Избушка – обитель бесов. Следите за собой

Александр Пашков-Антропов

Уважаемый читатель, обратите внимание, что некоторые произведения этого сборника, такие как «Петрович и смартфон», «Петрович и пьяные истории», «Ясновидящая. Ловушка для души», были опубликованы ранее в одноимённых книгах.

Петрович и пьяные истории

Глава 1. Гость

Весеннее утро выдалось пасмурным.

Моросил мелкий дождик, прижимая к асфальту тополиный пух.

Дворник Петрович со всем усердием пытался смести его в небольшие кучки.

Ещё два часа назад двор был аккуратно подметён, и в его поле зрения, прогуливающегося с метлой, не было видно никакого мусора.

Но этот дождь изменил обстановку во дворе.

И лёгкий белый пух с цветущих тополей, напитавшись влагой, со всей активностью начал оседать на мокрый асфальт.

«Весь труд насмарку, — думал Петрович. — Убирай не убирай, а через час будет то же самое».

Проходя мимо скамейки, стоящей на детской площадке, он увидел лежащего на ней мужчину, который спал, съёжившись в мокрой холодной одежде.

Подойдя поближе, дворник потряс спящего за плечо.

Мужчина что-то пробормотал во сне, выдохнув в сторону Петровича солидную порцию перегара.

— Дружище, да ты пьяный. Давай вставай, пойдём ко мне в дворницкую, хотя бы согреешься и обсохнешь, а то я думаю, что ещё пара часов сна в такую погоду под открытым небом и ты потом с почками настрадаешься.

Мужик вставать не желал, да и сил, видимо, уже не было после принятого, по всей видимости, хорошего объёма спиртного.

Петрович кое-как поднял пьяного и встряхнул.

Мужик открыл глаза, не понимая, что происходит, а Петрович, держа покрепче, повёл его в сторону дворницкой, которая находилась в пятидесяти метрах от детской площадки.

Заведя его в свою комнату, он постелил находящуюся в дворницкой плёнку на кровать и положил на неё мужика.

Затем с трудом стащил с него мокрую куртку и снял ботинки.

Всё это он разместил на стуле возле обогревателя, а затем приступил к приготовлению пищи на электрической плитке.

Через полтора часа мужчина проснулся и попытался сесть, но физическое состояние не позволяло ему этого сделать.

Бедолага снова завалился на кровать и проспал ещё добрых четыре часа.

Петрович к этому времени совершил обход своего рабочего участка и, зайдя по пути в магазин, нёс из него в пакете пачку цейлонского чая и пол-литровую банку маринованных огурцов.

Очередная попытка гостя поневоле оказалась достаточно успешной, и он смог даже подняться с кровати.

— Где я? — еле-еле смог спросить он.

Голова у него, по всей видимости, была в очень болящем состоянии, и ему пришлось после пары сделанных шагов снова присесть на диван.

— Ты у меня в гостях, — ответил Петрович, открывая банку с огурцами и выливая её содержимое в металлическую чашку.

Он протянул сосуд с маринадом страждущему, и тот, взяв предложенную чашку в руки, сделал два глотка, потом перевёл дыхание и допил содержимое чашки.

Петрович поставил на небольшой прикроватный столик тарелку с жареной картошкой и сосиской.

Затем достал два огурца из банки и разместил их также на тарелке.

— Покушай, — предложил он гостю.

Мужик пододвинулся к столу с тарелкой и посмотрел на Петровича.

— Ты прости, но выпить для тебя у меня ничего нет, да и не люблю я это дело, — ответил на вопрошающий взгляд гостя дворник. — Ты лучше подкрепись, а я пока чайку заварю.

Гость принялся за опустошение содержимого тарелки с таким рвением, что у заваривающего чай Петровича невольно вырвалось:

— Да ты, наверное, неделю не ел. Смотри поаккуратнее, чтобы желудок не скрутило.

— Нормально, — промычал с набитым ртом гость. — У меня желудок гвозди переварит, не то что эту жрачку.

Вдоволь наевшись, мужик принялся за чай.

— Тебя как зовут? — спросил Петрович у гостя.

— Серёга, — ответил мужик. — А тебя?

— Петрович.

Мужик посмотрел на хозяина жилища с любопытством.

— Что, просто Петрович? А как имя?

— Имя не важно, называй просто Петрович, — ответил дворник.

— Ну хорошо, просто Петрович, — ответил Серёга. — Как я сюда попал и в каком районе нахожусь?

— Район Заречье, — ответил Петрович, — а здесь ты оказался потому, что я тебя привёл.

— М-да, — промолвил гость, — ничего не помню. Третий день, получается, пью, пора бы завязать. А вот почему-то не могу, словно цель какая-то появилась — пропить все деньги.

Мужик полез в карман, достал смартфон и стал в нём что-то искать.

— Ух ё-ё, деньги закончились, — продолжил он, открыв приложение банка. — Да это и к лучшему. Ты понимаешь, я так-то редко пью, даже по праздникам не всегда. Знаю, чем это может закончиться. И всё-таки раза два-три в год получается срыв, и несёт, так сказать. В этот раз впервые случилось, что на три дня загудел. Ты не подумай, я не буйный или какой-то конфликтный становлюсь, но просто когда вдруг выпью, в голове появляются совсем другие мысли. Хочется общения по душам, а жене со мной таким тяжело, поэтому я стараюсь в эти дни пореже бывать дома. Утром ухожу в поисках ответов на свои вопросы, а вечером домой спать. Весь день ошиваюсь по улицам в поисках общения. А кто общаться-то будет с пьяным? Конечно, такие же, как я в тот момент, страждущие. В основном, бомжи. У них денег нет, а я им и выпить, и закусить куплю. Потом пойдём, сядем где-нибудь подальше от людских глаз и общаемся, выпивая горькую, а они мне истории из жизни рассказывают. Ты знаешь, какие истории бывают? Это же книги писать можно…

Глава 2. Истории про Жорика и Лёху

Когда Лёха был ещё молодым человеком годков тридцати и жил в обычной пятиэтажке, в двухкомнатной квартире на втором этаже, доставшейся от родителей, случилась с ним такая история.

Жил в его подъезде, на пятом этаже, сосед лет сорока пяти по имени Жора.

Запойный был мужик.

Как-то уехала у него жена в отпуск к маме.

Ну, мужика и понесло…

Однажды, когда Лёха находился дома после трудового рабочего дня, вдруг кто-то стал со всей силы колотить к нему во входную дверь.

Лёха открывает, а там стоит пьяный Жорик, глаза выпучил и весь трясётся.

Лёшка спрашивает:

— Ты чего?

А он лишь бормочет:

— Икона есть, икона есть?

Леха понять не может, что случилось. Спрашивает у незваного гостя, а он говорит:

— Прихожу домой, захожу в комнату, а там чёрт сидит в кресле и улыбается. Я чуть в штаны не наложил, ну и бегом к тебе. У тебя ведь бабка, когда жива была, в церковь ходила. Наверное, есть иконы, чтобы этого хмыря прогнать, иначе я домой ни ногой.

Ну, Лёха пошёл к старому шкафу, в котором хранились бабушкины вещи на память, порылся и достал какую-то старую икону, названия которой не смогли потом прочитать, и побежали в квартиру к соседу.

Открывают дверь.

Лёха с иконой на вытянутых вперёд руках первый в комнату входит.

Видит, кресло стоит, а в кресле никого.

Оглянулся вокруг, тоже пусто.

Спрашивает у стоящего сзади Жорика:

— Где?

А он слова сказать не может, только тыкает пальцем в сторону кресла:

— Да вот же!

Тут Лёха и понял, что соседу здесь смогут помочь только санитары, и вызвал скорую.

Сосед этот Лёхин потом, когда трезвый уже был, говорил, что на самом деле чёрта видел.

А пить он однажды бросил после другой истории.

Дело было так.

Пришёл тогда Жора домой после трудового рабочего дня изрядно подшофе.

Жене сказал, что день рождения у коллеги по цеху отмечали.

За ужином он решил восполнить выветрившуюся за время пути до дома дозу алкоголя и поставил на стол припрятанную ранее бутылку водки.

В момент попытки приёма спиртного на грудь на кухню пришла жена и, не выдержав такой наглости от и без того нетрезвого мужа, со всей силы ударила его по руке, в которой находился сосуд с заветным напитком.

Рука Жорика от удара совершила резкое движение вниз на стол, тем самым выплеснув содержимое стопки на пол и на штаны виновника застолья.

От соприкосновения руки со столом пустая стопка в руке бедолаги разбилась, а слегка початая бутылка водки от сильной встряски стола завалилась на бок и, скатившись на край стола, упала вниз на вымытый до блеска кафельный пол.

В этом столкновении победил кафель, по которому рассыпались осколки погибшей бутылки, смоченные её же содержимым.

Жора впал в ступор. В глазах помутнело, уши словно заложило, и как будто из-за наглухо закрытой двери пробивался неумолимый крик жены:

— Да сколько, в конце-то концов, можно пить?!

Вначале у «потерпевшего» появилось нестерпимое желание наказать «нарушительницу» торжества, но что-то его сдержало, и он рванул в находившийся рядом с домом пустовавший гараж.

Дальше, по его словам, всё было как в тумане.

Когда помутнение закончилось и пришло сознание, Жора обнаружил, что стоит на краю табуретки с петлёй из верёвки на шее, а другой конец верёвки был накрепко привязан к деревянной потолочной балке.

И было такое чувство, что кто-то словно пытается помочь сделать решающий шаг.

Ноги начали трястись, а весь алкоголь, накопившийся в организме за несколько последних часов, словно выветрился в никуда.

Непослушными руками он аккуратно снял с шеи петлю и слез с табуретки.

События последнего часа сделали своё дело, и у Жоры случился инфаркт.

Лишь благодаря внимательной жене, которая видела, как он бежал в гараж, а затем пошла через несколько минут следом за ним, удалось вовремя обнаружить его в плохом состоянии, лежащим на полу, и вовремя вызвать скорую помощь, тем самым спася бедолагу от неминуемой смерти.

— Ну дела, — промолвил Петрович, дослушав рассказ.

— Послушай теперь историю про Лёху, — продолжил Сергей. — Она достаточно печальна и поучительна.

Будучи уже в зрелом возрасте лет сорока пяти Лёха всю жизнь прожил в одном месте и не планировал куда-либо переезжать.

Работа рядом с домом, на заводе в качестве токаря четвёртого разряда, с графиком с восьми часов утра и до пяти часов вечера, с перерывом на часовой обед, его вполне устраивала.

После работы сбор с заводскими мужиками на проходной и поход в местный шалман, где можно недорого выпить пива или водки.

Придя домой поздно вечером, Лёха включал телевизор с последними новостями или футболом.

Если же состояние не позволяло, то он ложился спать.

Проснувшись утром, нужно было поправить здоровье, поэтому по пути на работу Лёха стал захаживать всё в тот же шалман, который был открыт круглосуточно и распахивал свои двери для таких же страждущих, как он.

На работе начались проблемы.

Из-за частого появления на рабочем месте в нетрезвом виде и нарушений внутризаводской дисциплины, а также упавшими на фоне этого показателями качества выполняемых работ и норм, Лёха с треском был уволен по соответствующей статье.

После этого снежный ком алкогольной зависимости и падения во все тяжкие начал только расти.

Денег у безработного Лёхи не было даже на выпивку, не говоря уже про еду и квартплату.

В его квартире начали появляться случайные знакомые, которые были готовы поить его бесплатно.

Они же со временем растащили все мало-мальски ценные вещи из его квартиры.

Однажды, после очередной пьянки, Лёха очнулся на деревянном полу покосившегося от времени дома, в глухой деревне, за сто километров от родного города.

Кое-как выбравшись на улицу из своего прибежища, он увидел несколько старых деревянных домов, стоящих по двум сторонам поросшей травой грунтовой дороги.

Голова раскалывалась и думать не хотела…

Лёху обнаружили через сутки, лежащим в бессознательном состоянии на этой самой дороге, в трёх километрах от злополучной деревни, грибники, которые тёплым сентябрьским утром ехали в находившийся неподалёку лес, славящийся обилием белых грибов.

Вместо похода за грибами им пришлось отвезти Лёху в областную больницу.

Документов у него с собой не было, поэтому врачам и местным полицейским пришлось ждать, пока страдалец пойдёт на поправку.

В крови была обнаружена конская доза алкоголя вперемешку со снотворным.

Через три недели пострадавший более-менее оклемался и усилиями местной полиции был отправлен в родные пенаты на рейсовом автобусе.

Вернувшись домой, Лёха обнаружил, что дверь его родной квартиры заменена на новую, а на произведённый звонок в свою же квартиру дверь открыл здоровый мужик и сказал, что он эту квартиру купил несколько дней назад.

Не зная, что делать, Лёха пошёл в родной до боли местный шалман.

Местные посетители данного заведения, которые считали, что Лёха сгинул уже навечно, были приятно удивлены и решили отметить его чудесное возвращение домой, при этом угощая виновника торжества бесплатно и слушая историю его приключения.

На следующее утро его обнаружили лежащим на лавочке возле своего подъезда без признаков жизни.

Как потом сказали, несчастный умер от сердечной недостаточности.

Глава 3. История про Семёна

А вот история про Семёна.

С ним я также познакомился в момент желания пообщаться по душам.

Он сидел за мусорным контейнером и давил ногой алюминиевые банки из-под пива.

Я подошёл к нему со стандартным набором: пиво, водка и закуска.

После знакомства и дружеского рукопожатия я предложил ему посидеть пообщаться.

Мы пошли с ним на лужайку возле недостроенного ещё в советское время здания библиотеки.

Я предложил Семёну выпить за знакомство, но он категорически отказался, сказав, что одного срока из-за пьянки ему хватило на всю жизнь. А после отсиженного срока его даже и не тянет выпить.

На мой вопрос: «Что случилось?» — он рассказал вот такую историю.

Семён жил с женой в посёлке.

Вместе они работали в совхозе — он трактористом, а жена дояркой.

Был свой дом с огородом и баней. Из домашней скотины чего только не было: куры с утками, корова, две козы и даже поросёнок.

— Удивляюсь, как успевали со всем справляться, — сказал Семён.

В соседнем доме жила тёща, которая помогала следить за всей живностью, пока они работали на благо совхоза, а в трёх километрах от села находился небольшой уездный городок, где на центральном рынке она успешно торговала продуктами их совместного хозяйства.

Будучи безотказным человеком и хорошим трактористом, Семёна частенько приглашали шабашить на своих огородах местные жители.

— Вспахать огород — это только к Семёну, — вот так говорили.

Была в этой семье лишь одна проблема: расчёт за выполненный труд на селе чаще всего производился жидким спиртосодержащим продуктом под названием водка.

Вот и благодарили Семёна за его работу от всей души.

А однажды случилась оказия.

После очередной шабашки накрыли Семёну стол, что называется, от всей души.

Приняв изрядно на грудь, сел он на трактор и поехал домой.

Заезжая во двор, Семён увидел, как справа, из-за угла дома, прямо под колёса трактора выскочил годовалый поросёнок Стеша.

Семён недолго думая дёрнул руль влево и нажал на тормоз.

Но, видимо, количество выпитого дало о себе знать, и нога вместо тормоза нажала газ.

Выдав клуб чёрного дыма из выхлопной трубы, трактор влетел в свежепостроенный курятник, снеся стену с расположенными на ней куриными насестами, и заглох.

Словно залп фейерверка произошёл от сего действа.

Куры белого окраса с кудахтаньем устремились в высь доселе для них неизвестную.

Следом, как заключительная часть залпа, вверх устремился чёрный петух с ярко-красными вставками на спине и крыльях.

Данное зрелище произвело неизгладимое впечатление на очевидцев этого события.

Но больше всех была потрясена тёща Семёна, которая до этого момента спокойно сидела на лавочке возле дома и лузгала тыквенные семечки.

От увиденного кулёк в её руке наклонился и всё содержимое высыпалось на зелёную примятую тёщиными ногами в калошах траву…

Утро следующего дня не задалось.

Семён проснулся мучимый сильным треском в голове и сухостью во рту.

На кухне возилась то ли жена, то ли тёща.

Семён подал голос в надежде на помощь и снисхождение.

Память вчерашнего вечера начисто стёрлась из головы.

На голос в дверном проёме появилась тёща.

— Ну что, забулдыга, — произнесла она.

— Слышь, мать, дай похмелиться, у меня в холодильнике малёк стоит, — попросил страдалец.

Тёща сходила до холодильника и достала запрашиваемый продукт, но вместо того, чтобы налить больному, шваркнула малёк об пол и показала Семёну кукиш.

— Вот тебе, а не похмелиться! — взвизгнула она и выбежала из дома.

— Ну ладно, старая карга, — подумал Семён и решил проучить женскую половину семейства.

Зайдя на кухню, он забрался на стол и снял с массивного потолочного крюка самодельную трёхрожковую кованую люстру, оторвав при этом все провода, тянущиеся по потолку.

Затем нашёл толстую верёвку и обвязал себя вокруг пояса.

Потом сделал из другого куска верёвки имитацию петли и закинул себе на шею.

После надел свой старенький свадебный пиджак, для того чтобы скрыть подлог.

Свободный конец от верёвки, находившейся на поясе, он вытянул под пиджаком наверх и закинул на потолочный крюк.

А затем, натянув его, завязал на узел.

После всего приготовления он начал возить по столу ногами, тем самым пытаясь его перевернуть.

Стол завалился на бок, а Семён, освободившись от опоры под ногами, повис на верёвке, имитируя самоликвидацию.

Осталось только ждать гостей…

Через полчаса в доме послышались шаги и в дверном проёме кухни появилась Семёновой тёщи родная сестра, которая не то что не любила хозяина дома, но даже терпеть не могла.

И при возможности всегда старалась уколоть Семёна, несмотря на его трудовые заслуги.

Эта дама лет шестидесяти пяти, увидев хозяина дома висящим под потолком, сначала впала в ступор, а потом подошла к висящему телу и стала шарить по карманам пиджака, в результате найдя Семёнову заначку на чёрный день.

Удовлетворившись результатом, она открыла холодильник и набила его содержимым целую корзину, которая использовалась для хранения грязного белья.

Затем оглянулась на Семёна, покачала головой и, взяв корзину, попыталась удалиться.

Терпение хозяина дома, наблюдавшего за всем этим процессом, закончилось, и он прошипел вслед удаляющейся фигуре:

— Быстро всё вернула на место…

Так их через два часа и застали вернувшиеся вместе жена с тёщей.

Невменяемая бабка, сидящая на полу с корзинкой деликатесов, и парящий под потолком Семён с затёкшим телом, пытающийся руками дотянуться до крючка, чтобы слезть.

Семёна за такой способ мести посадили на полтора года, а тёщина сестра уехала в психиатрическую клинику.

А когда отсидевший срок мужик вернулся домой, оказалось, что жена с тёщей, распродав всё своё хозяйство, уехали в неизвестном направлении.

Видимо, счастья искать…

Глава 4. Прощание с гостем

— М-да, — промолвил Петрович.

В этот момент у гостя зазвонил телефон.

— Прости, нужно ответить, — сказал он.

В трубке послышался женский голос:

— Серёжа, ты куда пропал? Я уже в полицию собралась звонить, а то до тебя не дозвониться было.

— Скоро приду, Настенька, — ответил он. — Я тут в соседнем квартале нахожусь.

— Хорошо, — ответила женщина на том конце провода. — Я тебе ужин подогрею.

Связь прервалась.

Гость положил мобильник в карман.

— Спасибо тебе, Петрович, — сказал он.

Затем надел просохшие куртку и ботинки, пожал ему руку и пошёл к выходу.

— Ну бывай, — ответил Петрович и вышел вслед за гостем на улицу.

На улице уже стемнело, а Петрович смотрел вслед удаляющейся фигуре.