Проклятье Меченого

Александр Рябинин, 2020

Молодой специалист, выпускник технического вуза, попадает по распределению в маленький провинциальный городок и вскоре, по воле случая, оказывается на ответственном посту в местных органах исполнительной власти. Тем временем, в Советском Союзе разворачиваются масштабные реформы, получившие название "перестройка". Однако в глубинке все перестроечные кампании превращаются в полный абсурд…

Пролог

— Нет, Василий, всё не так однозначно, как ты утверждаешь. Он, конечно, человек нерешительный и недальновидный. Но чтобы обвинять его в предательстве, нужны более весомые аргументы, — заявил невысокий, сухонький мужичок с козлиной бородкой и седыми всклокоченными волосами.

— Аристарх, ты не прав. Разве не его называли лучшим немцем года? Какие ещё нужны аргументы? — возразил мужчина выше среднего роста, с опухшим, синюшным лицом, наголо бритой головой и крупным синим носом, похожим на сливу…

Прежде чем предъявить свои аргументы, Аристарх взял со стола пустой графинчик и направился к витрине, за которой скучал толстый буфетчик. Судя по внешности и характерному акценту, работник общепита имел кавказские корни…

Аристарх выглядел неважно. Одного взгляда на его морщинистое, жёлтое лицо, мешки под глазами и трясущиеся руки было достаточно, чтобы понять, что перед вами далеко не фанат здорового образа жизни. Одет он был в старое потёртое тёмно-коричневое пальто и побитую молью серую кроличью шапку.

— Уважаемый, — обратился Аристарх к буфетчику, протягивая графинчик, — будьте любезны, налейте ещё триста грамм вон той водочки. Она у вас такая вкусная.

— Сколько лет продаю водка, а такое первый раз слышу, чтобы он был вкусный, — заметил работник прилавка и наполнил графин какой-то подозрительно мутноватой жидкостью.

Поскольку других посетителей, кроме меня и Аристарха с Василием, в буфете не было, слова буфетчика адресовались мне.

В обеденном зале стояли четыре высоких столика и барная стойка вдоль стены, без какого-либо намёка на стулья или табуреты, чтобы посетители надолго не засиживались. Я заказал чашку кофе, который в меню гордо именовался «заварной», а фактически представлял собой растворимый порошок из банки, и занял столик по соседству с ценителями «вкусной» водки. До поезда оставалось ещё минут сорок, и мне захотелось дослушать диалог Аристарха и Василия до конца.

— Да будь он хоть трижды назван лучшим немцем или лучшим японцем — это ничего не меняет, — продолжил спор Аристарх после того, как собеседники махнули по рюмашке, — от одного человека в этом мире вообще ничего не зависит.

— Ну, ты загнул, а как же роль личности в истории?

— Роль личности ничтожна. Все события и человеческие судьбы предопределены заранее.

— Да ты, брат, фаталист, — иронично заметил Василий.

— Можешь считать меня кем угодно, но против фактов не попрёшь, — парировал Аристарх.

— И какие факты ты можешь привести?

— А вот послушай. В Полоцком монастыре несколько лет тому назад была найдена рукопись учёного-астролога Василия Немчина, который жил в XIV веке. В этой рукописи сказано, что у последнего правителя великой державы будет на голове особый знак. И падёт на него проклятье за все прегрешения, что творили власти предержащие той державы, отрицавшие само существование Бога и преследовавшие людей за веру. И за какое дело ни возьмётся «меченый», всё будет невпопад. И рухнет страна, и образуются на её руинах удельные княжества… Ну что на это скажешь?

— А что тут сказать? Ты эту рукопись сам читал или от кого-то о ней услышал?

— Это научный факт, о нём в газетах писали.

— В газетах сейчас чего только не напишут, — скептически парировал Василий, — вот недавно я прочитал в каком-то издании, что Чернобыльская авария была предсказана в Библии. Этому тоже прикажешь верить?

— Так это же известный факт. Сам можешь убедиться. В книге «Откровение» Иоанна Богослова сказано, что упадёт на Землю звезда Полынь и отравит все воды в округе. И люди будут умирать от этих вод и от лучей невидимых.

— А Чернобыль тут при чём? Мало ли где люди от лучей да от отравленной воды умирали, — снова усомнился Василий.

— А дело в том, что трава полынь имеет второе название — чернобыльник, — привёл убойный аргумент Аристарх, — а чтобы окончательно развеять твои сомнения, приведу ещё одно пророчество. В брежневские времена, в семидесятые годы, старец Христофор, проживавший в ту пору в Тульской области, предрекал скорый развал Советского Союза. При этом он вещал, что «то ли в роще, то ли в пуще» соберутся трое бунтарей и договорятся о разделе большой страны на отдельные вотчины. Это ты как объяснишь? — победно вскинул брови Аристарх.

Я оказался свидетелем этой застольной беседы 25 декабря 1996 года в одном из привокзальных буфетов станции Тверь. Тему для спора Аристарх и Василий выбрали не случайно. На столике перед собутыльниками лежала газета, а на ней нехитрая закуска — банка кильки в томатном соусе и несколько кусочков чёрного хлеба. Передовица газеты была представлена портретом последнего советского правителя, печально смотрящего на читателей, а на слегка склонённой голове чётко обозначилось большое родимое пятно, за которое в народе его прозвали Меченый. Надпись под портретом, напечатанная крупным, жирным шрифтом, сообщала, что в этот день, ровно пять лет назад, Михаил Горбачёв сложил с себя полномочия президента СССР и объявил о ликвидации Советского Союза…

С 475-го по 476-й годы от Рождества Христова Римской империей правил император Флавий Ромул Август. Ничем особо не примечательный. Правил-то всего один год. И возраст у него был совсем юный — пятнадцать лет. Ничего существенного сделать не успел, только добровольно передал правление захватчикам. Западную Римскую империю задолго до Ромула Августа фактически оккупировали германские племена. Но формально империя существовала, и титул императора переходил по наследству. Императоры в ту пору менялись часто. От большинства в истории не осталось ничего, даже имени. А вот Ромул Август остался в истории. Как последний Римский император…

Такая же историческая участь, похоже, ожидает последнего правителя великого Советского Союза — Михаила Горбачёва. Обвинять Ромула Августа в падении Рима глупо. От него уже ничего не зависело. А вот уровень ответственности Михаила Сергеевича за распад СССР пока окончательно не определён. Слишком мало прошло времени по историческим меркам. Горбачёв виноват уже в том, что в самые критичные для судьбы государства моменты проявил слабость и нерешительность.

В юриспруденции есть понятие преступного деяния, которое включает в себя преступное действие и преступное бездействие. И потомки охотнее прощают правителям преступные действия, укрепляющие государство, нежели бездействия, разрушающие его…

А ведь как всё красиво начиналось! После череды похорон престарелых и больных генсеков к руководству коммунистической партией Советского Союза пришёл сравнительно молодой, энергичный, открытый для общения с народом Михаил Сергеевич Горбачёв. Пришёл и с порога объявил о начале социально-экономических и политических реформ, получивших впоследствии громкое название «перестройка». Это было как глоток свежего воздуха. Как чудо, которого ждали, но в которое мало кто верил…

Поначалу народ полностью доверял новому правителю, как выражаются современные социологи, «рейтинги главы государства зашкаливали».

Но вскоре перестройка превратилась в откровенную кампанейщину, и люди на собственной шкуре почувствовали, что новый предводитель ведёт страну куда-то не туда. Реформы, спускаемые сверху, на местах превращались в фарс. А старая вертикаль власти уже не работала. Система пошла вразнос…

Волею случая, мне довелось в годы перестройки поработать в местных органах исполнительной власти в одном из южных регионов страны. В нашем районе не было крупных промышленных предприятий. Основной отраслью экономики было сельское хозяйство. Все перестроечные кампании доходили до нашей глубинки в совершенно извращённой форме, доведённой до полного абсурда.

Слушаешь Горбачёва — вроде всё правильно говорит. Получаешь циркуляр «во исполнение решения» и удивляешься, какой же идиот всё это придумал…