Длинная дорога

Александр Владимирович Емильянов, 2018

Случайно попав в бурю во время отдыха в Крыму, Алекс и не представлял как далеко от дома закинет его судьба. Поступив волей случая в Академию Высокого Волшебства и открыв в себе дар истинного волшебства, он волей- неволей попал в стремительный водоворот событий разразившейся войны между могущественными силами в этом мире, каждая из которых видит в нем лишь досадную помеху. Для всех ценителей Вархаммера, Великого Колеса, меча и магии.

Глава 2

Ну, что же будем знакомы, я Тилоин — маг высшего круга, а вот мои ученики — претенденты на поступление в Академию Высокого Волшебства Арвеллона Крисс и Вейлин. Оба среднего роста, со светлыми волосами и серыми глазами. Они были одеты довольно скромно, если не сказать бедно, но по сравнению со мной, настоящие богачи. Вот подающая большие надежды Таллира, высокая юная девушка с каштановыми волосами и зелеными глазами. Одета довольно изысканно, с серебряным кольцом на пальце, явно фамильным. Она еще и благородная, отметил я про себя. — Ну, а с Врилом ты уже знаком, — я утвердительно кивнул. — Здравствуйте, меня зовут Алекс, я путешествую и, кажется, меня забросило далеко от дома. И я рассказал историю о том, что путешествовал с караваном, когда на нас напала орда, ну, а дальше так получилось, я развел руки в стороны — и вот я тут. Как видно, такое тут было в порядке вещей, и никого это не удивило. Путешествия и неизбежно следующие за ними опасности видимо стали здесь уже повседневностью. После первого знакомства я засыпал Тилоина разными вопросами: про кристалл у него на пальце, что за знак он вырисовывал, и где мы сейчас, и куда направляемся. Маг отвечал однообразно, не вдаваясь в подробности. — Думаешь ты один такой, кто попадает к нам без знания общего — имперского языка? Не важно, как далеко ты живешь отсюда. Хоть мы сейчас и проплываем по самой границе освоенных человеком земель, дальше, — махнул он рукой в сторону бескрайних степей, — начинаются дикие и опасные земли. Здесь пролегает граница цивилизованного мира. А что до кристалла, то это — один из редких, еще оставшихся артефактов, доставшихся нам от тех давних дней, когда магия поистине могла ВСЕ. Он специально выделил это слово. — Не то, что сейчас, — с ноткой горечи произнес он. В этом кристалле хранятся все языки для обучения ментальному восприятию. Такие артефакты очень редки сейчас, их не так много, как во время моей молодости, да и слабее стали, как маги так и кристаллы. Сейчас больше в ходу, так называемые, иззольские поделки. Во времена единой империи династии Аллори набор в Академию шел на тысячи, а сейчас едва — едва одна — две сотни и наберется. — Да, хмыкнул он, — едва искра в глазу сокола светится, так это сейчас называют чуть ли не пожаром. — Вот раньше, еще при моем учителе, светлых ему садов Эллизиума, так вот он мне рассказывал, что во времена его ученичества за светлячок могли в Академию не взять. Сейчас если что хорошо и умеют нынешние магистры, так это золото лопатой загребать, особенно благородных до нитки раздевая. У них, как говорится, койты золота не клюют, — нехотя добавил он. Сила дара и яркость искры уже не те, самородки же встречаются все реже. Наверное, ты и сам уже догадался, тот спонтанный всплеск силы, что ты вызвал тогда. Ну, что ж, давай расскажу тебе, куда мы плывем и зачем направляемся. Тебе, наверное, жутко интересно. Я согласно кивнул, продолжая слушать. Волшебник продолжил рассказ. — Я маг третьей ступени в ранге Соединенного королевства Академии Высокого Волшебства в столичном городе Амстелл. Поняв по моим глазам, что это ничего для меня не говорит, он пояснил. — Я вольный мастер, маг с посохом и патентом от совета Академии, с правом набора учеников. Раз в год я представляю на ежегодной торжественной церемонии Выбора перед главными вратами Академии Высшей магии своих претендентов на поступление в ряды учеников данного заведения. — Да, — поднял указательный палец вверх Тилоин, — во всех вас есть искра, дар всеблагих богов, но достойны ли вы, по силам ли вам с вашим даром обучаться, в стенах Академии решит только церемония выбора. Ведь выбирают всегда сильнейших, с самой яркой искрой и сильным даром. Решать будет совет магистров из двенадцати факультетов с ректором Тайроном во главе. Ну, и, конечно, с могущественным артефактом Глазом Сокола. Это один из самых древних артефактов — наглядное свидетельство былого всемогущества магов прошлого, найденный нами еще во времена, когда империя династии Аллори только начинала свое восхождение на вершину власти. Этот артефакт выглядит как обычный хрустальный шар, но имеет уникальную способность видеть и отображать яркость и потенциал искры, саму суть дара испытуемого, все стороны его силы и грани дара, показывая их в виде понятном для магистров. — Как же он отражает это, в каком виде? — с интересом спросил я. — Он показывает вашу уникальную способность, отображая ее в виде разных цветов. Чем сильнее ваш дар и ярче искра, тем ярче светится кристалл, и при этом окрашивается, к примеру, в синий цвет, если у вас предрасположенность к стихии воды, зеленый — к стихии земли и растений, лазурный — цвет воздуха, алый и красный — цвет адептов огня. Тут Тилоин обратил наше внимание на окружающий нас пейзаж. — Ну, а на данный момент мы проплываем дикие пустоши, по одну сторону реки Рейк, пустоши, — показал он, вытянув правую руку, а по другую — Синие горы — край земель, обжитых людьми. Через неделю, если нам повезет и все обойдется без происшествий, в крайнем случае, через десять дней мы причалим в главном порту стольного города Асмтелл. И, что бы занять вас от праздных шатаний в этом путешествии, у меня есть с собой несколько книг, которые всем вам не помешало бы прочитать. Да и письмом будет не плохо заняться. Для всех будет не лишним потренироваться, а то магия магией, а без практики никуда, даже нам волшебникам, — улыбнулся маг. Череда последующих дней для меня прошла весьма однообразно. Чтение книг по истории, зарождения империй и государств в этом мире была очень захватывающей, но не сильно отличалась от того, что творилось у нас в средние века. Книги по магии, ну и, конечно, правописание, а так же работа с начальными техниками контроля собственной силы: как правильно ощущать ее, медитации, смотреть на мир не обычными глазами, а внутренним зрением, еще называемым истинным или магическим зрением, позволяющим видеть ауры живых существ и энергетические потоки — места силы. Наша галера проплывала между тем среди пейзажей необычайной красоты. Особенно впечатляющий вид им придавали возвышавшиеся сплошной стеной по левую сторону от нас исполинские громады Синих гор, холодных и гордых в своем ледяном величии и безмолвии. Мои успехи тем не менее шли совсем не плохо. Я с усердием и жадностью дорвался до знаний, стремясь узнать и усвоить все, что только успевал вылаживать нам Тилоин. Я быстро усваивал материал по самым разным дисциплинам, за исключением каллиграфии, письмо давалось мне все же хуже чем языки. Помимо всеобщего языка я не плохо умел объясняться на Тилейском. Выходило немного коряво, но сносно, как прокомментировал Тилоин в заключении, в ответ на заданный мной вопрос. — На уровне среднего селянина, но и это уже не плохо, — признал маг. Через несколько дней пейзаж за бортом изменился до неузнаваемости. Синие горы медленно таяли, как мираж в утренней дымке, оставшись далеко позади кормы, а река тем временем сузилась и сменила свой стремительный бег с севера на юго — запад, затем опять течение стало более бурным и стремительным. Кое — где из воды торчали острые камни. Они как клыки дракона торчали из воды, то исчезая под белыми бурунами, то вновь показываясь из воды. Некоторые торчали как осколки скал, намного возвышаясь над водой, и галере приходилось лавировать между ними, как гимнасту на льду, обходя опасность стороной. Иногда в узких местах или у излучин реки по берегам виднелись остовы разбитых кораблей, вернее то, что от них осталось. Дерево было дефицитом в степи, и как правило, не долго находилось в бесхозном состоянии. Солнце светило особенно ярко, но без летнего жара, грело, но не припекало. С разрешения капитана, нанятого Академией по просьбе Тилоина, нам разрешили накрыть стол на верхней надстройке, откуда открывался замечательный вид на окружающий нас пейзаж. Обед вышел восхитительный, особенно после моих недавних злоключений. Трапеза была в самом разгаре, как вдруг крик впереди смотрящего в вороньем гнезде на верхушке мачты развеял всю непринужденную атмосферу спокойствия. Подбежавший матрос доложил капитану, что впереди, прямо по носу в пяти — шести лигах челюсти. Капитан Янсен тут же попрощался с нами и, в первую очередь с Тилоином, вышел из — за стола. Он направился куда — то вперед, на нос, готовя команду, подгоняя нерасторопных резкими криками, а кое — где и твердой рукой, что бы пошевеливались во имя всех богов. Всматриваясь в даль и напрягая зрение, я увидел далекую белую пенную черту, пересекавшую реку почти что наискось, оставляя небольшую спокойную заводь прямо у самого берега реки. Я так увлекся этим зрелищем, что не заметил, как наш наставник очутился на носу галеры и о чем — то спорит с капитаном, время от времени жестикулируя, прямо на носу и показывая, что — то на пальцах капитану Янсену. Он показывал то в сторону тихой заводи со спокойной водой, то в сторону правого борта с пенящимися там водными бурунами. Нас всех это заинтересовало. Было не понятно, что же дальше будет, сможем ли мы их проскочить. Галера уверенно и не спеша поворачивалась боком к течению реки и медленно, как бы притормаживая, скользила вперед и в бок, параллельно линии белых бурунов, которые уже были в опасной близости от носа галеры. Капитан Янсен сам встал к рулевому колесу и теперь напряженно всматривался вдаль, где пенный бурун заменяла тихая гладь спокойной воды. Напряженное ожидание нарастало, становясь прямо таки осязаемым. Когда до пенной черты оставалось около двух — трех корпусов судна, капитан, видя одному ему известные ориентиры, уверенно повел судно, как в ворота между двумя пенными бурунами. Вблизи они производили еще более грозное впечатление. Огромные, массивные камни, с острыми краями. Если на такие напороться, то галере не сдобровать, ну и всем, кто на этой галере находиться. Пройдя порог, чиркнув самым краем днища по мелкому здесь дну, галера вышла на чистую воду. Без препятствий пройдя чуть дальше вниз по течению реки, мы увидели остовы суденышек, которым не так повезло, как нам с таким опытным капитаном. Кто — то не знал здешние воды и опасности сплава по реке, кто — то оказался слишком большим и неповоротливым, как вон тот пузатый номадский когг, или же сплавлялся ночью, что есть сущее самоубийство в здешних водах. Проплывая мимо этой бескрайней степи, тянувшейся вдаль как океан, уходя вдаль за бескрайний горизонт, лишь не многое скрашивало однообразный пейзаж за бортом. Разбитый остов уже не понятно какого корабля или вздернутый вверх острый нос галеры, или же стремительные обводы галеаса, теперь как ребра остова шпангоутов разбросанные вокруг, а так же острые клыки камней, торчащие из под водной глади реки. После преодоления клыков распорядок дня у нас установился таким: после подъема зарядка, переходящая в медитацию и концентрацию воли и энергии в ладонях, затем, когда Тилоин считал, что удовлетворен нашими стараниями, он разрешал нам позавтракать. На праздный вопрос Криса: — Почему до завтрака? — Учитель вполне серьезно сказал: — Что бы был интерес усерднее заниматься, на пустой желудок легче концентрироваться, да и тонкие энергии легче видно, чем на полный желудок. После завтрака шла зубрежка основ стихийной магии, урок чистописания, так называли его, за глаза, всеми не любимый урок каллиграфии, затем видя, что я еще в рядах отстающих, Тиллоин порылся в своих запасах и вытащил на свет немного затертую, обшитую черной кожей с медными застежками на боках книгу. — Вот это на память осталось мне от одного ученика начальной ступени. Он все пытался удержаться в Академии, да так и не сложилось, — кратко произнес он. Конспект и вправду мне здорово помог. Подчерк был немного корявый, но вполне сносный, читалось понятно и легко. В нем были в основном общие сведения о формулах, конспекты первых занятий начального курса, так называемого подготовительного. Краткий обзор землеописания о разных странах и народах, о флоре и фауне в империи и сопредельных государствах, упражнения для концентрации сознания и управлении силой, о четырех источниках силы, и стихиях, как друг с другом взаимодействуют две великие пары: вода с землей и огонь с воздухом. Как — то утром, после зарядки я обратил внимание, что у всех учеников Тилоина, кроме меня, на правой руке на указательном пальце тускло поблескивает небольшое серебряное кольцо. Учитель перехватил мой взгляд и после медитации рассказал мне, что кольцо дается только ученику — претенденту на поступление в Академию Волшебства. Маг, вручающий кольцо, должен быть полностью уверен в своем выборе претендента на поступление в Академию. Силу, вложенную в кольцо, зачаровывает сам совет во главе с ректором. Совет магов Академии высоко ценил каждого ученика со способностями к магии, тем более с сильным даром, если, конечно, ему удавалось поступить в Академию, даже пусть и не с первого раза, или же, если он оказывался отчисленным после первой же четверти — круга. Рука волшебника выняла кожаный мешочек с завязками и вытащила оттуда такое же простое, как и у всех остальных учеников серебряное кольцо с гербом академии. Арфа в нижнем поле, а в верхнем — луч света меж облаков, символизирующий божественный свет знаний магии. — Ну что ж, мгновение истины, — попытался отшутиться Тиллоин, взяв кольцо в руку и зажав его между пальцами, но я видел, что он волнуется хотя и скрывает это за непринужденной шуткой. Едва очутившись у меня на пальце, серебро кольца отозвалось глубоким, мелодичным звоном, неслышимых для тех, кто не обладает даром. Ободок кольца и герб засветились мягким жемчужным светом. Тиллоин облегченно выдохнул и улыбнулся. На невысказанный мой вопрос он объяснил, что догадывался о том, что у меня есть искра магии, но не имел права на ошибку и тянул с выбором в надежде, что что — то прояснится и поступил так, как считает нужным, ибо проверить меня по — другому было невозможно. Только сила, вложенная в кольцо, решала подходит ли по силе дара испытуемый или нет. Тем более кольцом нельзя проверять кого попало, сила то расходуется, нужно долго приглядываться и изучать, что называется издалека, подающего надежды кандидата на поступление в Академию. Кольцо же было последним средством, когда нужно было внести окончательную ясность и вопрос стоял ребром — да или нет. Вместо использованного кольца Академия присылала удачливому магу новое, полное силы. Потенциальных учеников искали по всей Ойкумене, но, если силы кольца растрачивались впустую, то у чародея были серьезные неприятности. Штраф был бы еще сущим пустяком, в крайних случаях, могли вообще не прислать новое кольцо, негласно запретив магу искать и выбирать учеников, так что учитель волновался не зря, у него были веские основания для долгих раздумий и сомнений. На занятиях Тиллоин обучал нас ощущать силу стихий. У каждого будет своя или даже несколько стихий. Обычно были две великие пары: вода с землей или огонь и воздух. Но случались и другие комбинации, например, вода и воздух, при этом, доминировала какая — то одна стихия. Одна стихия была основной, а вторая — вспомогательной. К примеру, воздух — главная, а вода — вспомогательная. Стихии огонь и воздух идеальная пара — воздух поддерживает и питает, раздувает пламя. Чаще всего встречаются стихии огня и земли, земля же идет чаще как довесок. Нельзя овладеть в равной степени хорошо обеими стихиями. Да и редко когда сейчас две стихии встречаются у учеников. Наши тренировки состояли в том, что бы выяснить, кто к какой стихии более предрасположен. У Криса и Вейлин было однозначно ясно сразу — вода, у Талиры–воздух, у Врила — огонь. Про себя же я не знал ничего, даже светлячок и тот сделал не я, а наставник. Я всего лишь управлял им пока он не исчерпал вложенную в него силу и погас. К сожалению, дела у нас не шли дальше теории и разговоров об этом. Поэтому, когда у Талиры на одной из тренировок получилось вызвать небольшой пылевой смерч, который и продержался всего — то пару секунд, а затем исчез, было много восторженных воплей, как если бы ей удалось вызвать торнадо, и это самое меньшее сравнение. Следующим событием был триумф Криса и Вейлин. Утренняя зарядка подходила к концу. Все уже спустились на нижнюю палубу, как крик впередсмотрящего разорвал спокойную утреннюю тишину. Впереди челюсти, две лиги по носу. Команда, подгоняемая здоровяком — боцманом Гроном и старшими матросами, быстро навела на палубе порядок. Увы, время для того, что бы что-либо сделать, уже было безвозвратно упущено. Пенные буруны стремительно приближались. Течение медленно, но неотвратимо тянуло нашу галеру прямо на драконьи клыки, уже кое — где видимые из под воды. Даже издалека пенные буруны наглядно свидетельствовали как их много. Учитель тем временем поравнялся с Крисом и Вейлином и стал что — то объяснять им. Минуту спустя оба согласно кивнули и положили свои руки ему на плечи. Маг стал читать заклинание, движения его рук стали вдруг плавными и текучими как вода. Мне при этом почему — то вспомнился эпизод из мультфильма о панде По. Тот момент, где он отражал голыми руками летящие в него снаряды. Так вот, такие же похожие движения. Несколько напряженных секунд ничего не происходило. Как вдруг, вода вокруг галеры замедлилась и вспенилась, наше суденышко приподняло набегающей волной и легко, будто перышко, пронесло над скрывшимися под водой бурунами и притаившимися внизу каменными клыками. Широкая река стала сужаться, стала более стремительной. Кое — где лес подступал к самому берегу реки, и не только острые камни теперь представляли опасность для нашей галеры. Поваленные стволы деревьев и другой мусор могли если не потопить, то серьезно повредить борт нашего судна. Несколько дней прошли в спокойствии. После каменных клыков все были уверены в том, что самое опасное уже позади.