Куплю твою любовь

Айрин Лакс (2024)

Он холоден. Жесток. Уверен в себе. В его сердце нет места слабостям. Но ошибаются все. И одна ошибка обошлась ему слишком дорого, а мне — в две полоски. *** — Ты похитил меня. Да как ты смеешь?! — У нас был уговор. Ты его нарушила. Неужели думала, что я оставлю это просто так? — усмехается. — Не выйдет. Ты останешься со мной. — К черту наши уговоры. — Не дерзи мне, девочка. Или ты забыла, с кем имеешь дело? Придется тебе напомнить. Взгляд становится темным, непроницаемым, а через секунду губы мужчины накрывают мои властным поцелуем…

Глава 1

Марианна

— Ты куда, милая?

— Всего лишь припудрю носик, — целую в щеку своего жениха. — Скоро вернусь!

На самом деле мне просто необходимо сбежать из зала переговоров и немного размять затекшие ноги.

Никогда не любила туфли-лодочки на высоком каблуке, отдавала предпочтения другой обуви. Но Максим не позволил мне выбрать сабо на пробковой танкетке или босоножки на устойчивом каблуке.

Невеста миллиардера должна выглядеть изящно и стильно, поэтому пришлось надеть платье, в котором даже дышать трудно, туфли на ногах больше напоминают пыточный инструмент.

В туалете пусто и прохладно. Я с большим удовольствием снимаю туфли и, шевеля пальцами ног, перекатываясь с носка на пятку, разгоняю кровь.

— Больше ни за что не надену туфли-лодочки и узкие платья! — шиплю себе под нос. — Даешь свободу и комфорт беременной девушке!

Отражение в зеркале показывает вместо меня девиц, одетую как с иголочки, с бледным лицом и большими грустными глазами.

Я включаю воду, опускаясь над раковиной, умываю лицо, а когда поднимаюсь, то…

Вижу в отражении… Его!

Мужчина, которого я тщетно пытаюсь забыть!

— Боже!

Вздрогнув всем телом, дергаюсь в сторону.

— Далеко собралась, Проблемная?

Монолитом каменного тела меня впечатывает в гранитную столешницу.

Глеб. Бекетов!

Боже, это не галлюцинации!

То, как он крепко прижимается ко мне со спины и стискивает руками талию, не перепутать ни с чем другим.

— Глеб?! — выдаю перепуганным голосом.

— Ты ждала кого-то другого? — наклоняется, проведя колкой щетиной по моей шее. — Дитмара? Или, может быть, моего братца? Кого ты ждала, чтобы покрутить перед ними своей вертлявой, проблемной жопкой?!

Ладонь Бекетова опускается на мою задницу, сжимая ее. Бекетов прижимается ко мне еще плотнее. Я чувствую, как мне в попу упирается большой, толстый член. Он сильно возбужден и ведет себя, как ни в чем не бывало! Будто до сих пор имеет право трогать меня, как ему вздумается, и сводить с ума жаркими прикосновениями.

Я этому не поддамся!

Однако внутри что-то позорно смягчается от властных объятий Глеба. Он разгоняет по моему телу острые мурашки хриплым, низким голосом. Крепкий мускус его мужского запаха пьянит рецепторы и играет против меня. В другой команде. В его команде. Но…

— Ты не можешь просто так заявиться на важные переговоры и лапать меня за попу! Отпусти сейчас же, ты женат! — пихаю локтем мужчину изо всех сил.

В ответ слышится приглушенное шипение.

Неужели ему больно?! Вот и отлично! Еще раз в то же самое место надо ударить.

— Успокойся! — рыкает и прикусывает меня за шею.

Прихватывает зубами нежную кожу.

— Ой!

Оставляет метки-укусы, а следом зацеловывает жадно.

— Отпусти меня, — прошу заплетающимся языком.

Глеб разворачивает меня к себе лицом, притягивает за шею и набрасывается на губы алчно и жадно, мгновенно перехватывая управление и контроль над ситуацией. Так, как он любит.

Я что-то решаю? Это лишь иллюзия… Правда в том, что он всегда будет доминировать и не позволит мне совершить ошибку или самую большую глупость в моей жизни.

Он будет рядом всегда.

Внезапно сердце пронзает мгновенным холодом, словно дурное предчувствие дало о себе знать.

Почему он здесь? Не могу поверить, будто он приехал просто так, без видимой причины!

Я с большим трудом вырываюсь из жаркого капкана поцелуя, задерживаю лицо Бекетова обеими ладонями.

Он смотрит на меня потемневшим, немного пугающим взглядом. Там бездна демонов и каждый из них хочет получить только меня.

От такой жажды обладания, безумной, без ограничений, проносится мороз по коже, а следом расплывается жар, струится по всему телу и концентрируется прямиком между ног.

Ухмыльнувшись, Бекетов заводит ладонь между моих бедер. Я крепко стискиваю их, чтобы он не понял, как на меня действует его близость.

— Отпусти сейчас же! — требую я.

— Ты хотя бы иногда можешь оставить меня в покое?! — встряхивает за плечи.

— Что?! Ты совсем обалдел! Именно ты ворвался сюда и набрасываешься с поцелуями, как ни в чем не бывало! Вообще-то я невеста Максима и…

— И самая большая в мире лгунья. Как же ты меня бесишь, Проблемная. Бесишь и живешь, зараза, в моей голове, как проклятая головная боль, которая не прекращается, но становится только хуже и хуже с каждым днем! — поглаживает мои губы большим пальцем. — Выпороть бы тебя, чтобы задница горела. Но есть обстоятельства… Твоя беременность.

Что?! И это ему тоже известно?!

Но как… Откуда?

Я испуганно ищу взглядом выход, но от Бекетова так просто не убежать. Крепко поймав мое лицо в капкан, заставляет посмотреть себе в лицо.

— Признайся. От кого ты беременна?!

— Я беременна? С чего ты взял? — пытаюсь нагло соврать. — Разве Темирхан не передал тебе отрицательные результаты тестов на беременность?

— Передал. Но я не оставил тебя без присмотра и знаю, что ты отправилась в больницу. Повторно.

Черт!

— Я знаю о беременности, — чеканит Глеб.

Тысячу раз чер-р-р-рт…

— Я хочу знать, от кого ты беременна.

Под его взглядом очень сложно соврать. Почти невозможно.

Но я все-таки пытаюсь это сделать.

Отвожу взгляд в сторону.

— Это не твои дети.

— Дети?!

— У меня двойня, — шепчу едва слышно.

На миг Бекетов отпускает мое лицо. Его руки падают вниз, а взгляд становится совсем нечитаемым.

Осторожно посмотрев на Глеба, понимаю, что он для себя уже что-то решил.

Сделал выводы?

— Двойня, — повторяет глухим голосом.

— Да. И это…

— Не от Макса, — коротко смеется Глеб. — Я прекрасно знаю о том, что Макс не любит девушек. К тому же он бесплоден. Это тщательно скрывается ото всех, но недостаточно хорошо, чтобы невозможно было узнать. Итак. От кого ты беременна?!

— От…

От тебя, хочется крикнуть в его лицо, ставшее еще более жестким и непроницаемым.

— Говори, — выдыхает мне в лицо.

Почти касается моих губ своими.

Я с трудом выдерживаю бушующий взгляд Бекетова.

Его глаза всегда казались мне ледяными и светлыми, почти прозрачными, но сейчас они слишком темные и пугающие. Как будто своим побегом я растревожила всех демонов его ада, прячущихся под ледяной оболочкой.

Боже, он такой огромный… Свирепый, как белый полярный медведь.

Прошло чуть больше трех месяцев с момента расставания. Но я словно вечность не видела Бекетова и снова поражена им.

Наповал сражена и фактурной фигурой, и мощной энергетикой, от которой потрескивает воздух, становясь наэлектризованным.

— От Дитмара! — выпаливаю поспешно.

— Дитмар.

— Да! Доволен? Теперь уходи.

— Не так быстро, Анна-Мария. Как? — требует. — Как у тебя с ним было? Хочу знать подробности.

— Ты не имеешь права выпытывать у меня интимные подробности! Чурбан неотесанный…

— Ты мне все расскажешь!

— Ах так! Только попробуй надавить на меня, и тебе не поздоровится! — выставив указательный палец, грожу им.

Наверное, со стороны смотрится смешно.

В Бекетове почти два метра ростом, он мускулистый и опасный мужик, просто машина для убийства. Он может сломать мне шею двумя нажатиями пальцев!

Я словно пытаюсь остановить смерч, несущийся прямиком на меня.

— Будешь пытать меня силой… — продолжаю. — Возненавижу!

— Силой?! На что ты намекаешь?! — злится. — Я не стану тебя принуждать и брать силой!

Однако вопреки своим же словам он давит крупным телом, заставив меня растечься, словно кусочек сливочного масла на жаре.

— Будешь лезть ко мне в трусики после того, как там побывал другой мужчина? — спрашиваю со злостью.

Бекетов замирает, тяжело дыша.

Даже когда море расступилось перед Моисеем, удивления на лицах евреев было меньше, чем на лице Глеба.

Смотрю в его лицо, ничего не видя перед собой от жгучей боли, лишающей возможности мыслить здраво.

Вру безбожно, но больше не хочу ничего чувствовать к этому ледяному и бездушному монстру.

Пусть солгу, но спасу себя.

— Я была с другим. Поверь в это, наконец, и оставь меня в покое!

— Не могу, — выдавливает из себя по букве. — Я до сих пор хочу тебя. Хочу…

Стараюсь избежать его объятий, но он лишь цепляет меня за обе руки.

Переплетённые до боли пальцы. Так тесно, что узелки ломит, и по всему телу расползается агония.

Бекетов наклоняется ко мне. Его дыхание, жаркое, чувственное скользит по щеке, стремясь найти губы.

Так знакомо и больно.

Мне хочется подняться к нему, встать на цыпочки, чтобы встретиться с желанными губами.

Упасть к нему в объятия.

Нам было так хорошо вместе.

— А я не могу и не хочу так, как хочешь ты.

— Мой брак — договорной. Ты же помнишь? Это условие отца. Я не мог допустить того, чтобы он вредил тебе, чтобы он…

— Это пройденный этап. Ничего уже не исправить. Ничего. Дороги назад нет.

— А я хочу. Тебя. Почему ты до сих пор в моей голове? Почему? Почему?!

Ему не нужно повышать голос, чтобы кричать. Глеб говорит спокойно, но я чувствую, как он кричит где-то внутри себя, ломая голову над моим решением. А я просто не могу…

— Ты и я. Вдвоём. Давай вместе?

Нет, не смогу. Не вынесу.

— Ты злишься?

Отрицательно качаю головой.

Я на него не злюсь, не могу злиться. Мне просто слишком больно, чтобы злиться и плакать. Слишком больно, чтобы прощать.

— Не злюсь. Мне просто плевать.

Только после этих слов Глеб отступает, он выглядит ошарашенным и растерянным.

— Уходи, — прошу его.

— Ты этого хочешь? Скажи, чего ты хочешь по-настоящему. Скажи, и я сделаю все возможное и невозможное. Все, что угодно. Ради тебя.

— Хочу, чтобы ты ушел из моей жизни. Навсегда.

Глеб отступает на несколько шагов, его лицо мрачнеет больше, чем обыкновенно, возраст резко накатывает глубокими морщинами на лоб и скорбными складками возле губ.

— Уйду. Но и ты отправишься следом за мной.

— Я лучше в пекло спущусь!

— Значит, в пекло. Вдвоем, — громко смеется.

Его смех отражается от кафельных стен.

Я осторожно смотрю на него. Хриплый смех Бекетова меня пугает.

Еще больше пугает меня лицо мужчины — вмиг изменившееся, со странным торжествующим выражением в глазах.

Словно доволен, потому что я сказала именно то, что он ждал от меня услышать.

— Киллер и первосортная лгунья! — смакует свои слова. — Из нас выйдет отличная пара.

— На что ты намекаешь?

— На то, что я знаю настоящую правду, — его ухмылка становится острой. — Всю правду.

— Поясни, о чем идет речь. Я не понимаю, на что ты намекаешь!

— Намекаю? Нет, говорю, как есть. Ты беременна не от Дитмара. Ты не трахалась с ним!

— Ошибаешься. Ночь была просто невероятной, а ты… ты фантазируешь больше необходимого.

— О нет, я не фантазирую. Мне понадобилось много времени, чтобы выследить близнецов и выпытать из них правду.

Вся моя бравада испаряется в тот же миг!

— Боже! — округляю глаза. — Неужели ты пытал Дитмара?

— Можно сказать и так.

Склонив голову, Бекетов смотрит на меня с каким-то странным, почти безумным обожанием и клокочущей ненавистью.

— Близнецы забавные. Пришлось подождать и потрудиться, чтобы подловить их там, где никто не помешал нам поговорить начистоту.

— Дитмар остался жив?!

Бекетов скрипит зубами. Ему не нравится, что я переживаю за другого мужчину. Но я слишком хорошо знаю, что цена чужой человеческой жизни для Глеба не дороже одной выкуренной сигареты.

Мне не хотелось бы становиться причиной, по которой кто-то умер или пострадал очень сильно…

Дитмар просто подвернулся под руку, я не желаю ему зла!

— Жив или нет?! — спрашиваю настойчиво. — Знаешь, он не так уж виноват. Я сама захотела сбежать с ним!

— Я лишь пригрозил, что буду добиваться правды весьма настойчиво, продемонстрировал… свои средства, пообещав применить их на одном близнеце в присутствии другого. Дитмар сразу же бросил свои понты, не захотел, чтобы его брату вредили. Младший Бергер во всем сознался. Во всем! Так что, Анна-Мария, ты стала отменной лгуньей! Глядя мне в глаза, врала! Я почти поверил…

Я совсем запуталась. Голова кругом.

Взбесившиеся гормоны еще больше тормозят мыслительный процесс, радуясь появлению Глеба.

Пытаюсь быть разумной.

Он, что, притворялся расстроенным?

Разыгрывал непонимание?!

Да как он вообще на такое способен?!

— Для чего тогда эти вопросы и спектакль?! Если ты якобы знаешь всю правду?! Для чего?

— Всего лишь хотел посмотреть, как далеко ты можешь зайти во вранье, желая поквитаться за свои обиды. Оказалось, очень, очень далеко.

— Тебе не приходило в голову, что ты сам меня обидел?! — осекаюсь. Кажется, он только что сказал то же самое. — Признаешь свои ошибки? — спрашиваю недоверчиво.

— Констатирую факт, — Бекетов сверяется с часами на запястье. — Нам пора, — обрывает себя.

Еще чего!

Явился, не запылился.

Констатирую факт, так он сказал. Это, что, извинения, по его мнению? К тому же его брак никуда не испарился.

Ну уж нет!

Я не желаю становиться легкой добычей.

— Я никуда не пойду-у-у-у-у… — верещу.

Потому что Глебу надоело меня уговаривать и церемониться.

Он просто хватает меня и забрасывает на плечо, как дикарь.

Я царапаю его пиджак и лягаюсь, но Глеб успокаивает меня шлепком по попке.

— Веди себя смирно, Проблема. Совсем от рук отбилась. Забыла о послушании! Придется тебе кое о чем напомнить!

Глеб быстро сворачивает с общего коридора в служебное помещение и спокойно выносит меня через черный выход. Как будто спланировал все заранее.

Или… так и есть на самом деле, и он все спланировал?!

Возле черного входа красуется черный седан.

Гад! Точно все спланировал.

— Ты не можешь меня похитить из-под носа моего жениха!

— Заткни свой болтливый ротик. Слышать ни о чем не желаю. Ни о твоем фиктивном женихе, ни о твоем несостоявшемся любовнике! Бесит. Даже если ничего не было, бесит.

Усадив на переднее сиденье, Бекетов фиксирует меня ремнями безопасности и гладит подушечками пальцев по скуле, улыбнувшись:

— Ты обещала быть только моей. И ты выполнишь это обещание!

— Ты просто украл меня у жениха. Забыл о своем отце?! Ему не понравится такой расклад!

— Не забыл. Но он, кажется, забыл о нашем уговоре, нарушил его первым, начал играть грязно. Значит, и я могу плюнуть на все. Давно пора…