Тихушник возвращается

Александр Бабин

Найти кто убил председателя суда – для полковника полиции Ермакова задача не из лёгких. За помощью обращается к отставнику Семёнову, ранее он служил в шестом отделе. Опера за его скрытный характер окрестили Тихушником. В одиночку боролся с преступниками. Семёнов знаком с вором в законе по кличке Тит. Тит обязан ему жизнью. Обстоятельства складываются так, что они выходят на киллеров под крышей ФСБ. Семенов, зная, чем заканчиваются «игры» с чекистами, ситуацию видит по-своему.

Корректор Валерия Сергеевна Никофорова

Дизайнер обложки Александр Федорович Бабин

© Александр Бабин, 2022

© Александр Федорович Бабин, дизайн обложки, 2022

ISBN 978-5-0056-5861-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Все события в моем романе придуманы,

а совпадение имен, фамилий его героев с

реальными персонажами российской истории

случайно.

Глава 1

— Александр Фёдорович, приветствую тебя. Ермаков беспокоит, извини, что так поздно звоню, обстоятельства вынуждают. Удели минутку времени несчастному начальнику бандитского отдела. Печенкой чувствую, недолго мне осталось носить погоны, — абонент выговорил слова уставшим голосом.

Недолгая пауза:

— Чё молчишь?! Знаю, что ты на трубе!

— Гражданин Ермаков, посмотрите на свои котлы — уже полпервого ночи, и вы позвонили в администрацию президента, набирайте правильно номер, — Семенов, сидя в кресле, держа на коленях ноутбук, печатал текст.

— Значит, к мэтру попал под настроение! А то боялся, пошлешь, куда подальше своего бывшего подчиненного, — Ермаков высказал слова уже восторженно. — Что не заходишь в гости? Налил бы рюмку чая, отдохнул бы от дачных дел! Не скучно, как навозному жуку, в грядках ковыряться? А? Наверно строчишь очередной роман? Угадал?! Он про чё хоть, про нас честных оперов или про старших братьев продажных фээсбэшников?

Семенов зажал пальцами нос и голосом оператора телефонной связи проговорил:

— Говорливый абонент, разговор прослушивается компетентными органами, вы употребили слово ФСБ. Ожидайте, к вам подъедут квадратноголовые джедаи, приготовьте котомку с харчами. Следственный изолятор в период пандемии на самообслуживании.

Ермаков размеренно проговорил:

— Тьфу, тьфу, еще накаркаешь мне нары! Слышишь, плюю через левое плечо — это чтоб твои слова не сбылись. Хорошо быть пенсионером! Лепота! Болтай, сколько душа захочет, а здесь без мыла в мыле! Фёдырыч, нет времени на шутки, в городе сирены воют, пионеры в барабаны стучат! На моей памяти еще такого шухера не припомню, Росгвардия перекрыла дороги вдоль и поперек, мышь не проскочит. Не веришь — выгляни в окно.

Семенов встал, подошел к окну, задернул шторы и направился на кухню, разговаривая:

— Что ты гонишь порожняк, на улице, кроме знакомого фээсбэшника, никого не увидел, — разыгрывая Ермакова. — Он, как и я, пенсионер, представь, каждый день в клумбе не по разу делает закладку для наркоманов. А что?! Прибыльное дело, напрошусь к нему в долю! При такой бешеной инфляции в стране на одну пенсию не проживешь. А так, втихаря приторговывая зельем, есть шанс с пяток лет ноги не протянуть. Дай бог нашему мудрому правительству крепкого здоровья и каждому по красавцу «жениху» за счастливую жизнь нас пенсионеров, заслуженных ветеранов труда! — высказал последние слова с подтекстом и с азартом.

— По голосу слышу, ты в своем репертуаре играешь на публику, еще и фейса с правительством приплел. А про «царей» сказал в точку, они к бабам равнодушны. У них на уме одни олимпиады, говорят, спят с клюшкой, как будто других забот в стране нет. В столице свои законы, пилят бюджет, аж руки в мозолях им нищий народ по барабану. Ладно, бог с ними, убогими, я по делу звоню. Фёдырыч, тут вот какое дело, не поверишь, сегодня замочили председателя областного суда и прямо на свадьбе! Я только что вернулся с места преступления в свои апартаменты, сижу за столом репу чешу и не знаю, с какого конца подступиться. Фээсбэшники как обычно табором понаехали, все следы копытами затоптали. Чувствую, убийство судьи пахнет глухарем, — пауза. — Чё молчишь?

— Тебя слушаю, я же не тибетский монах не умею читать чужие мысли. И почему сразу висяк? Судью что инопланетяне подстрелили из мелкашки, улетели и не оставили следов?! Ты поподробнее мне разжуй, может, твой рассказ включу в сюжет своего романа, как раз кропаю детектив, тоже репу чешу, не знаю, куда двигать главного героя.

— А жевать пока нечего, судья выдал замуж единственную дочь за сына бизнесмена, точнее выдавал. У него на свадьбе нашелся «доброжелатель» — то ли в шутку, то ли всерьез в фужер с шампанским сыпанул какую-то мудреную отраву. С врачом я уже побеседовал, предварительно поставил «диагноз», труп криминальный. У судьи пена ртом пошла, а сердечным приступом тут и не пахнет. Для уточнения диагноза привел в пример старинный фильм «Чисто английское убийство», где одна шустрая миссис отравила молодого лорда цианистым калием за новогодним столом. Ситуация с судьей идентичная, видать, убийца кина насмотрелся. Во все времена миром правят деньги, с этой истиной не поспоришь. Судмедэксперт поработает с трупом, тогда будет ясна причина смерти. Может, отравили полонием, сейчас в интернете, что только не продают, плати только бабки. Фээсбэшники для вида перед глазами покрутились и встали на лыжи, пожелав нам удачи. Ты же их гнилую натуру знаешь, где преступление пахнет глухарем, сразу говорят, не видят политики. А сами мне дали указание к завтрашнему утру прибыть к ним с докладом. С тобой говорю и трезво понимаю: фейсы меня слушают в оба уха. В глаза не скажут, постесняются, а вот на карандаш возьмут, я ведь нарушаю закон об оперативной деятельности, делюсь информацией с посторонним человеком. Что скажешь, господин Мегрэ? — обратился к собеседнику, сравнив его с книжным героем.

Молчание в трубке. Семенов на кухне наливал в чашку кофе:

— Интересуюсь из любопытства, на свадьбе народ, он какого сорта? — задал вопрос как бы, между прочим.

— Народ?! Это слово к ним не подходит, народ — это мы с тобой! Из приглашенных гостей в кого не ткни пальцем — мешок с деньгами. Самый бедный — мой шеф, генерал МВД! Удивляет, как он там оказался, наверно, восьмиюродный брат судьи. Новобрачным для приличия подарил картину. Я ее на глаз оценил, как будто школьник малевал, ей цена три рубля. Я такую мазню левой ногой нарисую, плесни только в стакан. Вкратце опишу подозреваемых: с десяток депутатов городской и областной Думы, к ним прибавь судейский корпус, областного прокурора, он ведь лучший друг покойного. Плюс их жены, что интересно, все с ботоксными губами и фарфоровыми зубами, как будто лабораторные клоны. С десятка три друзей молодоженов, но они так, ни о чем, студенты. А вот у отца жениха с пяток приглашенных толстобрюхих бизнесменов с мрачными лицами. Некоторых знаю лично, бизнес начинали с бандюков, в паспорт штамп некуда ставить — у всех рыльце в пушку. Тут есть над чем подумать, опера как раз всех людей шерстят. По доброте своей души попросил гостей показать, что они наснимали на свои смартфоны во время свадьбы. Так некоторые ушлёпки помахали мне рукой. Насильно телефон не заберешь, они ведь не простые граждане, пошлют куда подальше. А что, и пойдешь с опущенной головой. Свадьба проходила за городом в резиденции губернатора. Шикарное место, скажу тебе, рай на земле! Кругом сосновый бор, в метре озеро, пирс с катерами и крутыми скутерами. Президент страны и то там побывал. Это когда он приезжал с визитом в нашу область, фээсбэшники мне по секрету шепнули. Власти построили вертеп для себя любимых, без фонарика там заблудишься. Эрмитаж и то меньше размером. Обслуживающий персонал под опекой ФСБ, все вокруг охраняется, мышь не проскочит. Это я к чему говорю — их можно сразу исключить. Им травить судью нет резона, если, конечно, кто-то руку не позолотил, такой вариант не исключаю. Но мое нутро подсказывает, что зря только время потеряем, проверяя эту версию.

— Выскажу свое мнение на счет мотива убийства судьи. С твоих слов, версий целый веер! Напрашивается вывод: на свадебном вертепе все гости дети Люцифера. А ты не допускаешь такой мысли, что судья сам наложил на себя руки, недоело жить красиво? А что?! На миру и смерть красна! Жизнь, она ведь у человека складывается по-разному, такую версию не рассматриваешь?

— Покойный был человеком серьезным: семью любил, оставил бы завещание. Со слов жены, негативных мыслей не высказывал. Нет, явно кому-то перешел дорогу. О версии «ревнивая жена свела с ним счеты» или «причастен ее любовник» информацией не располагаем, но ее шустро нагоним. Побеседуем с подружками жены, они ее сдадут с потрохами. У баб зависть к хорошим мужьям с языка не сходит.

— Я так понимаю, ты мне позвонил поплакаться в жилетку? Могу посоветовать только одно — выждать время. Смерть председателя суда дело резонансное, люди в городе пчелами зажужжат. А у вас, нынешних узколобых оперов, нет надежной агентуры, всю ее… Чуть не матюгнулся, грех бы взял на душу. Так вот, говорю об оперативных подходах к связям судьи. Начни тянуть ниточку с его жены, в ее голове флэшка с информацией. Когда будешь беседовать, втирайся к ней в доверие на цыпочках. Живя с судьей под одной крышей, нахваталась ушлости. Что-что, а какие он вел криминальные дела, краем уха да слышала. Не может быть, чтобы, имея в ушах бриллиантовые цацки, на плечах норковую шубу и не знать о темной стороне своего муженька. На моей памяти не встречал ни одного честного судью или того же прокурора.

— А мне вот, грешному, посчастливилось встретить честного судью, его портрет висит в моём кабинете. Да ты его знаешь!

Ермаков сделал паузу, ожидая, какое имя назовет Семенов. Не дождавшись, смеясь, проговорил:

— Иисус Христос, вот кто чист на руку! Прожил тридцать три года и не был замечен в коррупционных делах. Что молчишь, знаешь такого судью?

— Спорить не буду, пока с ним не пересекался, но надеюсь, встречи не избежать. В Евангелии имеются строчки: Бог всех честных оперов забирает к себе на службу. Наверняка на небесах есть смотрящий, блатных там пруд пруди. А Богу в одиночку без нас, оперов, с ними не справиться, помощники нужны.

— Намекаешь, на небесах сатана канает за смотрящего? Хм, а что, все может быть! Так, когда тебя ждать на чай? Одна голова хорошо, а две лучше! К твоему приходу постараюсь нарыть чего-нибудь интересного.

— Не измажьте свои пяточки, а то найдутся желающие, быстро вам их открутят. А прийти в гости, что ж приду на чай с бубликами, отвлекусь малёха от своих дел! Да! Чуть не забыл, ты живешь все там же, в старой квартире, государство новые апартаменты тебе не подарило?

— Прикалываешься? Намекаешь на казенный дом. Пока бог меня от такой участи миловал. Хотя в личном деле имею неполное служебное соответствие. При встрече расскажу, за что его получил, обхохочешься. Намеришься в гости, предварительно позвони. Мы ведь, опера, на месте не сидим, всё как Дон-Кихоты, боремся с ветреными мельницами, твоими словами выражаюсь. Всё, Фёдырыч, заканчиваю базар, время поджимает, начальство дышит в спину, бросаю трубку. Пока.

— Пока, пока, не отбили бы мне жулики бока, — Семенов ответил уже себе под нос, дальше думая про себя. По нынешним временам каска и ему самому на голове не помешает, только что высказал эти слова Юрке. Юркой он был тогда, когда после окончания высшей школы милиции зеленым лейтенантом пришел к нему стажером. Сейчас Юрий Николаевич Ермаков — начальник убойного отдела, должность серьезная! Полковник! За прошедшие годы родное подразделение поменяло несколько раз свое название, как только его не называли: оперативно розыскное бюро, отдел по борьбе с бандитизмом, в итоге стало управлением по борьбе с организованной преступностью. Но и оно ушло в небытие, выполнив свою миссию — якобы обезглавив верхушку преступности. Так решили с ним подло поступить в Москве «умные» люди. Простые граждане, оценив добрую работу сотрудников уважаемого подразделения, дали ему свое название — шестой отдел. А вспомнить есть что! В середине девяностых в стране кровь лилась рекой. Некоторые ушлые граждане вдруг ни с того ни с сего возомнили себя вершителями судеб человеческих, назвавшись братвой. Все как один надели кожаные куртки и спортивные костюмы «Адидас», на шею золотые собачьи цепи, выбрав единственный, на их взгляд, правильный жизненный путь — насмерть биться за кусок халявного рыночного пирога после развала Советского Союза. Братва билась так яростно и жестоко, что бюро ритуальных услуг не успевало для них копать могилы.

На смартфоне зазвучала мелодия из советского мультфильма про Винни-Пуха и голос героя: «Куда идем мы с Пятачком — большой-большой секрет…» Семенов, посмотрев на экран, подумал, стало быть, журналисты уже в курсе убийства судьи: звонит Татьяна Андреева, она как раз ведет криминальную хронику на URA.RU. Девушка с волчьей хваткой, опер в юбке, Семёнов так бы ее охарактеризовал. Провел пальцем по экрану смартфона:

— Ба! Татьяна Анатольевна лично своей персоной и без охраны?! Здравствуйте, уважаемая миссис Марпл, как раз намеревался вам звонить, — он ярко поприветствовал ее, обратившись к ней по имени персонажа детективов Агаты Кристи, понимая, что сейчас начнет выспрашивать об убийстве судьи. — Вы своим звонком меня опередили, кроме как мистикой и не назовешь! Хотел у вас поинтересоваться, что нового в криминальном мире?! Я ведь газет не читаю, радио не слушаю и не знаю, что делается в городе, — не давая ей ответить, — старость, она ведь не радость, все хвораю, — говорил как бы по-стариковски.

— Александр Федорович, я ведь не первый год в окопах, меня на мякине не проведешь, на больного вы не тянете, бодренько разговариваете. Мои негласные помощники на ухо шепнули: вам только что звонили бывшие коллеги, интересовались, что вы думаете об убийстве судьи. Как человек, отдавший часть своей молодости и богатырского здоровья в борьбе с организованной преступностью, не в курсе громкого происшествия?! Не поверю! Если бы вас не знала столько лет, так бы и подумала, но моя агентура в правоохранительных органах не дремлет, для них в кармане звонкая монета не лишняя!

Семенов специально покашлял:

— Это что ж такое получается?! Государство выделяет из бюджета деньги журналистам на оперативные расходы? Ай-ай-ай! Не порядок в танковых войсках! Вы сказали, убили судью, интересно девки пляшут! — высказал поговорку шутливо. — Расскажите-ка об этом поподробнее, а то два дня бухаю, в интернет еще не залазил.

— Александр, если мне не изменяет память, для вас норма алкоголя — фужер крымского вина, а тут вдруг забухали! В вашем «юном» возрасте врать молодым дамам нехорошо! Давайте ближе к теме, — сказала уже серьезным тоном. — Редактор приказал мне к утру нацарапать статью. Моя «агентура» доложила: убийство судьи — это ментовские разборки, жулики на такие серьезные дела не подписываются. Мотать пожизненный срок им не в кайф. У вас какие по этому поводу мысли? Оперской опыт не пропьешь, он есть или его нет — ваше любимое выражение!

Семенов, зная цепкую журналистскую хватку Андреевой, подумал, отговорки на нее не действуют. Еще находясь на службе, при первой встрече ощутил весь ее с хитрецой темперамент и наделил кличкой «Железная леди Маргарет Тэтчер». Она и сейчас отлично знает, что ее во все щели слушает ФСБ: журналисты всегда под их опекой, а теперь и его загребут до кучи. Но ей по барабану, сует нос во все дела. Несколько дней назад прошли выборы в Государственную Думу. Еще не утихли баталии на телевидении и в СМИ. Каждый проигравший депутат тянет на себя одеяло, виня во всех своих бедах ЦИК. Кинули их с голосами избирателей, пересчитав по-своему, положа большую часть себе в карман. Слово «кинули» в данном контексте самое точное. Журналист и тут успела громко о себе заявить, едкими статьями подлила масла в огонь, даже областного прокурора пропесочила по полной программе. Тэтчер закинула ему прокладку не просто так. Якобы ей известно о звонке начальника бандитского отдела — а вдруг он проколется и выложит весь разговор? В завтрашней статейке разорвется такая «бомба», что он сам загремит в свидетели! Ладно, если в свидетели: прямая дорога в подвалы ФСБ за клевету, а это уже серьезно. У нас в стране как делается: если по уголовному делу нет подозреваемого, на первое время его надо найти. Можно сказать с уверенностью, и он в эту касту уже попал. Выслушав журналиста, решил потянуть время:

— Ох, Татьяна Батьковна, что ж вам не спится! Я уже стал подзабывать службу в шестом отделе, и вы тут как тут нарисовались, освежили, так сказать, мою память. У меня ведь больное сердце, врач сказал лапоть и тот лучше выглядит. Из-за вашего звонка всю ночь не усну, нельзя ли было подождать до утра? Хотя, что даст утро, если вам приказали нацарапать статью, с живого меня не слезете, не подумайте плохого, выразился в хорошем смысле слова. А по несчастному судье скажу следующее: вы и без меня знаете — рано делать выводы. Что гадать на кофейной гуще? Убили и убили, все мы смертны. А может, судья сам на себя руки наложил. Мне приходилось встречать «киркоровых», считающих себя недооцененной личностью, — привел в пример известного песенного артиста. — Видать, судья хотел после своей смерти потрепать нервы органам милиции, затаил на них обиду.

Журналист тут же поправила его слова, не дав ему договорить:

— Александр, вы хотели сказать «полиции»?

— Это слово не выговариваю. У меня дед воевал в Отечественную войну с теми же полицейскими. Перед глазами всплывают виселицы. Все мои комплексы идут из детства, любил смотреть фильмы про войну. Вот и пишу романы, таким способом занимаюсь самолечением. Мозгами понимаю, зачем мне все это надо, а душа болит. Вот и сейчас, узнав об убийстве судьи, настроение испортилось. Как будто нахожусь на службе, и завтра предстоит идти на доклад к генералу. Профессия опера накладывает на человека негативный отпечаток. И у вас профессия не сахар: час ночи, а вы на телефоне висите. Как будто завтрашняя ваша статья вызовет у читателей интерес. Каждый день кого-нибудь да убивают. Люди навыдумывали себе разных интересов и увлечений, от них одна головная боль — нет позитива!

— Александр, не старайтесь увести разговор в сторону. Я же ваши психологические мульки-пульки изучила как Отче наш! Давайте договоримся так, на днях я вам позвоню. Все бывшие опера созваниваются, обсуждают резонансные преступления. Это же ваш вампирский хлеб, вы без него не сможете жить. Психология — дело тонкое! Надеюсь, и мне посчастливиться накопать интересного материала по судье.

— Татьяна, беседуя с вами, в голову пришли вот такие мысли. Если бы все журналисты России собрались на съезд свободной прессы, и им предстояло выбрать на нем председателя, это как жулики на воровской сходке выбирают вора в законе, то ваша кандидатура была первой!

Смех в трубке:

— Журналист Андреева в законе! Звучит громко! Но вы мне льстите, хотя приятно слышать, вдохновляет на работу! У меня работа и хобби одно целое! Александр Федорович, извините, но на прощание не целую — пока не заслужили, — бойко высказалась и отключила телефон.

За две недели до убийства судьи.

Автомобиль «Тойота Камри» остановился напротив парадного входа областного суда. Водитель, выйдя из машины, тряпкой протер ручку пассажирской двери, посмотрев на зависшую дождевую тучу, выругался:

— Вот и верь синоптикам. Я что зря помыл машину? — не успел договорить, как капельки летнего дождя заиграли мелодию по лобовому стеклу. Заскочив в салон, пробубнил:

— Тебя ещё не хватало, — в унисон дождю с нарастающим усердием пошел град.

— Госпожа непогода, и как тебя прикажете понимать? — продолжал разговаривать с самим с собой. — Шеф мне шею намылит, скажет не вовремя подъехал, тут и к бабушке не ходи!

Уже думая про себя:

— А если сказать правду — задержался на мойке. Так разрешения не давал. Если что, сослаться на пробки на дорогах. Человек он с гонором, должность обязывает быть строгим — прокурор! Главнее его в области нет, не считая меня! — смотря в зеркало заднего вида. — А что?! Было бы здорово! Простой водитель, а должность выше, чем у прокурора! Опять же, я лицом не вышел, — погладил лысую голову. — Почему не вышел? Мы с шефом одних годков, знакомы со школьной скамьи. После окончания десятого класса он подал документы в юридический институт, а я в автошколу. Каждому свое. Если бы все школьники пошли учиться на прокуроров, то в стране и преступников не было. Опять же статус прокурора для государства был бы не нужен. Они что прокуроры начнут обвинять самих себя?! Нонсенс какой-то получается! Надо же, выражаюсь интеллигентными словами! Вот что значит прислуживать элите! У шоферов лексикон совсем другой, из уст слышишь одни и те же слова, и они все крепкие на слух! Удивительно то, что слова «водка» и «пиво» звучат чаще других, а должно быть наоборот. Водитель за рулем обязан быть трезвым. Не зря в народе говорят: запретный плод сладок. Но, к сожалению, у нас, водителей, он врос в душу глубокими корнями: грешим сесть за руль с похмелья и стать преступниками на дороге. Самому пришлось побыть в этой шкуре, чуть прав не лишился. Спасибо соседу по подъезду, Александру Федоровичу, он милиционер. Попал я в ДТП с его коллегой, так сосед умял дело. Да и потерпевшего потерпевшим не назовешь: шишку на голове получил, а у машины треснул фонарь. Копеечное происшествие. Сосед успокоил: «От тюрьмы и от ДТП никто не застрахован». А у него жизненный опыт о-хо-хо, на две жизни хватит! Ну, и где же ты? — подумал о прокуроре. — Полчаса назад в трубку накричал. Опаздывает на встречу, а сам задерживается. Придет, скажет: «Жми на газ, гони лошадей, включи проблесковый маячок». Граждане и так смотрят на авто чиновников с оскалом: нарушают все правила движения — одним людям, значит, можно нарушать, элита, другим — нельзя! А элита еще те жуки — рука руку моет. Опять же, это их дело. Главное, шеф не жадный до денег, доплачивает зарплату из своего кармана. Говорит: «Это тебе для поддержки штанов». А я что — беру! Понимаю, деньги дает не за красивые глазки, чтобы держал язык за зубами. Шоферы про своих шефов знают больше, чем они сами про себя. Все чиновники поощряют водителей, не говоря о коллегах. Те, кто служит при правительстве, там вся обслуга в шоколаде! О, наконец-то, идет, — вслух подумал, увидев, как прокурор выходил из дверей здания суда.

Прокурор, садясь на заднее сиденье, шутливо сказал:

— Коля, взлетаем! Едем в ФСБ, потом опять сюда. Сегодня день расписан по минутам, — снял фуражку, положил ее на сиденье, достал из кармана носовой платок, вытирая им лицо, выдохнул. — Фу ты, с утра как белка в колесе!

Николай, выезжая на проспект, его спросил:

— Дмитрий Иванович, что-то случилось?

— Шумахер, — прокурор обозвал водителя известным спортсменом, — внимательно смотри на дорогу, нам с тобой аварии не нужны, журналисты так и ждут, как бы нас чиновников больнее ущипнуть!

— Вы говорите про вчерашнюю статью? Так она заказная. Что в первый раз вас критикуют журналюги? Сегодня не успел переступить порог гаража, как мужики в один голос стали надо мной прикалываться, говорят: «Коля, суши сухари, вместе с шефом на одни нары присядешь». Я, как броненосец, даже бровью не повел. И чего этот журналист вас не любит? Может, цветы ей подарить? Все-таки она женщина, растает ее сердце.

Прокурор, продолжая растирать платком лицо, выпалил:

— У нее скоро будет столько цветов — в руках не унести!

— День рожденья, что ль, на носу?

— Можно сказать и так. Не отвлекайся и включи «Серебряный дождь», — назвав радиостанцию, — там хоть песни нормальные поют, а то у вас, водителей, один «Владимирский централ, ветер северный…», от таких песен на душе кошки скребутся, — вспомнил строчки из репертуара исполнителя Михаила Круга.

Водитель включил радио. Французская эстрадная певица Патрисия Каас исполняла песню «Мадмуазель».

Доехали до здания ФСБ. Прокурор, выходя из машины, сказал:

— Дойди до киоска купи мне сигарет, а себе мороженое — остуди свой мозг, а то я смотрю, он у тебя от вчерашней статьи перегрелся.

Водитель, провожая прокурора взглядом, вполголоса проговорил:

— Сам вчера в бане с судьей и начальником ФСБ пил пиво с коньяком, заедал шашлыками с черной икрой, а не ел мороженое в бумажных стаканчиках. Краем уха слышал, о чем вы шушукались — решали свои криминальные дела. Прокурор Шувалов, а ты преступник. Как и твои друзья, набиваете потуже свой карман. Верю, справедливость наступит, найдутся люди, которые прищемят вам хвосты. Обидно то, что вы вытираете ноги об водителей, считаете нас холопами, по-барски командуете: съезди туда, принеси то. Обидно вдвойне за своих детей. Взять хотя бы мою дочь. Окончив школу, поступила в институт, не в тот, о котором мечтала, ведь ее папа, то есть я, по деньгам не потянет учебу в престижном университете, а бюджетные места все распиханы по блатным. А твоя дочь учится в Германии, у нее есть возможность шиковать на папины деньги. Еще насмехаешься, «остуди свой мозг», мол, не твоего ума дело, не суй нос в чужие дела. А слова о цветах. Состряпаешь на журналиста уголовное дело. Все полномочия имеешь. «В уголовном кодексе все статьи нужно читать под правильным углом» — выражаюсь твоим любимым выражением. Понятное дело, бумага все стерпит, если ее напишет рука прокурора, а твой товарищ, председатель областного суда, ее поддержит. Рано радуешься, и на моей улице будет праздник! — с этими думами водитель вышел из машины.

Шувалов, войдя в кабинет начальника ФСБ Мазикова, застал его за холением цветов — из лейки поливал орхидеи на подоконнике.

— Виктор Васильевич, откуда у тебя любовь к цветам? Все сотрудники вашего ведомства коллекционируют оружие, оно как-то ближе к профессии разведчика, выбиваешься из обоймы?! Наводит на нехорошие мысли — а не маньяк ли ты? В стране столько нераскрытых преступлений, и никто не подумает, что под маской преступника, скрывается генерал ФСБ.

— Шутить изволишь… Вот обижусь, прикажу своим ребятам — они у тебя все карманы вывернут наизнанку, не посмотрят, что ты прокурор! Тридцать седьмой год, он не такой уж и далекий, народ его помнит. А ты и есть народ или уже не народ? — довольно улыбался. Подошел к гостевому столику, сел в кожаное кресло.

Шувалов отвечал, садясь напротив:

— По нынешней поре сталинские времена всего лишь цветочки! Сижу в кресле прокурора и не знаю, кто руководит страной. По Конституции якобы президент, по ситуации — мафия.

— Так президент и есть мафия или ты с другой планеты прилетел? Я тут перед днем победы поздравлял ветеранов войны. Мой покойный дед тоже воевал. Иногда думаю, посмотрел бы он на своего внука, как я живу: дом в четыре этажа, джип с колхозный амбар, территория участка с аэродром. Дед войну прошел в пехоте и всю жизнь прожил в деревне, палисадник из штакетника. Сказал бы в мой адрес пару «ласковых». слава Богу, что не видит всего моего богатства. Он воевал с товарищами не за коттеджи с парком машин, а за светлое будущее нашей многострадальной страны.

— Ты что не доволен своей жизнью, что-то тебя не пойму?! Твой дед, как и мой, победили фашистов, чтобы их внуки жили в достатке, что мы сейчас и делаем! — сказал с хитрецой. — А судьбе предков не позавидуешь, тут с тобой не поспоришь, они на своем горбу подняли страну с колен. Нашему поколению даже малой доли не осилить. Сколько они понастроили заводов городов и не сосчитать. В нас нет ни духа, ни веры, про честь забыли. И у меня бывают минуты депрессии, тоже дурные мысли лезут в голову: у нас зарплата царская, а руки тянутся в государственный карман, заграбастать еще поболее. И все нам мало! Помню, службу начинал, живя в однокомнатной квартире с двумя маленькими ребятишками, места всем хватало. Сейчас, если что, в моем доме детский сад разместить можно, еще и место останется. За два десятка лет мое сознание превратилось в машину накопления денег. Даже читая уголовные дела, где кто-то не чист на руку, положил в свой карман миллионы, думаю не о том, что он преступник и его место в тюрьме. А о том, какой он красавец, ловко заработал деньги! И я говорю это открыто! За прошедшие тридцать лет демократические процессы в стране нам, россиянам, поправили мозги туда, куда не надо. Патриотические чувства к родине, остались, где то там, на задворках. Есть с кого брать пример. Возьми нашего президента: каждый год, читая его декларацию о доходах, мои подчиненные ржут, как кони. Он гол как сокол! В декларации записан автомобиль «Волга газ 21» и к ней прилагается прицеп «Скиф», он ему нужен, чтобы возить картошку с участка. Никак не может скопить денег из своей «нищенской» зарплаты на новую машину, хотя бы «Приору» вазовскую. Самому-то ему не смешно? А сам на конференциях народу проговаривается, что в своей резиденции в Барвихе катается на электромобиле. Напрашивается вопрос, а на какие такие шиши ты его купил?! Может, подарок от Илона Маска? Так это взятка! Заврались все чиновники сверху донизу.

Мазиков с серьезным видом:

— Ты что-то вразнос пошел, во всеуслышание высказываешь негативные слова в адрес президента. Тебе ли не знать, произносить их вслух нельзя — уголовная статья. Что-то случилось?

— Случилось! Это с какой стороны посмотреть, народ у нас не дурак всё видит, кто как живёт! Беда у нашего общего друга! С утра меня вызвонил Морозов, попросил срочно приехать. Он после просмотра видеобращения в интернете беглого аудитора запаниковал как школьник! Говорит, если начнут под него копать по уголовным делам, по тем, которые вел лично, всем не поздоровится. Он ведь его товарища коммерсанта отмазал от тюрьмы. В судебном заседании «смело» прекратил уголовное дело! Подсудимый прикупил очередной заводик за три копейки. А твое ведомство ко всем делам Морозова не допустят — пожалуют люди из Москвы. Борьба с коррупцией сейчас у всех на слуху. Сам сижу на раскаленной сковородке. Ты вчерашнюю статью про меня читал? Журналист будто обвинительное заключение расписал. И не скажешь, что она баба, конь с яйцами! Газетчики перестали бояться прокуроров, видать, с мозгами у них не все в порядке или за спиной стоит сам президент.

— Ты это говоришь про Андрееву, журналиста из URA.RU? Мои ребята за ней внимательно присматривают. Недавно на выборах предлагала одному из членов избирательной комиссии деньги, чтобы он на заседании ЦИК записал разговор председателя. Подумывали взять ее с поличным. Побоялись. СМИ такую бучу подымут, всем не поздоровится. Где замешана политика, палка о двух концах: не знаешь, в кого первым прилетит. Скажут, опубликуйте запись, ту, что у нее изымем. Ты же знаешь, председатель играет в одни ворота, обеими руками и ногами на стороне Единой России. Решили не рисковать, подставим своего человека. А журналистке с ее взбалмошным характером недолго осталось марать бумагу. Наскребет на статью, вот тогда на ней и отыграешься. Запечатаем за решетку годика на два, на много не надо, чтоб другим журналюгам неповадно было. А Константин Ильич пусть не волнуется, мы с тобой всегда подставим плечо, так ему и передай. Сегодня с ним встретиться не смогу — у губернатора совещание по противодействию коррупции. Ты же тоже на нем должен по протоколу присутствовать. После совещания обговорим, какие меры сможем предпринять. То, что беглый аудитор опасается угроз от своих компаньонов, — пустые слова. Никто не намерен его убивать. Информация в открытом доступе — побояться. Он сам виноват, напросился в мошенническую схему по отмывке бюджетных денег, думал умнее всех. Он под колпаком полицейских, уголовное дело держу на контроле. И ты держи руку на пульсе, есть некоторые соображения по краденому миллиарду, тому, что он прогнал через банк. Свидетелем по уголовному делу проходит начальник областной налоговой инспекции. Мои ребята накопали на него пару статей, у него рыльце тоже в хорошем пушку. Вот его и закроем на пару с аудитором. Пусть в тюрьме посидят, подумают, что бюджетными деньгами нужно делиться с товарищами, — проговорил слова с ехидной улыбкой. — Подсунем им своего адвоката. Сейчас ставки в суде не три копейки, немного денег подзаработаем. Тем более директор завода, бывший крестник Морозова, второй раз его будет «судить».

— Директор уж больно крученый, осторожный! Знаю его со времен, когда служил следователем, коллега по кабинету им занимался. Он, будучи простым инженером, завладел единолично заводом, вовремя подсуетился, скупил ваучеры у заводчан, не додав им зарплату. Объегорил их, как липку! В те бессовестные ельцинские времена уголовные дела заканчивались ничем, закон был вшивым. Выкрутился гадёныш! А год назад на аукционе за бесценок приобрел еще один «свечной» завод. Все знают, кому надо знать: убрать конкурентов ему помогли бандиты. Запугали претендентов. Крыша у него серьезная, сам смотрящий Титов. Ведь жизнь диктует ублажать наших и ваших. Сейчас дураков нет, никто не хочет лежать в гробу с простреленной головой.

— Согласен. Быков ушлый коммерсант! Один из моих сотрудников по выходу на пенсию к нему устроился начальником службы безопасности, а замом у него паренек из бывшего шестого отдела. Еще две надежные крыши! Кругом обставился, не подступиться. Купил место в думе, едешь по городу, а его лицо на афишах мелькает. Народ думает: настоящий патриот страны, грудью за них радеет! Вот жизнь настала, кругом одно вранье. Если и увидишь «Павликов Корчагиных», то в интернете, но с ними быстро органы расправляются. Власть должна себя защищать, на то она и власть, что мы и делаем. Что-то я тебя кофеем не угощаю, и ты молчишь. Попрошу что-нибудь принести, — проговорил вставая.

— Попью кофе у Морозова, обещался после разговора с тобой к нему заехать. Успокою. А то не дай бог в больницу попадет, у него в последнее время сердце шалит. У меня самого здоровье пошатнулось, здание прокуратуры привожу в надлежащий вид. Журналистке слил информацию подрядчик, больше некому, у него вся документация по ремонту. В статье слизана смета, указаны расценки на строительные материалы, сам понимаешь, цены на них завышены в два раза, а где и в три, любой школьник заметит. А подрядчик выиграл тендер по закону, к нему не подкопаешься, пусть даже все остальные участники — подставные лица.

— А ты, тут каким боком, если все претензии к подрядчику? Мало ли что написал журналист, доказательства нужны. Может, ее подтянуть за клевету? — помолчав. — Опять же, тебе лишняя шумиха не нужна. Нужно выждать время, пусть все течет своим чередом. Вспомни уголовное дело в отношении начальника управления «К» службы экономической безопасности ФСБ полковника Черкалина. У него изъяли аж двенадцать миллиардов рублей! СМИ растрезвонили на всю страну, к концу расследования большую часть денег не досчитали. Одно удивляет, как с такими большими деньгами попасться в руки своим же коллегам? Видать, пожадничал, не поделился. Это всем нам, руководящим работникам, наука, мол, учитесь на чужих ошибках. А все беды из-за нашего нищенского прошлого: вдруг на тебя сваливается дождь из денег, как прикажешь пройти мимо? Выгонят на пенсию, а на нее не проживешь, зубы положишь на полку, приходится подкладывать соломку. Дружки президента соломку под себя в три слоя подложили и правильно сделали, вот с кого нужно брать пример! Только дураки работают за зарплату на государевой службе, притом здоровье свое подрывают.

Шувалов заулыбался:

— Ты что лыбишься, я что открыл тебе Америку?

— Представил, кто-нибудь подслушает наш разговор, волосы дыбом встанут. Два больших чиновника наговорили на все статьи в Уголовном кодексе с конфискацией имущества. Сам только что меня предупреждал держать язык за зубами.

— Хорошо, что ты напомнил об имуществе. Есть возможность прикупить виллы в Италии на озере Комо. Два русских бизнесмена обанкротились, им срочно надо их продать. Мне эту информацию слил знакомый банкир, живет с ними в соседях. Говорит, не дай бог в их дома вселятся бандиты, придется самому съезжать. У кого в порядке с мозгами, деньги вкладывают за границей. Держать валюту в России — это что выйти на балкон и ее выбросить на улицу. «Красные придут, грабят, белые придут, тоже понимаете, грабят», — высказал в шутливой форме слова одного из персонажей легендарного фильма «Чапаев».

— Предлагаешь пожить по соседству с Челентано?! — назвав итальянского артиста кино. — Но у меня нет надежного человека, на кого оформить недвижимость. С женой живем как кошка с собакой, разбаловал я ее. А если дело дойдет до развода? Развод обойдется дорого, много знает про мои темные дела. Родственники сразу отпадают, с ними одна головная боль, языками чешут, дойдет информация до той же журналистки, вот тогда точно моей карьере конечная станция.

На столе зазвонил телефон. Мазиков встал, дошел до стола, взял трубку:

— Олег Юрьевич вовремя позвонил, минут через двадцать зайди, там и доложишь, сейчас я занят, — и положил трубку.

Повернувшись к Шувалову сказал:

— Так и мне не на кого оформить недвижимость. Банкир пообещал документы оформить на себя, ему закон это позволяет. Деньги за дома мы ему передадим. Уйдем на заслуженный отдых, решим, как правильно их оформить на себя. Тогда никто не посмеет нас уличить в коррупции, да и дома не такие дорогие, если перевести доллары на рубли. Цена им как квартира в элитном доме в столице.

— Не подумал. Все сотрудники ФСБ и на пенсии невыездные из страны, двери для вас везде закрыты? Или ты хочешь дом перепродать подороже?

— А когда мы уйдем на пенсию, такой страны как Россия на карте уже не будет. Хотя эти слова прискорбно звучат из уст генерала ФСБ, но видно к этому все идет. Или ты в период пандемии видишь ситуацию иной. То я тебе завидую белой завистью: оптимистам легко умирать, так и не узнаете, в чем смысл жизни. А его и нет, смысла-то, просто надо жить и наслаждаться жизнью, как и нет никакого патриотизма, любви к отечеству и тэпэ, и тэдэ. Игра слов на публику. Ничего не поделаешь, таковы реалии нынешнего времени, напрашивается слово «безбожного». У народа жизнь идет по-своему, что-то произошло с нашими мозгами. За последние двадцать лет столько понастроили и восстановили церквей, что люди, начитавшись божьих заповедей должны жить как при коммунизме, где никто не ворует, не убивает, коммерсанты не добавляют в колбасу туалетную бумагу, а врачи лечат больных не за деньги, а потому, что они врачи. Но воз и ныне там!

— А все-таки у тебя в душе грамулька совести осталась, в словах чувствуется боль.

— Дмитрий Иванович, во мне борются гены деда, а вот у моих детей их уже нет, это как в организме человека антитела — они или есть, или их нет. Иммунная система слаба, нет защиты от «ковида совести». Мои кадровики, принимая на работу молодых людей, задают им очень важный вопрос: почему вы хотите стать чекистом? Если отвечают про патриотические чувства любви к родине, насмотрелись фильмов про разведчиков, их сразу отсеивают. Лгут. У молодого поколения патриотических чувств не может быть по сути, в их сознании им неоткуда зародиться. Пустыня! Сахара! Воспитывались в среде демократических преобразований, где деньги на первом месте, как губки впитали все негативное. Даже мы родители не можем признаться своим детям, что взрастили их иждивенцами в прямом смысле этого слова. Выскажи мои слова во всеуслышание, найдутся люди, несогласные с выводами, ведь они не знают всех подводных камней, о которых известно высшему руководству ФСБ. Нас и людьми то уже назвать нельзя, плывем по течению, как коровьи лепешки, копируя все западное, — замолчав. — Фу, — выдохнув слово, — выпустил пар, и стало легче на душе. Вот видишь, и у нас, старшего поколения, не все в порядке с нервами, а что говорить о молодежи.

Шувалов встал, медленно подошёл к двери, возле нее остановился:

— Ты своей обвинительной речью все настроение испортил, и так на душе кошки скребутся. Может, сегодня еще раз в баньке попаримся, вчера не всю грязь с языков смыли, как ты выразился, надо жить и наслаждаться жизнью. Или у тебя хозяйство: коровы не подоены, курицы не покормлены, огород надо прополоть от сорняков? — заулыбался.

— Забыл сказать: дров наколоть и печку истопить. Нас, чиновников, уже не заставишь взять в руки косу и тяпку, не барское это дело, для этой работы есть холопы. Ближе к вечеру решим, как провести время. Морозову предложи за компанию отдохнуть, в кругу друзей как-то легче переносятся невзгоды, а то и вправду попадет в больницу, тогда его жена Валя нам с тобой шею намылит.

— Мы своих жен разбаловали. Хвастаются перед одноклассниками, как они удачно вышли замуж, бабы они есть бабы, — и вышел из кабинета.

Мазиков нажал на пульте кнопку с надписью «Шорин»:

— Олег Юрьевич, заходи, я освободился. Принеси оперативное дело на Жилина, хочу посмотреть, что в нем нового, — а сам подумал, что Морозов с Шуваловым и его вытянут на публичное обозрение. Видать, дело идет к этому. Журналист как из пулемёта строчит статью за статьей. Знает себе цену, давно работает в журналистике — это ее хлеб. Надо что-то с ней решать.

Зашел Шорин и с улыбкой громко проговорил:

— Товарищ генерал-майор, государственной безопасности полковник Шорин по вашему приказанию прибыл, разрешите войти!

— Олег, ты как не родной!

— Отрапортовал, как положено младшему офицеру, соблюдаю субординацию! — Шорин подошел к столу, положил на него кожаную папку, сел на стул.

— Ты каким-то стеснительным стал. Стареешь. Службу начинали в одном кабинете, а сколько коньяка выпито! И тут: разрешите товарищ генерал! Давай заканчивай давить на любимую мозоль, а то обижусь, уйду в монастырь! Говорят, ты был на рыбалке, поймал карпа пятикилограммового, а я так и не могу вырваться на отдых, выборы выбили из седла. Сейчас гора с плеч свалилась, можно и отдохнуть. Как у тебя продвигаются оперативные мероприятия по младшему брату?

— Говоришь о начальнике полиции Жилине или о Ермакове?

— Во как! Ты и начальника бандитского отдела взял под колпак? Он ведь парень честный. Что ж ты его так невзлюбил? Выиграл у тебя в подкидного дурачка на щелбаны?! Дам совет: опера еще те шулера!

— Есть некоторые вопросы к его бандитскому отделу, так сказать, держим руку на пульсе. Никак конкурирующая фирма, оперативные разработки пересекаются. Вовремя поправить, протянуть, так сказать, руку помощи! — хитро улыбаясь.

— Он что сует нос в наши дела или на него Жилин давит?

— Это как посмотреть! Большие деньги крутятся в комбинате по переработке мусора, бандитский отдел к нему проявляет интерес. Смотрящий со своей братвой на директора предприятия наложил лапу, обложили его данью. Ермаков пытается окучить блатных, делает все по закону, на них завел оперативное дело. Я влез в эту тему, осторожно поговорил с коммерсантом, намекнул, чтобы написал на вымогателей заявление, а мы как служба ФСБ подставим плечо, защитим. Имеется государственная программа по защите граждан от криминала. В мусорной сфере крутятся миллиардные деньги, лакомый кусок. Он мне в глаза посмеялся: «Вы сами себя, органы безопасности, защитить не можете, а простых граждан тем более». И он прав, ему спокойнее отстегивать часть прибыли жуликам, живем не в советские времена, где при слове милиция, не говоря о нас, сотрудниках КГБ, у людей ноги подкашивались. Сейчас покажи гражданину удостоверение органов — сразу бьют по морде. Доработаю до пенсии, уйду работать егерем на озеро, рыбу буду ловить и пиво пить, — посмеиваясь.

— Меня возьмешь в помощники?! — ответил генерал с довольной улыбкой.

— Должность блатная, если руку позолотишь, то пойду навстречу. Сейчас в России бесплатных должностей нет! Я не договорил, коммерсант мне дерзко ответил, мол, не твое собачье дело. Представляешь, бизнесмены уже нас, сотрудников ФСБ, посылают на три буквы. Обнаглели!

— Ты что держишь на него обиду — это же рабочая обстановка! Наверно, он был не в настроении. Поговори с ним еще раз, если совесть тебя так грызет.

— Хочу взять коммерсанта под свою опеку, со временем отодвинуть от него блатных, нечего им жировать. Не за горами идти на пенсию, аэродром нужно подготовить, на озере с удочкой много денег не заработаешь, да и не старый еще. А там, глядишь, коммерсант одумается, проявит ко мне интерес возьмет к себе на службу. Послушал его телефонные разговоры, так олигарх Абрамович на пару с дружками президента братьями Ротенбергами по сравнению с ним — бомжи!

— Ну-ка, о нем поподробнее расскажи, — оживился Мазиков.

— Намеревается в нашей области строить громаднейший завод по переработке мусора. У него в Москве свои люди двигают эту тему. Обычная схема: правительство выделит бюджетные деньги, смету на строительство завода завысят вдвое, кто ему помогал, получит свою долю. Распил бюджетных денег, ничего нового! Еще погреют руки на закупке строительных материалов, плюс от подрядчика часть откусят.

Генерал спросил смеясь:

— А мы что с тобой получим?!

— Если что, удастся возбудить на него уголовное дело. Мне как инициатору полагается премия, а вам, товарищ генерал, предложат новую должность в Москве. Там и заработаете на безбедную старость, все большие деньги крутятся в столице.

— Сделаем иначе, коммерсант пусть работает на своем месте: дойная корова в тюрьме молока не дает! А те деньги, что причитаются в качестве отступных его помощникам в Москве, пусть нам достанутся! Так будет справедливо, деньги должны оставаться в регионах, — генерал все время улыбался.

— Не получится, на пути стоит Жилин, он эту тему шевелит. Я ведь не зря на Ермакова завел оперативное дело. Генерал его использует в темную — это факт! Еще успевает засунуть руку в карман компании «Алур». Добыча урана — золотая жила! Как будто печется об экологии, нашелся мне Грета Тунберг! — обозвал с ехидцей генерала полиции именем знаменитой эко-активистки из Швеции. — Тут и к бабушке не ходи, спит и видит тепленькое место в совете директоров. Но ему не повезло, на пути встал конкурент — это наш губернатор, у него и должность повыше, и связи покруче. Каждый чиновник перед выходом на пенсию думает о теплом месте, патриотов страны сейчас днем с огнем не найдешь.

Мазиков недвусмысленно с улыбкой сказал:

— Как не найдешь, а на что у нас в городе выстроен психоневрологический диспансер? Все патриоты страны там собраны. Государству он нужен, как воздух! Ты посмотри, что люди творят в интернете, власть хают, аж перья летят! Вспомни советские времена, органы безопасности всех борцов за справедливость пачками отправляли в «увеселительные» заведения. И правильно делали, нечего им было народ баламутить. Сейчас патриотов с отмороженными головами тоже хватает. Заметь, к ним в ряды добавились религиозные фанатики. Москва мне каждый день шею мылит, требует усилить работу по выявлению террористов-исламистов. Уже стал стихами говорить. А что их выявлять, все прибывающие граждане из южных республик — правнуки басмачей, они готовы по одному клику встать под зеленое знамя ислама. У них ненависть ко всему цивилизованному со времен Тамерлана в мозгах засела, топором не вырубишь. Что я тебе говорю, ты с ними каждодневно сталкиваешься, изымаешь террористическую литературу. Не забывай, есть еще борьба с коррупцией, а этот фронт посерьезнее. Неприкасаемых людей нет, нас самих могут подставить, вот как коллег в Москве осудили с миллиардными накоплениями. Свои же коллеги подложили им свинью. А с генералом Жилиным не тяни, если есть за что его убрать с должности — действуй, а то он нас первым обскочит. Это раньше нас, сотрудников КГБ, боялись и уважали. Интернет открой, нашего брата чекиста правосудие отправляет за решетку пачками, не моргнув глазом. Как бы камень в наш огород не прилетел. У тебя по Жилину, какие есть задумки?

— Пойдем проторенной дорожкой. Жилин с коммерсантом сдружился крепко! По прослушке видно: неровно дышит к его бизнесу. И коммерсант проявляет к нему интерес, закинул ему крючок, поинтересовался, есть ли у него большие связи в Москве. Готов заплатить приличную сумму для разрешения вопроса. Видать, у его друзей-москвичей не все открыты двери в кабинеты правительства. Генерал назвал однокурсника по учебе в Омской школе милиции. Он ранее служил заместителем министра Татарстана, уйдя в отставку, как раз пристроился адвокатом-консультантом в компанию по переработке и утилизации мусора. Компанией руководит наш бывший коллега, входит в близкий круг друзей президента. Договариваются о сумме отката, кто, сколько получит при дележе денег на строительство завода. Наши коллеги-москвичи пообещали нам помочь в оперативной разработке адвоката. Возьмем всех с поличным. Возбудим уголовное дело, все сделаем по закону.

— А нашего коллегу, зачем брать за задницу? Как-то не по-товарищески.

— Коллега останется на свободе, у нас до него руки коротки, он товарищ президента. Как бы он нас самих не взял за одно место! Люди высокого ранга неприкасаемые, как будто что-то новое тебе сказал.

— С языка сорвалось. Дело на Жилина оставь, почитаю. Отвлечемся от службы, тут у моего товарища, председателя суда, дочь выходит замуж. Неделю в раздумье, не знаю, что им подарить на свадьбу. Ты что посоветуешь?

— Хм! Яхту пятимачтовую подарите, все остальное у его семьи уже есть!

— Я тебя серьезно спросил, а ты шутишь.

— Лучший вариант — спросить молодоженов. Хотя бы в подарок купить им путевку в Турцию — недорого и весомый подарок.

— Так они из-за границы не вылезают, этим подарком их не удивишь. Ладно, что-нибудь придумаю.