Истории имён

Александр Александрович Дрозд, 2022

Кто в детстве не хотел иметь историческую значимость своей личности, быть особенным, имея может не подробную, но смысловую, в некотором роде магическую суть своего имени? Сборник рассказов и сказок о создании и значении имен» сделан для понимания первородных истоков имени, его значения и характера. Для каждого имени собран тот или иной багаж информации согласно своей эпохе. Все персонажи описаны непосредственно по принадлежности вокруг своего имени, но при этом несут свою основную задачу: чтобы ребенок знал свою историю, психологическую осознанность личности в мифе или легенде. В сказках собраны как легенды создания, так и морфологические и хронологические значения, со своими секретами и отсылками к этническому появлению того или иного имени как понятия. Так-же истории подойдут и для подбора имени ребенку и чтения перед сном как простой сказки. Кто знает, может быть и вы найдете историю своего имени?

От автора:

Истории имён как магия характера!

Дорогой друг, этот сборник является не просто выдумкой, а имеет огромную силу и может дать тебе не только знания о твоем имени которое ты бы хотел узнать, но и волшебную нить связывающую наш мир с истоками времени. Тут уживаются разные времена, персонажи, которые появились на этих страницах не просто так. Как и имя твое, они возвращаются к нам в твоем воображении, живут в твоем детстве и поддерживают тебя своими яркими образами в будущем. Твое имя, это твой личный флаг, который видят окружающие, а история твоего имени заполняет его красками и светом. Пусть же персонажи из этих историй станут украшением твоего знамени, чтобы ты нес с достоинством своё имя по жизни и вопреки любым преградам не забывал о доброте внутри себя.

С уважением и наилучшими пожеланиями Александр Дрозд

Имена, представленные в сборнике:

Александр

Алина

Ангелина

Артем

Варвара

Виола

Владислава

Глебка

Диана

Дмитрий

Егорий

Елизавета

Захария

Злата

Кай

Карина

Кира

Севастьян

Лилия

Любовь

Маргарита

Марина

Полина

Шимон (Семён)

Софья

Степан

Феруза

Эля

Яков

Ярослав

Александр

«Опять идёт дождь», — подумал про себя Сашка, глядя в окно из своей спальни. Он сидел на подоконнике и смотрел на улицу, тускло освещаемую редкими уличными фонарями. Проезжавшие одиноко автомобили разрезáли собой ручьи дождевой воды, которая огромными волнами накрывала тротуар. Спать не хотелось. Мама уже давно пожелала ему спокойной ночи, но мысли не давали покоя: «Как хорошо, что с утра не в школу!»

Мальчику совершенно не хотелось спать. Он думал о завтрашнем дне и о том, что раз ночью идёт дождь, то днём обязательно выйдет светлое, хоть и не очень тёплое осеннее солнце: «Завтра можно будет спать, пока не надоест, а после — гулять с друзьями до самого вечера».

Сашка сидел у окна и смотрел на капли дождя, стекавшие по стеклу ручейками. В самый неожиданный момент в окне дома напротив появилось тусклое свечение настольной лампы и возникли очертания маленького человека, которому, видимо, тоже не спалось в такую тоскливую погоду. Мальчик присмотрелся сквозь мокрое стекло и разглядел безымянного полуночника — это была девочка чуть младше него. Она не видела Сашку, а просто смотрела то на небо, то на стекавшие по дороге потоки воды. Мальчик уже не думал ни о чём кроме маленькой полуночницы, потревожившей его покой. «Интересно, кто она? — задался вопросом Сашка. — Раньше её здесь не было. Будучи частым посетителем соседских дворов, я ни разу не видел незнакомку среди гуляющей детворы. Для школы она вроде ещё мала; наверное, просто редко бывает на улице…» Ночной фантазёр уже не мог думать ни о чём, кроме неизвестной девочки, и его развитое воображение стало рисовать самые невообразимые версии. «А вдруг она в заточении? — представил юный мечтатель. — Быть может, именно мне посчастливилось увидеть её сквозь дождливые экраны магических стёкол?» И вот Сашка уже на всех парах мчится в своей фантазии на помощь несчастной принцессе, которая ждёт, когда её спасут из заточения.

«Я Александр, что значит “защитник человечества”», — на секунду наш герой призадумался о значении своего имени. Он мельком где-то слышал или читал о том, что его имя, греческое по происхождению, состояло из двух частей, где «Алекс» переводилось как «защита» или «спасатель», а вторая часть, «Андрес», — как «человек». Юному спасателю почему-то показалось, что его героиню тоже зовут Сашей, ведь как это всё-таки романтично и немного забавно — вызволять из лап зла принцессу по имени Александра. К тому же это звучало очень красиво, а девочка была очень симпатичной, и даже дождь и ночь не мешали разглядеть её.

Сашка смотрел в пустоту сквозь стекло, а в голове его уже происходила битва с космическим монстром, каждая из множества рук которого держала либо огненную саблю, либо лазерную булаву, либо иное неизвестное человечеству оружие. На его огромной голове, увенчанной одним рогом, был надет шлем, скрывавший лицо злодея, лишь раздутые ноздри извергали пламя. «Ага, запыхался, мерзавец! — чуть ли не вслух пробормотал мальчик, шевеля губами, и, резко встав на подоконник, произнёс вполголоса: — Будешь знать, как вставать на пути великого Александра, что был избран защитником человеческих жизней!» Он резко махнул воображаемым мечом, тем самым победив страшного монстра и вместе с ним занавеску. Шторы с шумом сорвались на пол, и под дверью показался свет из маминой комнаты.

«Всё хорошо, мама, просто упал во сне», — живо произнёс победитель чудовищ и тихо слез с подоконника. Свет в родительской комнате погас, и Сашка, вновь присев у окна, продолжил: «Вы спасены, прекрасная мисс, теперь прошу вашей руки и полцарства в придачу, если позволите!» — И протянул руку, окинув взглядом противоположное окно, как вдруг, сам того не ожидая, увидел, что девочка не без удивления смотрела прямо на него. Он посмотрел на неё. В полуночном свете не очень отчётливо было видно её лицо, но, как и в сказке, фантазёр дорисовал прекрасные глазки незнакомки. Девочка улыбнулась и помахала Сашке рукой. Он оторопел и растерялся. Сделав вид, что просто не видит, юный герой с озадаченным видом слез с подоконника и отошёл от окна так, чтобы свет ночника не выдавал его силуэта. «Хорошо, что она меня теперь не видит, — вновь подумал Сашка. Его щёки стали гореть и, видимо, покраснели. — Было бы странно, если бы я так и сидел с глупым видом дальше, думая о своих победах».

Девочка слезла с окна, и в её окошке погас свет. «Фух, слава богу, она легла! — Защитник выключил светильник и лёг в кровать. — Как же мне завтра себя вести, если встречу её на улице? — продолжал думать он, лёжа под одеялом. — Эх, если повезёт, то мы завтра не встретимся, но у. Но уж если завтра она вновь будет в это время в окне, тогда я первый помашу ей рукой! — и, сжав руки в кулак, уже засыпая, чуть слышно прошептал: — И никакого страха, ведь я Александр — защитник человечества!»

Алина

Как много тайн хранит в себе Восток! И ветер времён заметает сказки песчаных дюн. Но одна из них всё же сохранилась в таинстве лунного света.

В краях Шёлкового пути когда-то жил принц. Он любил свой народ и часто, обходя владения, окунался в мирскую жизнь горожан. Однажды, гуляя по базару* и слушая последние новости, которые рекой текли по узким торговым переулкам, юноша заметил собравшийся на площади народ и с интересом подошёл ближе. В центре площади в развевающемся лёгком платье, украшенном цветными лентами, танцевала самая прекрасная девушка, какую только мог создать белый свет. Под звуки дамбуки и барбета* красавица танцевала так, словно это был последний танец в её жизни. Какой бы мотив ни играли музыканты, танцовщица умело подбирала ему в такт движение, забавляя тем самым толкающуюся публику. Только вот сама красавица была невесела — на её лице не отражалось даже капельки радости. Но до чего же она была прекрасна в своей грусти, в весёлом танце с развевающимися лентами её восхитительного платья!

— Разве есть в мире кто-то красивее этой девушки? — вслух подумал юный принц.

— Это Алина, — раздался чей-то голос за спиной принца.

Юноша обернулся — перед ним стоял небольшого роста пожилой магрибинец. Чужестранец был одет в дорогие османские шаровары и шёлковый кафтан, а на голове его был роскошный тюрбан с восхитительными перьями невиданных птиц. Незнакомец, не смотря в глаза, натянуто улыбнулся.

— Она другая — не такая, как все! Вижу, вы заинтересованы? — добавил старец, потирая руки. Но принц уже не слышал голоса собеседника — он навсегда потерял душевный покой, повторяя раз за разом: «Алина…» и не отрывая от неё зачарованного взгляда.

Обидевшись на невнимание молодого человека, старик строго заявил: — Это моя пташка, — и, сделав паузу, с намёком, будто девушка была для него всего лишь вещью, добавил: — И она не продаётся! Цена слишком высока!»

Юноша понял, к чему клонит неприятный магрибинец, и не задумываясь выложил столько золотых монет и драгоценных камней, сколько у него было с собой. Старец поразмыслил, прищурив маленькие глазки, и пожал руку влюблённому принцу:

— Но знай: ночью ей нужно спать в особенной спальне, а то упорхнёт. — Улыбнувшись, старик указал на небольшой шатёр, в котором стояла старая, закрытая тканью металлическая клетка. Принца удивило это странное заявление, но он согласился с условиями продавца.

Вечером, когда пришло время ложиться спать, принц проводил девушку в клетку и решил посмотреть: что же произойдёт?

Наступила ночь. На небе появились звёзды, и свет одной из них, которую прозвали Утренней, окатил Алину своим блеском — и девушка обернулась птицей невиданной породы с блестящим волшебным опереньем, похожим на то, чем был украшен тюрбан неприятного магрибинца. Птица металась по клетке и пела печальную песню, от которой невольно сжималось сердце влюблённого юноши. Ему очень хотелось открыть клетку и отпустить бедняжку на волю, но мысль, что он больше никогда не увидит свою возлюбленную, остановила его.

Наутро, проснувшись рядом с клеткой, в которой спала красавица, принц не мог поверить в ночные чудеса. После завтрака пара гуляла в королевском саду, девушка изредка глядела на юношу и думала о чём-то своём. Он говорил с ней на разных языках, преподносил подарки и своё внимание. Но что бы ни делал юный романтик, прекрасная чужестранка никак не открывала перед ним своё сердце. Оживляла грустную прелестницу лишь музыка, под звуки которой она начинала кружиться в прекрасном танце, сменив грусть и уныние на милое действо, но не меняя при этом выражения грусти на лице.

Шёл день за днём, однако растопить сердце Алины всё не получалось. Принц даже приказал построить над садом, где они часто гуляли, огромную золотую клетку, чтобы, когда наступала ночь, прелестнице не казалось, что она взаперти. Но едва только вспыхивала утренняя звезда, жалобное пение не прекращалось, сводя юношу с ума. От безысходности принц послал слуг отыскать того неприятного магрибинца, чтобы узнать, что с его возлюбленной и как ей помочь. Но не успел он отправить слугу на поиски, как странный старик, потирая руки, уже стоял перед дворцом в своём большом тюрбане с невиданными перьями.

— От колдовства нет лекарства, — сказал гость, не убирая с лица улыбки. — Хотя, если подумать, я бы мог помочь. — Пригладив перья на своём тюрбане, добавил: — Но цена слишком высока.

Влюблённые думают только о любви — и принц не задумываясь отворил двери казны, добавив только, что хочет сделать девушку свободной и кому, как не ему, подарить счастье той, в кого он влюблён. Старик с нескрываемой жадностью нырнул в золотые запасы и лишь к вечеру, вдоволь наигравшись, приказал прикатить старую клетку. Он снял с неё накидку и набросил на принца. Небо затянуло тучами, и на миг тьма окутала всё царство, а на небе сверкнула утренняя звезда, осветив яркой вспышкой дворец. Когда всё утихло, из-под накидки появилась птица, какой не видывала природа.

Чужестранец схватил новую птицу и, держа её в руках, произнёс:

— Алина — так её прозвали в родных краях. О, какие это прекрасные места! — замечтался старик. — А значит это слово «другая». — И он начал свой рассказ: — Одна пташка влюбилась в молодого музыканта. Её манил прекрасный звук его струн, и она, не боясь, стала подпевать его музыке и даже начала пританцовывать, чтобы человек её заметил. Парню понравился концерт пернатой подруги, и они стали выступать перед публикой, зарабатывая себе на хлеб. Однако за любовь всегда приходится платить — и музыкант каждую ночь стал сажать птичку в клетку, забирая у неё единственное, что она имела, — свободу. Ради любви пташка терпела удары судьбы и горесть неволи — ведь каждое утро они вновь были вместе, устраивая публике концерты. Но однажды юношу сковал недуг, и он стал медленно чахнуть, словно цветок, который долгое время не поливали. Ни один лекарь не знал, что с ним. Тогда пташка решилась на самое трудное, что могло бы помочь её возлюбленному, — она обратилась к звёздам. Страшно просить что-либо у небес — ведь неизвестно, какая нечисть может откликнуться, скрываясь за красотой ночных блёсток. — И в этот момент магрибинец расхохотался. — Её услышала утренняя звезда, исполнила её желание и даже больше, но при условии: то, что она так страстно ненавидит, будет сопутствовать ей всю жизнь. И птичка ради здоровья своего возлюбленного согласилась на неравный договор. Так птица стала женщиной, а парень начал поправляться. Но, испугавшись колдовства, он вскоре прогнал девушку, прозвав её с тех пор Алиной, что, увы, означало «чужая, другая». Так уж было заведено в той стране, и не важно, какой была цель, если ты в сговоре с волшебной силой! — усмехнулся рассказчик. — И нет этому прощения! А теперь и вторая часть уговора. Пусть будет свободна! — громко произнёс колдун, отворив двери золотой клетки.

Алина резко выпорхнула на волю и улетела навстречу утренней звезде. А богатый магрибинец воткнул в свой тюрбан новое перо и закрыл накидкой старую клетку, в которой сидела новая птица.

— Как и обещал, — промолвил старик. — Вот ты и подарил ей свободу, и, судя по всему, она счастлива. — И он вновь улыбнулся. — Да только как был ты для неё другим, так и останешься.

Так уж случается, что любовь закрывает нам глаза и мы горим в её сиянии. А история превратилась в легенду, и имя Алина спустя столетия стало не менее красивым, нежели величие звёзд. Хотя порой всё же бывает грустно, когда глядишь на блеск утренней звезды, и вспоминаешь эту историю, словно миражи песчаных надежд.

Ангелина

В один прекрасный день, когда свет слегка коснулся новорожденной головки младенца, впервые раздался громкий, но при этом тоненький голосок маленькой девочки. Нежный крик возвестил, что Ангелина появилась на свет. Её было холодно и страшно, отчего она заплакала, как вдруг появился ангел-хранитель. Защитник расправил свои белоснежные крылья, которые, несмотря на свою красоту, были той самой заботой и защитой каждому, кто в них нуждался. Хранитель обнял младенца, подарив ему любовь и нежность. Как же ей идет это имя, ведь она действительно похожа на ангелочка. Защитник достал из своих красивых крыльев перо и загадал желание, чтобы малышка перестала бояться. И Ангелина затихла, ей стало очень тепло и спокойно. Ангел укрыл её своими крыльями заботы и тихо, чтобы не напугать, запел колыбельную, отчего малышка уснула. Как же повезло заступнику встретить этот маленький комочек счастья, который сладко спал в своей колыбели. Ах, если бы его увидело вечернее солнце, оно бы задержалось на месте, чтобы еще немного побыть рядом с этим счастьем! Ведь она такая миленькая!

Девочка росла, развивалась и становилась старше под бдительным взором своего ангела-хранителя, который каждый вечер укрывал её своими крыльями и убаюкивал нежной колыбельною. Ведь она такая крохотная, беззащитная, кажется, весь мир против неё. Хранитель всегда был рядом. Если вдруг хворь какая, ангел закрывал своими крыльями ребенка, и невзгоды обходили стороной.

Так они и жили, маленькая девочка и её ангел. Бывало, не спится девочке, а он ей споет свою песенку, достанет перышко и загадает, чтобы маленькой приснились хорошие сны, где они вместе будут радостно играть и кататься на небесных качелях. Ведь она такая забавная, если бы её увидели другие небесные создания, то умиленно ахнули.

Вот девочка бегала на улице, запнулась и упала, ободрав маленькую коленку. Ангел встревожено услышал детский плач и уже был рядом. Добрый защитник достал перо и загадал, чтобы ссадина скорее прошла. В ту же секунду малышка поднялась и как ни в чем не бывало продолжила играть. А ангел выдохнул, поправил свои крылья и продолжил любоваться малюткой. Ведь она такая милая, когда играет! Ах, если бы ее видели великие боги, они бы сложили к ее ногам все игрушки мира, до чего она хорошенькая.

Ох уж эта погода! Бегала по лужам, промочила ноги кроха и, как ни крути, заболела. Не мог себе места найти ангел-хранитель. Все себя винил да приговаривал, что не углядел за ребенком. Одно перо за другим достает и желания загадывает, чтобы выздоровела скорее Ангелина. Укрыл ангел девочку своими крыльями-заботы и тихую песню запел, пусть засыпает прекрасный цветочек. И как только появилась на небе луна и настал покой на земле, малышка перестала кашлять. Поправляйся, маленькое счастье, даже ветер затих, прислушиваясь к колыбельной. Скорее бы вновь стала бегать такая родная маленькая шалунья.

Как быстро летит время! Ангелина из девочки превратилась в девушку, а ангел всё рядом, но только уже не нужна малышке защита. И сколько перьев и желаний было загадано, уже не сосчитать, износились крылья-заботы, малы, чтобы укрыть девушку. Сама за себя постоять может, да и колыбельные не слушает, совсем взрослой стала Ангелина. До чего она стала красивой, что не будь рядом её хранителя, то все кругом её за ангела бы приняли. Последнее мог сделать покровитель, что было в его силах. Загадал он желание, чтобы все было у девушки хорошо. А он всё равно будет рядом, когда забота понадобится.

Пролетело время. И вот на свет у взрослой Ангелины появилась дочка, которая как две капли воды была похожа на того самого ангела-хранителя, которого молодая мама вспомнила, взглянув в глаза малышки. Ведь она такая маленькая и беззащитная, что от любви у Ангелины за спиной выросли крылья. Свет слегка коснулся лучами головки младенца, как кроха скривила маленькое личико и заплакала, но ангел взял её на руки и, укрыв своими крыльями-заботы тихо, чтобы не напугать, запела колыбельную, которую знала с рождения. Посмотрела мамочка на спящую малышку, и слеза счастья скатилась по её щеке. Взглянула куда-то вверх и загадала, чтобы во сне девочке приснился ангел, с которым они вместе летают по небу и радуются друг другу. В тот самый момент, когда появились крылья, Ангелина поняла, почему оберегал ангел. Теперь она будет оберегать и делать все для своего ребенка, иначе зачем выросли эти крылья-заботы. До чего же красиво на небе закружились хороводом звезды под звуки колыбельной. Какая же милая новорожденная малышка, что если бы увидел её мой ангел-хранитель, то, несомненно, отрастил бы себе новые крылья.

Никогда не забывайте своего ангела хранителя! Иногда бывает, что он жертвует последним пером из своего крыла. А если он рядом, обнимите его, скажите, что любите его, ангела, который подарил вам жизнь без опасности и страданий. Поверьте, от этого у него вновь вырастут крылья.

Артём

В далекие времена, когда Грецией и всем миром правили боги во главе с Зевсом, богом грома, что восседал на самой высокой горе Олимп, жил молодой охотник. Он любил своё дело, почитая при этом законы природы и животного мира. Охотник знал все способы ловли диких животных и добился таких успехов, что не оказалось в тех краях равного ему в этом занятии.

Однажды из ловушек охотника стала пропадать дичь. Решив отследить того, кто таскает его добычу, он затаился за деревом близ одной заранее установленной петли для ловли. Ждать пришлось недолго — около полуночи в петлю попал молодой олень, но охотник терпеливо сидел в засаде, поджидая совсем другого гостя. Через некоторое время в лунном свете буквально из ниоткуда появилась девушка. Вокруг её ног летали ночные светлячки, освещавшие дорогу, и казалось, будто девушка летит над землёй. Никого и ничего прекраснее ловец не видел в своей жизни и был навсегда покорён прелестницей. Дева освободила несчастного невольника, и едва олень убежал, как из-за дерева, оторопев и потеряв дар речи, вышел молодой охотник. Их глаза встретились, девушка оглядела растерявшегося от неожиданности ловца, слегка улыбнулась и, обернувшись дикой ланью, скрылась в тёмной лесной чаще. Это была Артемида.

Как и любой житель тех мест, он не мог не слышать о дочери великого Зевса, покровительнице охоты и защитнице всего живого. Легенд про неё ходило много, и одна из них гласит, что Артемида бесчувственна и не пожалеет никого, кто встанет у неё на пути. А кроме того, поймать или увидеть богиню невозможно, если только она сама этого не захочет. Многое говорили о дочери великого Зевса, но правду наверняка никто уже никогда не узнает.

Охотник больше не мог думать ни о чём, кроме той, что навсегда завладела его сердцем. Много ночей не мог сомкнуть глаз влюблённый юноша, с надеждой блуждая и выслеживая по лесам ту, чей путь освещают ночные жители при бледном свете луны. Как он ни пытался, какие только ловушки ни ставил — она больше не появлялась.

Шло время. Артемида, которая всё это время наблюдала за влюблённым в неё человеком в обличии разных животных, тешилась над его глупыми стараниями. Но однажды богиня заметила, что охотник перестал появляться в лесу. Она так заскучала по своему ловцу и даже стала жалеть о том, что не появилась и не дала возможности любимому охотнику.

Артемида ждала того, кто стал ей мил, но ловец так и не объявлялся. И вот в полную луну проснувшиеся от дневного сна ночные бабочки кружили хоровод вокруг скучающей девы. Она прогуливалась по ночному лесу в поиске попавшихся в ловушки животных. Освобождая от охотничьего капкана дикого кабана, девушка не успела даже глазом моргнуть, как зверь скинул шкуру и перед ней появился молодой охотник, наконец поймавший ту, которую невозможно поймать. Ведь чтобы поймать дикую богиню, лучше и не придумаешь, как стать для неё жертвой. Так ловец и поступил, скитаясь по лесу диким зверем, обличённым в шкуру. Артемида была так счастлива, что не раздумывая подарила своё сердце упорному и столь любимому охотнику. Им было так хорошо вместе, что богиня любви Афродита, увидев столь сильное чувство, подарила им ребёнка, которого они с нетерпением ждали.

Узнав, что дочь влюблена в человека, всемогущий Зевс пришёл в ярость. Он решил лишить девушку божественных сил и погубить ещё не родившегося ребёнка, которого носила она под своим сердцем. Артемида знала, что Зевс будет против этого союза, и, чтобы уберечь своего возлюбленного и плод их любви, обратилась в медведицу, скрывшись от отца в диком лесу, где и родила сына. Дабы никто из богов не смог навредить ребёнку, заботливая мать отдала ему свою божественную силу и нарекла Артемием, что означало «невредимый». Ни одна болезнь не могла навредить мальчику — ведь в его жилах текла кровь богов. Люди говорили, что прожил Артём очень долго и счастливо. Только вот магическое превращение в медведицу не прошло даром, отразившись на ребёнке медвежьей силой и рисунком на верхней губе, похожим на поцелуй медведя. Так у людей и повелось называть своих сыновей именем Артём — в честь богини, что отреклась от божественной силы ради любви и здоровья своего ребёнка.

Спустя века эта история была забыта, а может, и не было её вовсе, хотя иной раз и появляется ребёнок, в чьих жилах течёт кровь богов, а на теле, как отметина волшебной силы, — медвежий поцелуй, защита от всех болезней, ведь богов болезни не берут.

Варвара

«Трещит Варюха — береги нос и ухо», — гласит старая русская пословица. Однако предания иначе сказ старинный сказывают.

Давними временами люди жили ещё в лесах поселениями, чтили богов языческих, и мир для них был плоским. Занимались славяне охотой и земледелием, пока земля не уходила на покой зимний. Но когда светлых дней становилось всё меньше, а ночи становились длиннее, поговаривали, что являлась одна богиня, чьего присутствия люди боялись. Холодная, одинокая и тем самым несчастная хозяйка зимы — Мара. Прекрасная дева: бледная, томноокая и с длинными распущенными локонами цвета ночи. В бело-голубом платье, украшенном по краям живыми кружевами, оставляющими за собой след вьющихся на ветру снежинок. Летала богиня над заснеженными землями, веяла холодными ветрами и вьюгами. А боялись её за то, что несла с собой она морозную гибель всему живому и мрак. Ежели забредёт какой непутёвый охотник во владения её да встретится взглядом с величественной ледяной красой, то бесповоротно голову потеряет от любви к ней. А она, ежели не заморозит его сразу, то непременно погубит, оставив несчастного в лесу без памяти шататься, пока тот сам себя не изведёт.

В одном из таких поселений отправились охотники в чащу лесную за дичью, да не попадалась им живность, только холод и глушь на пути. Забрели далеко от дома, а вокруг ни души, будто вымерли все. Глядь, а на снегу девочка одна лет пяти сидит — ноги босы, одета легко, словно жарко ей, не мёрзнет. Сама мала, личико милое, а волосы огненно-рыжие. Увидела людей и к ним с улыбкой ринулась, да на языке неизвестном глаголет: «Вар, вар, вар». Мужички прикинули, что рядом путь торговый идёт, — видать, отбился ребёнок от родителей. Приютили охотники девчушку, одели и накормили её — сидит, маленькая, сытая и, улыбаясь, всё тараторит на своём языке: «Вар, вар, вар». Так её и нарекли охотники — Варварой. Тем более у них в родных краях чужестранцев так звали — варварами. А тем временем ночь наступила в лесу, метель поднялась, не видно пути домой — решено было заночевать на опушке под горой. Разожгли огонь, сидят, греются да на Варюшу дивятся: «Как такая маленькая не испугалась одна в лесу, не заплакала да не замёрзла?»

Вдруг вьюга песней залилась, мелодией колыбельной слышится, да так, что охотникам спать захотелось. И пламя костра словно задремало, затихло и тускло тлеть стало. А вдали голубым светом залилась опушка, и навстречу задремавшим путникам вышла девушка-краса — Мара, — в наряде своём белом. Гуляет по владениям зимним и колыбельную поёт грустную — ночь баюкает. Как рукой махнёт — по рукаву кружева оживают и холодом веют, всё живое в округе снегом заволакивает, инеем осыпает и замораживает. Увидала холодная краса тусклый свет пламени от костра, обратилась вьюгою и подлетела к людям несчастным. Нависла над людьми, кружит, в лица заглядывает, а они смотрят на огонь — тусклый, замороженный. Один парень, что помоложе, очнулся от спячки, вздрогнул и только хотел дров подбросить в огонь, как Мара к нему прильнула и в лицо смотрит. Покрылись глаза юноши синей пеленой, а она очами своими тёмными прямо в душу заглядывает и тепло из него вытягивает. А остальные словно окаменели — веками моргнуть не могут, как заворожённые сидят. Холодной мглой разума людей сидящих лишила, песню поёт под мелодию стужи, так что треск стоит.

Локоны тёмные опутывают, кружева белые холодом веют, что до костей пробирает, а мороз жгучий колыбельную ноет. Всех заморозила стужа, да малышку в мешках и шкурах не заприметила. А Варвара как выскочит навстречу чародейке да как запоёт звонким голосом песню звучную на языке своём. Мара отпрянула от охотников и на ребёнка взор кинула. А Варька пуще прежнего песню заливает да ногами босыми по снегу танцует. Подпрыгивает неуклюже девочка, а сама вокруг заледенелых путников приплясывает, хворост в огонь подбрасывает. Душегубка её и снегом сыпала, и холодом заволакивала, а ей всё нипочём. Бегает малышка по снегу босиком, и только слышна непонятная песня её: «Вар, вар, вар». Разгорелось пламя костра — кружева на рукавах Мары водой капать стали, а лицо слезами талыми зашлось. Отринула ледяная царевна от пламени, а за спиной её свет утренний уже поднимается. Кончилось время холода — свет на подмену ночи настал. Взглянула с обидой на девочку колдунья, бросила кружевным рукавом своим льда осколки под ноги ребёнку в надежде заморозить её. Варвара ветку из костра горящую вытащила, по льдинкам босыми ногами бегает, перед злой владычицей огнём машет. Оставила Мара свои попытки погубить охотников и убралась восвояси, а за ней и ночь скрылась, и холод. Тепло стало от огня — отогрелись мужики, сидят и поверить не могут страхам, что ночью творились. Глядят на девочку — а она, довольная, в шкуры закуталась и уснула с улыбкой.

Недолго ходили они по лесу. По пути и дичь замёрзлую насобирали, и вышли к дому родному. А там уже иноземные купцы дочку ищут. Она им навстречу выбежала и опять на своём чужеземном языке тараторит, только и слышно: «Вар, вар, вар…». С тех пор имя Варвара на Руси бытовать стало. Нарекали именем этим дочерей славяне как оберег от сил тёмных, ведь значит имя это «защитница» в одном из языков старинных. Вот так: трещит Варюха — береги нос и ухо от мрака холодящего. А Мару с тех пор и по сей день гонять жаром стали, чучело её огнём жгут по весне, только теперь праздник тот Масленицей зовётся.

Виола

Эта история произошла очень давно, и, наверное, никто не слышал её. Настолько стары мысли внутри этого рассказа, что букв, которыми она была написана, уже не существует в помине.

Один путник возвращался домой. Почему он проделывал свой долгий путь, никогда и никто не узнает. Известно только то, что возвращался путник к своей возлюбленной и что дорога эта была долгой. Не было никого на свете, кроме этого путешественника, кто смог бы пройти этот тернистый путь. И вот, когда странник пересекал пустыню, у него закончились запасы воды — он умирал от жажды. Смертельно уставший, измождённый жарой и совершенно потерявший надежду на возвращение домой, он случайно набрёл на старый, высохший оазис. Всё вокруг было сухим и безжизненным, ничто не предвещало спасения, кроме одной маленькой лужицы среди горячих черепиц глины у самого истока реки, где рос маленький цветочек. Нежная фиалка скрывалась за небольшим скальником, который отлично защищал её от порывистого ветра и палящего солнца. Путник упал на колени и только хотел испить спасительной влаги, как единственное живое растение подняло свои листочки. Фиалка сказала, что в такую засуху без воды она зачахнет и её лепестки больше никогда не будут радоваться дню, ведь даже в забытой всеми пустыне должны царить красота и радость жизни.

Любой другой человек даже не услышал бы слов цветка, но это был особенный путник — он очень всё, что его окружало. Вокруг не было больше воды, и ему очень хотелось пить. Тогда человек предложил цветочку спасти его, выкопав из засушенной песчаной земли, и забрать к себе домой, где воды хватит на всех. Это было хорошее решение — ведь в таком случае выживут и путник, и маленький цветок, да и компания никогда не помешает. Так они и сделали. Правда, маленькое растение попросило не забывать о нём как только появится возможность, на что получило твёрдое согласие. Человек аккуратно выкопал фиалку и положил в свою походную сумку, укрыв бедняжку от солнца и порывистого ветра.

Спустя некоторое время пошёл дождь, и друзья не могли нарадоваться долгожданной воде, что падала на них прямо с небес. Выйдя из засушливых песков, они продолжили свой путь. Всю дорогу фиалка и путешественник были неразлучны, словно знали друг друга целую вечность. Вечера они проводили в беседах, мечтая о том, как вернутся домой, а на рассвете фиалка будила путника и они вновь двигались вперёд, пока не дошли до дома, о котором так много рассказывал путешественник. Красивый зелёный край благоухал лесами и сверкал водопадами, вокруг летали птицы и слышались звуки природы.

У порога дома путника встретила молодая женщина. Она кинулась ему на плечи, и не было счастливее этих двух влюблённых. Любовь — сильное чувство, она способна привязать к себе одного на всю жизнь, но одновременно способна уничтожить другого. Мужчина был так рад любимой, что совершенно забыл про цветочек, оставленный в походной сумке на пороге дома.

Время летело очень быстро — когда путник вспомнил про маленького друга, было уже поздно, и от некогда цветущего и жизнерадостного малыша остались лишь сухие лепестки и горстка песка. Горю и сожалению человека не было предела. Он посадил засохшее растение в землю возле своего дома, на самое видное место, чтобы никогда не забывать о маленькой фиалке, которая спасла ему жизнь, пожертвовав последнюю воду незнакомцу. Но сколько ни поливал мужчина посаженные корешки, сколько ни молил потерянную жизнь вновь расцвести, ничего не получалось. Однако усердие иногда приносит плоды, и в ответ на молитвы однажды утром из ухоженной чёрной земли появились первые маленькие листочки. «Не иначе как чудо!» — согласился бы любой, но когда цветочек зацвёл, его лепестки и окрас прекрасных листьев были уже другого цвета. И кто бы ни пытался завести разговор с цветами, ни один из них больше не разговаривал с человеком. Но как отблагодарить того, кому обязан жизнью, кто был рядом в трудную минуту и вместе с тобой шёл к своей мечте?

Со временем молодая семья развела целый сад красивых цветочков. Они были так прекрасны, что многие соседи и друзья просили маленькие фиалки себе. А когда у пары появилась маленькая дочка, её назвали Виолой — ведь именно так переводится «фиалка» в тех краях. Так пусть эта история, которая, хоть и осталась в прошлом, не будет забыта, и ни одному цветку с этим именем не придётся отдавать воду ради жизни. А если у вас на подоконнике есть этот дивный цветок, полейте его и посидите с ним — вдруг он поднимет свои лепесточки, улыбнётся и всё-таки заговорит!

Владислава — на добрый привет добрый и ответ

Не было ещё границ на земле, а люди все славянами были. Держались одними устоями — ведь по какому народу живёшь, того и обычая держишься. А тем временем сказка про Владу уже со страниц на уста просится.

Славуня — матушка всего живого на свете, великого Богумира* супруга, — бывало, обратится в прекрасного лебедя светлого и своих деток проведывает. Над лесами видели белокрылую птицу, над равнинами летает, всё светлое приветствует, добро сеет. Но однажды из виду пропала Славуня на долгие годы. Молвили праотцы, что Верлиока её похитил: вечно злой, с версту высотой, во лбу око бессонное, ночами не спит, ходит, деревья ломает. Держит великан прекрасную лебёдушку подле себя, привязанную золотой тесьмой к ноге, чтобы не улетела. Один разбойник птицей любуется, песням её животрепещущим внимает и только под них убаюкивается. Ежели уснёт верзила одноокий, то пару дней дрыхнет, да так, что от храпа его горы сотрясаются, а с небес звёзды сыплются. Однажды уснул глубоким сном великан, а лебёдушка давай привязь клювом рвать — ногу чудищу до кости стёрла, а тот и не чувствует. Высвободилась Славуня и наутёк от похитителя. Проснулся Верлиока, глядь — нога до кости ранена, а лебедя след простыл. Ор такой стоял, что ни одна живность в округе носа не показывала, — боялась. Матушка два дня летела, на третий сил лишилась. Закружило птицу в небе, захороводило, и упала без сознания недалеко от озера Ильмень. Завидела белую птицу в небе Владушка — девочка, что названа родителями в честь добра да лада. Оно ведь как говорится: где лад, там и народ рад. Побежала маленькая на помощь живому существу, насобирала ветвей и листьев, укрыла от злого лиха и холода уставшую птицу, водой напоила, яблоками и ягодами накормила. Так ходила девчушка в лес каждый день, пока лебёдушка сил не набралась. А как крылья смогла расправить гостья, то поклонилась ребёнку и улетела восвояси — больше и не видели её в тех краях до поры до времени.

Делу свой черёд, а истории — продолжение. Гуляла Владушка в лесу, ягоду собирала, от дома родного заплутала далече, а тут Аука её в глуби дремучие завёл. Седовлас дух лесной, да невидим, потому что прячется, камушком притвориться может, а захочет — пнём трухлявым станет, любого собьёт с пути, и ребёнка не пожалеет. Солнце садиться стало — темно вокруг, холодно, ни одной живой души. Плачет девочка, по лесу мечется, а к дому пути не видно. Услышала детский плач Славуня, прилетела на помощь, ударила крылом по хвосту — и волшебный огонь загорелся. Обняла лебедь крыльями девочку — тепло стало и не страшно. Оно же как бывает: кто сам ко всем лицом, к тому и другие не спиной.

Отогрела лебедь друга доброго, песню запела ей нежную. Уснула девочка, а матушка по делам полетела — пути-дороги разыскивать. Но не тут сказке окончиться: вдруг деревья затрещали, будто трава гнутся — огромный и злой Верлиока на звуки песни явился. Весь обросший верзила, только нос да глаз торчат, уснуть не может, про себя ругается, хромает и о дерево вывернутое опирается; звуки милые услыхал, ищет сбежавшую птицу. Увидел душегуб дитятко маленькое, решил уже полакомиться, руки огромные к ребёнку потянул, зубы острые оскалил. Появилась тут Славуня пред девочкой, крыльями загородила путь великану. Вспыхнула пламенем ясным лебёдушка, оперение белое сбросила и превратилась в жар-птицу — стало ярко в тёмном лесу, глаз единственный от такого ярого света Верлиоке огнём зажгло. Завопил от боли людоед, зарыдал и наутёк бросился из лесу, хромая. А хитрый Аука испугался Славуни и прощение вымаливать стал, девочку пообещал из лесу вывести. Простили друзья его — ведь, как говорится, до двух раз прощают, а в третий бьют.

Вернулась Влада домой, а жар-птица за доброту детскую людям огонь подарила и как с ним ладить научила — ведь огонь в суму не спрячешь, с ним осторожным нужно быть. С тех пор девочку прозвали Владиславою, что в ладу с миром да со Славуней дружит, — оно ведь как поживёшь, так и прослывёшь. А ежели где ночью гром, рёв или вой ветреный слышится в лесу, а поутру бурелом повсюду — знать, Верлиока мается, уснуть не может. Вот и сказка вся — больше сказывать нельзя. А правда или вымысел, сами решайте, да про добро не забывайте и другим помогайте.

Богумир — божественный прародитель русского народа в славянской мифологии.

Глебка, или Блуждающие огоньки

В краю вечнозелёных лесов и маленьких деревушек рос мальчик по имени Глеб. Однажды, когда солнце зашло за горизонт, он вместе со старшим братом собрался идти к огромному дубу недалеко от леса. Среди его больших ветвей располагалась хижина. Братья хотели встретить восходящее солнце на дереве.

— А ты не боишься? — спросил старший брат.

— Только маленькие боятся! — твёрдо ответил Глебушка, ведь ему так хотелось показать брату свою храбрость.

Когда они добрались до старого ветвистого дуба и расположились в хижине, брат сказал Глебу, указывая вдаль:

— Слышишь? Озорной лесной дух достал свою скрипку и начал играть музыку ночи, созданную самой природой. Это самое прекрасное время для всех волшебных существ: маленькие эльфы готовятся к проказам, а вдали, у горных холмов просыпаются тролли.

Глеб прислушался. Звуки ночного леса сразу ожили и заиграли в его воображении. Он представил, как выглядит лесной дух, развевающий свою музыку по ветру, приветствуя ночных существ. Звёзды заплясали в Глебкиной голове, а эльфы под аккомпанемент шелеста листьев начали пританцовывать вместе с лесными жителями. Царица ночи — луна — осветила свои владения, и северный ветер окатил ребят ночной прохладой. Мальчики немного озябли, и старший братец решил сходить домой за одеялами.

— Мы потомки великих асов*, так что не бойся ничего, ведь не зря тебя назвали Глебом — «любимцем богов»», — сказал брат. — Надо взять одеяла. А то ведь ещё замёрзнем ночью. — Он ловко собрался и стал спускаться вниз, добавив: — Останешься сторожить домик, чтобы никто не забрался к нам на ночлег.

Маленький сторожок усердно нёс вахту, пока луна не стала огромным диском и не разгорелась, ярко освещая тёмный лес и даря ночную магию всей округе.

«Красиво тут!» — подумал Глеб, любуясь природой, когда кончики елей на дальних холмах задевали край огромного шара, напоминающего головку сыра. Именно в этот момент внизу на опушке появились они — маленькие блуждающие огонёчки, столь красивые, но при этом загадочно-пугающие. Эти небольшие сгустки света не были похожи ни на эльфов, ни на светлячков. Их манящий свет источал тепло и веселье, каких не почувствуешь от обычного фонаря. Он то гас, то разгорался ярче, отчего казалось, будто огоньки сами не понимают, что ведут хоровод среди звуков ночи. Они игриво гуляли среди лесной чащи. Малыш заворожённо потянулся, чтобы рассмотреть их ближе, и высунулся из домика, но «лунные зайчики» в самый интересный момент словно растворились в темноте. Заинтригованный чудным явлением, потомок асов живо спустился с ветвей вниз, к месту, где пропали чудные огоньки. У подножия дуба в темноте казалось, будто кто-то шевелится на ветвях, отчего у Глеба даже пробежали мурашки по спине. За спиной кто-то пукнул — малыш испуганно подпрыгнул и, испугавшись, пустился наутёк в кусты, жалея, что не остался ночевать дома.

И вот снова какой-то похожий свет, но эти огни выглядели как большие светящиеся глаза, а за ними — огромное горбатое тело, уж очень напоминающее тролля, о котором так много рассказывал брат.

Конец ознакомительного фрагмента.