На милость дня. Былинки

Александр Раков, 2006

Автор книги хорошо известен православному читателю. Профессиональный журналист, закончивший филологический факультет Ленинградского государственного университета, Александр Раков с 1993 года является главным редактором газеты «Православный Санкт-Петербург». На основе рубрики «Записки редактора» созданы книги «Былинок», последнюю из которых – «На милость дня» – Вы держите в руках.

Молитва святому, имя которого носишь

Моли Бога о мне, святый угодниче Божий (имя), яко аз усердно к тебе прибегаю, скорому помощнику и молитвеннику о душе нашей.

Имена

А ну-ка, Македонца или Пушкина

Попробуйте назвать не Александром.

А как-нибудь иначе!

Не пытайтесь.

Еще Петру Великому придумайте

Другое имя!

Ничего не выйдет.

Встречался вам когда-нибудь юродивый,

Которого не называли Гришей?

Нет, не встречался, если не соврать!

И можно кожу заживо сорвать,

Но имя к нам так крепко припечатано.

Что силы нет переименовать,

Хоть каждое затерто и захватано.

У нас не зря про имя говорят:

Оно —

Ни дать ни взять родимое пятно.

Недавно изобретена машинка:

Приставят к человеку, и — глядишь —

Ушная мочка, малая морщинка,

Ухмылка, крылышко ноздри, горбинка, —

Пищит, как бы комарик или мышь:

— Иван!

— Семен!

— Василий!

Худо, братцы,

Чужая кожа пристает к носам.

Есть многое на свете, друг Горацио,

Что и не снилось нашим мудрецам.

Арсений Тарковский † 1989

* * *

Я не могу постичь подвиг прп. Марии Египетской! Мой мозг не в состоянии понять, как она смогла совершить ею совершенное! 47 лет в пустыне, без еды и воды, на жгучем солнце и в холоде пустынной ночи, без единой твари рядом, с которой можно поговорить! Или только прикоснуться! Ну пусть не кошка, ящерка могла бы стать другом отшельнице! Но ящерки не дружат с людьми в пустыне! Каждая тварь в этом аду на земле живет только одним — прожить этот убийственный день! Найти каплю воды! Суметь проскочить мимо зубов, жаждущих твоей жизни и ярким днем! Закопаться в песок так глубоко, чтобы не смогли достать лучи все убивающего солнца! Сжаться на дне ямки в неприметный комочек, почти не дышать, чтобы не тратить безценную воду и дожить до спасительной ночной прохлады, когда огненный шар ляжет наскоро отдохнуть и даст ненадолго пожить другим. Но и в ночи пустыня убийственна: все живое выползает на остывающую поверхность песка, чтобы убивать. Убивать — это жить! Если ты болен и слаб, а враг хитрее тебя, ты сможешь своим тщедушным тельцем продлить жизнь другому. Правда, и твоего убийцу могут убить тогда, когда он убивает тебя. И только под утро, когда отдохнувшее солнце, потягиваясь со сна, начнет привычный обход раскаленной сковороды пустыни, лишь слабые царапины безчисленных битв за жизнь будут недолго безобразить ее песчаное морщинистое лицо. Поднимающийся жаркий ветерок наведет порядок, выровняет неровности, закроет мелкие могилки. А в глубоких, недоступных для врагов норах выжившая и притаившаяся тварь будет лизать сухим шершавым языком раны и ждать, ждать, ждать, ждать, когда с поверхности сольется уже не мертвяще-жаркий, а живительно-теплый воздух пустыни. Значит, впереди ночь!

Конец ознакомительного фрагмента.