Сборник произведений. 4 в 1

Александр Шиков

В каждой своей книге я не пытаюсь взять информацию, опираясь лишь на собственный опыт, я не пытаюсь использовать только лишь логическое мышление. Моя задача заключается всего лишь в простой истине – быть творцом.Я автор, и пока я пишу, я создаю что-то новое, и тоже являюсь творцом, и занимаюсь эфиротерапией. Как творец, пока маленького ранга, пытаюсь настроить все окружения в положительное русло. Мой метод влияния – это мои произведения-эфир.В сборник вошли ранее опубликованные произведения «Суицид», «Сантаны», «Два мозга одного человека» и «Маньяк Петр Григорьевич».

СУИЦИД

«Искусственная жизнь, словно зеркало, разобьется о стержень настоящего желания» (с) Александр Шиков

Утро холодное, как в тундре, я нахожусь в квартире совсем один. Еле тёплые батареи. Не могу спрятаться от холода. Из вещей только старый бушлат, шапка ушанка, штаны из плотной ткани и кирзовые сапоги. Отовсюду слышу шорохи. Мне очень страшно. Осматриваю стены, мебель, вид, будто тут люди не жили целое столетие. Большой слой пыли на столе, обои выцвели и стали жёлтыми, все исцарапанные, как будто когтями. С потолка свисают куски паутины. Ветер усиливается, шорохи стали тише. Не понимаю радоваться или бояться. Я могу замерзнуть. Осматриваю карманы, в карманах нет ничего. «Кто я такой?» — задаю вопрос.

Как я жил тут. Мне стало ещё хуже. Моё тело было все в ранах. Тошнота, а затем последовала рвота. Жуткий запах кислоты и какие-то личинки еще шевелятся возле меня. Неужели я их ел, чтобы выжить. Нет, они бы были мертвы. От чего я умру — от того что замёрзну, или меня съедят изнутри эти твари. А еще тот шорох, что вокруг, как будто какие-то большие насекомые стучат лапками по стенам, видимо меня сожрёт нечто омерзительное и волосатое. Опять вопрос — где я? В голове шум, я опять потерял сознание. Мне ужасно плохо, меня выворачивает наизнанку. Я опять просыпаюсь от того, что меня кто-то поливает водой. Я нахожусь в стоковой яме в каком-то грязном городе, на меня капают отходы. Как я мог потерять сознание и очутиться в новом, мне неизведанном месте. Радует одно — я жив.

Я жив, но мне по-прежнему плохо. Одежда все та же, по кругу ржавые банки, битое стекло и какая-то слизь. Все это безобразие разрезает какой-то вонючий ручей. Почему я не очутился в более приемлемом месте для жизни. Меня опять тошнит, вырвало, я испугался, что там будут личинки. Нет, личинок там не было, просто густая кровь. Наверное, они проели мою плоть, и я скоро умру. Я услышал лай собак и увидел, как эта свора бешено несется на меня с голодными глазами. Но что-то им мешает ко мне подойти. Стоят и лают, может они боятся меня. Это хорошо. Я смотрю на них, одна собака проявляет лидерские качества и выходит из стаи, чтобы приблизиться ко мне, нюхает, смотрит в глаза. Я тоже смотрю ей в глаза. Но вдруг она врезается в какой-то невидимый барьер, и ошарашенная убегает, унося с собой всех остальных. Кто-то меня защитил. Значит не все так уж плохо.

Но тут же после моих мыслей откуда-то сверху вылили ведро помоев, точнее просто плеснули по инерции. Я устал. Мне плохо, я весь в грязи. Кто-то издевается надо мной. Но не дал мне погибнуть, может я попал в ад, и такими инсинуациями плачу за свои грехи.

Сил встать нет на ноги, я ползу по трещине в земле, в ту сторону, куда убежали собаки, может быть там есть выход наверх. Но старые ржавые окантовки канавы переросли в новые, более высокие металлические сооружения, которые находятся под напряжением, как будто жители города сами боятся этих мест, и от кого-то прячутся. Я совсем обессилен, меня ещё раз стошнило, я облокотился на какой-то металлический шкаф, меня ударило током. И я потерял вновь сознание.

Я пробуждаюсь. В этот раз я проснулся от ощущения, что меня кто-то тащит за штанину, кто-то яро хочет моей смерти. Я не могу сопротивляться, лежу на идеально ровной поверхности, вокруг никого. Мою штанину воздух втягивает внутрь, видимо, проточная вентиляция. Я распластанный по поверхности, в изодранной одежде, с кровоточащими ранами и каким-то неприятным ощущением внутри, лежу и смотрю в небо. Пасмурный полумрак вдруг обретает окраски, выходит солнце, я так рад — наконец-то тепло.

Небо стало ясное и безграничное. Тепло стало усиливаться, солнце печет все сильнее, металл накаляется, я без сил ползу к краю металлического круга и не вижу дна — его нет. Но есть отверстия, в которые все еще засасывает мою одежду. Для чего они служат? Наверное, кто-то построил данное строение, чтобы укрыться в нем, возможно, от беспощадного пекла. Нужно непременно выжить, или попросту скинуть себя с этого обрыва, с края этого металлического цилиндра. За секунду я стал весь мокрый от пота и жары. И казалось бы, вот ты весь мокрый, но тут же высыхаешь. Очень совестно беспомощно лежать здесь с этими мыслями о самоубийстве.

От ужасного невыносимого знойного пекла температура тела поднялась. Я стал бредить. В бреду и полной бессознательности я стал умолять, чтобы все это закончилось. И как будто меня кто-то услышал, резко поменялась погода, пошел сильный дождь и подул ветер. Поверхность, на которой я находился, стала ужасно скользкой, и я руками вцепился в дырки вентиляции, все еще засасывающие воздух, тем самым помогая мне удержаться. Крыша под сильным порывом ветра немного наклонилась. Кончился дождь.

Из тумана на меня стала надвигаться стая насекомых, маленьких мошек, которые накинулись на меня и стали жрать, как будто я единственный живой человек. Руками отмахиваться я не мог, так как я ими держался теперь, и лежал не на ровной поверхности.

Поначалу боль от укусов меня привела в себя, и вернула здравый рассудок, видимо, это заслуга адреналина. Но через какое-то время меня насекомые облепили меня с ног до головы, навязчиво лезли в глаза. Я что было мочи трепыхался, как тряпочка на ветру, и тратил свои силы, которых и так не было. Тучи опять сменили солнце. Жгучее, как прежде, солнце. Наверное, это мой исход…

Вентиляцию отключили, силы кончились совсем, и я покатился вниз, слегка ударился о небольшой бортик подбородком, мысленно попрощался с жизнью и полетел вниз. Но, видимо, дождь успел наполнить канаву под зданием, и я упал в воду. Прохладную воду. На какое-то мгновение я ощутил радость, пока не огляделся по сторонам. С одной стороны стена покрытая ржавчиной, плесенью и какими-то химическими отходами желтого цвета. С другой берег с покосившимися крестами и размытыми могильниками. Я, конечно, не суеверный, и меня не пугали оголившиеся кости. Но я чувствовал, как раны, покусанные насекомыми, стали зудеть сильнее. Мои ноги и руки стали опухать. Вода с легкостью вытолкнула меня наружу.

Скорее разбудите меня! Это происходит не со мной! Мой внутренний голос взывал к разуму. Но все было тщетно. Маленькие шишечки с невероятной болью на моем теле стали лопаться и раскрашивать воду в красный цвет, а с ранок выползали мутированные личинки насекомых, которые заполняли водоем, и я ими питался, непроизвольно вдыхая с последних сил воздух, чтобы выжить, чтобы протянуть еще немного времени, надеясь на чудо.

И вот я увидел яркий свет. Силуэт женского лица, нежные ее руки касаются меня. А потом ее голос. Приятный, красивый, мне сказал: «Молодой человек, проснитесь!» Я не мог открыть глаза, боялся, что со мной еще что-то приключится.

Когда я думал, что я сплю, мне было от этого хуже. Тогда она коснулась моего лба ладошками, прикрыла ими закрытые глаза и сказала, что теперь можно открывать. Когда я открыл глаза, она убрала ладошки, и я очутился в медицинском кабинете на кресле. Возле меня сидела медсестра с приятной внешностью и своим женским невообразимо красивым голосом задавала мне вопросы: «Как вы себя чувствуете?».

Я не мог ответить на ее вопрос. Только хлопал глазами по сторонам и разглядывал большой куст растения с переливающимися листьями от нежного утреннего солнышка. Я светился от счастья, я живой. Она спрашивала:

— Вы помните, что с вами происходило?

Я подумал про себя, конечно, помню, и хмуро кивал головой. Она спросила:

— А зачем вы сюда пришли.

Я задумался и не мог ответить. Она сказала, что теперь это не важно, что я могу идти и по выходу из кабинета пригласить очередного посетителя. Мне немного было страшно выходить из кабинета, но выбора не было. Выйдя из кабинета с сияющей улыбкой, счастливым, я удивился, увидев вокруг себя целую толпу мрачных грустных людей в серой одежде. Сказал, чтобы зашел следующий посетитель. Со стула встал мужчина, на котором не было лица, он был бледно желтый, постоянно тер пальцы, то об штаны, то о мокрые ладони. Все эти люди были жалкими. «Неужели и я таким же был», — подумал про себя и пошел дальше по светлому коридору в новую жизнь, не обращая ни на что больше внимания.

Весь этот день я провел в эйфории. Я пил воду, наслаждаясь каждым глотком, я ел хлеб с курицей, вкушая прелести жизни, я смотрел в лица людей, недоумевая, почему они грустят, я старался как можно больше успеть. Первое, что я сделал в своей квартире, это отнес все вещи на утилизацию. В своей маленькой и тесной комнатушке я навел порядок, где теперь стало светло и сухо. Теперь там не пахнет сыростью, только свежий воздух и никаких паразитов, какие портят качество жизни. Оставил только кровать, 2 комплекта белого белья и немного одежды в полупустом шкафу, да гаджеты, без которых новое общество не может существовать. Даже выкинул старые тяжелые занавески, оставив себе задачу на будущий день купить что-то более легкое и яркое, нежели эти два балахона серо-черного цвета. Уставший, но довольный я лег спать. Мой сеанс не остался без последствий, мне стали сниться сны, точнее мой мозг начал прокручивать тот ужас, что со мной произошел в кабинете, но немного интерпретируя ситуацию и меняя последовательность на более логичную.

То есть, вначале был фрагмент про крышу и насекомых, потом холодная квартира, потом сточная яма. Я резко встал, осмотрелся, но ничего не происходит на самом деле, хорошо, что это всего лишь сон.

После вчерашней эйфории я испытал небольшой дискомфорт и решил позвонить в больницу, но так как я все старое и ненужное выкинул, то и номера телефона у меня не оказалось. Мир современных технологий нам сейчас может ответить на любой вопрос в кратчайший срок, достаточно лишь правильно задать вопрос. Я спросил у своего электронного помощника, где я вчера был. Он ответил, что не знает, и просил назвать адрес. Видимо, очень давно я обновлял систему. Тогда попытавшись вспомнить адрес, я понял, что мне понадобится помощь. Вслух я попросил открыть карту, и там я пальцем выбрал точку, откуда вчера я пришел.

Адрес был определен, и мой электронный помощник назвал это заведение. «Медицинский центр изменения сознания», в описании уже я сам прочитал, борьба с суицидальными наклонностями и т. д. Даже жутко стало, до чего я себя довел. После прочитанных фраз я вспомнил, что не хотел жить, но так и не вспомнил почему. Читая дальше информацию про них, я нашел номер телефона и имя отчество главного врача — Saito Hajime.

Я взял в руку телефон, набрал номер центра и стал слушать гудки, простые гудки, но ведь даже эту мелодию кто-то придумал, подумал про себя, но раздался голос из динамика.

— Здравствуйте! Вы позвонили в «Медицинский центр изменения сознания».

Голос был спокойный, внушающий доверие, мужской, у них вся система продумана для того, чтобы сохранить побольше людских жизней. Девушки больше склонны к самоубийству, вспомнил я слова диктора утренней передачи.

Далее мне голос предложил общение с психологом, выбрав имя женское — Ай, что значит любовь, или мужское Akihiro, что означает умный. Я, если честно, выбрал мужское, так посчитал, что если создатель данного заведения мужчина, то он больше своего навыка вложил в Akihiro.

Любезный голос предложил выслушать меня. Я сразу же представился, объяснил ситуацию:

— Я уже у вас был, и меня интересует следующая проблема. Что после вашего сеанса мне снятся сны.

Мужчина спокойно без запинок начал объяснять, то это побочное действие, стимулирует эффект и что он мне желает найти друга или подругу, чтобы скрасить свое существование и отвлечься от предыдущего неблагоприятного опыта. Я извинился, и любезно попросил минуту внимания.

— Я много времени у вас не отниму, так как понимаю вашу загруженность. Я уже изменился со вчерашнего дня, меня интересуют люди, но я так отдалился, что мне сложно найти друзей. Я стал любопытнее, мне интересно, кто такой Saito Hajime, хотелось бы с ним пообщаться.

Мужчина в трубке ответил, что именно он со мной и общается. Я еще раз поздоровался и предложил идею, чтобы таких, как я при их центре еще и знакомили. Он сказал, что это отличная идея, и он завтра ждет меня у себя на приеме.

Я был на больничном, работодатель был в курсе так как данное медицинское заведение имело большой авторитет у нас в стране. Работодателю выгоднее лечить специалиста чем его потерять. Так как мы народ трудолюбивый и ответственный и на первом месте у нас работа. То они с легкостью давали небольшой отпуск. День два после своего рождения, так его я назвал в своей записной книге, стал для меня каким-то знаменательным. Я много что успел сделать, сходил в библиотеку, прочел книгу какого-то фантаста для усиления воображения, занялся спортом. Раньше спорт меня не интересовал, так как я не видел смысла жить долго. Сам приготовил полезную еду. Я был счастлив и на эмоциях даже попытался заговорить с незнакомыми людьми, но они что-то бурчали себе под нос вроде того, что я ненормальный и погруженные в свои мысли неслись выполнять свои дела. Суета повседневная затягивает, но не приносит пользы. Один день плодотворной работы с чистым разумом и выстраиванием стратегии, может сэкономить кучу времени впоследствии.

Но я раньше этого не понимал и жил с пеленой на глазах, видя только рутину, созданную самим собой. Но вот настал и следующий день. Я с большим удовольствием нарядился в деловой стиль и пошел к доктору. Для меня это знаменательный день, что-то новое, выходящее за рамки моего повседневного существования.

Идя по улице среди больших высоких зданий, я воображал, как я сам еду на то одной машине, которая проехала возле меня и показалась красивой, то на другой. Представлял, как на меня смотрят люди и немного завидуют, сами подходят и интересуются моей жизнью. Я был горд собой, но на самом деле мне этого ничего не надо, я не хотел жить в элитных домах с инкрустированными ручками под золото, не хотел ездить на этих машинах. Я просто радовался всему тому, что я вижу, слышу, за чем наблюдаю. Я стал обращать внимание на эти скучные снобские гримасы. На дамочек, одетых в какой-то безвкусный пестрый наряд, имеющий невообразимую цену. Иду и смотрю на людей, как будто я только что приехал из глубинки или какой-то удаленной деревушки. Я засмотрелся и в итоге споткнулся. Еле сдержал баланс и чтобы не упасть случайно оперся в спину какому-то старому джентльмену в головном уборе, напоминающем клетчатую шляпу. Джентльмен развернулся и толкнул меня, мол, я могу испортить его только что купленный наряд. Я извинился. Но джентльмену этого показалось мало, и он обозвал меня каким-то слепым животным.

Но меня это не задело дальше. Я настолько был отрешен от реальности, что даже не запомнил его послание. И без всякого зазрения совести еще раз извинился, но тот лишь покрутил пальцем у виска, мол какой-то я сумасшедший, и должен был спровоцировать конфликт. Я отпустил ситуацию и даже не принял его всерьез, проследовал по своему маршруту дальше, но уже более внимательно.

Дойдя до медицинского центра, убедившись в этом, прочитал табличку на здании, я медленно поднялся по ступенькам, боясь упасть и вошел в коридор. На удивление народа много не было. Я сразу же нашел кабинет главного врача, как будто знал куда идти. Наверное, ранее я был у него, подумал про себя. Вошел в кабинет. И опять потерял сознание. Проснулся на все том же кресле в положении как у стоматолога с какими-то проводами у головы. Опять этот же голос, что был из телефона. Еле вспомнил как звали этого мужчину, Akihiro.

Он поприветствовал меня. И поздравил с полным выздоровлением. Сказал, что проблема со сном теперь меня не будет беспокоить. И теперь он попросил выслушать его до конца, чтобы внести ясность в сложившуюся ситуацию. «Я понимаю вас, доктор, и слушаю внимательно».

Он начал с того, что его имя Akihiro выдуманное неким Saito Hajime, который является главным разработчиком данной методики.

— Данная методика двухуровневая. То есть первый этап, это путешествия по отвратительным местам, когда человек полностью погружается всем сознанием в иллюзию, которая всячески игнорирует импульсы мозга, давая лишь выбор в критический момент: либо сражаться за жизнь, либо полностью поддаться ситуации. На первом этапе программа делает выводы, насколько человек подвержен суициду и на основе полученной информации планирует второй этап лечения. Подчеркну, что в первом этапе мозговые импульсы испытывают реальную боль и отвращение, и программа рассчитывает максимальный порог человеческих возможностей, не давая умереть от страха и боли. Второй этап более щадящий, он дает полную волю воображению и вносит лишь небольшие корректировки в работу мозга. Человек сам понимает свои недостатки, причины, нежелания жить, сам исправляет их пока только в вашем сознании, но будучи в здравом уме, он их непременно воплотит в жизнь. Так как программа второго этапа только усиливает эффект.

И, таким образом, мы выявили, что вы впечатлительный человек, и ваше воображение работает вам на руку. Вы смогли самостоятельно повлиять на свое сознание так, чтобы целиком и полностью прийти к единому осознанию. Все что с вами произошло, лишь сон, который с вами больше не повторится. Вам больше не будут сниться сны подобного содержания, так как память в этой области мозга, так скажем, немного размыта, вы просто не помните страшных моментов и не вспомните, так как некому о них напоминать. Наши методики остаются в секрете от общества. Во-вторых, вы сами выявили несколько своих проблем. Это ваша квартира и обстановка в ней, общество, которое вас не замечает, и отсутствие друзей и близких. По первому пункту, уборка квартиры, так как вы подписали договор с нами, а в пункте 17.2 написано, что мы вправе сами принимать решение о состоянии и изменении вашего быта, то в вашу домашнюю обитель направлен дизайнер и бригада мастеров, вот посмотрите на стену. Включаю видео по вашему образу и подобию в квартире. Как вы видите, все убрано, остались только те вещи, которые вам дороги, шторы поменяны, сейчас последний штришок — это красиво уложенный полотенчико и наша уборщица покинет ваши покои. В стену установлены вентиляционные отверстия с фильтрами, чтобы вы могли дышать свежим воздухом. Мы сделали все, как вы спланировали во второй стадии исцеления. Дальше мы связались с вашими коллегами по работе. Каждое утро заместитель руководителя будет лично контролировать коллектив, чтобы они в свою очередь регулярно интересовались вашим настроением и состоянием. Теперь компания будет выделять час рабочего времени на общение и обмен опытом. И это правило будет касаться не только рабочих моментов, но и домашнего быта, и общения вне рабочего времени. Компания благодарна нам за рекомендации и впредь не хочет повторения данной ситуации. Компания дорожит вами, вашими коллегами и своей репутацией.

В той компании, где больше всего сотрудники страдают от данного недуга, наше государство увеличивает налоги, стимулируя финансово исправлять ситуацию.

Остался третий пункт, и, наверное, самый непростой — это друзья и близкие. Мы просмотрели вашу биографию и наладить ваши родственные связи нам не представляется возможным, так как вы из детдома и большую часть времени вы служили на благо государства, отвергая всяческие дружественные связи, согласно уставу. И ваш случай становится в таком случае особенным и требующим пристального внимания. В подобных исключительных случаях Saito Hajime лично контактирует с пациентами.

По его мнению, ваш случай исключительный. На первом и самом сложном этапе вы боролись за жизнь, не видя цели, вы самоубийца, который давно умер и проживает свою жизнь лишь по инерции. Если вам не предоставить друга, то в скором времени появится вероятность вернуться в то состояние, с которым вы к нам обратились. А мы имеем 99% выздоровевших людей и боремся за каждую судьбу. А создатель нашей клиники лично контролирует статистику и пренебрегает какими-либо сомнениями.

— Спасибо вам большое! Но у меня остались некие вопросы.

— Так давайте же смелее, — ответил Akihiro.

— Я хочу есть. — Улыбнулся пациент.

— Конечно же, сейчас к вам принесут вашу любимую еду и напиток.

Свежий морской воздух, искусственно созданный техникой в палате заменил приятный запах риса с овощами и свежевыжатого тропического сока. Насладившись трапезой, нестандартный пациент Shinji, уснул.

В это время врач принимал нового пациента в соседнем кабинете, но как всегда оставаясь незамеченным, выполняя всю работу своими марионетками ассистентами. Он полностью участвовал в каждой жизни Самоубийцы, изучал его случай так, как будто он сам раньше был самоубийцей. Так, как будто он сам пережил этот момент. Но никому и никогда про себя ничего не рассказывал, хотя о каждом знал все. После приема пациента небольшого собеседования согласно сложившейся ситуации определялся уровень заболевания. Те пациенты которые срочно нуждались в реабилитации были незамедлительно отправлены в дежурные палаты где для них иллюзия становилась реальностью, и человек осознал свою потребность жить. А те люди, чьи случаи не были критическими, записывались на сеанс повторно и согласно очереди их выздоровление проходило менее болезненно, так как большинству из них раскрывали их цели и желание жить опытные врачи без вмешательства техники.

Через пару часов Shinji проснулся и молча посмотрел в потолок идеально белого цвета без единого изъяна, на котором время от времени от проезжающих мимо машин появлялось отражение солнечного света. Оно падало так, будто карандаши рассыпались по столу и скатывались вниз, не оставляя от себя и следа. На его лице не было никаких эмоций, он лежал только в нижнем белье накрытым простыней без движения.

О чем он думал неизвестно. Все палаты в этом здании были оборудованы разными датчиками микрофоном, видеокамерой и даже барометром, который следил за температурой пациента. В данную минуту она стала резко меняться, будто что-то еще беспокоит этого одинокого мужчину.

Тогда из динамиков раздался голос Akihiro с вопросом: «Вам чем-то помочь, может быть, что-то еще вас беспокоит?» Shinji продолжал молчать, он был погружен на столько в свои мысли, что даже не услышал вопроса.

По морщинам его лица было понятно, что он человек, который никогда не покажет свои переживания или счастье. И немного понаблюдав за ним, сам Saito Hajime решил завести с ним диалог, и чтобы привлечь внимание Shinji, он хлопнул в ладоши в палате идеальной геометрической формы, со всех динамиков раздался звонкий щелчок. Пациент немного напрягся и откинул свои мысли, настороженно слушая, что будет дальше. Saito Hajime спокойным голосом спросил о самочувствии. Shinji ответил, что чувствует себя хорошо, без лишних комментариев.

Тогда Saito Hajime решил напрямую спросить:

— О чем ты задумался?

Shinji ответил, что все хорошо, но навещать его некому.

— И если бы меня не было, то вы бы спасли жизнь более ценному человеку.

— А как по твоему мнению, я ценный человек?

— Конечно, ведь вы спасаете столько жизней, что не может быть и сомнений в ваших делах.

Saito Hajime в голос захохотал так, что динамики не справились и слегка захрипели. Потом ответил:

— Я вовсе не человек.

— Тогда кто же вы? Кого я слышу? Кто меня лечит? — с удивлением произнес свои слова Shinji.

— Я как ты — самоубийца, без родственников и детей. Моя возлюбленная жена погибла при родах. Сам плод врачи тоже не могли спасти. Поддержать меня было некому, так как нет у меня ни родственников, ни родителей, как у тебя.

Shinji тогда уже другим менее звонким голосом продолжил диалог и спросил:

— Но вы же нашли силы заняться медициной. Может быть вам помогли друзья?

— У меня не хватало внутренней силы справиться, друзей у меня не было и работа не приносила удовольствия, как я мог спасать людей, если сам был истощен.

— А где вы работали?

— Где и сейчас, только занимал меньшую должность. Я был простым психологом и жалобы людей на свою жизнь меня стали раздражать. Им не нравилось, как на них в лифте смотрит сосед, им не нравилось отношение продавца в супермаркете. А богатые пациенты приходили просто как к собеседнику рассказать и пожаловаться на то, что их не понимает вторая половинка, не дает воли в отношениях. Видите ли им нравится быть сразу с несколькими женщинами. И я должен был поддерживать всячески их, хотя сам потерял одну любимую. Вас не смущает, что с вами лечащий врач общается таким прямым тоном?

— Нет, я и не подумал даже об этом, продолжайте, пожалуйста.

— А говорить больше нечего, я набрался смелости, дабы не причинить никому вреда, выбрал извилистую дорогу на высоком обрыве, разогнался на своем стареньком Toyota Crown и полетел вниз, ударившись о камни меня выбросило в воду.

— И, наверное, волей судьбы вы остались жить? Ведь имя Shinji означает «смерть». А имя Saito Hajime означает «начало человеческой жизни».

— В том темпе жизни вас настоящих близко никто не узнает. А что говорить о природе, как она подверглась изменениям, продукты питания стали выглядеть красивее, насыщенные цвета, меньше повреждений и уже не так важен их вкус, их естественное состояние. Вы же сами как выбираете плод в супермаркете? Большой, яркий, блестящий, и вам неважно, что он чем то обработан. А тот, который неказистый, вялый пропадает от влияния естественной среды, вам неугоден. Но если это не так, то зачем же вы, придя домой отвлекаетесь от мыслей, с которыми остаетесь наедине. Смотрите или интересуетесь чужой жизнью насыщенной событиями, а свою теряете. Суицид — это защитная реакция организма. Суицид — это спасение души. Выход в настоящий мир. А я вам одну иллюзию заменяю другой.

— Доктор, так зачем же вы меня спасли.

— Я спас не только вас, я спас многих. В надежде на то, что вы попытаетесь изменить свою жизнь и начнете наслаждаться всеми благами, которые раньше не замечали. По крупицам собираете настоящий мир, как я это сделал у себя в голове, и попытаетесь делать добрые дела, получая искренние эмоции.

— Спасибо доктор за разговор, но мне надо все взвесить и обдумать. С вашего позволения я пойду.

— Да, конечно. Такие беседы очень энергозатратны, я вас больше не задерживаю.

Пациент направился по уже знакомому коридору, автоматически ускоряя шаг. Он хотел поскорее покинуть больницу, чувствуя какой-то дискомфорт. В его голове боролся здравый рассудок и привычный устой, он не мог отрицать того факта, что говорил доктор, но и не мог признать до конца, что все иллюзия. Какая иллюзия, он произносил про себя вновь и вновь, небрежно открыв дверь плечом, удалившись с помещения, еле попадая ботинками с закругленными носами по ровной поверхности. Потом он слегка оступился и врезался в прохожего, проходящего мимо. Тот от него отскочил, что-то буркнул, посмотрел исподлобья, но ничего не произнес, видимо, в меру своей терпимости или воспитания.

Пациент, перебирая ногами и наступая на штанины, волочащиеся за ним от того, что ослаб ремень, и они спустились, путался в ногах, спотыкался, задевал прохожих. Но, даже не обращая особо на это внимание, они что-то говорили ему вслед. От этого он чувствовал себя лучше. То общество, от которого он убегал, в принципе может приносить пользу, поймал себя на мысли этот человек. Эти люди испытывают негативные эмоции, а мне от этого даже не хуже, а лучше. Подойдя к остановке, он остановился и стал еще раз перебирать мысли, как колоду карт перебирает фокусник. Кажется, в его голове что-то сложилось.

На удивление, он вспомнил основную суть, что ему сказал доктор, что надо быть добрее, получать позитивные эмоции. И когда подъехал автобус и открыл перед ним дверь, он отошел в сторону, чтобы пустить даму вперед, протянув руку в салон, в котором почти никого не было. Но дама посмотрела на него и поменяла свое направление, ее желание сесть в автобус резко сменилось уйти куда подальше.

Его лицо было искажено от мыслей. Так как он торопился волосы были влажные от пота и по красноватому от жары лицу стекали капельки. Вид у него не внушал доверия хоть и помыслы были чисты. Рубашка с одним рукавом подвернутым на правой руке, а на левой расправленным. Он даже не заметил в процессе, когда сталкивался с прохожими, его внешний вид стал помятым и неважным. Но мысли-то были светлые, и в его голове произошло недопонимание. Оказывается, что добро не нужно. Он испытал стыд от неудобства перед остальными людьми и просто стоял в недоумении у входа в автобус. Остальные люди не стали дожидаться, когда он придет в себя от происшедшего, так как автобус скоро уедет, а наоборот, оттолкнув его в сторону, стали заполнять пустоты общественного транспорта.

Он же запутавшись в своих ногах от толчка упал возле колеса и разбил себе нос. Подниматься сразу не стал, продолжая лежать. Капельки пота перемешались с кровью и раскаленный асфальт от солнца, рядом шумящая толпа, не обращавшая на него внимание — все это напомнило иллюзию, ту, которую ему давал посмотреть доктор. А потом он ощутил подъём энергии внутри, неописуемый порыв счастья от того, что это все неправда.

Грязными руками он оперся о бордюр и с дороги залез на тротуар продолжая на нем лежать. Мимо шли люди, обходя его. Им было без разницы, что это за человек. А ему было без разницы, что это за люди. Он получал удовольствие от естественной боли. Он лежал и смотрел наверх вдоль здания. От смога, от машин и остальных веществ в городе примерно на уровне 20 этажа был туман и чистое, и ясное небо он так и не смог разглядеть. Но точно понял, что от негативных действий тоже бывают эмоции. Как все противоречиво в этом мире, начал рассуждать про себя, так и продолжая лежать, мешать вечно бегущей толпе. Люди обходили его им было без разницы, что с ним. У каждого свои проблемы свои дела. И он адаптировался жить в большом городе, не обращая внимания, ничем не отличаясь от этой людской массы.

Лежал и рассуждал до того момента пока какой-то ворчащей старичок особо не спешивший некуда начал его палочкой задевать тыкать в плече и бурчать про себя что разлегся, людям нормальным мешаешь только иди вон к своим в подворотню куда-нибудь и лежи. Вот молодежь пошла работать совсем не хотят, именно из-за таких, как ты трутней, нам маленькую помощь платит государство.

Человек вскочил не обращая на старика внимания, отряхнул кое-как спину. Поводил рукой по голове, а точнее по затылку, чтобы стряхнуть мелкие камешки с черных волос, напоминавших солому. Поправил воротничок у рубашки и как ни в чем не бывало направился в парк.

В парки он рассчитывал получить новые ощущения. Теперь он шел аккуратно, без цели, без предназначения, спешить особо было некуда и не к кому. Мысли собрались и выстроились в ряд, его одолевала одно желание это получать настоящие эмоции. Они подогревали его жизнь, и сердце билось быстрее, еще он ощущал какой-то холодок от чего-то нового, пробегал по конечностям рук и ног.

Он ранее стеснялся ходить в парк, думал, что когда смотрит на прогуливающиеся парочки, они его осуждают. Что вот заноза, пялится, у самого поди никого нет вот и ворует своим взглядом чужие образы женщин. Или пробегающие мимо люди в наушниках осуждают его, что он не занимается спортом, а просто ходит как бирюк. Или парочка пенсионеров осуждающим взглядом, как тот дед, что его ткнул палочкой, думает, что я тунеядец и прогуливаю работу, или сбежал от своей жены, чтобы не воспитывать людей. А теперь я уверенным шагом направляюсь туда, желая почувствовать на себе эти взгляды. Пусть мне завидуют, что у меня есть время гулять, пусть мне завидуют, что я свободен и могу ходить с разными девушками.

Твердым и уверенным шагом я прошел уже несколько кварталов. Улыбаясь и немного осуждая себя в том, что раньше я закрывался от эмоций, а не жил ими. Ведь получать их можно в любом формате. Ведь именно они дают понять что мир это не иллюзия. А ведь как был прав доктор. И как все таки он помогает людям.

Дойдя до ворот в парк, я огляделся по старой привычке, никто ли на меня не смотрит? Потом опомнился, что я иду сюда совсем с другой целью. Хочу максимум использовать свои чувства, слышать как поют птицы, чувствовать запах цветущих растений, а они поистине так волшебно благоухали, разнося свой аромат до соседней улицы и даже перебивая запах выхлопа проезжающего транспорта. Я хочу насладиться разнообразием природы. Я ведь даже никогда не замечал этих сломанных веток деревьев здесь, войдя на тротуар из не совсем ровной плитки и бродя вдоль аллеи.

Я не слышал бранные возгласы прохожих людей. Я встал на другой уровень жизни, выжимая как губку свое существование и получал максимум счастья от прожитых минут жизни. На моё плечо с дерева упал жук, я раньше бы швырнул его брезгливо как что-то инородное, возможно, поломав ему лапки. Но он же часть этого мира. Я аккуратно взял его в ладошку, подошел к кустику и посадил на листок. Пройдя метров пятьсот по извилистой узкой аллее, я вышел к главной достопримечательности парка — Быстрое озеро.

Вокруг него было ограждение, и люди слегка свесив свои тела в сторону водоема, рассматривали птиц, которые так важно своим телом разрезали водную рябь, исходящую от своих же соплеменников. Эти люди стояли плотно друг к другу и их было так много что подойти и облокотится не было возможности. Но разве быть первым это главное, ведь главное, что я смог разглядеть этих птиц, молча проходя за их спинами. Я даже и не думал, что кто-то из них может собраться и уйти отказавшись от такого зрелища, но на мою удачу влюбленная парочка взявшись за руки отошли от белоснежного чугунного забора и направились по своим делам.

Я подошел и тоже облокотился, как и все. Вода немного пахла тиной, но все же свежесть, исходящая от нее в солнечную погоду была приятней. Подул ветерок, я закрыл на минуту глаза, и у меня в голове промелькнул сюжет из какого то туристического шоу, как там стояла ведущая на берегу океана и от ветра у нее развивались волосы и юбка. Я даже сам почувствовал этот холодок и порадовал себя мыслью, что обязательно сам окажусь в такой ситуации. Я ощутил прилив сил и какую то небывалую энергию, мне хотелось присоединиться к людям, бегущим по специальным дорожкам позади меня, но моя одежда не располагала к спорту.

Но раз у меня сегодня особенный день, я снял черный пиджак, положил его под руку и рванул, что есть мочи. На моем лице сразу же образовались капельки пота которые подобрались к губам я одну лизнул и ощутил солоноватый вкус. Вкус детства и того счастья, что я испытывал, когда бегал с ребятами на прогулке. Но за все приходится платить. Пробежав два с половиной круга мои подмышки вспотели, и я выглядел так, как будто от кого-то удирал. Мне так хотелось есть, а ведь зайдя в какое-то кафе меня осудят люди, что я мокрый, потный, от меня плохо пахнет.

Но потом остановился, улыбнулся про себя, а может быть и не только про себя подумал, что я лежал на тротуаре и до меня никому не было дела, а сейчас прям будет. И направился в недорогой, но достаточно популярный ресторанчик морской еды. Он как раз находился неподалеку от моего дома. Я с чувством голода и предвкушением нового ощущения ведь сегодня мои вкусовые рецепторы еще не были удовлетворены, направился туда. Пару кварталов пролетело незаметно, я был очень голоден.

Вот очутился на пороге этого заведения. Вывеска была красная, а витрина, выходящая наружу прозрачная, чтобы проходящие люди видели как другие едят и испытывали голод. В общем-то ничего особенного, но все же такие милые кассиры, молодые девочки. Так обходительно разговаривали, предлагая дополнительно питье и салаты, я не смог ни от чего отказаться. Набрав полный поднос, направился к столикам, но, как и везде в нашем городе, если что-то бесплатно или недорого и вкусно, то всегда не будет свободных мест. Но сегодня, наверное, мир перевернулся, и мне опять повезло. Я заприметил одно местечко, столик на две персоны, за которым сидела девушка, пила чай и кушала сладкий пирог. Раньше бы я даже осмелился присесть, тем более в таком виде. Лучше бы завернул все в бумажный пакет и как сумасшедший побежал домой есть по пути. Все бы остыло и еда не была бы столь вкусной, и я бы не почувствовал той атмосферы, что творилась здесь, а все так же обыденно сидя за компьютером употребил свое питание, возможно, даже не испытав никакого удовольствия, просто потому что так надо.

Но я же теперь другой. Я рад, что живу, но все же буду аккуратней и постараюсь ее не смущать. Подойдя к столику, я спросил ее разрешения. Могу ли я присесть незаметно. А то мало ли может с ней какой спутник отошел по делам, или подруга сейчас подойдет, все лезут мысли того, что я всегда лишний увы. Брось их проговорил про себя обращаясь к своему сознанию.

Но она милым голосом ответила, что нет присаживайтесь, улыбнулась, посмотрев на меня и стала дальше читать какую-то статью в телефоне.

Я поставил поднос на стол и стал отодвигать стул. Нет бы приподнять его немного, но я, наверное, от полученных эмоций совсем голову потерял, ах нет, наверное, я стесняюсь. Я не приподнял стул, и он от движения по плиточному полу стал ужасно скрежетать. Люди мило сидели, болтали, кушали, но в момент этого звука на секунду замерли, а потом продолжили свою трапезу.

Эта девушка подняла глаза еще раз обратив на меня внимание. Я извинился. Она ответила: «Ничего страшного, мне все равно». После слова все равно я почувствовал какой-то холодок в свою сторону. Но разве стоит что-то ждать от незнакомой девушки, хоть она мне и понравилась. Был в ее глазах загадочный блеск, но такой мимолетный, что не успел их рассмотреть повнимательнее, и сев напротив нее я достал палочки из бумажной упаковки и стал есть лапшу с морепродуктами. Блюдо не самое дорогое, я боялся, что она это заметит, и подумает, что я беден.

Ах, да, забыл! Так же думал старый я, а новый я должен увидеть ее глаза. И исподлобья я стал выглядывать. Она опять подняла свои глаза и остановила взгляд. В голове у меня промелькнула мысль, пожалуйста, не опускай их вниз и как-то рефлекторно я произнес эту же фразу вслух.

Не понимая что происходит, мы смотрели друг на друга с минуту точно. Я зависшую в воздухе руку с палочками опустил обратно в тарелку и боялся пошевелиться дальше. Видимо, она девушка гордая, и немного погодя без единой эмоции сухо произнесла:

— Ты не в моем вкусе. Потрепанный какой-то…

— Я бегал в парке, — ответил я автоматом.

— В таком виде?

— Да, а какая разница в каком, если хочешь что-то сделать, то нужно сделать, а не ждать подходящей ситуации, потому что ее может вообще не быть.

Девушка кивнула и сказала:

— Я одинока, у меня нет парня.

Меня это ввело в некоторый тупик. Может быть это прямой намек, чтобы я позвал ее на свидание. Но ведь минуту назад она сказала, что я не в ее вкусе… Да ну, а что я теряю?

— Как тебя зовут?

— Элизабет.

Я тоже представился, извинился за свой внешний вид и предложил ей встретиться тут же в кафе завтра утром на завтраке. Ведь это не прямое приглашение на свидание, это просто дружеская встреча.

— Я подумаю, — ответила она.

Ишь какая гордая птица, не могла сразу дать положительный ответ и осчастливить меня. А если честно, я должен благодарить судьбу, ведь буквально недавно я не хотел жить, а ныне я живее всех живых!

Счастливый сытый довольный своей жизнью я побрел домой, наблюдая как город постепенно накрывает темная шаль, зажигаются лампы уличного освещения. Шумная молодежь сбивается в компании, одна девушка, эмоционально жестикулируя, рассказывает своим друзьям о своих сегодня подвигах на учебе следует на меня спиной я еле успеваю увернуться, но почему-то извиняюсь. Потом дойдя до дома, залетаю на лестницу и поднимаюсь на свой этаж, пешком захожу домой сбрасывая с себя одежду в стиральную машинку, встаю под душ и ощущаю блаженство, от скатывающейся воды по телу. И почему я раньше этого не понимал. И так прошел мой новый день.

Следующий же был не менее насыщенным, я встретился с этой девушкой в этом же кафе уже чистый и опрятный, но в похожей одежде так как мой гардероб был однообразный, я пытался меньше привлекать на себя внимание. Она же была в ярком желтом платье в шляпки от солнца и накрашенными губами в алый цвет, ей очень шло. Но мне ее внешность не так сильно интересовала как собственное нахождение в компании вообще с кем то. Я не умел себя вести, не чувствовал себя раскованно, больше слушал ее, чем рассказывал о себе.

Мы прошлись по тому же парку беседуя обо всем, о работе, о проходящих людях. И оказалась медсестрой в какой-то клинике. Но я не стал акцентировать на этом внимание. Боясь получить какого то осуждения в свою сторону.

Моя жизнь резко изменилась, я стал ловцом ощущений и от этих ощущений получал удовольствие. Выезжая на работу на авто, я иногда нарушал правила, разгоняясь до ранее немыслимой скорости, создавая опасность для себя и окружения. Моё авто не премиум класс, а обычный массовый выпуск городского седана серебристого цвета, не выделявшегося из толпы. Хотя теперь мне хочется автомобиль спортивного класса, красного цвета, и я к этому шел. Вечера я уже не проводил дома, а все чаще выходил гулять, спорт стал обыденностью, а не чем-то недостижимым, меня тянуло к экстриму, хотелось ощущений, но я пока не решался.

На работе на мою жизнерадостность, активность стали обращать внимание, предлагая все новые и значимые проекты, и из обычного рабочего я стал руководителем отдела. Моя зарплата выросла, мои увлечения и развлечения тоже сменили свою полярность. Но добиваясь новых успехов и получая эти эмоции, я стремился все к новым. Моё сознание стало прогрессивней, оно росло вместе с моим эго. И в погоне за эмоциями я понимал, что если придется выбирать между плохими эмоциями — это наркотики и что-то запрещенное, и эмоциями от экстремальных видов спорта лучше выберу их.

И вот не прошло и года как я по ночному городу на бешеной скорости лечу на мотоцикле с Элизабет. Ее волосы развеваются по ветру, а она меня крепко обнимает сзади. Так что даже спиной ощущаю ее тепло. Еще проходит полгода и я на горнолыжном курорте выбираю самую сложную трассу и лечу на лыжах, как сумасшедший, обгоняя собственные мысли. От потока ветра в лицо и от вида по сторонам, получая нереальный заряд. Я во все горло кричу, что вот он я! Я жив и счастлив, и мне все равно на то, что подумают окружающие. Через месяц я прыгаю с парашютом с инструктором и прошу его подольше не открывать его, так как свободный полет над полем журчащей речушкой это нечто. Но так не могло продолжаться вечно, так как я испытывал свою судьбу все больше и больше, рискуя собственной жизнью. И в ненастную погоду в дождь на извилистой горной дороге, которая находилась за городом, я теряю управление на мотоцикле и разбиваюсь, не войдя в поворот.

Все было как будто во сне, как будто кто-то разрешил мне пожить недолго, но счастливо, а потом все отнял. Я помню лишь как вспыхнуло что-то в голове яркое сопровождалось сильной резкой болью, и как я увидел себя лежащего на асфальте без сил и возможностей шевелить конечностями, не понимая что происходит. Только свет пронзающий ночь от мигалки скорой помощи потом я уснул. А проснулся в палате как мне объяснили у меня перелом позвоночника я не смогу ходить, но мне не стоит переживать, так как страховая компания оплатит лечение и уже купила инвалидное кресло. Дни в больнице напоминали мне старую жизнь, однообразную и сухую, но лишь иногда всплывали воспоминания той пары лет, что я прожил. Моя девушка приходила меня навещать, но казалось, что я больше её обуза, и скоро ей надоем. Она найдет другого, здорового парня. Дни в больнице я коротал с сообщениями других пациентов, которые сетовали на свою жизнь и не видели просвета, я же пытался как-то держать эмоции и подбадривал их. Говорил, что все продолжается, хотя в голове свербили мысли, что на самом деле все закончилось. Но все больше принимая позицию окружения я еще будучи в больнице подсел на сериалы ток шоу, отвлекаясь от своей жизни я переживал за их жизнь иллюзорную за персонажей и роли придуманные автором сценария режиссером или еще кем бы то ни было.

Я терялся в серой массе все больше и больше проваливаясь в прошлое, то, от которого таким рывком сбежал. Моя выписка из больницы стала знаменательным днем для меня. Впервые в своей жизни я не шел своими ногами, а выехал с палаты на кресле, управляя джойстиком на рукоятке правой руки. Наш мир — это мир современных технологий. Кресло было изготовлено исключительно под меня с применением хороших материалов настоящими специалистами своего дела. Так как даже не имея какого-то образования, или будучи еще ребенком, человек мог управлять этим устройством. Подножка регулировалась по высоте, придерживая мои бесчувственные ноги. Лифты в больнице были адаптированы под инвалидные кресла, и мне не составило труда выехать в холл, где меня ждала девушка. Она обняла меня и поцеловала в щеку как своего сына. Я видимо, теперь ее обуза. Подумал про себя и ничего не мог сопоставить своим мыслям. Одета она была как-то несовременно, как будто постарела на пару лет. Видимо переживает или не хочет чтобы я ревновал ее к окружению, но мне это все равно не понравилось.

Выйдя за ворота квадратного белого здания с надписью травматология, мы поехали по тротуару. Точнее я поехал, а она пошла. Молчание в нашем недалеком путешествии предвещала беду. Я начал объяснять ей, что она молода, и я ей не нужен. А она мне настаивала, что я один не справлюсь. Спор наш сменился на разговор, что мне нужно менять жилье, так как мой дом, в котором находится моя квартира, не адаптирован для инвалидов. Современные дома и в них квартиры стоят очень дорого, а так как я сейчас нахожусь в таком положении, то и зарабатывать сложнее, и единственный выход, это купить небольшой дом в пригороде, где я смогу жить.

Но это очень далеко от того места, где живет она. Раньше мы жили по соседству в домах и часто виделись. Нам даже не надо было съезжаться и жить вместе, а теперь что будет я не знаю, но выхода не было. Прожив какой-то период в гостинице, свыкаясь все больше с мыслью, что я никчемный, я переехал в свой дом.

Мой дом представлял собой часть большого дома поделённого на пять семей, и каждая семья имела собственный вход и клочок земли, такие дома называют таунхаусами. На отдельное жилье в живописном месте у меня бы никогда не хватило средств. И этот вариант оказался моим выходом из сложившейся ситуации.

Но так как климат в наших местах не является холодным, то и дома строили из простых материалов, что я вечерами слышал разговоры соседей, их брань или любовь. С одной стороны, а с другой причитания и жалобы бабушки на свое здоровье своим родственникам, они купили ей здесь жилье, чтобы самим жить поближе к работе в городе, а она вечно ворчала из-за этого и называла их ворами. Потом выходила в свой маленький дворик и ждала хоть кого нибудь, чтобы пожаловаться, хоть соседа, хоть мимо проходящего человека. И ее не интересовал тот факт, что она рассказывает эту историю уже десятый раз.

Я не мог ухаживать из-за состояния здоровья за своей территорией, и мой участок был похож на заброшенный. Лишь только свет с моего окна по вечерам выдавал, что кто-то тут живет. Все чаще мои мысли стали сменяться мыслями о смерти и моей надобности обществу, все чаще я стал жаловаться на свою жизнь, сидя на шее у государства и получая какие-то гроши в помощь инвалидам. Работу я потерял, и вместе с тем я потерял тот заряд энергии, что накопил за последние года. Моя подруга навещала меня так же часто, как и эту бабулю ее дети, узнавала как дела, пила со мной чай выслушивала мои жалобы, уезжала. Поставив меня на ее место я ее стал уважать ведь у нее столько терпения.

Меня терпеть. Промывая все больше свою голову сериалами и разной ненужной информацией я еще больше стал чахнуть. Перестал выезжать во двор, вообще перестал бриться, стал реже принимать ванну. От еды все меньше получал удовольствия. А при последней встречи с Элизабет, уже не моей, я и вовсе психанул и сказал, что не стоит меня жалеть, не надо ездить, и что мне больше не нужна.

И так оставшись наедине со своими мыслями, я вернулся в прошлое и меня опять начали посещать мысли о той самой одновременно страшной и пугающей, но с другой стороны завораживающей своей неизвестностью смерти. Мои мысли стали приходить в фобию. Смотря на ножницы, думал как я ими вскрываю вены, видя веревку я представлял, как меня мертвого снимают и жалеют, что раньше не обратили внимания.

Я стал настолько жалок, что мне стыдно было позвонить в ту клинику и объяснить ситуацию, что я попал в беду. Что я вновь становлюсь суицидником, что мне неохота жить. И опять какая-то невидимая сила мне помогла, раздался звонок, я взял трубку и услышал голос врача того самого, что мной занимался. Он представился, спросил как дела и объяснил цель своего звонка. «Бывает так что пациентам повторно требуется лечение…”. Что они размеренно тратят свои силы не растягивают на всю жизнь, а бросаются в эмоции с головой. Я подтвердил, что именно так со мной и произошло. Он попросил меня придумать мечту и при сеансе на следующей недели в четверг после обеда рассказать мне в живую. А также сказал, что такси уже заказано, а отговорки не принимаются.

Отойдя от разговора, я стал думать о мечте ведь это так просто, я хочу быть здоровым. А нет я хочу вернуться в то кафе, когда только познакомился с девушкой после лечения. А вообще неплохо бы прожить жизнь заново, но с этим опытом тогда бы я вообще не думал о суициде. А еще и богатство много денег если есть все блага общества то зачем вообще умирать. И простой вопрос превратился в непростую жизненную дилемму.

Может быть если у меня были бы дети и жена я бы жил иначе. А может быть это просто воспитание может быть если бы я вырос в любви в счастье и достатке я бы был другим. Перебирая все новые и новые сценарии своей жизни, я думал о мечте иногда не придя к какому консенсусу, я думал, что смерть вот действительная мечта моя, нет меня и нет проблем, и не болит голова.

А может быть просто быть нужным кому-то, вот мечта. Нанизывая мечты как бусинки на веревочку я понял, что какую то одну выделить сложно. Что именно в этом моя проблема. Нет в моей голове четкого понимания, как жить поэтому и в жизни нет стабильности, а ведь ответ на поверхности, но я его еще не знаю. И по пути в больницу я все так и не знал ответа и зайдя в тот самый коридор проследовав до кабинета врача, я смотрел все на те же лица людей, которым не хватает улыбки. И при вопросе врача, ну что мой вопрос помог тебе прожить эту неделю не думая о суициде, ведь на самом деле передо мной стояла такая задача. Но если ты зашел дальше и хочешь поделиться со мной рассказать свою мечту, то я с удовольствием выслушаю тебя, если нет то тоже ничего страшного. Я же задал встречный вопрос:

— Неужели вы не хотите узнать, почему я оказался в инвалидном кресле?

— Это ты и сам расскажешь, вам свойственно жаловаться, — и ухмыльнулся.

— Кому нам? — Он разговаривал со мной на равных.

— Калекам, вы же большинство ноете и обвиняете всех вокруг, ну и занимаетесь самоедством. Через мою клинику многие калеки прошли некоторые теперь успешные люди, научные деятели.

— Я по поводу вашего вопроса про мечту долго рассуждал и думал. И все мои мысли сводились к себе. А вот увидев людей в вашем коридоре, я понял чего я действительно хочу. Хочу, чтобы все были счастливы, просто счастливы, пусть кто хочет того и получит, но в меру, все нужно использовать в меру. Жизнь человека тоже кончается быстро, так вот пусть все проживут счастливыми, — и добавил, — но в меру.

— Мне понравился твой ответ, и почему ты со своими такими размышлениями попадаешь во второй раз только непонятно.

— Я ответил не хватило опыта. Врач сквозь микрофоны ответил ладно сейчас зайдет медсестра и усадит тебя на кресло.

Зашла моя подруга, оказывается именно здесь она работала. У меня возникло какое-то двоякое ощущение, не проделки ли это врача. Она зашла, поздоровалась и сразу развеяла мои иллюзии. Здесь она работает недавно. Это просто совпадение, и что ей приятно видеть меня в отличие от меня.

Я ответил, что был не в себе. Она сказала что с пациентами не может разговаривать на личные темы, помогла перебраться и настроила кресло, одела на меня шлем. В абсолютно белой комнате закрыла жалюзи, чтобы спрятать солнечные лучи освещающие комнату и попросила не нервничать. Я вспоминая тот раз был напряжен. Она сказала что такого больше не будет, тот ролик для людей пришедших в первый раз, а тебя ждет особенный сценарий.

Я заинтересовался и приготовился. Через несколько минут я переместился в другую реальность. Я лежал на тротуаре, у меня были открыты глаза, вокруг меня ходили люди, я не мог пошевелиться, и через какое-то время из мест, где растут ресницы стали выползать черви. Все люди, проходящие мимо как в реальной жизни, из моей памяти стали идти мимо и давить этих червей. Я закрывал глаза, чтобы не видеть это. Но они топтали их на мне, наступая на лицо на грудь, меня сковывала боль, но вот вдали я увидел идущего того старичка с палочкой ко мне он со словами: «Ну что помнишь меня, паразит?!» Он надвигался на меня, продолжая все тем же голосом, «сейчас я выбью из тебя всю дурь!».

Но тут все это прервалось, просто темнота и стул. На этом стуле сидел доктор, тот что меня лечит. Почему-то именно так я его себе представлял. В белом халате с седой бородой, лысоватый старичок с очень пронзительным и проникновенным взглядом. Стал разговаривать со мной, начав с предложения.

— Ты думаешь я сделаю тебе больно чтобы ты получил удовольствие? Нет. Моя цель изменить сознание, а боль, это тоже вид удовольствия и перейдя с одного жизненного этапа ты можешь стать мазохистом или еще кем нибудь. В нашем мире много озабоченных и больных людей, ты думаешь это порок? Слушай, не перебивай и ничего не отвечай, просто думай.

Я подумал про себя что это болезнь. Он продолжал говорить:

— Нет это не порок, это болезнь, которую они приобрели в результате ненормальной жизни со смещенным сценарием, выходящим за их грани понимания. Некоторых били и издевались. За некоторыми же наоборот вели пристальное внимание чуть ли не до совершеннолетия, вытирая им сопли. Можно же вести профилактические действия. Пропагандировать правильное общество, а не засорять голову выбросами общества. Иллюзия, в которой ты живешь, управляемая, главное это понять. Я не собираюсь никого осуждать, я в первую очередь врач, а не философ. Моя цель выявить недуг и его исправить. Но ты здоров, абсолютно здоров.

— Но как же так, я же не могу ходить, у меня травма позвонка.

— Позвонок у тебя давно зажил, а из-за сидячего образа жизни у тебя атрофировались мышцы. С помощью физических упражнений ты смог бы уже ходить, но ты жалуешься.

— Я никому не хочу стать обузой, вы не на моем месте, а на моем легче умереть.

— Проблема в мозге!

И с этими словами он встал и пошел. И еще через каких то считанных несколько минут я очутился в кинотеатре, где я сижу в кресле перед большим экраном сзади меня работает проектор и рассеивает видеозапись на белое полотно. Приятная музыка исходит из динамиков, которых я не вижу, но такое ощущение они повсюду и вибрация музыки будоражит сознание.

Потом красивая картинка, где дети играют в траве видимо, возле своего дома трава зеленая и чистая, на них светит солнце, недалеко возле дома спит в теньке довольная собака. И на террасе возле дома за столом сидит женщина не старше сорока лет и пьет чай задумчиво мечтая. К дому подъезжает семейный автомобиль выходит какой-то мужчина и завет детей они бегут радостные со словами «Папа, папа приехал!» И обнимают его ноги настолько, насколько им хватает роста.

— Идеальная семья, — подумал я, — может быть вот оно счастье.

Но потом что-то затрещало сзади меня как будто заело пленку резка пролетела картинка как они все смеются, едут куда-то. Потом они уже на озере играют в бадминтон, а собака ловит бабочек. Очень красивая природа.

Потом темный-темный экран, какой-то скрежет и авария. Скорая, полиция на месте в стороне стоит отец на коленях и рыдает. Но до него нет дела все бегают, суетятся. Мне этот сюжет напомнил тот рассказ доктора и его жизнь. Потом опять темный экран и только голос:

— Боже, что я сделал такого, ты у меня все отнял. Пожалуйста, забери меня туда, где мои дети, моя семья. Мне не нужен этот мир, я не хочу жить.

И вот еще фрагменты с треском… Кровь, скорая. И этот человек лежит на операционном столе с приложенным холодом к голове. А врачи возле него борются за жизнь. Потом прибор подключенный к нему гаснет и та ниточка, что на нем изображена, перестает прыгать. Тогда старенький хирург садится на стул возле его головы накрывает все тело простыней и просит принести контейнер. Говорит что мозг еще жив, но времени нет. Через какое-то время вместе с ассистентами в специальных перчатках, боясь повредить его вынимают и кладут в контейнер, где куча разных трубочек, и проводков и начинают к ним присоединить какие-то сосуды. На перчатках их кровь и они все делают с такой скоростью все движения отточены, как будто это так просто.

Через пару минут он говорит своим коллегам, все свободны мозг жив и подключен к системе жизнеобеспечения. Камера фиксирует мозг, но быстро меняется ночь на день. Картинка меняется и перемещается на круглый стол, где сидят седые лысоватые люди с бейджами, и у одного из них написано та же фамилия, что у пациента и непонятными мне словами и медицинскими терминами обсуждают дальнейшую судьбу мозга. Он им нужен в экспериментальных целях для того, чтобы проводить опыты, на которые живой человек не пошел бы ни за какие деньги. Экспериментаторы создавали иллюзию, грани смерти, доводили мозг почти до разрыва, все также иллюзорно похожими видео, что я видел в начале. То помещали его в жаркую пустыню до тех пор, пока он не терял сознание, то в жуткий холод, то топили его, но все это была иллюзия. Но у мозга нет чувств осязания, он воспринимал все как реальность. Потом картинка меняется, и он показывает изнанку своих мыслей, голос в стороне, пожалуйста, убейте меня, это не жизнь. Но у врачей стоит задача максимум так как больше им этого могут не позволить это негуманно. Пытки были такими страшными, что все мои мечты сводились просто к смерти, — говорит закадровый голос.

— До тех пор, пока я не понял главного, что они ученые. Им тоже нужна помощь. Они настолько погрязли в науке, что их некому слушать, никому друг на друга и до их личной жизни нет дела. Я четко поставил план, что я хочу помочь всем людям. Всем, кто желает покончить с собой. В смерти нет ничего хорошего, я это понимал изо дня в день. Что я мог бы получать удовольствие от помощи, возможно науки, может быть в искусстве или спорте, но будучи нормальным человеком этого не осознал.

Возможно совпадение, а возможно это и был их план, но ко мне был подключен прибор, с помощью которого я мог объясняться, разговаривать и слышать, что говорят. Конечно же, это было в экспериментальных целях, но я решил воспользоваться этим подарком судьбы максимально. При каждом выходе со мной на связь. Я не жаловался на жизнь, я не говорил о том, как мне плохо. Конечно же приходилось отвечать четко на поставленные ими вопросы, и от этих вопросов я сходил с ума, но меня удерживала цель. Пусть меня практически нет, но мысли мои живы, и во что бы то ни стало, я помогу людям разобраться в себе и возможно жить дальше, спасая их от собственных же негативных мыслей, в том числе от суицида.

Чтобы хоть как-то оставаться на плаву, что бы не происходило, я строил планы о собственной клинике. В моем положении, мне казалась это нереально, я все равно продолжал это делать.

С помощью прибора когда мне задавали вопрос, что ты хочешь. Я просил читать мне книги, мне не хватало информации в области психологии. Конечно же, моих собеседников это удивляло, и они мне стали оставлять сиделку которая дни и ночи напролет читала мне книги. Наверное для них это был еще один эксперимент, а для меня это была надежда, та ниточка за которую уцепился.

Время шло беспощадно быстро, и ученые придумали еще одно устройство с помощью компьютера, подключенного к моей голове, я мог записывать мысли. А программа эти мысли записывала в обычный текст. Потом этот текст изучали люди в белых халатах, и другие сотрудники организации. Их эксперимент провалился, я для них был не жилец и они меня хотели убить. Но когда мои записи стали публиковаться в научных журналах, в книгах и обсуждаться на мировых консилиумах, то ученые со всего мира стали осуждать действия моих эксплуататоров, объясняя тем, что я остаюсь человеком. И что несмотря на все ситуации, я мыслю лучше, чем они. Я в своих записях полностью описал план развития клиники и значимость ее обществу.

У них не осталось выбора, как помочь мне этот план реализовать. И вот наверное в этот момент наступило просветление я стал заниматься любимым делом испытывая удовлетворение от такой жизни если какие то новые разработки появлялись в мире то обязательно меня спрашивали, не хочу ли я этим воспользоваться. Одна из них подключение к интернету и доступ ко всей информации. Теперь я мог беспрепятственно читать любую книгу или слушать звукозаписи, смотреть видео или даже играть в игры.

До тех пор, пока я не понял самого главного, что все эти приборы все разработки делают меня практически бессмертным и идеальным. Я становлюсь больше роботом, нежели человеком. Мне не больно, я не чувствую ничего, не осязаю. Единственный выход из ситуации, это иллюзия, где я могу быть кем угодно, но эта иллюзия спроектирована тоже мной и быстро надоедает. Но при всем этом, что я сделал, я в первую очередь хочу оставаться человеком, а людям свойственно умирать. Но кто же мне позволит умереть если в меня вложено столько средств столько знаний я же мировой стенд, за которым следило да и по сей день следит все научное сообщество. И в этом состоянии я нахожусь уже семь лет. После всех слов меня переместили в комнату без окон без дверей без запахов без шумов просто темная комната со слегка мягким полом и стенами я мог там лежать, мог сидеть, мог думать, но выйти не мог, время я не видел, оно просто тянулось. Не знаю через сколько времени прошло, но наконец то, я услышал голос медсестры которая выводила меня из иллюзии, все так же как и раньше снимала шлем, повесила на специальное крепление и отодвинула в сторону, потом спросила моё самочувствие. Я ответил все хорошо. После этого подключился голос из стен. И сразу спросил как думаешь сколько времени ты был в темной комнате, я ответил, вечность, а если серьезно часа два. Он ответил нет всего пятнадцать минут. Потом голос попрощался и медленно угас. Оставив осадок в моей голове.

Медсестра открыла заботливо дверь я выехал в коридор и направился к выходу. Меня уже ждал таксист у входа. При встрече поздоровался, назвал свое имя, поправил желтую слегка помятую рубашку, подтянул классические штаны, и помог мне спуститься. Он очень хорошо разговаривал на китайском языке, несмотря на то что у него темный цвет кожи. Меня это абсолютно не смущало, так как на его фоне я выглядел очень жалко. А он бодрый очень общительный человек и к тому же в процессе разговора часто упоминал и гордился своей двенадцатилетней дочкой. Если честно, то в глубине души я ему завидовал, и на тот момент хотел быть как он. Ведь его абсолютно не раздражали люди, он о них говорил так, как будто все вокруг его друзья. Я даже поинтересовался:

— Неужели вас никто никогда не задевал, не обижал и даже с вами никто не спорил.

— Конечно, было все, но они это делают не по собственной воле, в них вселялся бес.

Я подумал: «А… бес? Ну тогда все понятно, он просто не в себе».

— А как выглядит этот бес?

— У каждого облик свой, но главное его пережить, дать этому бесу выплеснуть негатив, а потом человек опять станет собой.

— Нет беса.

— Люди все добрые.

— А что же тогда, по-твоему, ими движет, когда они бранятся, дерутся, оскорбляют себе подобных. Это реакция мозга на раздражитель.

— А кто управляет реакциями мозга?

— Может это биохимия.

— А кто тогда ею управляет?

— Железы.

— А железами кто управляет?

— Мозг.

— Вот видишь, получился замкнутый круг, а кто этим кругом управляет.

— Согласен, что иногда этим кругом управляет некий внутренний бес, но большую часть времени правит добро. — Я тогда задал ему еще один вопрос:

— Так есть же люди, у которых этот бес живет всегда?

— Да есть, этот человек пример другим людям как делать нельзя.

Я подумал про себя, что он какой-то не такой таксист, слишком правильный. Обычно таксисты ругаются за рулем, и все их раздражает, а этот же наоборот.

Я стал разглядывать авто, все светится приборы, горят красным цветом на подушках передних сидений еще пленка. Черный мягкий пластик. «Хорошие сейчас делают машины», — подумал про себя. Выглянул в окно мы уже выехали на загородную трассу вокруг зеленые поля и на их фоне где-то вдали возвышаются горы, покрытые лесом и всю эту красоту обволакивает голубое небо, с редкими пышными облаками, похожими на морские волны.

Я понял этот таксист своей положительной энергетикой зарядил меня ведь выйдя с больницы я был немного подавлен и растерян и не знал что делать. А теперь в моей голове мысли сложились так что я хочу жить, должен заниматься собой, хочу помочь доктору и мне нужна обязательна работа. И не какая-то любая, а именно моя, я хочу вернуться в компанию.

И мысли стали материализоваться, я в этот же день по приезду сполз со своего кресла на пол и пытался отжиматься у меня конечно же ничего не получалось. Я весь мусор, что накопил, вывез из дома полностью поменял интерьер, сделал новую обстановку в доме, денег у меня по-прежнему не было, поэтому новую мебель не покупал. Но подкрутив все петли, вытерев от пыли, она выглядела вполне приемлемо. У меня не было много комнат, одна большая гостиная, оформленная в стиле хай тек, угловатый диван, футуристическое освещение и большие панорамные окна, закрытые жалюзи, с видом на мой небольшой ухоженный кусок земли, который завершался проезжей частью. Она блестела от солнца. От солнца, которого я так тщательно прятал свою жилую площадь. Наведя порядок, я попросил соседей помочь мне с установкой брусьев во дворе и турника взамен на то, что они тоже смогут заниматься в любой момент как им приспичит. Отец с сыном через один жилой блок с удовольствием помогли так как участок их земли был настолько мал, что им хватало место только поставить авто. А папа давно мечтал, чтобы его сын стал заниматься спортом. Так я познакомился с хорошими людьми и сам пристрастился к занятиям.

Иногда мне помогали эти люди забраться на брусья, а иногда я сам по трубе подымался и старался как можно больше сделать упражнений. И уже через пару месяцев был результат я проснувшись утром случайно запрокинув безжизненную ногу уронил ступню на пол и почувствовал пол, я попытался встать на эту ногу, но пока это было безуспешно. Еще через какое-то время, я без помощи мотора, стал сам перебирать ногами и уже через пол года стоял на ногах. То, что мне казалось нереальным, стало вполне достижимым.

Дальше был следующий этап, это вернуться на работу. Пока еще я разминал свои ноги, и не мог ходить на работу, просил ее на дом, любую и возможно даже без оплаты и через какое-то время работодатель понял, что я нужный человек в компании и пригласил вернуться. К этому моменту, я уже самостоятельно без помощи ездил на машине, но пробежки совершать не мог. Я с удовольствием принял их предложение и через еще полгода я вновь возглавил отдел. Мне не на что было отвлекаться в отличие от других рабочих, и я все время проводил в офисе тратя уйму времени на решение казалось бы нерешаемых задач. На работе я занимался тем, что программировал систему безопасности всех бытовых приборов, но с повышением статуса и должности я стал программировать еще и систему безопасности промышленных устройств. Через меня теперь проходит гигантский поток информации, и все крупные компании пользуются данным софтом.

Теперь я жил более размеренно и аккуратно все также получая эмоции, но уже небольшими порциями, не напивался сполна, оставив немного на потом. Но всем этим я обязан лишь одному человеку, это доктору с клиники, в которую обращался не раз. И чтобы хоть как то помочь ему, решил подарить ему глаза. С помощью всемирной паутины в интернете, нашел лазейку в программе, какую я разрабатывал. И настроил так, что все приборы в мире, все устройства, я подключил к его сознанию. Теперь профессор мог побывать в космосе в квартире любого жителя в научном центре или в парке.

Мне казалось, что я подарил новую жизнь и отплатил сполна за свое выздоровление. Но через какое-то время участились травмы и даже несчастные случаи с летальным исходом от бытовых приборов людей. Люди стали случайно наступать на роботов пылесосов, и падать с лестницы, обжигаться кипятком от кофеварок в непонятных для производителя ситуациях, в некоторых случаях квадрокоптеры врезались в лицо с высоты птичьего полета. Чтобы разобраться, что происходит, он идет к профессору. Тот ему говорит, — «То что ты видел о моей жизни, это идеальная мечта. В реальности же, я убийца, я сам убил свою жену и детей. Я вспылил после тяжелой работы, выпил немного алкоголя. Жена кричала, как сумасшедшая, разбудила детей. Как сейчас, помню. Я стоял на кухне с ножом, резал, что-то, а они как собаки лаяли, лаяли. Минутное помутнение и они все лежали на полу, я не знал, что делать всех положил в машину, завел двигатель, упер мертвой жены ногу в педаль и позволил авто ехать. Оно врезалось и взорвалось.

От услышанного я был в шоке и мне стало понятно откуда у него такая больная фантазия, ведь он маньяк и решил, что профессор плохой человек. Я отключил его от всех программ и дал ему умереть.

После того как я отключил его от аппарата, ко мне подошла Элизабет. Извинилась, и сказала все то, что со мной произошло иллюзия, и даже она со мной была по просьбе профессора, но не без собственной симпатии. Он никого насильно не заставляет нечего делать. Она надела наушники, сказав: «Доктор знал, что ты так поступишь и сделал тебе послание, которое ты сейчас услышишь». Наушники не подключены к сети, на них просто флешка со звукозаписью. Я сначала сопротивлялся не хотел слушать, но разве у меня был выход.

И вот я уже нахожусь опять в его власти, и слушаю аудио, где он рассказывает, что он знает цель моего прихода. Все убийства и травмы не случайность. Это дело рук его, он не мог смотреть как здоровый мужик душит беззащитную женщину, он видел как пьяный папаша избивает двухлетнего сына или как подростки под действием психотропных препаратов издеваются над мимо проходящей женщиной, спешащей домой поздно из магазина с детским питанием для своего ребенка. Разве можно на это смотреть? Обладая такой властью, что я ему дал, с помощью всех устройств пытался хоть как-то спасти беззащитных. Но все это была всего лишь капля в море. Дальше он рассказывает о том, что на самом деле у него не было жены, и детей они, конечно, могли бы быть, но это та иллюзия, которая помогала жить. Дальше он рассказывал, что с первых дней знакомства со мной стал наблюдать, его очень удивил результат пройденных мной иллюзий. Большинству людей хватало первого эпизода, и их показания мозга входит в такую панику, что срочно приходилось выводить из этого состояния, чтобы не навредить другим органам таким, как сердце к примеру.

— Но ты же был стоик, тебя ничего не брало, твоё сознание было чисто, а сердцебиение стабильно. С этого момента я стал следить за тобой и твоя подруга мне в этом сильно помогла. Если ты думаешь, что я тебя довел до второго несчастного случая и падения с мотоцикла, то ты ошибаешься. Я не вмешивался. Надеялся, что ты справишься с таким потоком эмоций, да ты справился, но тебе далось это нелегко. И кстати тот таксист, что тебя вез домой после второго сеанса, это тоже мой бывшей пациент.

Я опережу твои мысли и сразу признаюсь что в моей смерти ты не виноват, это психологическая манипуляция. Я обвел тебя вокруг пальца, заставив поверить, что я убийца. Данную запись предоставишь в полицию, она и будет доказательством моего заранее продуманного плана. По поводу внутренних переживаний за моё убийство тоже тебя хочу разочаровать, что ты не убил человека, ты убил киборга, машину, мне уже более ста пятидесяти лет.

Наступила тишина.

Еще прошла минута, я даже немного занервничал, что так и не узнаю правду о профессоре.

И голос в наушниках продолжал говорить.

Конец ознакомительного фрагмента.