Торатау

Александр Вавилов (2024)

Айгуль красивая и жизнерадостная девушка родом из Ишимбайского района республики Башкортостан. Её детство прошло возле горы Торатау, священной для всех народов Башкирии. Проходя учёбу на факультете журналистики в Санкт-Петербурге, она увлекается туризмом и часто путешествует по России в компании близких друзей. Перед завершающим учебным годом Айгуль решает провести летние каникулы на родной земле. Друзья отправляются с ней в путешествие, чтобы посмотреть красоты Башкирского края, в том числе и познакомиться с древними Шиханами. Едет и преданный поклонник девушки Григорий, безумно влюблённый в неё с первого курса. По дороге им встречается жуткая одноглазая старуха, которая рассказывает о страшном лагере каторжан, расположенном вблизи Торатау в прошлом столетии. Под впечатлением леденящей душу истории воображение Григория обостряется, и разум начинает терять связь вымысла с реальностью. Безумная любовь парня становится ещё более безумной, что медленно ведёт его к неизбежной трагедии.

Глава 2. Башкирия

Туристический поход по Башкирии ничем не отличался от сотен других походов по бескрайним просторам России. Ребят было много и, так как заранее логистическую составляющую в расчёт не брали, решив искать автотранспорт на месте, последовали некоторые задержки во времени. Всё-таки двадцать человек не уместятся в одну легковую машину. Поэтому ребята разбивались на группы, искали водителей и каждый добирался до следующего пункта назначения как может.

Благо движение между городами не останавливалось, и попутчики находились быстро. Это было настоящее приключение с элементами автостопа. Организации как таковой не требовалось, туристические тропы Башкирии были хорошо освоены местными гидами при поддержке руководителей республики. Ребята собирались в посёлке и уже там находили грузовой транспорт, доставляющий их до начала маршрута.

В Абзаково, забравшись на подъёмнике высоко в горы, фотографировались на фоне острых хребтов, густо усеянных хвойным лесом. На Банном озере резвились в воде, поглощая пенное прохладное пиво и газированный вкусный кумыс. В селе Тюлюк ходили на ледяной водопад перед восшествием на изумрудную вершину Иремеля. В деревне Толпарово прыгали в горный Зилим, выбегая из дубовой рубленной бани, подогретые жгучей медовухой, купленной у местных башкир. А на следующее утро с похмелья тряслись в кузове старого советского ЗИЛа, везущего невыспавшиеся тела по непроходимой дороге к скале Мамбет.

Минуя холмистое зелёное покрывало Гафурийского района после заповедника добрались до минеральных вод Башкирской здравницы — посёлка Красноусольский. В Усолке крестились в Богородице-Табынском женском монастыре, стены которого дважды видели святой лик с иконы Казанской Божьей Матери. Искупавшись в ледяном источнике, и оставив в воде грехи и прегрешения молодой беспечной жизни, студенты направились в город Стерлитамак, не единожды удостоенный звания «Золотой город России». Переночевав и собравшись с силами, на следующее утро, ребята сели в маршрутку и направились в деревню Урняк к знаменитой горе Куштау.

— Значит, здесь и происходило летнее побоище? — спросил Боря, обращаясь к Айгуль.

— Тебе смешно, а люди сейчас сидят за решёткой, чтобы ты мог любоваться просторами Башкортостана.

— Да ладно тебе, Айгуль. Власть просто отжало прибыльное предприятие у неугодных олигархов, а несколько местных патриотов оказались раскатаны суровым катком безжалостной машины правосудия. Всё было спланировано заранее. Режиссёры сидели в Москве, и никто не собирался уничтожать достояние башкирского народа, до сих пор не признанное Юнеско.

Боря намеренно издевался над чувствами Айгуль, показательно обнимая Наташу. Хотя прекрасно знал, что среди защитников Куштау были и родственники девушки. А дядя и вовсе получил условный срок за противодействие стражам правопорядка. Всю поездку между ними происходила игра, кто кого больнее ужалит: он из кожи лез вон показать, какая у них с Наташей любовь, а Айгуль на глазах у всех соблазняла Григория, как та собачка, крутящая попкой перед носом у истекающего слюной кобеля.

— Если бы народ не встал на защиту, то Куштау бы ждала участь Шахтау.

— Какой Шахтау? — спросила Камила.

— Шиханов было четыре. Шахтау, Куштау, Юрактау и Торатау. Гору Шахтау разработали наши родители, дедушки и бабушки. Она послужила сырьем для соды и цемента. Теперь власть планирует уничтожить ещё одну гору. Сначала хотели сравнять с землёй Торатау, но глава республики был родом из Ишимбайского района, поэтому отстоял гору, чтобы сохранить поддержку земляков. Но вместо Торатау принял решение разработать Куштау. И если бы народ не поднял восстание, то не было бы у нас и второй горы.

— Ты сама себе противоречишь, Айгуль. Гору не уничтожили, а разработали. Не было бы горы, не было в Стерлитамаке комбината. А может тогда и города бы не было. Что же, по-твоему, мы и деревья рубить не должны, дабы не уничтожать национальное достояние?

— Боря, ты с головой дружишь? Стерлитамаку почти 300 лет. Его построили в те времена, когда люди ещё ни о цементе, ни о соде не слышали! Деревья-то вырастут, подожди 50 лет. А вот уникальные рифовые отложения — наследие не только башкирского народа, но и всего человечества!

— Нефть с газом тоже наследие человечества и тоже невосполнимое. Ты что же предлагаешь? Не выкачивать чёрное золото из земли? Отказаться от топлива и снова пересесть в телеги с санями?

— Ну уж нет, я на такое не подписываюсь, — с издёвкой улыбнулась Наташа и посильнее уткнула нос в грудь Бори.

— А я согласна с Айгуль, — встала на сторону подруги Камила, — с какого перепуга достояние народное, а богатеет один лишь дядя, проживающий в Австрии?

— Ты не забывай о простых тружениках предприятия, которые ежемесячно получают зарплату, пока комбинат производит продукцию.

— Не спорьте, друзья. Вы все не правы! — вмешался в разговор Фёдор. — Нефть — это возобновляемое сырьё. Деревья — вообще, отдельная тема для разговора. А Шиханы — это древние пирамиды, разбомбленные во временя ядерной войны.

Конец ознакомительного фрагмента.