Призраки Лондона

Александр Афанасьев (2020)

Действие романа происходит в столице Британии в наши дни. Как быть, когда в твоей стране рвется к власти банда педофилов — детоубийц? Что делать, если они уже власть и готовы на все чтобы скрыть следы своих преступлений. Два офицера, британский и русский должны найти ответ на этот вопрос. Перед кем остаться чистыми — перед начальством или перед совестью?

Лондон, Великобритания. Аэропорт Хитроу. 23 февраля 202… года

Лондон. Хитроу. Наше «Хитрово», в которое некоторые летают, как к себе домой. Разворачивающийся для посадки самолет…

День Советской армии, который я бросил отмечать лет десять назад — и больше не отмечаю.

Признаться… все это было для меня необычным… очень необычным опытом.

В Лондоне — я уж двадцать… третий кажется, раз. Этот город — для меня не менее родной, чем Москва. Я знаю его метро… его улицы… его клубы… его законы… я мог бы жить здесь, если бы в этом был хоть какой-то смысл.

Но обычно — я появлялся тут не через Хитроу. Только если с официальной миссией.

Если же с неофициальной…

В это трудно поверить — но ФСО иногда выполняет… просьбы. Знаете, сколько богатых девочек и мальчиков из России тут учатся? И иногда они вляпываются.

Сериал Лондонград видали? Вот-вот. Только в жизни все еще круче…

Ага… касание… сели, слава Богу.

Иногда мне кажется, что русские и британцы связаны какими-то странными связями. Между собой. Так же как и с немцами. Мы и немцы — считается, что это как инь и янь, как вода и огонь. Но это не так. Мы учились у немцев. По сути, русские стали европейцами, учась у немцев. Организованности, государственности, работоспособности. Все, что есть в России европейского — ну не все, но почти все — привнесено немцами. Путин — он немец не меньше чем русский, он родился и вырос в самом немецком городе страны — Петербурге, и его становление во многом проходило в Германии, у немцев.

Мы любим друг друга. Русские и немцы. Этой странной любви русских и немцев, этих странных уз не смогли разорвать две самые страшные войны в истории человечества. В Бельгии, например, машине с немецкими номерами могут до сих пор шины пробить. В Париже бошам не особо рады. Но скажите, кто не рад немцам в Москве. И куда немцы стремятся работать, делать бизнес, отдыхать даже…

А вот с англичанами у русских — другие отношения.

Мы практически не воевали, если не считать Крымской войны — которую сами англичане не любят вспоминать, считая бессмысленной и позорной. В двух мировых войнах мы были на одной стороне баррикад. Но странным образом — именно с Великобританией связаны все главные русские катастрофы.

Последний русский царь, Николай II — в семье разговаривал по-английски, будучи по крови почти полностью немцем. Его супруга, Александра, Аликс — ее все считали немкой, хотя она была англичанкой, при дворе королевы Виктории она выполняла обязанности секретаря, закончила Оксфорд. Любовь ко всему английскому — на беду и себе и стране — будущему императору привил Карл Эдуардович Хис, преподаватель английского языка, учивший царских детей. В результате Николай II получился не немцем, грубоватым, самоуверенным служакой, если надо жестоким — а скорее англичанином. Человеком не уверенным в себе, не самодостаточным. To be or not to be. Вопрос Шекспира, который в России задавать ни в коем случае нельзя. Как и быть в России англичанином…

Надо идти…

* * *

Твою же мать… твою же мать…

Майор Виздом только в Хитроу успокоился… хотя в душе все бурлило. Какого черта?

Что вообще происходит? Какого черта тут будут делать русские? Кто их сюда пустил? Какого черта им делать в Лондоне?

Там где русские — там жди беды.

Хотя майор Стивен Виздом за время своей службы в Полку никогда не имел дела с русскими — он, как и все англичане, был русофобом. Русские представлялись ему опасными людьми, дикарями, научившимися хорошим манерам, но не уважающими закон, совершающими преступления, привозящими в Великобританию свои грязные деньги и скупающими тут все, разрушающими общество и плюющими на устои и мораль.

И теперь они здесь.

Что еще хуже — майор понимал, почему принято решение привлечь русских. Брекзит прошел плохо. Британия потеряла многое из того что приобрела при Тэтчер и ее последователях — международный капитал начал искать другие удобные площадки, особенно в Европе, где за право стать новой финансовой столицей континента сражались Париж и Франкфурт. Нельзя было забывать и про Гамбург, этот самый не немецкий город во всей Германии. Британии была вынуждена расхлебывать последствия глупости и мимолетной слабости — в дни, когда проводилось голосование по Брекзиту в Европе, свирепствовал миграционный кризис и многие представляли себе орду новых завоевателей Чингисхана на пороге своих домов. Потому-то новое правительство резко поменяло свой курс и начало подмазываться к обладателям «новых состояний» — китайцам, русским, парням с Ближнего Востока. Был оперативно проголосован акт об обмене закона о необъяснимых состояниях — это был сигнал, везите сюда свои грязные денежки, им найдется здесь применение. Говорили даже о визите Путина…

И его новое задание — это часть всего этого плана. Отсосать русским…

Черт бы их побрал.

Майор поднял табличку, на которой было написано «Владимир Яров».

* * *

Ага, вон и встречают…

Интересный тип. По виду просоленный служака, но… что-то в нем есть. Глаза… он постоянно осматривает все перед собой. И кстати смотрит правильно — на ботинки. По ботинкам о человеке можно многое сказать — тот кто, например, носит монки, вряд ли задумал что-то дурное, потому что в них нельзя бегать. И если куртку или футболку или головной убор легко переменить, избавившись от яркой приметы — то кто будет менять обувь?

Я подошел и представился

— Владимир Яров

— Стивен Виздом. Добро пожаловать в Лондон.

Майор моментально составил фотопортрет русского — все-таки опыт в Скотланд-Ярде даром не прошел. Рост шесть футов ровно, светлые, с небольшой рыжиной волосы, серые глаза, одет — куртка-ветровка, рубашка в крупную клетку, несколько не подходящие костюмные брюки. На ногах довольно дорогие, но все же не гражданского вида ботинки с крепкой подошвой и серьезной шнуровкой — и для бега, и по яйцам если что можно наподдать.

— Да, конечно…

— Нужно забрать ваши вещи…

Русский в ответ показал на свой чемодан, который по размерам точно соответствовал предельным размерам клади для лоукостеров

— Это всё…

В его речи был явный русский акцент.

Да, и его не так то легко имитировать. Это как на уроке в седьмом классе рассказываешь про семью Стоговых. На самом деле у меня никогда не было русского акцента — не знаю, почему, но это так. Английский мне дался очень легко, пришлось поработать только над американским — в США язык отличается, и англичанин американца узнает сразу.

Проходим по зеленому коридору — дипломатическому. Хотя у меня дипломатического паспорта нет. Рядом с таможенником стоит тип в форме специального подразделения полиции — но это не полиция, это и есть отряд Пагода, специальная антитеррористическая ячейка 22САС. После событий в Европе — специальная группа Полка дежурит в Хитроу на постоянной основе.

— Стив. На минуточку…

* * *

Это был Бенни Батлер. Когда Виздом уходил из Полка — он возглавил Пагоду. Бывший гвардеец.

Они отошли. Громадный аэропорт жил своей насыщенной жизнью. До Брекзита планировалось построить новый аэропорт в эстуарии Темзы с пропускной способностью в сто миллионов человек — но теперь, похоже, этим планам конец. И крупнейшим в мире аэропортом будет новый турецкий — пока китайцы не отгрохают еще больше.

— Тот тип, что сейчас с тобой — не стал тратить время попусту Бенни — кто он?

— Из московской полиции. Прилетел сюда по делам

Бенни покачал головой

— Фига там московская полиция.

— Ты что его знаешь?

Бенни понизил голос

— Три года назад здесь принимали русскую правительственную делегацию. Он возглавлял группу, обеспечивавшую визит. Пару дней торчал в аэропорту. Он телохранитель.

Виздом не удивился

— И как он тебе показался?

— Грамотный. Про терроризм знает не понаслышке, как и его люди.

…

— Будь с ним осторожен.

— Спасибо, брат. Буду иметь в виду.

— Окей. Держись. Привет Скотланд-Ярду.

Бенни ушел, а майор — осмотрелся в поисках русского. Его нигде не было.

* * *

Можно конечно арендовать машину в аэропорту — но лучше этого не делать. Машину ты арендуешь, платишь карточкой, и она привязывается к тебе и все видят эту транзакцию… нет, к черту все это. Можно добраться до Лондона поездом, а можно сесть на автобус, которые отходят каждую минуту от платформы — там, кстати, наличные принимают. А еще лучше ехать не в сам Лондон, а в один из городков неподалеку, и уже там сесть на поезд или автобус до Лондона.

Я сел на автобус до Истборна. Расплатился наличными.

Истборн — южнее Лондона, на берегу, красивый и тихий город на пятьдесят тысяч жителей, там есть отличная языковая школа и нет столько дерьмовых отдыхающих как в Брайтоне — самом доступном для британского низшего и среднего класса курорте. Зато там отличное побережье, вересковые поля и еще это самый солнечный город Англии.

Короче говоря, если вам хочется действительно отдохнуть в Великобритании — выбирайте Истборн, а не Лондон.

Автобус пришел по расписанию, от него я пошел пешком. Никто не обращал на меня внимания… тут даже камер почти нет. Тихо, ухожено, подстриженные газоны, клумбы с красивыми как на открытке с цветами, много пенсионеров — из тех, кто не перебрался в более теплые края, такие как Испания.

Старая добрая Англия — настоящая. Не гламурно-фейковая, как Лондон…

Контактера я увидел на пирсе. Его одолевали чайки, он откупался от них бисквитами — не сезон, туристов мало, а жрать хочется — вот, чайки совсем обнаглели. Какое-то время кружили, проверяя друг друга. Молодой. Нервничает. Скорее всего, с континента. В Великобритании русским сейчас трудно. В Европе немногим лучше. Не любят нас, русских.

Гамбург, спорим? Скорее всего, один из тех кто переехал по программе возвращения, немец, который только вернувшись на историческую родину понял, что он русский и ничего с этим не поделать.

— Много нас таких…

— Простите?

Да, немецкий акцент

— Как часто нас спасала слепота, Где дальновидность только подводила… — процитировал я Шекспира

Вместо ответа — контактер быстро вручил мне ключи.

— Сисайд роад тридцать три. Там найдете все нужное. Дом снят на три месяца вперед, оплачен. Мне надо идти.

Ну, что ж, спасибо и на этом…

* * *

Дом на СиСайд Роад оказался типично британским — кирпич, отдельный вход, общие стены с соседними домами, два этажа с третьим мансардным (сами британцы не считают первый этаж, он у них ground floor называется), никакого отопления, если не считать неработающего камина. Это дома на сдачу, тут их полно, а так как не сезон — снять жилье никаких проблем, и дешево. Этот дом мне пригодится на случай, если пойдет все совсем плохо. Здесь можно пересидеть пару дней, пока не решится вопрос с эвакуацией на континент.

Интересно, где…

Пачку денег я обнаружил прилепленной к дну одного из ящиков стола. Пистолет в садике, если что можно сказать, что ничего не знал, спрятал кто-то другой. Новый, в коробке Глок…

Но пока попробуем по-хорошему. И пистолет я оставлю здесь.

* * *

Машину, которую мне оставили в гараже — дешевый подержанный Форд — я тоже оставил — на всякий случай. До Лондона добрался поездом — здесь они ходят часто, и стоят по британским меркам не так и дорого. Заодно в который раз подивился британскому поезду — насколько же узкие вагоны. Как появились первые составы в девятнадцатом веке — так они по размерам мало менялись. В Британии много такого старого, традиционного… почти кукольного.

С представителем посольства я встретился в очень оживленном месте. Это пешеходный мост через Темзу, ведущий в деловой район Лондона — Кэнери Уорф. Дважды в день этот мост едва не падает в воду под напором ног молодых карьеристов, которые рвутся вперед подобно стае леммингов. И подобно ей же думают, что все будет хорошо…

Представитель посольства ничем не выделялся в толпе лондонских клерков двадцать первого века — такой же рюкзачок за спиной, такие же кроссовки, которые теперь можно носить с деловым костюмом. Это хорошо, потому что раньше нашего можно было запросто вычислить в толпе — по напряженному, озабоченному виду и взгляду типа «баба Яга в тылу врага». Сейчас наши живут и работают тут годами, в Лондон можно съездить просто на уик-энд.

— Мистер Яров?

Молодой парень. На вид — лет двадцать пять. Как его сюда направили?

— Он самый. Отойдем.

Мы отошли к самому краю, чтобы не стоять ни у кого на пути. Под нами — влекла свои воды серая Темза…

— Вы устроились?

— Относительно. Меня встретил представитель полиции

— Где он?

— Думаю, в центре слежения, камеры рассматривает — я поправил капюшон куртки. Если в Лондоне вы не хотите чтобы за вами следили — носите капюшон, если даже на улице нет и следа дождя…

— Москва подтверждает зеленый.

— Удалось что-то найти?

— Нет

Я покачал головой

— Это плохо. Расскажите мне о…

Меня толкнули. И даже не извинились. Вот тебе и британская вежливость.

* * *

Оставалось только одно. Я снял капюшон — дело было на Корт-Роад — и встал перед домом, на фасаде и углах которого было больше десятка разных камер. Скоро приедут…