Чужая невеста. Я тебя украл

Айрин Лакс (2024)

— Опозорила семью! Выйдешь замуж немедленно! Через год приеду, заберу наследника! — требует глава семьи. — Прости, — раскаиваюсь за глупость. — Но я… — Рот закрой, пока мужчины дело решают! — замахивается кулаком. — А ты… — смотрит на того, кто меня украл. — Сейчас же выкуп заплатишь и в жены возьмешь. Иначе — труп! — Женюсь, конечно. Какой разговор! — Но я не хочу выходить замуж за того, кого вижу впервые в жизни. — Свадьба состоится! — обрубает будущий муж. Пусть так! Но я ни за что не лягу с ним в постель и не забеременею от тирана!

Глава 5

Лея

Аслан отходит, обратно к дому. Я разматываю то, что он мне принес. Сначала на землю падают огромные, носки, пара резиновых калош и комбинезон. Темно-серый, задрипанный.

Прикид у меня будет отвратительный. Но все же лучше, чем щеголять в одних красных трусах. Надеваю предложенное. Из калош я выскальзывают на каждом шагу, до того они огромные. Приходится шаркать ногами, как старушка.

Обойдя стороной ограду, снимаю с нее порванную юбку, вхожу во владения пастуха.

Настроение — полный мрак. Но чтобы не впасть в депрессию, пытаюсь искать плюсы.

Жива.

Избавилась от тирании дяди…

Уже целых два плюса!

Минусы перечислять не стану. Их слишком много.

Останавливаюсь возле дома. Есть острая необходимость решить вопрос крайней нужды.

Из-за страха смерти я совсем забыла, что, проснувшись, хотела в туалет.

Однако сейчас потребности дают о себе знать.

Нужно спросить у так называемого супруга, как с эти справляются в глубокой глуши.

Аслан во дворе. Присел на скамейку возле своего старого дома.

Он хмур, рассержен и не обращает на меня никакого внимания. Расстелив на колене небольшую бумажку, мужчина насыпает в нее какие-то коричневые крошки из мешочка. Табак, что ли? Оооо, ни разу не видела, как делают самокрутку! Меня завораживают движения длинных, сильных пальцев. Наверное, я просто плохо соображаю от снотворного, которое мне вкололи, поэтому такая реакция.

Заставляю себя сосредоточиться на главном:

— Где здесь туалет?

— Там, — выпусти в мою сторону струю вонючего, густого дыма, говорит мужик.

— Где там?

В доме я ничего подобного не заметила. Там вообще всего одна комната! Может быть, ванная и санузел пристроены снаружи? С другой стороны дома.

— Там, — кивает налево. — Деревянный домик видишь? Это и есть туалет.

— То есть… Шутишь?

— Там комфортно, — посмеивается.

Надеюсь, что так и есть! Нужда заставляет идти быстро-быстро, распахнуть дверцу, а потом отшатнуться обратно со скоростью пули под низкий, хриплый смех мужчины.

— Что это такое?! Фууууу! — в шоке. — Фууууу…

— Уличный туалет. Или ты думала, что здесь другой найдется, краля?!

Пастух закуривает и даже не скрывает своего издевательства над моим потрясенным лицом. — Здесь тебе не пятизвездочный отель и не пентхаус.

— Фу… — тру об себя ладонь.

Наверное, не стоит делать так! Я трогала рукой ручку этого гадкого строения! Надо умыться…

— Ищешь умывальник? — догадывается.

— Да!

— Слева от тебя! — снова окутывает себя клубами густого дыма.

Я кручусь, кручусь, но в упор перед собой ничего не вижу.

— Где же он?!

— Слева!

— Это? — показываю пальцем в сторону какого-то сооружения, прикрученного к забору. Бочка, а в самом низу острый носик, с которого капает вода.

— Ага. Рукомойник.

— И как оно… — пытаюсь сообразить. — Как оно работает?!

— Нажимаешь снизу, вода льется.

— Куда нажимать?

— В руке сожми и подергай.

Осторожно смыкаю пальцы вокруг узкой трубки.

— Не льется.

— Кулаком поработать придется. Вверх-вниз подергай, жидкость польется.

— Угу.

— Резче.

— Ах! — вода льется. — Надо было сразу сказать, что надо за пипку дергать.

— Да. За пипку нужно уметь дергать, — как будто закашлялся.

С водой разобралась!

Так-с… Теперь мыло. Наверное, вот этот коричневый кусок. Почему здесь все такое вонючее и выглядит некрасиво?

Неужели Камаль не мог меня украсть в более цивилизованное место? Еще и бросил здесь, ублюдок! Увижу этого подлеца, обязательно плюну ему в лицо!

Щедро намыливаю руки мылом, нажимаю, чтобы смыть. Вода льется, забрызгивая мои ноги.

Однако поток быстро кончается.

Нажимаю снова на круглую пимпочку, снизу-вверх. Ничего не происходит!

— Кажется, воду отключили.

— Угу, — давится хриплым смехом. — В бочке отключили. Принести надо. Из колодца.

— Черт… Ну и дыра!

— Теперь эта дыра — твой дом. Побольше уважения.

— Есть еще варианты, кроме этого?

— Есть. Отойти и нагадить в кусты, прибрать за собой. Зарыть в ямку то, что упало. Но я бы не рекомендовал. Залезешь в кусты, снова задницу обожжешь или змея укусит.

Черт! Змей я боюсь до чертиков!

— Они здесь водятся?

— В большом количестве. Даже ядовитые.

— Ты шутишь, — смеюсь нервно.

— Отнюдь. Недавно змея укусила козу, та сдохла. Кстати, перед тем, как отойти ко сну, тебе надо будет все проверить. Змеи иногда в дом заползают.

Да боже мой! Я же сейчас в обморок грохнусь!

Куда я попала?! Но что еще важнее, куда собрался уходить этот мужлан?

— Ты куда? — интересуюсь у Аслана.

— Козу поищу.

— Ты же всех отдал.

— Не всех. Если ты внимательно слушала, остался козленок. Но он слабый, без мамки не выживет. Мамка у него дурная, от стада всегда отбивается. Может быть, она от всего стада отбилась? Если так, найду ее там, где всегда.

По правде говоря, я только рада: как только этот пастух покинет пределы дома, я сразу же попытаюсь убежать! Но при этом я придала своему лицу расстроенное выражение и даже немного испуганное. Вжав голову в плечи, спрашиваю трагическим, дрогнувшим голосом:

— То есть ты оставишь меня здесь одну?

— Да, — кивает и морщится. — Хорош комедию ломать, Лея. По-настоящему от страха ты дрожишь совершенно иначе! Сейчас ты и твои ужимки выглядят комически!

Черт бы его побрал! Проницательный слишком… Умный, что ли?!

Точно темные глаза поблескивают игриво, а в речах слишком много интеллекта для простого скотника или пастуха! Нет, не просто так он прячется в глуши.

А вдруг…

Боже, вдруг он бандит какой-то?! Прячется от правосудия!..

Опасным типом может оказаться. Мне нужно вести себя с ним аккуратнее и выдавать себя так глупо. Выдыхаю, выпрямляюсь.

— Так-то лучше. Говори, что задумала! — требует Аслан, сложив руки под мощнецкой грудью.

— Ничего особенного.

— Не похоже. Выглядишь недовольной.

— Да, я привыкла немного к другим условиям, чем эти… эти…

«Развалины! Хибара… Хлев для скота!» — вертится на языке.

Не то чтобы я жила в хоромах, дядя меня не баловал, я встала до рассвета, раньше всех прочих. Но стены всегда были прочными, а крыша над головой — крепкой и не протекающей. В доме пастуха же в одном углу крыше ярким голубым лоскутком подмигивает небо!

— В общем, я жила в более крепком доме. В горах ночи холодные…

— Боишься простудиться?

— Если замерзну, то…

— Я согрею! — обещает мне Аслан с широкой, плотоядной ухмылкой. — Супружеский долг исполню.

Еще чего! О супружеском долге может и не мечтать!

— А насчет хилых стен… подумаю, что можно сделать, — заключает довольно мирным тоном Аслан. — Но сейчас мне нужно кое-куда сходить. Ты будешь здесь. Ясно?

— Не боишься, что сбегу?

— Ну попробуй! — машет ладонью. — Далеко не убежишь. Можешь вон на ту дорогу пойти, проголосовать…

Что-то здесь не так. Чувствую подвох.

— Там часто проезжают машины?

— Часто, — кивает. — Один-два раза в день. Сегодня дорога и так была загружена свитой Джафарова. Может быть, тебе не повезет, встретишь еще кого-нибудь.

— Ты неправильно выразился! Наверное, хотел сказать, тебе повезет?

— Я все верно сказал. Тебе не повезет, если попадется кто-то.

— Почему?

— Сама подумай. Девка. Одна. В горах. Одета как оборванка. Трусы, как у шлюхи.

Я поежилась.

— Мои трусы никто не увидит! Я же оделась.

— Все равно увидят. Выдерут и выбросят. Кому ты нужна? — фыркает. — Видно же, что за тебя заступиться некому. Выглядишь, как чужачка! Так что… Хочешь уйти? — набрасывает на плечи куртку. — Удачи!

— И это все?!

Потрясенно смотрю в его скуластое, бородатое лицо.

— Все.

— То есть совсем-совсем все?!

— А чего ты ждала? Что я тебя буду удерживать? Умолять остаться?! Этого не будет. Хочешь — проваливай на все четыре стороны. Хочешь — оставайся. Но в таком случае тебе придется выполнять обязанности моей… жены.

Сказал с торжественным видом, развернулся и пошел прочь! Тоже мне, великая удача, стать его женой!

— Постой! — кричу вслед.

Фиг он остановился, развернулся и пошел прочь. Шаг у него твердый. Он топает неторопливо, но энергично. Внушительная походка, очень крепкая, уверенная.

Мне приходится его догонять.

— Постой… Постой, Аслан!

Бегу за ним, шаркая подошвами калош, чтобы не слетели с ног.

— Аслан, послушай! Тебе этот брак не нужен. Мне — тем более. Давай разведемся?!

— Нет.

Сказал, как отрезал!

Словно кирпичом по голове приложил!

— Но почему? Я же тебе совсем не нравлюсь!

— Мужчины в моей семье не разводятся. Из этого брака ты можешь выйти только одним способом.

— Каким же?! — навострила ушки.

— Только когда умрешь.

Споткнулась о камешек на дороге. Встала как вкопанная.

— Ты же шутишь?!

— Клоуна во мне увидела? — спрашивает так и не обернувшись. — Свое слово я сказал. Либо соглашайся, либо проваливай, спеши навстречу издевательствам и смерти. Выбор за тобой.

— Что же мне делать?! — неожиданно для себя жалуюсь вслух.

Совсем не надеюсь на ответ.

— Дом за твоей спиной. Там бардак. Решишь остаться? Сама знаешь, что нужно сделать, — бросает почти равнодушно. — Встретишь мужа, как полагается, я тебя обрадую!