Только попробуй влюбиться!

Аксинья Карпова (2024)

Когда театр оказывается на грани закрытия, на помощь Стефании приходит ее двоюродная сестра Лера. Но с одним условием — чтобы Лера выполнила свою часть сделки, Стефе придется очаровать главного красавчика школы Егора Любимова. Вот только она его терпеть не может. Стефа, конечно, актриса, но это явно «задачка со звездочкой». Однако делать нечего — придется пытаться изо всех сил. И самое главное, помнить: нужно влюбить в себя Егора, но не влюбиться при этом самой.

Глава 10

Стефа

Я поймала Любимова, когда он собирался заходить в кабинет на пару.

— Подожди! Егор! — крикнула я.

Благо он остановился и обернулся, с удивлением глядя в мою сторону.

— Чего тебе?

— Элла Геннадьевна сказала, что ты должен помочь.

— Чего? Кому?

— Стенгазету повесить и доделать её ещё.

— Это с какого перепуга?

— Ну, кто же их поймёт, — я пожала плечами.

— Никогда я таким не занимался, — удивлённо пробормотал Егор, — ладно ещё повесить её. Но рисовать что-то?

— А ты не умеешь, да? — А я всё же надеялась, что в нашей вынужденной паре хотя бы кто-то умеет рисовать.

— Не знаю, — пожал плечами он, — с детства этого не делал.

— Вот как раз и проверишь, — я постаралась придать своему лицу радостное выражение.

— А почему тебя прислали за мной?

— А мне тоже придётся рисовать, — сказала я, вздохнув.

— Да уж, получается, мы товарищи по несчастью, — хмыкнул парень.

— Угу, — я закивала, как китайский болванчик, — так что пойдём.

Любимов внимательно посмотрел на меня. Его сосредоточенный и серьёзный вид слегка пугал. Однако вскоре на лице парня вновь появилась его надменная улыбка, а в глазах заблестели хитрые огоньки. Чего это он? Надеюсь, не подумал, что это я его так заманиваю поближе познакомиться… Хотя в каком-то смысле это так и есть. Но вот кому-кому, а Любимову это знать точно не нужно!

— Пойдём, — наконец прервал молчание парень. — Всяко интереснее, чем на лекцию идти.

Я обрадовалась. Неужели получилось? Любимов, кажется, заметил перемену моего настроения, но ничего не сказал. И на том спасибо.

Вскоре мы покинули коридор и направились в сторону двести первого кабинета.

— А у тебя проблем не будет, что ты пару прогуливаешь? — спросила я.

— Да нет, — отмахнулся Любимов, — скажу потом, чем занимался, и всё. Да даже если не скажу, ничего страшного. А у тебя?

Я задумалась. Несмотря на то, что учёба не была мне сильно интересна, я всё же прогуливала редко. Опаздывала на пары частенько, куда без этого. Но чтобы прогулять… Впрочем, дело у меня вполне себе важное и очень даже официальное. Поэтому ничего такого в прогуле нет.

— Я, пожалуй, напишу одногруппнице, чтобы предупредила препода, — сказала я и стала набирать сообщение Лиле.

Лиль, меня Геннадьевна запрягла делать стенгазету. Скажи Птичкиной, что на паре меня не будет. Ни на этой, ни на следующей, скорее всего.

Ответ пришел почти сразу.

Ого, ты ещё и рисуешь? Ничего себе. Ну точно, зря сидишь на нашем экономфаке… Ладно, скажу.

Ага, я так хорошо рисую, что эта стенгазета людям в кошмарах сниться будет…

* * *

В двести первом кабинете нас уже ждали ватман и краски. Я внимательно изучила изображения, пытаясь понять, смогу ли как-то продолжить этот рисунок и не испортить всю концепцию. На ватмане были изображены домик, Дед Мороз и Снегурочка. А ещё кто-то, скорее всего, та самая Плужникова, сделала на листе разметки для текста. Он, уже распечатанный, также лежал на столе.

— Угу, текст вклеить нужно, а что ещё сделать? — задумчиво пробормотала я.

— Можно так оставить, — пожал плечами Егор.

— Нет, так как-то не очень… Много места ещё остается, неживая какая-то стенгазета.

— Вот и занимайся этим, — зевнув, парень устроился на стуле, — разбудишь, когда всё закончишь.

Я с возмущением посмотрела на него. Ну надо же. Помощник нашелся! Да уж, и на что мы с Лерой рассчитывали? Нет уж, ты, Егорушка, так просто не отделаешься.

— Геннадьевна сказала, что это совместная работа, — с нажимом произнесла я.

— Угу, — кивнул Любимов, — конечно, совместная. Ты рисуешь, я вешаю.

Я обиженно прикусила губу. Что за человек такой?! Ладно, что я ещё могу сделать… Придётся рисовать самой.

Я решила нарисовать на ватмане снеговика и новогоднюю ёлку с подарками. Самое простое, как мне показалось, дело. Вряд ли мои каракули смогут так сильно испортить стенгазету.

Начала я со снеговика. Казалось бы, это всего лишь три кружка разного размера. Что тут рисовать? Но как только кисточка коснулась бумаги, у меня всё поплыло. Краска размазывалась, круги не получались круглыми. Я сосредоточенно пыхтела над работой. Вскоре Любимову, видимо, стало скучно, и он решил посмотреть поближе на мои художества.

— Да, видимо, рисовать ты и правда не умеешь, — покачал головой он.

— Лучше бы помог, — фыркнула я.

— Давай кисточку, — вальяжно протянул руку Егор. — Буду спасать ситуацию.

— Держи, — я искренне хотела доделать стенгазету, ничего сильно не испортив, поэтому и правда надеялась, что Любимову удастся всё исправить.

Однако оказалось, что он рисует ещё хуже, чем я. Вот так попали…

— И что же делать? — растерялась я.

— Слушай, ты так всё близко к сердцу принимаешь, — удивился Егор, — побледнела вся. Ничего страшного, сейчас что-нибудь придумаем.

Я пристально посмотрела на парня. Он что, только что попытался меня успокоить?

— Чего так смотришь? Я, конечно, не художник, но когда-то у нас в школе были уроки ИЗО.

— И что у тебя было по ним?

— Пятёрки.

— Ну давай, отличник, рисуй, — улыбнулась я.

— У тебя есть простой карандаш? Давай сначала нарисуем им круги, а потом будем обводить уже красками.

— Карандаш-то есть, а что делать с этими голубыми кружками? — Я ткнула пальцем в нашего снеговика.

— Будем рисовать поверх него, что ещё делать?

Обводить оказалось проще, чем рисовать с нуля. Нам удалось исправить снеговика и даже нарисовать таким же способом ёлку. Пока краска высыхала, я вклеила текст на разметку.

— Так, давай украсим эту ёлку и повесим стенгазету, — сказал Егор.

Я не смогла сдержать улыбку. Во время работы надменность парня куда-то улетучилась, и сейчас он вёл себя как нормальный человек. Даже приятно было делать с ним стенгазету. Но конечно, об этом я ему даже под пытками не призналась бы.

— Ну что скажу, мы молодцы, — довольным тоном произнес Егор, когда художественная работа была закончена.

Я вдруг вспомнила, что говорила Лерка. Хвалить парня. И что ему сказать? Что он больший молодец, чем я? Да ну, странно как-то. Эх, наверное, сказывались пробелы в общении с парнями. Не знаю, что и говорить. Хотя, с другой стороны, похвалить Женю или того же Игоря мне не составит труда. А вот с Любимовым всё гораздо сложнее.

— Ты о чём задумалась? Снова бледная какая-то, — спросил Любимов.

Ох, Егорушка, знал бы ты, о чём я думаю…

Пришлось выкручиваться и говорить первое, что пришло в голову:

— Да сделали такую газету, надо её теперь аккуратно повесить.

— Нашла проблему, — удивился Егор и добавил — Сейчас всё будет.

Он осторожно взял ватман и направился с ним к выходу из кабинета. Я поспешила за парнем. Мы дошли до холла, где обычно висели стенгазеты. Егор дал мне подержать наше творение, тем самым освободив свои руки для того, чтобы снять прежнюю стенгазету.

— А что это вы снимаете со стенда? — удивилась вахтёрша.

— Так Новый год уже скоро, пора стенгазету менять, — с улыбкой ответил ей Егор.

Женщина внимательно посмотрела на парня и тоже улыбнулась. Да уж, Любимов мог найти подход к любой представительнице женского пола.

Наконец стенгазета заняла своё почётное место. Я посмотрела наверх и увидела, что Лера стоит на лестнице, уставившись на нас. Мы с ней переглянулись, и она быстро показала мне палец вверх. Неужели довольна результатом? И я сейчас не про стенгазету.

Конечно, газета получилась довольно забавной. Но… Всё же сильно было заметно, что трудились явно не художники. Но мы правда старались. Так странно говорить «мы» о себе и этом Любимове… Я с удивлением отметила, что в последние пару часов этот парень меня не раздражал. Надо же, не думала, что это возможно…

— Ну что, отнесёшь старую газету? А я пойду, и так уже задержался тут, — сказал вдруг Егор.

Я вздохнула. Мало того, что Любимов не хочет со мной лишнюю минуту провести, так ещё и заставляет меня саму тащиться к Геннадьевне… Эх, Егор, чаще тебе надо рисованием заниматься, ты хотя бы в это время становишься человеком, что ли… А сейчас опять превращаешься в не пойми кого.

— Может, вместе отнесём? — спросила я, бросив взгляд на лестницу. Леры уже и след простыл. Хорошо. Не думаю, что стоит пересекаться с ней на глазах у Егора.

— Давай ты сама, — повторил парень. — Мне не в кайф опять туда идти.

— Ты не пойдёшь на пару?

— У меня и без пар дел полно, — отмахнулся Егор, — ну что, отнесёшь?

Я вздохнула и взяла стенгазету.

— А что мне ещё остаётся?

— Вот и отлично, — улыбнулся Любимов.

Не прощаясь, я поплелась в сторону лестницы. Сделав пару шагов, решила напоследок взглянуть на Егора, если, конечно, он ещё не ушёл. Сделав это, я с удивлением обнаружила, что он тоже смотрит на меня. Поймав его взгляд, я смутилась и отвернулась. Внезапно мир подо мной зашатался, и я с ужасом осознала, что лечу вниз по ступенькам. Хорошо хоть не сильно высоко забраться успела… Я вновь лежала на полу перед Любимовым. Кажется, это моя карма. В этот раз я ведь не играла, а правда упала. Вот она, насмешка судьбы.

— А тебе, я смотрю, нравится передо мной падать? — не смог удержаться от подколки Егор.

Я хотела ответить ему что-то в его же стиле, но помешала резкая боль в ноге.

— Больно, — только и смогла промолвить я.

— Опять? — картинно вздохнул Егор и наклонился ко мне. — Кажется, мы это уже проходили. Что там у тебя?

Я ждала, что он вновь назовёт мою боль ерундой, скажет, что всё в порядке. Но вместо этого Егор обеспокоенно посмотрел на меня и сказал, что мне нужно в медпункт.

— А что такое? — испугалась я. — Ушиб?

— Может быть, — с лица парня мигом слетела вся весёлость.

— Что тут у вас случилось? — В холл вновь вошла вахтёрша.

— Да вот, полы скользкие, девушка уже второй раз за день падает.

Я смущённо опустила глаза.

— Ужас какой! Да, я тоже здесь на днях чуть не упала… Надо же как. На улице тепло, льда нет, а люди всё равно падают, только в помещении. Это надо к врачу. Срочно.

— В медкабинете кто-то есть? — спросил у неё Любимов.

— Ой, была вроде бы медсестра сегодня. Ну, должна быть по нормативам. Я просто отлучалась, не знаю, уходила она или нет. Надо пойти проверить.

Егор посмотрел на меня и в приказном тоне сказал:

— Так, ты никуда не уходи, я мигом туда и обратно. Проверю.

Я грустно улыбнулась:

— Куда же я с такой ногой уйду…

— И то верно, — кивнул он и мгновенно заскочил на ступеньки.

— Только ты хоть аккуратнее, — крикнула я ему вслед.

Хорошо хоть ещё пара не закончилась. И никто меня, валяющуюся на полу, не видел. Вскоре Егор вернулся, сообщив, что кабинет закрыт.

— Вот как? — покачала головой вахтёр. — Значит, пока я отсутствовала, она ушла и ключ с собой забрала. Нет управы на них!

— Ладно, поехали в больницу, — сказал вдруг Любимов.

— Да ладно тебе, ерунда же. — Я смутилась и попыталась встать, но резкая боль помешала мне это сделать.

— Вот тебе и да ладно.

— Может, само пройдёт? — жалобно произнесла я.

— Угу, особенно если это перелом.

— Перелом? — Я испугалась. — Мне нельзя перелом. У меня столько всего еще до Нового года…

Как же дочка Бабы Яги со сломанной ногой будет? У меня ведь там танец. Мне перелом никак нельзя.

— Где твоя куртка? В гардеробе? — спросил парень.

Я кивнула и, достав из кармана номерок в виде металлического кружка с выгравированной на нём цифрой семь, протянула ему. Семёрка вроде считается счастливой — может быть, это хороший знак?

Вскоре Егор принёс наши вещи, помог мне одеться и, подняв меня на руки, понёс к выходу. Видела бы нас сейчас Лера… Да уж, такого развития событий я предугадать не могла…

— А куда ты меня несёшь? — спросила я у Любимова. — Ты что, хочешь так в больницу идти?

— Ишь чего удумала, — засмеялся Егор, — до машины тебя донесу. В больницу на ней поедем.

Ого. Сегодня утром Любимов меня даже не замечал, а теперь несёт на руках к своей машине. Кажется, сценарий начинает работать.