Война

Александр Верещагин (2024)

Война, которая могла бы случиться. Летом 1995 года Регулярные войска Коалиции высадились в районе Владивостока. Части Российской Армии и Военно-Морского Флота героически сдерживали натиск захватчиков, но были преданы, лишены снабжения. В стране провели срочную мобилизацию, вновь укомплектованные подразделения направили к театру военных действий на Дальний Восток и на Запад, в район Калининграда. Фантастическая повесть, о параллельной истории.

Глава 6. Невельское

Отделение снималось с зимовки, нас переводили на новое место дислокации, большое село Невельское.

Закончив нехитрые сборы, мы на лыжах, охотничьими тропками, пошли в Невельское. За пол года в тайге, я совершенно отвык от Цивилизации. Поэтому, после двух суток пути, дико радовался когда, мы вошли в многолюдное село.

Поселили в спорт зале деревенской школы вместе с другими бойцами.

На следующий день была возможность выйти на деревенский рынок, обменять несколько шкурок пушного зверя на разные мелочи, еду. Я отдал весь свой запас за килограмм старых слипшихся карамелек. Тогда, эти конфеты казались мне самыми вкусным блюдом во вселенной. Кроме того, рынок переполняли сплетни. Люди говорили кто о чем: О банде Яшки Рябова, орудовавшей в этих местах, о американцах пытающихся укрепить в районе свою власть и создать хоть видимость порядка, о старостах и шерифах назначенных американцами почти в каждом сколь — нибуть стоящем населенном пункте, о бывших горожанах, которые голодными толпами наводнили тайгу в округе. Местные недолюбливали горожан, а те при случае не брезговали мародерством.

Придя вечером в спорт зал, с драгоценными конфетами за пазухой, я был несколько удивлен. Почти все бойцы были пьяны. Оказывается, на рынке легко можно было раздобыть самогонку или дешевый американский спирт. Что наши и сделали.

Веселье к полуночи закончилось дракой, а могло и стрельбой, если бы не подоспевшие командиры.

На утро объявили общее построение. Там то я и увидел в первый раз руководителей Сопротивленья. Пожилой мужчина, в форме полковника Российской Армии, сначала долго отчитывал командиров рот, в том числе и Глума, потом обратился к личному составу, так он называл нас, рядовых бойцов. В его голосе чувствовалась сталь и ледяной холод. Он говорил, что в Сопротивлении никого насильно не держат, о том, что нарушителей дисциплины будут жестоко наказывать по закону военного времени. Я многого не понимал из сказанного но, не смотря на то, что во вчерашней попойке я не участвовал и, следовательно, не виноват, все равно чувствовал какую то ответственность за произошедшее. Слова командира вызывали во мне одновременно и уважение и благоговейный страх.

Самое, интересное началось после обеда. Нехитрая похлебка из полевой кухни, гораздо хуже чем-то, что мы ели в зимовье, несколько разочаровала меня, но виду я не подал. Но зато настоящий чай, да еще и с карамельками! Ребята из моего отделения, с видимым удовольствием отлепляли карамельки от большого куска и в прикуску с чаем ели. Я видел во взглядах товарищей одобрение и уважение.

Почти сразу после обеда появился Костя Глумов. С ним еще несколько человек, которых я не знал. Выяснилось что наших людей направляют на хоз. работы. А незнакомцы были из местного колхоза, бригадиры.

— Денис, ты со мной пойдешь. — приказал Глум.

Вместе с Глумом мы добрались до правления колхоза. К моему немалому удивлению в кабинете нас встретил тот самый пожилой полковник, только одет был уже в гражданскую одежду.

-Здравствуйте Лакудин, присядьте! — как-то неожиданно мягко обратился он ко мне.

После чего, Сергей Петрович, так его звали, долго и обстоятельно расспрашивал меня о городе, о моей довоенной жизни, о семье, о том какие у меня отношения с сослуживцами. Что я думаю о своем командире ( Глум на тот момент ушел куда то ). В конце этой беседы, я получил задание, Первое. По настоящему серьезное боевое задание.

Суть его заключалась в следующем, сбор сведений о враге. Сергей Петрович очень подробно инструктировал меня о том, как и под каким предлогом я должен появиться у себя дома. Я заучивал и пересказывал легенду о дальних родственниках в деревне, где я и перезимовал. И еще очень много информации.

С первой водной переправой меня должны были забросить в город. Гордость и ощущение собственной значимости так и переполняли меня. Жаль, что нельзя было поделиться с друзьями-однополчанами, все думали что я работаю писарем при штабе. Жизнь в Невельском более или менее стала напоминать армейскую ту, что я видел в городе перед вторжение американцев. Бойцы тренировались, оттачивали боевое мастерство, трудились на хоз. работах, несли службу в нарядах. Пьяных и праздно шатающихся партизан было очень мало. Кроме того постоянно формировались небольшие конные и пешие отряды, которые на несколько дней уходили в тайгу, в дозор. Для защиты от мародеров.

Два месяца пролетели как то незаметно. Постоянно, работа, боевая учеба занимали все мое время. Только в субботу после бани, в клубе устраивали дискотеку. Крепкие деревенские танцевали с парнями из Сопротивления, часто из за этого возникали драки с местными.