Черный квадрат. Мои философские размышления здесь на Камчатке. Том 2

Александр Северодонецкий, 2023

Это философские размышления автора, стоя у супрематичной картины Казимира Малевича «Черный квадрат» о всей нашей жизни, о нашем космическом бессмертии и о земной конечности, а также о памяти о нас.Понятно, что из сегодня ценить и оценить тот из 1912 года супрематичный «Черный квадрат» Казимира Малевича и трудно, и невозможно, так как прошло столько Времени, прошла целая Эпоха, прошли те вселенские сдвиги целых социальных пластов всей земной Цивилизации.И Большое Время и менялись не только мы, но и менялась, что вся наша Вселенная – она ускоренно расширялась, и Пространство наше преображалось, а вот наша память сегодня выхватывает из Истории некоторые штришки, и акцентирует внимание читателя, что мы живем, и мы развиваемся, и мы мужаем и растем как малыши, как те наши любимые внуки. Да и обыденные оценки наши Всего и Вся при этом кардинально меняются, то что вчера было важно и актуально, и ценно, оно сегодня не значимо и не так ценно.

Глава 53.

И еще немного, о той неимоверной силе духа самого нашего человека.

Говоря так долго о самом человеке, и, вспоминая великих философов Платона и неоплатониста Платони, вот именно теперь нельзя не сказать о неимоверной силе духа его, часто не находя никакого научного или философского объяснения его человека часто импульсивным поступкам, мы тогда его зовем и героем, и зовем его даже победителем все земного зла и всего невежества нашего.

И, как пример, хотелось бы вспомнить об отважном путешественнике одиночке Федоре Конюхове, не так давно, как бы рукоположенного в Запорожье даже в сан священника, так как за время своих одиночных путешествий по всеми миру, кому как не ему, прознать величие Бога нашего и еще все величие Творца Всего и Вся, и чтобы не проникнуться ему самому тем пониманием души самого человека, борющегося здесь на Земле за жизнь свою, доказывая, на что он, человек еще и способен выживать и преодолевать все преграды, когда включает разум свой, вне бытового кофорта, когда сила его духа и у него вот такая.

Вот его последнее одиночное плавание в течении боле 200 дней по Тихому океану от Конкона Чили до самой Австралии с декабря 2013 года по июнь 2014 года на специально изготовленной в Англии лодке «Тургояк», где понимаю есть и современное навигационное оборудование, и даже опреснительная портативная установка, работающая на солнечных батареях, которая обеспечивает его во время перехода в достатке пресной, так необходимой организму водой, как и у нашей красной рыбы, когда у неё наступит время дать жизнь новому поколению, она так нуждается в пресной и опресненной воде, что раз позванная тем извечным хоммингом, она уж никак не воротится назад, чтобы не выполнить программу заложенную в неё там внутри в её хромосомах.

А начинал он сначала с одиночных пеших переходов: март-май 1990 года 72 дня первый в России одиночный поход на лыжах к Северному полюсу. Старт на мысе Локоть с острова Средний в Ледовитом океане, через пять лет снова первый в России одиночный поход к Южному полюсу со стартом в заливе Геркулес, и это он делает не только, чтобы показать силу своего человеческого духа, а и еще, чтобы показать другим, какие ничем неограниченные возможности заложены в нас самих, самой великой Природой, трудившейся не один миллион лет, чтобы нас хоть как-то сконструировать такими вот совершенными и одновременно такими еще ранимыми.

А затем следует, его уникальные по сложности одиночные плавания все дальше и дальше: октябрь 1990 — июнь 1991 года на протяжении 224 дней Первая кругосветка России на яхте «Каравана» со стартом и финишем в Сиднее Австралия, а еще в марте 1993 года старт и в августе 1994 года финиш через 518 дней кругосветка на двух мачтовом кече «Форомоза» со стартом и финишем в Тайване. И уже, затем он продолжил свои одиночки в ноябре 1998 года по апрель 1990 года на протяжении 224 дней американская гонка Around Alone на яхте Open 60 «СГУ» со стартом и финишем в Чарлстоне США, с ноября 2000 по февраль 2001 года около 90 дней французская кругосветная парусная гонка Vendee Globe на той же яхте Open 60 «СГУ» уже со стартом и финишем в Ле-Сабль-д`Олонн (Франция), и затем пересечение Атлантического океана с октября по декабрь 2002 года в течение 46 дней и 4-х часов на одиночной гребной лодке «УРАЛАЗ» со стартом на острове Гомера Канары, что еще, как символично и его финише на острове Барбадос, и понятно, что пересечение в феврале 2004 года того же Атлантического океана за 14 дней и 7 часов на яхте «Алые паруса» со стартом на том же острове Гомера Канары и финишем на острове Барбадос, нам покажется таким коротки, если только не учитывать, что и эти короткие 14 дней смелый и отважный путешественник каждодневно и ежечасно борется с такой силы стихией, как наш Мировой Океан совсем он один.

И то была только краткая его тренировка, так как вновь последовала его одиночная кругосветка 190 дней с декабря 2004 аж по июнь 2005 года на той же яхте «Алые паруса» со стартом и финишем в Фалмуте Англия.

И еще одна тренировка перед тем великим его одиночным броском на весельной лодке «Тургояк», это 102 дневная австралийская гонка Antaronica Cup со стартом и финишем Западной Австралии город Алабани.

И, когда его самого Федора Конюхова спросили:

— Что же Вас пугает там в океане?

То он ответил, чуть только задумавшись:

— Масштаб стихии. Это живой механизм планетарного масштаба. В нём обитают миллионы живых существ, и на какой-то период ты становишься его частью. Иначе не выжить. Океан быстро перестраивает человека, ты здесь смиряешься. С океаном бесполезно бороться и уж тем более покорять его. С океаном нужно слиться, стать его частью, и тогда, может быть, Вам удастся добраться до цели.

И естественно, в последнее своё путешествие, пересекая самый большой океан планеты Тихий и по самому сложному маршруту: от Южной Америки, загадочного континента, до другого неведомого многим континента Австралии и никаких остановок на островах, и никаких даже поддержек от встреченных им в пути судов. В истории освоения океана на весельных лодках этого еще никому не удавалось сделать, что он предпринял в 2013-2014 годах.

— И какова же та ничтожная вероятно 1: 1 000 000, а то и более вероятность, что его начинание закончилось бы благополучно?

— Да никакой вероятностной статистики нет и не было в помине. Так как он Федор Конюхов как и наш нымылан здесь Кирилл Килпалин он первый! Он один на один со стихией и еще с самим собой. И все это для меня так созвучно, так как живя на своей Тополевке и Кирилл Килпалин был настоящим здешним первопроходцем и даже в чем-то также святым, так как лучистость его глаз она была невероятной чистоты и открытости, а глаза его Анны и матери, и дочери, говорили об его отношении и к нам, и всему тому, что он знал и что он прознал, долго размышляя и подолгу беседуя со мною, погружая и меня в свой божественный творческий мир, что теперь не могу вот остановиться, чтобы не помнить и не вспоминать о нём, и о его по жизни подвигу настоящего земного сподвижника и еще труженика, выжившего в схватке с медведем и, победившего его, и ни на час не прекратившего там на своей Тополевке творить и созидать.

Естественно, что его старт поддерживало финансово и информационно Русское географическое общество и, начался его путь 22 декабря в Конконе где-то там, в Чили, и мы уже знаем, что закончился он в июне в Брисбене Австралия.

И я только теперь, после его финиша спрашиваю, а какова его цель, к чему он стремится и в чём на самом деле смысл жизни Федора Конюхова, который чуть не пол своей сознательной жизни провел в полном одиночестве, в сопротивлении земной, да нет же, он провел жизнь свою в сопротивлении, той космической всесильной по сравнению с размерами человека стихии и в долгом своём одиноком размышлении, как тот в далеком ските мой, поддерживаемый мною монах и даже художник одиночка здешний из хаилинской Тополевки нымылан Килпалин Кирилл Васильевич, о ком уже не раз я и писал, и я естественно говорил, и даже, на этих страницах писал о нем я. И понимаю я, что не приди Федор Конюхов к религии на закате своих лет он никак ведь не мог. И именно, так и случилось. 19 декабря 2010 года в день празднования памяти святителя Николая Чудотворного в Свято-Никольском храме в Запорожье (Украина) он принял сан священника и его там всё же священники русской православной церкви рукоположили.

И, он мне, как бы говорит:

— И сегодня лодка — это моя келья. В этот раз я пошел в океан, чтобы шесть месяцев одному мне молиться. Это и есть моя главная цель.

И я, как бы ему вторю:

— В этих его откровениях и есть цель всей его скитальческой, как инока бездомного жизни: чтобы ему одному молится, соприкасаясь только с невероятной мощью самой вечной даже земной Природы, понимая и, чтобы понимать настолько уникальна сама наша жизнь и настолько бренно пред нею то привнесенное нашей Цивилизацией всё другое: и даже то земное наше несметное у кого-то богатство, и вероятно, мнение других именно сегодня и даже о тебе, и понятно твое служебное или карьерное положение в самом обществе пусть и самое высокое, и самое высокооплачиваемое.

И только, когда Федора Конюхова рукоположили в священники, а Я, так полагаю, он смог понять всё своё земное божественное изначальное предназначение. И, когда я вижу молодого священника только, что окончившего семинарию, пусть и там, в подмосковном так намоленном Сергиев Посаде или в другом известном мне монастыре в том же в Белгороде, то уж точно понимаю я и уверен в этом своём понимании, что, чтобы нести именно ко мне слово Божие тому юному может и безусому иноку, надо свершить в своей жизни и на своём земном пути, и даже пережить в душе своей, как бы и смиренной не одно вот такое долгое и такое одинокое, как и сам путешественник, одиночка, каким и есть Федор Конюхов, и еще ему бы совершить божественное по Земле путешествие, чтобы иметь хоть какое-то моральное внутреннее право нести к нам то слово божье, которому его естественно тщательно и долго может на протяжении пяти лет учили в его семинарии или даже в духовной православной академии, заставляя бить свои поклоны и заучивая все догмы, и догматы. Но от того ближе к Богу тот инок не стал в силу возраста своего и в силу его по самой жизни прожитой им неопытности и даже, духовной всей слабости духа его, не способного еще и противостоять вот натиску всего нашего безмерного Тихого океана. А еще, чтобы самому знать, и самому соприкоснуться с душою своею и даже с той нашей всею вечностью, как это многажды делал тот же Федор Конюхов в только его личном странника земного одиночестве, вне реальной и даже скорой помощи других каждодневно и ежеминутно, только превозмогая самого себя, показывая нам всю недюжинную силу своего человеческого одухотворенного близостью к Богу нашему его внутреннего духа и всю его невероятную душевную мощь, по преодолению снова самого же себя. А также, показывая своим трудом её величие и те скрытые сказочные резервы невероятной нашей выносливости, которые только из моего уютного сегодня, и могут быть нами всеми сегодня оценены, и еще всеми нами глубоко как-то еще и затем в кабинетной тиши нами и мною осмыслены…

— И сегодня лодка — это моя келья, повторяет только для меня своё заклинание Федор Конюхов и продолжает. — В этот раз я пошел в океан, чтобы шесть месяцев молится. Это и есть моя главная цель жизни — говорит вновь Федор именно мне эти свои проникновенные слова и даже тому юному семинаристу и отроку, которому требуется сходить не в одно вот такое путешествие, чтобы одному ему истово и ежечасно да и ежеминутно молиться не за жизнь свою, а за наше светлое будущее.

— Чтобы молится! — говорю теперь уверенно я.

Так как, находясь наедине с Природою невозможно с нею ему не слиться и невозможно не ощутить все её надприродное Величие, всю её необычную Силу и даже надкосмическую всю Мощь…

И вот, каждый из нас должен хоть когда-то в своей жизни построить ту свою одну единственную лодку, или даже одну лодчонку, чтобы именно в ней и каждодневно упорно, и настойчиво нам там молится, и не обязательно одному, и, естественно, путешествовать и каждодневно преодолевать, а для этого, как и сам Федор Конюхов, мы должны вот на протяжении многих и многих лет напряженно трудиться над душой своею и даже над всеми соблазнами земными, чтобы полностью, как настоящего подневольного раба высвободить себя, и высвободить все те может быть ничем неограниченные наши внутренние силы, которые от рождения нашего, заложены в тело наше бренное по природе изначальной нашей. А именно для этого надо, прежде всего, поверить в силу духа именно своего, а не твоего или нашего! Именно он наш дух и его вера нам дает жизнь нашу, и даже настоящее, ощущение полной сбалансированности мира всего, и даже всего Космоса вокруг нас такого безмерного и такого еще нами неразгаданного. И, воспринимать его и мир наш, и весь тот Космос мы должны именно таким, каким мы его видим, а уж затем кожей своею или проприорецепторами мы, ощущаем нисколько, не пытаясь, как и сам Федор Конюхов его как-то побороть или даже преобразовать, а только воедино слившись с ним, плыть по волнам его бесконечным, которые нисколько не такие уж и, как оказывается враждебные, и которые еще, как нас поддерживают на плаву или даже по жизни нашей ласкают так нас каждодневно поддерживая нас своей молитвою и своею всей силой, упреждая и предупреждая нас на пути нашем всём земном.

И уже, не зависит индус ли я, истинный по крови половец и одновременно нынешний христианин ли я, или даже преданный из их Тибета я буддист, идущий босыми ногами по камням и идущий по смерзшемуся снегу высоких-превысоких только моих этих для кого-то неприступных самых высоченных в мире гор Гималаев.