которая никак не понимал его холодности.

— Нет, с чего ты взяла? Все хорошо, — ровным тоном сказал Дима. — Мне пора. Пока, Ив.

Он поцеловал ее в щеку и вышел из кухни. Иветта пошла следом. Молча наблюдала, как он надевает ботинки и куртку.

— Как раньше, уже не будет, да? — с тоской спросила она.

— Как раньше, уже никому из нас не надо, — сказал Дима. — Мы стали другими за этот год.

Он вышел из квартиры и закрыл за собой дверь.

Рада ему так и не ответила, и Дима с нетерпением ждал вечера, чтобы поговорить с ней. У него даже была идея сгонять в центр Брагина в обед, но дела заставили отложить этот порыв. Ладно, может даже так и лучше, а то решит, что он назойливый идиот. Ведь она ясно дала понять, что они только друзья, а он хочет вести себя как завоеватель.

— Тебя вчера искала Иветта, — сказал Макс.

— И нашла, — пробормотал Дима, просматривая счета.

— Кстати, курьер сегодня вернулся от Соломона вместе с едой. Старик ему не открыл, — сказал Макс, садясь на край стола.

— Когда это было? — спросил Дима, и его охватило беспокойство.

— В полдень где-то. Не помню, Дим, и так дел по горло, — устало вздохнул Макс. Выглядел он еще хуже, чем пару дней назад.

— Ты похож на покойника, — сказал Дима.

— Да потому что я задолбался! — повысив голос, бросил Макс и, словно испугавшись своих эмоций, закрыл лицо руками. — Я не знаю, как жить. Я боюсь жить, понимаешь?

— Не особо, — признался Дима, у которого никогда подобного не было.

— После того сердечного приступа я понял, что не принадлежу себе, — сказал Макс. — У меня нет никакой уверенности в себе, в своих силах, в том, что если захочу что-то сделать, я действительно смогу, а не вырублюсь в самый ответственный момент. Мне страшно строить планы, давать обещания людям. Даже мечтать. Я хочу выступать на сцене, записывать новые песни. Но даже в мечтах на меня накатывает паника, и сердце болезненно сжимается. Рука сразу тянется к телефону, чтобы вызвать «скорую». Я не управляю своим телом, оно словно живет само по себе и в любое время может подставить мне подножку.

— Все мы смертны, ничего удивительного в этом нет, — пожал плечами Дима. — Мне тоже эта фигня не нравится, но что поделать?

— До приступа со мной такого не было, — вздохнув, сказал Макс. — Я жил, рисковал и особо не парился о том, буду я завтра жив или нет.

— Тебе просто хочется контролировать свою жизнь, обезопасить себя от повторения того, что выбило тебя из колеи, — сказал Дима. — Только сделать это невозможно.

— Поэтому мне хочется закрыться дома, рядом со своим таблетками и телефоном, — вздохнув, сказал Макс. — Боль не проходит и врачи уже не знают, что с этим делать. Это окончательно измотало меня.

— Но ты каждый день приходишь в кафе, — заметил Дима.

— И если бы ты знал, чего мне это стоит! — вздохнул Макс и провел рукой по волосам. — Я все делаю через силу, никакого кайфа.

— Даже не знаю, что тебе посоветовать, — вздохнул Дима. — Можем как–нибудь погонять ночью, что скажешь?

— Смерти моей хочешь? — усмехнулся Макс. — Но спасибо за предложение и за то, что выслушал. Я еще ни с кем об этом не говорил.

— Обращайся, если что, — сказал Дима, поднимаясь из-за стола. — Мы ведь друзья. Так что не стесняйся.

— Ты куда сейчас? — спросил Макс.

— К Соломону, — ответил Дима. — То, что он не открыл курьеру, на него не похоже. Может быть, ему стало плохо.

— Держи меня в курсе, — попросил Макс. Дима кивнул и вышел из кабинета.

Позвонив несколько раз в дверь и не получив результата, Дима сгонял домой за ключами от квартиры Соломона. Он порадовался тому, что старик доверял ему настолько, что дал запасную связку. Открыв дверь, он осторожно вошел в квартиру. Заглянул на кухню и сразу увидел там хозяина, лежащим без чувств на полу.

— Соломон! — опускаясь рядом с ним на колени, позвал Дима. Прижал два пальца к его шее и уловил слабый пульс. — Держитесь, сейчас все будет хорошо!

Он достал мобильный и вызывал «скорую помощь». Сел рядом с Соломоном на пол и сжал его морщинистую руку.

— Не сдавайтесь, только не сдавайтесь! — тихо проговорил он, глядя в его бледное, как мел, лицо. Сколько времени он тут так пролежал? Есть ли еще возможность его спасти?

В дверь позвонили. Дима вскочила на ноги и бросился открывать. На пороге были врачи «скорой», и он с облегчением выдохнул.

Соломона отвезли в больницу и положили в реанимацию. Состояние было тяжелое, после инсульта прошло слишком много времени, прежде, чем ему оказали первую помощь. Врачи ничего не обещали, лишь сказали, что сделают все возможное. Диме не оставалось ничего, как поверить и ждать, когда состояние Соломона изменится. Ему обещали позвонить, как только это произойдет.

Из больницы Дима сразу поехал в центр Брагина, чтобы встретить Раду. Он думал, о том, куда ее сегодня можно позвать. Может, в парк? Погода хорошая, можно пройтись, если она не сильно устала. Уже подъезжая, он увидел, как она садится в машину к Антону. Он притормозил, присматриваясь к ним. Эти двое сидели в салоне и целовались. Увиденное болезненно ударило его по самолюбию. Хотя с чего вдруг? Ну, подумаешь, пересеклись пару раз! У них ведь даже секса не было! Хотя может быть в этом и причина. Девушку, с которой уже все было, проще выбросить из головы. Дима прибавил скорости и поехал домой.

Рада написала ему вечером. Увидев от нее сообщение, Дима замер. Прочесть или нет? Может быть, послать ее к черту сейчас, пока не стало слишком поздно? Или он ведет себя, как сопливый подросток? Она ему ничего не обещала, поэтому может вести себя, как угодно и заниматься сексом, с кем ей нравится! Но такие уговоры ему не помогли, его продолжило колбасить.

— Я не заметила твое сообщение, извини, — писала ему Рада. — Похоже, у тебя сегодня тоже много дел. Я ждала тебя утром. Не обижаюсь и не переживаю. Пообщаемся когда-нибудь.

— Может быть, прямо сейчас? — спросил Дима и его сердце забилось чаще. Он лежал в постели, через открытую балконную дверь слышались шум дороги и резвое чириканье птиц. Сегодня он был один. Костя и Иветта ушли на вечеринку, он отказался составлять им компанию, сославшись на работу.

— Я уже лежу в постели и собираюсь спать, — тут же ответила Рада. Диме стало жаль, что он не может слышать ее голос. Но воображение быстро нарисовало ее, лежащую на белых простынях, такую смуглую, темноволосую.

— Я тоже.

— Что–то ты рано, не похоже на тебя. Время-то еще детское. День был сложным? — спросила Рада. Дима взглянул на часы: десять вечера. И правда, непривычно рано для него оказаться в кровати.

— Есть такое. Друг попал в больницу, девушка, которая мне нравится, целовалась с другим мужиком, — написал Дима. Он сам не понимал, зачем затронул эту тему, ведь не хотел же подавать виду, что видел Раду вместе с Антоном. Это его не касается, она ему ничего не обещала, чтобы он ее ревновал.

— Тебя это сильно задело? — спросила Рада. Интересно, она догадалась что речь шла о ней?

— Плакать не стал.

— Сильный мужчина. Может, стоит ей сказать о своей симпатии?

— Ей нравится другой. Зачем унижаться?

— Ну вдруг ты не все знаешь? — спросила Рада. Неужели она хочет дать ему надежду?

— Не хочу ввязываться в историю, где у меня изначально провальная позиция, — ответил Дима.

— Слабак! — тут же отписалась Рада. Она что, дразнит его?

— Думаешь?

— Спокойной ночи, — ответила Рада.

— Увидимся утром? — написал Дима, но Рада ему уже не ответила — видимо, и правда, легла спать. Дима улыбнулся и вытянул ноги. Настроение стало чуть лучше. Завтра он снова будет ждать ее возле дома.