Плохой Волк

Айрин Лакс (2024)

— Я видела тебя с другой. Ты изменил мне? — Не дашь ты, даст другая. Это главный закон каменных джунглей. Одиноких и неудовлетворенных баб — тысячи, а мужиков всегда не хватает, — отвечает гуляка невозмутимо, лапая чей-то смачный зад. Нет, даже целых два зада ладонями похлопывает! По девчонке на каждой коленке. И обе — картинки. Фигура, лицо… Все в них идеально. А я — замученная утренней тошнотой и новостью, разбившей мне сердце: поматросил и бросил, на других баб перешел. * * * Ничего не ново под луной. Волк как был холостяком и гулякой, так им и останется. Меня же предупреждали — он плохой! Зря я с ним закрутила. Заигралась… Вот только в проигравших окажется он. Ведь у меня есть козырь, о котором он не догадывается и никогда не узнает. В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 18

Савелий Волков

Взглядом сверлил Кота. Другой бы на его месте уже сдрыстнул или чуть-чуть хладнокровие потерял. Ну, хоть глазом бы задергал или как-то иначе свое волнение выказал.

Но вот только я имел дело с Котом, а он, как и все коты, эти мешки с шерстью, невозмутимо пялился на меня в ответ. И глаза у него точь-в-точь такие же, кошачьи, зеленоватые. Того и гляди, зрачок превратится в вертикальный, а потом этот наглый скот еще и хвостом дернет из стороны в сторону, мол, че прикопался?

Вообще Кот только на несколько мгновений растерялся, когда начал лепить мне сказку про приятеля, которого он хотел навестить. Наверное, просто не ожидал, что мы пересечемся.

Но быстро пришел в себя. Дышит ровно, смотрит бесстыже.

Удав хладнокровный!

— Че молчишь?! Отвечай! — встряхнул я Кота.

Захар лениво стукнул меня по руке.

— Рубашку порвешь. Луи Виттон. Последняя коллекция.

— Да хоть золотая мантия. Мне на регалии и бренды насрать.

— Именно поэтому ты в итальянских брендах, а часы — швейцарские.

— Я не понял, мы мой шмот обсуждаем? Ты с темы не съезжай!

Я отпустил Кота, но взял его долбаную шоколадку и швырнул ему в рожу наглую. Обертку скомкал и тоже в него швырнул. Кот помрачнел, сузил глаза и вдруг вылез из тачки, дернул дверь в сторону.

— Вылезай! Живо! Что ты за свинарник в моей машине развел? — рявкнул чистоплюй.

— Захочу, и кучу тебе на сиденье здесь наложу, — заявил я. — Такую же, какую ты навалил.

— Че ты мелешь?

— Обосрался ты, как друг, в моих глаза, Котов Захар Матвеевич. Только и всего. Обосрался! — произнес я по слогам. — В тот самый миг, когда решил к моей бабе подкатить.

Конец ознакомительного фрагмента.