Падение Кремля. Воспоминания о будущем

Александр Черенов

Россия ближайшего будущего (?). У «левых» происходит раскол: молодёжь Компартии не устраивает коммунизм на словах и конформизм на деле. Глава Администрации Президента узнаёт о существовании у них мощной боевой организации, действующей под видом клубов патриотического воспитания. Он решает воспользоваться ситуацией и перевербовать вождей «красной» молодёжи для борьбы с преступностью и региональным сепаратизмом. Он и не подозревает о том, что сам выпустил «джинна из бутылки». «Красного джинна». Книга содержит нецензурную брань.

Глава восьмая

Через неделю первая группа людей Вожака прибыла на Дальний Восток: именно там решено было начать «взаимодействие с Администрацией». Вскоре за ней последовали и другие группы, уже более представительные. Одобряя выбор, Глава Администрации и не подозревал о том, что план операции в Приморье был разработан «демократическим неофитом» и его ближайшим окружением задолго до съезда партии.

— Где тонко, там и рвётся, — сказал Вожак, глядя на карту России. — Так, что, не будем «изобретать велосипед». Чудо, что за место: бардак, чиновничий беспредел, коррупция, сплошной «пипл», ОПГ — на ОПГ и ОПГ погоняет! Лучше и не найти! Да, и потом: нашенский-то он нашенский, но до Бога высоко, а до Москвы далеко! Словом: «плюс на плюсе»!

Местные власти были заранее уведомлены Москвой о прибытии «изыскательской партии» — для отлова другой партии: свежих «оборотней». Поэтому «изыскателей» тут же и небезосновательно окрестили «карательной экспедицией». Всем «ответственным товарищам» в собственных же интересах было рекомендовано сохранить «уведомительный инструктаж» в тайне. Устами Кремля организация Вожака стала «фигурой умолчания».

Отделения ВЕПРя и «России молодой» на местах также были поставлены в известность и даже введены в курс дела. Они настолько прониклись важностью информации, что едва ли не с порога их лидеры заявили Вожаку о полном невмешательстве в дела «высокой комиссии». В связи с особой «деликатностью» предстоящих «мероприятий» его попросили всего лишь нигде не афишировать свою причастность к «партии власти».

Большего от местных «демократов» и не требовалось: у Вожака было достаточно своих людей и в МВД, и в ФСБ, и в прокуратуре. Были среди них те, кто пошёл на контакт с коммунистами из идейных соображений. Но были и такие, кому «помогли осознать». Традиционным для Руси способом: поимкой за руку. С последующим ознакомлением «с интересным кино» и не менее «интересным чтивом». С первыми обращались, как… с Александрами Матросовыми. Со вторыми — как с «расходным материалом». Разница, трудно не признать, «существенная».

От местных же властей ожидалась лишь одна «помощь»: чтобы те не мешали. Те «затребованную помощь оказали» — и вскоре «военно-спортивные клубы» и «добровольные народные дружины» заполонили Приморье. Поскольку восток был охвачен почти на сто процентов, решено было поле деятельности расширять на запад. Почти по Ломоносову: «Сибирью будет прирастать земля Русская»… пусть и в обратном направлении. Люди Вожака начали активно осваивать регион до Урала включительно. В «российскую Европу» решили пока не лезть: «неподготовленная почва» и большой процент «демократического сорняка».

«Новые земли» осваивались быстро: сказывались «подготовительные работы». Ведь здесь не один год «взрыхляли почву». Именно здесь решено было испытать практикой «домашние заготовки». Именно здесь планировалось набираться опыта, тренируясь на «демократическом элементе». И именно отсюда планировалось распространить его — опыт — на другие регионы. И, соответственно, на других «демократов».

Уже через пару месяцев организованная преступность края на собственной глотке почувствовала «железную хватку» «сухопутного спрута» под непонятным названием «Структура». Комсостав ОПГ ломал голову над тем, что собой представляет эта «Структура». Новый «творческий коллектив»? Союз «творческих коллективов»? Безыдейная конкурирующая фирма — или группа идейных товарищей, которым «за державу обидно»? Чистая экономика — или грязная политика? Новый «чёрный передел» — или «последний нонешний денёчек гуляю с вами я, друзья»? «Понаехали, тут, черножопые» — или «русские идут!»?

Высказывались и совсем, уж, грустные предположения о том, что «Структура» — это дитя власти, которая растит её, лелеет и холит. Иначе говоря: пополняет кадрами, финансирует и направляет… на тех, кого ей нужно. Вариант «Фас!» был наименее приемлемым для «товарищей» из ОПГ. Ведь если с «конкурентами на рынке платных услуг» всегда можно договориться кусочком «пирога», а с «гуманитариями» и того проще — «постановкой на довольствие», то с государством договориться было невозможно. Если уж власть начала засылать «ястребков» — по примеру НКВД времён Великой Отечественной — то это могло означать лишь одно: им с этих пор отводится роль пернатой дичи…

… — Какого хрена я трачу на вас ежемесячно миллионы «баксов», если толку от вас — как от козла молока? Да и молоко столько не стоит!

Большой крупноголовый мужик лет сорока пяти — сорока семи, в отменном костюме «от кутюр», идущем ему на «коровье-седельный» манер, широким взмахом руки рассёк воздух. При этом он — конечно же, неумышленно, с задержкой лишь на пяток секунд — продемонстрировал часы от «Картье» в платине, отделанной бриллиантами, и массивный, платиновый же, перстень с десятикаратовой «маркизой».

Тот, кому он посвятил свою речь — седоголовый, лет пятидесяти пяти мужчина в костюме тоже не от «Москвошвея» — саркастически усмехнулся.

— Ты слышал?

Он повернул голову в сторону второго «козла, не производящего молока». Им оказался багроволицый мужик одного с ним возраста в форме внутренних войск с погонами генерал-лейтенанта на плечах.

— Нет, Федя, ты слышал? Благодетель гневаются! И где? В кабинете Губернатора края! И на кого: на самих Губернатора и Начальника ГУВД края!

В отличие от Губернатора, «Федя» не усмехался, а лишь тяжело дышал — не столько от гнева, сколько от избыточного веса.

— Ты, «благодетель»…

Хозяин кабинета принялся испепелять взглядом автора филиппики.

— Где бы ты был сегодня, если бы я тебя в своё время не подобрал, можно сказать, на помойке, и не пристроил к «государственному корыту»? Забыл, каким ты приполз тогда ко мне в исполком? Если бы не я, ходил бы ты сегодня в костюмчике «от кутюр» да при «Картье»?! Ведь ты уже был на пути к бомжам!.. «Он тратит»…

Видимо, осознав и усовестившись, владетель «Картье» уставился в пол. Некоторое время он молчал и только шумно раздувал ноздри.

— Извини, Губернатор: погорячился.

— Давно бы так! Если пар вышел — сядь!

Разоблачённый разоблачитель с шумом плюхнулся в кожаное кресло напротив генерала, пока не участвовавшего в «обмене репликами».

— Я всё понимаю, — с виноватым видом начал он «всё понимать». — Но и меня понять можно! Такие дела творятся, а никто — ни сном, ни духом!

«Плач Ярославны» не остался не услышанным: губернатор нахмурился. Как и всякое «лицо на самообеспечении», Господь не обнёс его здравомыслием. «Товарищ» уже понял, что разговор предстоит серьёзный: его визави прежде жаловался лишь на ненасытность благодетелей.

— Мы слушаем тебя, «Бизон». Только — без эмоций: одни факты.

Лицо наречённого «Бизоном» стало наливаться краской: не бизон — дракон. Огнедышащий. Спустя полминуты он уже «забурел». И не как Остап Бендер в терминологии Шуры Балаганова: стал бурого цвета.

Почти, как в песне: «окрасился парень багрянцем».

— «Без эмоций»… Попробуй тут «без эмоций», когда не знаешь, доживёшь до утра или нет…

Губернатор очень старался удержать челюсть «в рамках приличия», но она всё равно отвисла.

— Даже так?!

Поучаствовав в сцене, челюсть медленно вернулась на место, а Губернатор нервно забарабанил пальцами по столу.

— Давай, выкладывай — только без соплей и матов!

— По состоянию на сегодняшний день…

«Бизон» ухмыльнулся и покосился в сторону Начальника ГУВД: именно этими «памятными» словами тот начинал все свои выступления как на совещаниях, так и перед телекамерами.

–… в крае «сокращены» пятьдесят «коллективов трудящихся». Из них пять — мои. Как тут не воскликнуть: «Какое сердце биться перестало»?! Ведь это всё — «золотые руки»! Мастера высшей квалификации! По пять-шесть «отсидок» у каждого! И это — всего за два месяца!

Начальник ГУВД «ожил».

— У меня таких сведений нет.

За сим он постарался выдать преданный взгляд. В сторону Губернатора. Преданность вышла не очень: мешал испуг. Непритворный.

«Бизон» ухмыльнулся ещё раз. И снова «так же оптимистично»».

— А у тебя, Генерал, ничего нет: ни сведений, ни работы.

Генерал почему-то без труда удержался от ответной колкости. Возможно — такой выдержанный. Из числа тех, кто исповедует наказ «железного» Феликса. Тот самый — насчёт «горячего сердца» и «холодной головы». Вот он и не вспыхнул, и не взорвался, а только сердито надул пухлые губы. Да и дополнительно пылать не имело смысла: не прошло бы — на общем багровом фоне широкого лица. Хотя товарищу хватало и наличного окраса, пусть и от «волнения» лишь «с пережору».

— Пятьдесят, — в очередной раз упал духом «Бизон». — В основном — «столовники», подъедающиеся «объедками». Но есть и с десяток солидных «финансово-промышленных объединений», которые активно «участвовали в хозяйственной жизни края». Это не только крупнейшие предприятия региона, но и кое-что серьёзное в собственности…

–???

У Губернатора не хватило слов, но и взгляда хватило.

— Нефтехимия… Рыбопереработка… Кое-что из «оборонки». А это уже, как вы понимаете — уровень…

«Бизон» уточнял только потери. Уточнять всё, что находилось в собственности «деловых людей», не требовалось: Губернатор был в курсе. Как и в доле.

— Часть причалов уже не контролируется ни мной, ни тобой, ни кон…

— У-м-м-м…

По причине «жизнерадостного» мычания Губернатора «Бизон» так и не сказал, кем, там, ещё не контролируются причалы. Хотя для владыки края и сказанного было достаточно.

— Сегодня утром нам устроили «показательное выступление»…

«Бизон» всё не унимался с «жизнерадостными» новостями. Они пёрли из него, как квашня из кадушки.

–??? — в унисон отработали Губернатор и Генерал. Оба, как и положено настоящим казнокрадам, были людьми неглупыми. И «интересовались» они даже не для приличия: оттягивали момент. Тот самый: оглашения приговора.

— С участием «группы товарищей». В количестве тридцати штук.

— «Штук»… — не сумел не догадаться Губернатор — и опять отвис челюстью.

— Угу, — почему-то без прискорбия в голосе подтвердил информатор. — Прямо у главных ворот. Так сказать, демонстрация их силы — и наших перспектив…

В «обмен мнениями» включился и Генерал. Всеми наличными ресурсами. В том числе, дрогнувшим голосом и дрожью в конечностях.

— Я… ничего ещё… не слышал.

«Бизон» мрачно покосился на него.

— Услышишь ещё… если успеешь….

Следующую фразу Генерал «озвучил» выкатом побелевших глаз. Подстраховал его Губернатор. Мечась взглядом от окна к столешнице, и обратно, он забарабанил пальцами по столу.

— Если я верно понял, там были и «коллеги» нашего друга?

— Так точно: полковник, подполковник и парочка майоров. Все — при «полном параде».

— Кто такие? Откуда?

Из последних сил Генерал пытался «сделать лицо», а оно не делалось. Вероятно, уже достигло предела наличного «мужества».

«Бизон» равнодушно пожал плечами.

— Майоров не знаю. Подполковник же — начальник УБЭП Транспортного РУВД. Известный «борец с экономической преступностью».

— А полковник?

Генерал смог лишь дрогнуть голосом: ригидные мышцы лица уже отказывались даже пульсировать. В соответствии с новым статусом.

— Твой дружбан и протеже, — не замедлил «приободрить» его докладчик. — Начальник УБЭП вверенного тебе Главного управления и по совместительству один из самых ненасытных ртов в рядах «бескорыстной» милиции-полиции.

Генеральская плешина заблестела бисеринками пота. На новые вопросы он уже был непригоден.

— Как они были… ну…

Мрачный, как туча, Губернатор хотел заключить фразу оригинальным движением брови, но вместо этого, уже в который раз, лишь отвесил челюсть. И совсем даже неоригинально.

— «Оптимизированы»? — ухмыльнулся «Бизон». — Банально. Так, как показывают в телевизоре. За исключением дружков нашего дружка.

«Бизон» покосился на Генерала. «Доблестный страж государственных интересов» начал уже активно заванивать кабинет, и не только п`отом. Губернатор также «проявил интерес» — парой дополнительных подтёков на лице.

— Выпали в окна. В разные, но, похоже, одновременно.

С получением ответа начальник ГУВД окончательно «потерял окрас».

— Ты хочешь сказать…

По причине близости к прострации интересовался, разумеется, не он: Губернатор. «Бизон» «оптимистично» качнул головой.

— Да, работа идёт не только «по линии «нашего брата» — коммерсанта… Вот интересно: откуда она взялась на нашу голову?

— Ты о чём?

Вопрос Губернатора был ненужным. Как и положено в таком случае.

— О «Структуре», о чём же ещё?

Дрожащими пальцами Губернатор извлёк из нагрудного кармана накрахмаленный носовой платок, и вытер потные ладони.

— А, теперь уже всё равно…

— Загадками изволите говорить…

Использованный носовой платок полетел в мусорную корзину.

— Какими там, на хрен, загадками? Были загадки — да все вышли.

Собравшись с политическим мужеством, Губернатор прикрыл глаза ладонью, «попутно» защищаясь от недоуменного взгляда собеседника.

— Три месяца назад мне был звонок «оттуда»…Из Администрации… От «Самого»… Мне было прямо сказано, что «к нам едет ревизор»… И, мол, если я не хочу неприятностей, то должен «косить» под слепоглухонемого изо всех сил…

Губернатор старался не смотреть на «Бизона». Тот почему-то отвечал ему тем же. И вряд ли из чувства такта.

— Грешным делом, я вначале подумал об очередной ловле «оборотней в погонах». Да, что, там, «подумал: мне так прямо и сказали, когда попросили держаться от «уполномоченных» подальше. Не то, мол, и на меня «навесят погоны», чтобы тут же «включить в план». В качестве подлежащего отлову «оборотня»…

— Не знаю, как ты…

Если бы не «от кутюр» и бриллианты, «Бизон» вполне сошёл бы за растолстевшего Лира: так достоверен он был в своём трагизме.

–… но я думаю, что эти ребята прибыли сюда не с малобюжетной антрепризой. Похоже, что всё было подготовлено к их приезду: и сцена, и декорации, и костюмы…

Он выдержал паузу.

–… и зритель — он же «объект работы».

От этих слов Губернатор съежился куда выразительней, чем от любимых фильмов ужасов. Тех, в которых на роль жертв утверждались их с «Бизоном» конкуренты.

— Да-да, приятель: эти ребятки заявились сюда не только по мою душу, но и по твою тоже.

Для верности перестав говорить загадками, «Бизон» в очередной раз уронил голову. Мужественный парень: он всё ещё не устал падать духом.

— И, вот ещё, что… Убей, но я никак не пойму эту публику.

–???

— Ну, не похожи они на нас! Я не имею в виду технологию отъёма. Здесь, если они, если чем и отличаются от нас, то лишь в выгодную сторону. По части филигранной отработки приёмов. А дальше идут «непонятки». Ну, вот тебе пример. На всех предприятиях, которые они «приватизировали», поставлена новая администрация…

— Обычное дело!

–…Полностью заменена охрана…

— Так и должно быть: азбука!

–… С банковских счетов невозможно снять ни рубля…

— Ну, правильно. Заблокированы?

— Закрыты. И открыты новые, нам неведомые.

— Рейдерское слияние?

Перестав оппонировать, Губернатор схватился за соломинку. Но, похоже, он и сам понимал, что это — не спасательный круг.

— Если бы! — покривил щекой «Бизон». — Но и это ещё не всё. Они меняют всех — от смежников до получателей. К примеру, в моём деле: добычей и транспортировкой краба занимаются теперь другие люди, «кладущие» на меня и прежние договорённости. Кстати, и япошек, которым мы сбывали краба, они тоже «бортанули». Всех одновременно, да так, что на внутреннем рынке Японии цены рванули — не удержишь: поставки-то сократились до минимума…

Он «по-лировски» вздохнул.

— Всё это говорит о том, что «товарищи» готовились. Представляешь: даже реквизиты япошек знали! Похоже, их люди давно уже сидели и в ГУВД, и в УФСБ, и в штабе погранокруга, и в порту… Как это непохоже на нашего брата… Мы ведь — как тот Наполеон: всё — нахрапом! В смысле: главное — ввязаться в бой!.. Думаю, что отъёмом собственности дело не кончится. Скоро начнут отнимать портфели — вот, попомни мои слова…

Опустошив взгляд, «Бизон» «отрядил» его в сторону окна, из которого, как ладони, была видна бухта Золотой Рог.

— Непонятно только: зачем Кремлю рубить сук под собственной задницей? Ну, ладно бы, отловили «мелочь». Ну, «сожрали» бы пару-другую чиновников рангом чуть пониже тебя, чтобы отрапортовать Президенту. Это было бы понятно. Мы бы и сами им помогли. Но зачем — вот так?! То, что это — не новый передел, «козе понятно». А, уж, «козе ностре» — тем более. Здесь ведь — не вотчина Кремля! Он сам отдал нам на откуп эти земли и эти воды! Мы же исправно платим дань?! Что изменилось?!

Столько горечи было в его словах, что Губернатор немедленно поспешил разбавить её… своей.

— Не знаю, брат… Этого я не знаю. Но я знаю другое: надо договариваться. На любых условиях. И быстро. Пока не отобрали все ценности — в том числе, и самую главную.

— Договариваться?

«Бизон» перестал умирать. Временно.

— Через тебя?

Предваряя ответ, Губернатор успел округлить глаза, мелко перекреститься и трижды сплюнуть через левое плечо. Почему «Бизон» и «умер» ещё до текста. Хотя, если бы этого не случилось, текст подстраховал бы мимику: он своё дело знал.

— Фу, ты, чтоб тебя! Аж, сердце прихватило! «Через меня»! Вот тогда нам точно — кранты! Тогда, как в той песне, мы точно получим «огромное небо — одно на двоих»!.. Нет, я, конечно, сделаю, всё, что смогу… Всё, что будет в моих силах… Но без «рекламных афиш». Так, что на «гостей из столицы» ты выходи сам… Хотя, думаю, не сегодня-завтра они сами на тебя выйдут…