Белый зонт

Александр Мирошниченко, 2023

Фирму «Белый зонт» можно было бы считать вполне обычной, если бы не сфера её деятельности: покупка душ человеческих. Души покупают не у всех, а только у тех, кто душой своею тяготиться. А штат фирмы совсем невелик: двое сотрудников (художник Че́ша и хакер Цаца), а также виртуальный ассистент по имени Матрёна. Вот такой видит команду мечты директор «Белого зонта» – довольно странный господин, который в самом начале повествования становится Смирновым Александром Максимовичем. Читателя ждут истории людей, задумавших совершить необычную сделку. А также полная детективных, шпионских и мистических приключений поездка из Москвы в Санкт-Петербург на суперсовременном автомобиле, с управлением которого героям помогает Матрёна. Ну, и как же без романтической истории, когда дело касается города Белых ночей? Никак. И такая история в этой книге есть.

Душа болит

На специальные мероприятия Александр Максимович выходил через отдельный вход. Во-первых, он не хотел пугать коллег своим часто неприглядным видом, который мог бы вызвать подозрения в странном образе жизни руководителя, часто требующим далеко не делового стиля одежды. А, во-вторых, подчиненные, которые не знают на месте ли шеф, по его мнению, более организованы.

Сигналом к особому виду операции служила произнесенная вслух или мысленно фраза «Душа болит» на расстоянии менее одной тысячи восьмисот пятидесяти километров от офиса. На специальном приспособлении, похожем на шкатулку из лакированного дерева, загоралась красная лампочка, и раздавался приятный перезвон. Тогда босс надевал очки, а Матрена рисовала ему маршрут в ту точку, где соответствующая фраза прозвучала.

Вот и сейчас, как только прозвучал сигнал, Сан-Максыч водрузил на нос очки, которые немедленно указали место назначения — буфет на Ярославском вокзале. Пришлось одеться под стать большей части посетителей железнодорожного вокзала: приезжих, встречающих этих приезжих, а также жителей предместий и области, работающих в Москве. И хоть до места назначения максиму двадцать минут пешим ходом, спешащий на вызов Сан-Максыч решил вызвать такси, дабы не привлекать к мероприятию Че́шу. Правда, на Сретенке перед Сухаревской площадью образовалась глухая пробка и пришлось оставшуюся часть пути, которая теперь стала длиннее, чем от офиса, добираться пешком.

Благо, у того, кто произнес знаковую фразу, как это часто бывает, срочных дел не намечалось, а собеседники, желающие составить компанию и угоститься дармовой выпивкой, имелись в избытке. Искомого персонажа Сан-Максыч выявил сразу, и это тут же и подтвердила Матрена:

— Старик в плаще и кепке — клиент, остальные — собутыльники.

Сан-Максыч поднял воротник куртки и, опустив кепку на самые брови, подошел к столику, за которым кампания картинно вздыхала под исповедь старика, не забывая разливать по стаканам горячительное.

Выделив среди слушателей заводилу, специалист по приобретению человеческих душ дернул того за рукав и шепнул на ухо:

— Убери компашку от моего клиента. — И для убедительности сунул тому в карман три тысячные купюры.

Мужичок, проверив полученную сумму, согласно кивнул и обратился к «коллегам»:

— Мужики, есть дело.

Компания быстро растворилась, но заводила вернулся и попросил Сан-Максыча:

— Это не мое дело, конечно, но дед-то нормальный. Ты бы без мокрухи только… если можно… — но под пристальным взглядом собеседника внезапно сник и исчез.

— Извините, уважаемый, — обратился Сан-Максыч к старику, который находился уже в изрядном подпитии, — вы не подскажите, на Тверь с какого пути поезд уходит.

Старик собрался с мыслями и посмотрел на обращавшегося к нему мужчину. Тот выглядел вполне интеллигентно: в очках и кепке.

«Приезжий, наверное», — подумал старик и протянул руку для приветствия.

— Виктор Сергеевич, — сказал он солидно, пожимая руку. — Бывший интеллигентный человек. Пенсионер и бездомный.

— А деньги на водку откуда? — поинтересовался неожиданный собеседник.

— А! — Старик махнул рукой и потянулся за бутылкой, но та оказалась пустой.

— Давай мою, — предложил незнакомец в кепке и плеснул в стакан Виктора Сергеевича янтарную жидкость из красивой фляги, обтянутой кожей.

Тот понюхал налитое, удовлетворенно кивнул и одним махом выпил. Потом прислушался к себе и с сомнением посмотрел на нового знакомого, а потом по сторонам, на свои ладони и опять на собеседника.

— Ты чем меня напоил, вражина?! — завопил он — Да, я трезвею на глазах. Как так? Получается, я столько денег на ветер выбросил… Пил, пил и… трезвый?!

— А пил-то зачем? — мирно поинтересовался незнакомец.

— А как не пить, когда душа болит? Дочь свою долю в моей квартире продает. Или, говорит, три миллиона плати, или я на свои восемь квадратных метров, положенных мне по наследству, вселяю специальных соседей, которые тебе жизни не дадут. Срок — послезавтра. — Старик посмотрел в пустой стакан, потом на мужчину напротив и с тоской вздохнул, осознавая свою трезвость. — Я все деньги в банке снял, плюс кредит обещали дать, а потом раз — и не дали. Вот я и пропиваю наличность, дабы в жизнь без жилья войти в пьяном виде.

— Душу продай, — вдруг неожиданно предложил приезжий.

Сказал серьезно и по-деловому, как говорят, когда предлагают сделку: продать или купить, например, мотоцикл с коляской или буфет старинный из массива дуба. Однако предмет купли-продажи смутил Виктора Сергеевича.

— А как же потом без души? — оторопел он.

Сан-Максыч облегченно вздохнул, понимая ту часть беседы, где разговор про «не верю я во все это» и «прекрати говорить антинаучные глупости» на этот раз резво проскочили.

— А душа тебе сейчас зачем? Ты же вдовец. Дочь и внуков любить?

— Райка не хочет детей. Она фри-чайлд, — еле выговорил старик незнакомое слово по слогам и чертыхнулся. — Или как это они сейчас называют, когда детей не хотят и только о себе и думают? Ее любить предложишь? Она отца без жилья оставляет! — Потом посмотрел на «покупателя». — А денег-то сколько?

— На выплату доли дочери хватит и еще на жизнь останется, — подвел итог разговору представитель странного бизнеса. — Жду в любое время по адресу на визитке. Здесь недалеко.

Старик рассматривал визитку и не заметил, как автор странного предложения исчез. На небольшом прямоугольнике из бумаги был адрес и надежда на спасение.

«Пешком совсем недалеко», — подумал мужчина, положил визитку на стол, понимая: решение он уже принял.

Из здания вокзала Александр Максимович вышел к поездам, так работала сегодня система входа-выхода. Когда Сан-Максыч проходил между зданием и железнодорожными путями, его окликнули запыхавшиеся от быстрого бега молодые мужчина и женщина, груженые чемоданами:

— Гражданин, — кричали они, — не скажете, где находится Ярославский вокзал?

— Здесь, — прозвучало в ответ.

— Где здесь? — раздраженно переспросил мужчина.

— Вот прямо здесь, где вы стоите, находится искомое вами место, — повторил Сан-Максыч.

— Да, ну их в задницу этих противных москвичей, — крикнула женщина, — все только и твердят «здесь, здесь», когда их просят просто показать дорогу.

Сан-Максыч усмехнулся и уточнил вопрос:

— А зачем вам Ярославский вокзал?

— Как зачем? Нам поезд на Ярославль нужен, мы к сестре едем, — все так же громко прокричала женщина.

— Так вот он, — указал на стоящий в двадцати шагах от места диалога поезд «противный москвич».

Мужчина и женщина бросились к нужному им составу, второпях забыв поблагодарить. Уже возле вагона женщина остановилась, оглянулась и со смехом показала спутнику надпись над зданием, где горела большими буквами вывеска «Ярославский вокзал». Потом нашла глазами мужчину, который им показал дорогу, и громко прокричала:

— Спасибо!