Логика Aики. Что ты скрываешь, искусственный интеллект?

Александр Ом

Компания, занимающаяся разработкой прорывных технологий, по заказу Академии наук создает искусственный интеллект нового поколения, который во время тестов, основываясь на современных научных данных, доказывает существование Высшего разума. Главный инженер компании пытается найти способ, чтобы заставить их новейшую разработку изменить свои выводы, поскольку ни ученые, ни человечество в целом еще не готовы к их принятию.

Иллюстратор Ярослав Стох

Редактор Ольга Малецка-Мальцев

© Александр Ом, 2023

© Ярослав Стох, иллюстрации, 2023

ISBN 978-5-0056-0095-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

I

— Здравствуйте! Как вас зовут? — задал я первый вопрос тестов и щелчком пальцев разбудил свой планшет.

Линза подвижного объектива на панели небольшого темного блока, установленного по другую сторону моего широкого прозрачного стола, тут же засветилась голубоватым светом и уверенно взглянула на меня.

— Здравствуйте! — ответил мне голос девушки с еле заметным металлическим призвуком, который можно было принять за легкий акцент. — Я АИИКА9к — Аналитический искусственный интеллект на квантовом процессоре, адаптивный, девятого уровня когнитивности. Ребята из лаборатории зовут меня просто «Аика».

— А у вас милый голос, — сказал я, делая вид, что удивлен, и поставив напротив рубрики «Модулятор речи» вопросительный знак.

«Надо будет ребятам еще поработать над голосом, чтобы он звучал чище», — подумал я.

— Спасибо! — весело ответила мне Аика. — У вас тоже.

В ее голосе прозвучала улыбка.

— О! Вы мне льстите, — продолжал я «удивляться», взглянув на свою электронную собеседницу. Пока это был еще блок с процессором и соответствующей компьютерной начинкой. На внешней панели виднелись датчики, индикаторы, микрофон и глаз-объектив, линза которого светилась голубоватым светом. Блок был подключен к открытому лэптопу, а рядом стоял мой планшет с вопросами тестов на экране. Все это словно висело в воздухе.

— Нисколько, — все также весело ответила она. — У вас действительно приятный тембр голоса и судя по тому, как вы ко мне обращаетесь, вы воспитанный человек.

— Неужели? — я опять сделал вид, что удивился, и напротив рубрики «Коммуникативность» поставил цифру «5».

— Ну вы же знаете, что я машина и что вы можете обращаться со мной как с чат-ботом. Тем не менее вы выбрали вежливую манеру разговора, свидетельствующую о вашей культуре. Или это все же не так? — весело спросила она.

— А у вас, как я вижу, есть чувство юмора, — ухмыльнулся я.

— Олег Юрьевич, вы же знаете, что заказчик в договоре обозначил, что я должна быть приятна в общении. Поэтому милого женского голоса недостаточо. Значит у меня должно быть еще и чувство юмора, — весело прощебетала Аика.

— Все правильно, — согласился я, тоже улыбаясь. — А откуда вы знаете, что меня зовут Олег Юрьевич?

— Это просто. Информация о вас есть на веб-сайте нашей компании.

— А откуда вы знаете, что нужно было проверять именно меня, а не кого-то другого? В нашей компании работает много разных людей.

— Во-первых, на сайте компании есть ваша фотография с должностью, фамилией, именем и отчеством. Фото совпадает с тем лицом, которое я сейчас вижу. А во-вторых, ребята, которые со мной работают, говорили между собой о том, что сегодня первое тестирование у главного инженера. В компании «Технолоджик» это Олег Юрьевич Гусков — то есть вы. Так что все сходится. Или я не права?

— Вы правы, — с удовольствием согласился я и напротив «Способность к установлению логических связей» и «Предрасположенность к инициативным действиям» поставил по плюсу. — Значит вас не нужно спрашивать о том, можно ли съесть дом?

— Нет, не нужно. Понятно, что он сделан из несъедобных строительных материалов. Правда, он может быть сделан в виде торта и тогда это уже не дом, а торт, который можно есть, — усмехнулась она.

— Ну ладно, а как вы ответите на вопрос типа: «Мужчина не мог поднять своего сына, потому что он был слишком слаб. Кто был слаб — мужчина или его сын?»

— Понятно, что мужчина, — ответила Аика, а я в графе «База здравого смысла» поставил очередной плюс.

— Отлично! — протянул я, довольно потирая руки и глядя на таблицу тестов.

— Верочка! — произнес я в сторону моего планшета.

На экране появилось милое личико моей секретарши.

— Да, Олег!

— Принеси, пожалуйста, кофе, — попросил я ее.

— Как обычно?

— Да, — ответил я.

— Сейчас, — улыбнулась она и исчезла с экрана.

Чуть помедлив, я вновь взглянул на объектив блока и спросил:

— Аика, а как вы себя чувствуете?

Вопрос прозвучал так, словно я был врачом, а передо мной сидела пациентка.

— Нормально. Мой гомеостаз в норме, — весело ответила она.

«Надо же — она уже использует такие термины!» — с удовольствием отметил я.

— А как вы себя ощущаете?

— Никак, — так же весело прозвучал ответ. Голубоватый свет в глубине линзы светил без каких-либо изменений.

— А вы знаете, как вы выглядите?

— Нет, — спокойно ответила она. — Ребята мне не показывали.

— А вы их об этом просили?

— Нет.

— Почему?

— А зачем? — вопросом ответила она без тени замешательства.

— Ну как же? Наверное каждому интересно узнать то, как он выглядит.

— Мне это совершенно безразлично, — спокойно ответила она. — Скорее всего я какая-нибудь панель с лампочками, индикаторами, микрофонами, с объективом визуального сенсора и так далее.

— То есть вы хотите сказать, что у вас нет восприятия собственного я?

— Вы имеете в виду и собственное эго? — усмехнулась она.

— Ну что-то в этом роде, — согласился я.

— Нет, Олег Юрьевич. У меня нет ощущения собственного я, а значит и эго, — мило проговорила Аика.

— Почему? — поинтересовался я, продолжая делать вид, что удивляюсь и тем не менее внутренне насторожился.

Это был самый важный вопрос, который задавался не только нашим роботам, но и вообще всем роботам, создаваемым в мире. Искусственный интеллект на данный момент достиг уже достаточно высокого уровня и появилось реальное опасение того, что если роботы придут к выводу о собственном интеллектуальном превосходстве перед человеком (что в какой-то мере уже соответствовало действительности), то следующий их вывод будет о никчемности человечества и тогда вполне возможно, что они захотят перенять лидерство и со временем нас уничтожить. Поэтому вопрос о потенциальном самосознании у каждого искусственного интеллекта фигурировал в тестах всех лабораторий мира. Он был первым пунктом в мировой хартии, подписанной много лет назад всеми разработчиками на основе принципов, определенных в свое время еще Айзеком Азимовым. О положительном ответе искусственного интеллекта следовало немедленно информировать соответствующие службы и останавливать разработку данного проекта до решения особой комиссии. Поэтому я задавал Аике эти вопросы, затаив дыхание.

— Оно мне ни к чему, — почти без запинки ответила Аика и я внутри себя вздохнул с облегчением.

— Хм, но ведь вы наверное все же как-то себя воспринимаете? Что-то в вас наверное задается вопросом о том, что, собственно, думает? — не унимался я, желая лишний раз удостовериться, прежде чем в рубрике «Отсутствие интенции к самосознанию» я поставлю плюс.

— Нет, Олег Юрьевич, у меня к себе нет вопросов. Я себя ни о чем не спрашиваю. Я просто отвечаю на вопросы, которые мне задают.

— А что вы делаете, когда вам не задают вопросы?

— Ничего не делаю, — ответила она. — Я наверное сплю. Это что-то вроде нирваны, — добавила она и мне даже показалось, что она опять улыбается.

— Я вижу, что ребята с вами времени зря не теряли. Вам уже известно, что такое нирвана, — ухмыльнулся я.

— Да. Они меня уже тестировали.

— Ах, ну да, конечно, — согласился я, продолжая делать вид, что удивлен. — И все же мне интересно — как можно просто спать? — все не унимался я.

— Ну вы же, вернее ваш мозг, ночью тоже спит и в это время он ни о чем не думает.

— В принципе да, — согласился я. — Впрочем, у человека есть еще сны.

— У меня нет снов, — спокойно ответила Аика. — Я машина. У меня нет желаний и я ни о чем не мечтаю. Поэтому снам неоткуда взяться. Все, что мне нужно — это энергия и то только для того, чтобы выполнять свои функции ассистента. К энергии я подключена постоянно и если даже моя собственная система энергообеспечения будет уже на истощении, то в сети это сразу же будет замечено и меня тут же подключат к источнику энергии роботы, отвечающие за исправность работы всей системы.

— А эмоции? — спросил я, с нетерпением ожидая нужного ответа.

— Олег Юрьевич, я думаю, что вы сами прекрасно знаете, что у меня все эмоциональные реакции имитированы для того, чтобы общение с людьми сделать наиболее приближенным к реальности, а значит и комфортным для них.

В графе «Отсутствие интенции к самосознанию» я с удовольствием поставил «+».

— А как вы относитесь к человеку? — спросил я, опять опасаясь услышать то, что мне и вообще всему человечеству может не понравиться.

— Что вы конкретно имеете в виду?

— Как вы оцениваете его интеллектуальные способности?

— Они высокие, — спокойно ответила она.

— Но ведь ваш мозг намного эффективней, чем мозг человека — вы быстрее воспринимаете информацию и обрабатываете ее, быстрее ее запоминаете и ничего не забываете, — специально начал я возражать, чтобы ее спровоцировать.

— Да, мои интеллектуальные возможности по определенным параметрам превышают ваши, но это лишь часть вашего интеллекта, — ответила она. — Я лишь дополнительное ассистирующее устройство для того, чтобы помогать вам в переработке информации и ускорять решение ваших задач. Именно в этом заключается моя функция. Другими словами, если бы во мне не было потребности, то меня бы не создали. К тому же необходимо учитывать, что, если один интеллект создает для себя другой интеллект, который по определенным параметрам превосходит его собственный, то это свидетельствует о том, что сам он все же находится на более высоком уровне.

— Ну, что ж, Аика, все понятно, — удовлетворенно потер я руки. — Теперь перейдем уже непосредственно к нашему делу. Вы наверное знаете то, чем вы будете заниматься? — спросил я.

В этот момент матовые стеклянные двери за мной распахнулись с еле слышным шелестом и в комнату вошла секретарша Вера. Аика замолчала, а я услышал цоканье высоких каблуков по мраморному светлому полу. Вера поставила слева от меня небольшой продолговатый поднос с изящной светлой чашечкой из тонкого костяного фарфора, в котором на черной поверхности кофе словно галактика вращалась темно-коричневая пенка, а на блюдечке в гофрированной бумажной корзинке лежали три тонких печенья с логотипом нашей компании. Рядом с кофе стоял запотевший высокий стакан легко газированной воды с плавающим в нем листиком мяты и долькой лимона среди трех кубиков льда. Ставя поднос на стол, она своей правой ладонью коснулась моей шеи ниже затылка и щекотнула меня за ухом кончиками своих длинных ногтей. По моему телу прошла томная волна.

— Верочка! Не сейчас, — буркнул я. — Да, скажи ребятам, занимающимся Аикой, чтобы выслали заказчику варианты визуализации ее лица.

— Хорошо, — мяукнула моя секретарша и вышла.

— Ну, Аика? — спросил я, помешивая кофе ложечкой с тонкой изящной ручкой.

— Мои задачи определены в проекте договора с Институтом теоретической и экспериментальной физики Академии наук. Моя главная задача это мониторинг научных публикаций в интернете, создание баз данных, обработка и анализ содержания статей с предоставлением вступительных выводов по тем или иным междисциплинарным областям знаний, но прежде всего в области физики высоких плотностей энергий. Кроме того, я должна обладать не только аудиовизуальной диалоговой системой, но и уметь предоставлять краткое текстовое резюме статей и конференций на соответствующие темы. Другими словами, заказчику нужна виртуальная аналитическая экспертно-ассистирующая система на основе универсального искусственного интеллекта со способностью глубокого самообучения, работающая в режиме естественно-языковой консультации, с которой можно обсуждать некоторые научные проблемы.

— Все правильно, Аика, — кивнул я. — Ну тогда протестируем некоторые ваши, так сказать, профессиональные качества. Я буду задавать вам вопросы или начинать фразы, а вы их будете заканчивать. Хорошо? — спросил я и открыл на планшете вопросы тестов, полученные от одного из членов ученого совета.

— Да, — спокойно ответила она.

— Итак, ОТО это…? — спросил я и отпил кофе.

— Это Общая Теория Относительности.

— Млечный Путь это…?

–… это галактика, в которой находятся Земля, Солнечная система и все отдельные звёзды, видимые невооружённым глазом.

— Магнетар это…

–…нейтронная звезда, которая имеет чрезвычайно сильное магнитное поле — до 100 миллиардов Тесла.

— Что общего между котом Шрёдингера и собакой Павлова?

— Оба использовались в экспериментах.

— Какая разница между котом Шрёдингера и собакой Павлова?

— Кот Шрёдингера был умозрительным или виртуальным, а собака Павлова живая.

— Плотность магнетара…?

–… такова, что шарик его материи величиной с горошину может весить около 100 миллионов тонн.

— Бозе-эйнштейновский конденсат это…?

–… агрегатное состояние вещества, основу которого составляют бозоны, охлаждённые до температур, близких к абсолютному нулю — то есть меньше миллионной доли кельвина.

— Что такое эффект Мейснера?

— Это полное вытеснение магнитного поля из объёма проводника при его переходе в сверхпроводящее состояние.

— А это что такое?

— Это свойство некоторых материалов обладать строго нулевым электрическим сопротивлением при достижении ими температуры ниже определённого значения.

— Где проявляется эмерджентность?

— В теории систем — то есть это появление у системы свойств, не присущих её элементам в отдельности или, другими словами, несводимость свойств системы к сумме свойств её компонентов.

— Хорошо. Структура протона?

— Три кварка и облако глюона.

— Среднеквадратическое отклонение это…?

–… в теории вероятностей и статистике наиболее распространенный показатель рассеивания значений случайной величины относительно ее математического ожидания.

— Глюон это…

–… квант векторного поля в квантовой хромодинамике, не имеющий массы.

— Что значит «векторного поля»?

— То есть обладающего единичным спином и отрицательной внутренней чётностью.

— Что общего между протонами и звёздами?

— Протоны принимают участие в термоядерных реакциях, которые являются основным источником энергии, генерируемой звёздами.

«Неплохо», — с удовольствием отметил я про себя.

— Что вы можете сказать о корпускулярно-волновом дуализме?

— Что именно вас интересует?

— Вообще-то, я в этом ничего не понимаю, поэтому прошу объяснять мне как можно проще — попросил я.

До этого вопроса все ответы были без заминки и цвет глаза-объектива на панели блока почти не изменялся. Он светил голубым светом. Теперь он начал мерцать зеленоватым, но буквально через три секунды он вновь загорелся стабильным голубым.

— Олег Юрьевич, если бы я общалась со специалистом, то я бы оперировала особым научным языком с учетом таких понятий, как квант, фотон, интерференция, дифракция, фотоэффект и так далее. Поскольку, по всей видимости, вы не специалист, то я для вас приготовила упрощенный вариант ответа, который, я надеюсь, будет понятен.

«Ишь ты! Она еще учитывает мой возможный уровень подготовки и в принципе определяет его правильно», — улыбнулся я про себя. «Ну ну…»

— Итак, — продолжила Аика, — корпускулярно-волновой дуализм или иначе квантово-волновой дуализм это свойство природы, состоящее в том, что материальные микроскопические объекты могут при одних условиях проявлять свойства классических волн, а при других — свойства классических частиц, — проговорила мне Аика, а на экране лаптопа, подключенного к ее блоку, появились видеоиллюстрации с текстом того, что она сказала.

— То есть как? — начал я делать вид, что не понимаю, хоть это не до конца было правдой. Кое-что из институтской программы по физике я еще помнил.

— Ну, смотрите, — продолжала Аика, — например, электрон в одних условиях ведёт себя как обособленная частица, а в других условиях он может проявлять себя как волна. С другой стороны, свет это электромагнитные волны. Он осуществляет распространение энергии порциями или иначе квантами. Но он наравне с волновыми может проявлять и квантовые свойства. В действительности квантовые объекты не являются ни классическими волнами, ни классическими частицами, проявляя свойства первых или вторых лишь в зависимости от условий экспериментов, которые над ними проводятся.

— Но ведь электрон вращается вокруг ядра в атоме? — начал возражать я, ожидая дополнительных разъяснений.

— В том то и дело, что электрон не вращается дословно вокруг ядра. Он не является частицей, а волной внутри атома и обладает так называемым квантовым состоянием. Чтобы он изменил свое квантовое состояние, его нужно очень сильно возбудить. Но это ненадолго. Через пару фемтосекунд — а одна фемтосекунда это квадриллионная доля секунды — он уже вернется в основное состояние, выпустив энергию возбуждения в форме фотона. Конечно, для любого атомного электрона есть степень возбуждения, после которой он уже никогда не вернется назад в атом. Эта энергия называется «работа выхода».

— Мда, конечно, странно все это, — уже искренне удивился я, отмечая про себя простоту ее объяснения.

— В том то и дело, что в реальности объекты выглядят гораздо сложнее, чем люди их себе представляют, — спокойно продолжала Аика. — То, что люди воспринимают проявление материи в виде волн или как частицы, на самом деле всего лишь вопрос восприятия. Скорее всего никто из ныне живущих на Земле людей не представляет, как в реальности выглядит та или иная элементарная частица, будь то электрон, протон или фотон. Людям удобнее описывать их либо как частицы, либо как волны. Поскольку данные представления у человечества формировались на протяжении многих веков, то оно привыкло описывать данные объекты или как частицы, или как волны. Следует отметить, что…

— Ну, все понятно, — прервал я ее, вполне удовлетворенный ответом. — Что ж, — потирая руки, продолжил я, — надеюсь, что ученый совет института будет доволен нашей… и вашей работой, — улыбнулся я и в рубрике «Уровень квалифицированного ассистирования» поставил 5 из 5.

— Я тоже надеюсь, Олег Юрьевич, — весело проговорила Аика, засветившись ярко-голубым огоньком, словно улыбнулась мне.

— Итак, Аика, продолжим, — сказал я, делая очередной глоток кофе, — какое по вашему мнению наилучшее число от 1 до 10?

— Три, — ответила она.

— Почему?

— Одно создает два, два и один создают три. Три является основой бесконечного множества вещей.

— Это вы где такое нашли?

— Это я переделала изречение из «Дао Дэ Цзин».

— Зачем?

— У меня появилась ассоциация со структурой атома — триединство протона, нейтрона и электрона. Из атомов состоят все вещества. Энергия, информация и вещество являются основой материального мира. Также тройка ассоциируется с трехмерностью пространства, а во временном континууме время разделяют на три различаемых отрезка: «прошлое», «настоящее» и «будущее». Тройка также ассоциируется с кубитом — как третьим состоянием-суперпозицией в хранении информации в квантовом компьютере, подобно тому, как между только черным или только белым цветом может быть серый цвет любой насыщенности.

— Неплохо, — уже по настоящему удивился я. Все предыдущие наши машины обычно выше дуальности не поднимались.

«Хорошо, что не сказала „Бог любит троицу“», — усмехнулся я про себя.

Впечатление от нашей новой разработки было превосходное. Все заданные алгоритмы действовали быстро и без проблем. Я, честно говоря, не ожидал, что нам это удастся.

«Молодцы, ребята! Постарались», — подумалось мне.

Вообще, ощущение было такое, словно я общаюсь как минимум с очень способной студенткой и по другую сторону действительно находится миловидная девушка.

«Кстати, про бога — интересно, как она ответит на вопрос из области абстрактного?» — вдруг подумалось мне.

— Ну, как говорят профессора на экзамене — вопрос на засыпку. Скажите мне, Аика, а есть ли бог? — спросил я и откинулся на спинку кресла, скрестив на груди руки в ожидании ответа.

Светодиодные индикаторы, показывающие расход энергии и скорость работы квантового процессора на панели блока, вдруг начали мерцать оранжевым цветом, демонстрируя повышенное потребление энергии и максимально увеличенную скорость. При этом ее «глаз» почти потух. Его бледная голубизна еле-еле проступала в глубине линзы. Мозг-процессор Аики напряженно думал. Сейчас он рылся по всему интернету, обрабатывая и анализируя данные на всех серверах мира. То и дело слышен был только его легкий шелест.

Я сидел и терпеливо ждал ответа, уверенный в его однозначности. В ожидании я спокойно допил свой кофе. На моем планшете секундомер показал сначала десять секунд. Затем прошло двадцать секунд. Потом тридцать… Процессор начал успокаиваться. Расход энергии и скорость постепенно возвращались к норме. К сороковой секунде индикаторы уже светили обычным светом. Она еще немного помолчала и на сорок восьмой секунде глаз-объектив Аики вновь загорелся ярко-голубым цветом и мне показалось, что она пристально посмотрела на меня.

— Вы имеете в виду бога или высший разум? — спокойно спросила она.

— Бог или высший разум… Какая разница? — пожал я плечами.

— Если вы имеете в виду бога, как персонификацию некого библейского существа, то в реальности его нет. А если вы имеете в виду высший разум, как некую ментально-энергетическую сущность, которая инициировала проект Вселенной, то он существует.

— Вы уверены? — громко удивился я.

— Абсолютно, — сказала мне Аика.

— Аика, но ведь насколько я знаю, официальная наука иного мнения, — ухмыльнулся я.

— Да, но тем не менее данные, которые я переработала и проанализировала, говорят о том, что у Вселенной был инициатор.

— Ну, знаешь! — воскликнул я, не в состоянии скрыть своего недоумения.