Случай в разведке. Правду о котором никто и никогда не узнал

Александр Щербатов

Война разведок. Она идет постоянно, даже когда пушки молчат, а политики улыбаются и жмут друг другу руки. Что там, за кулисами этих спектаклей? Часто полной правды об этом не знает никто.

Глава 3

Октябрь 1979 года

Ясенево, штаб-квартира ПГУ КГБ СССР

Кабинет начальника Третьего управления ПГУ КГБ СССР генерал-майора Куприянова Николая Андреевича.

В помещении сам Куприянов и один из его подчиненных и одновременно ближайший сподвижник — начальник европейского отдела полковник Лукин Олег Петрович.

Обоим за пятьдесят. Оба воевали в Великую Отечественную.

Куприянова призвали в конце 1943 года. Сразу направили на фронтовые артиллерийские курсы. Окончив их, младший лейтенант оказался в знаменитом 877-м гаубичном артиллерийском ордена Богдана Хмельницкого полку. Славный боевой путь — освобождение Одессы, Ясско-Кишиневская операция, взятие Будапешта и Вены. Сразу после окончания боевых действий — перевод по службе в советскую разведку.

Лукин был моложе Куприянова — «всего-то» 1928 года рождения. Но в Великую Отечественную тоже воевал. С 1944 года, с шестнадцати лет. Служил юнгой на Северном флоте. В самых что ни на есть боевых частях. Военно-морская молодость периодически в Лукине прорывалась. Трудно было найти в КГБ человека, который бы так филигранно матерился. Ох уж эти обороты, эти многоступенчатые длиннющие этажи, эти филигранные переходы и изящные взаимосвязи! Дух захватывало! Некоторые сотрудники отдела даже тайком записывали особо понравившиеся шедевры. Но из чужих уст они звучали совсем не так. Сиротливо как-то, фальшивенько, не по-матросски.

Семидесятые годы — хорошее время советской разведки. Пока еще хорошее. Руководители — почти сплошь бывшие фронтовики. Люди служили Родине — искренне, по велению сердца, а не за возможность выехать за рубеж.

Серая масса партаппаратчиков и карьеристов с их трусливым гнилым нутром еще не заполонила ПГУ. Хотя процесс этот уже начался, боевые офицеры все еще держали оборону от этой напасти. Правда, их с каждым годом становилось все меньше и меньше.

Фронтовики, безусловно, люди разные. Кто-то хитрый, кто-то простоват. Кто-то добрый, а кто-то злой. Но за ними стояло главное — они защищали свою страну. Они не поверили, что Гитлер, захватив СССР, начнет поить нас баварским пивом с баварскими же сосисками. И они — в общем-то обыкновенные русские люди — пошли воевать со Зверем. Пошли на смерть. И победили. И в разведке они служили Родине точно также. Сердцем и душой.

Куприянов и Лукин сидели друг напротив друга. Обсуждали информационную шифртелеграмму из Бонна, в которой шла речь о новой секретной структуре в германском МИДе — подотделе «Игрек».

— Что думаешь, Олег? — спросил генерал подчиненного.

— Да в общем-то все логично, на мой взгляд. О планах по размещению «Першингов» и «Томагавков» в Европе нам давно известно. Ситуацию отслеживаем. Вот в данном конкретном случае, — Лукин указал на бумагу с шифровкой, — не совсем понятно, почему такой отдел создали в министерстве иностранных дел. Чем он может заниматься? Дипломатия — и военные ракеты. Конь и трепетная лань в одной телеге, так получается. Хотя чем черт не шутит!

Куприянов согласно кивнул: — Мне это тоже глаз режет. Но факт налицо. Вот телеграмма, вот прямое указание от Инстанции срочно заняться этим вопросом. Расскажи о деталях этой «телеги» — кто получил, от кого, что они за люди.

— Телеграмму подготовил сотрудник боннской резидентуры, оперативный псевдоним «Артем». Сведения получены им от иностранного агента «Луи». Агент служит в немецком МИДе. «Артем» разрабатывал его почти два года, недавно подали рапорт на включение «Луи» в агентурную сеть. Твоя виза, кстати, там тоже стоит. От иностранца поступает довольно-таки интересная информация закрытого характера. Представляет интерес.

— Только устная информация? Документы приносил?

— Нет, документы «Луи» не носит. Говорит, боится.

— Оперативной техникой пользуется? Обучен?

— Тоже нет. Но в плане работы с ним такой пункт имеется.

— Перед включением в сеть в отношении агента проводится комплексная проверка. Что этот твой «Луи»? Прошел?

— Разумеется, Николай Андреевич, проверяли его. Результаты хорошие, настораживающих моментов не выявлено.

— На какой основе привлечен к сотрудничеству с нами?

— Основа материальная. «Артем» периодически подбрасывает ему деньжат. Ранг у агента невысокий, звезд с неба не хватает. Особое продвижение по карьерной лестнице ему, судя по всему, не грозит. А потребность в деньгах есть.

— Ладно, понял, — генерал мельком взглянул на Лукина. — Этакая серая мышь, этот «Луи». Документов не носит, хотя может. Опертехники боится, информацию дает только устную. Но удобный — служба на объекте нашего проникновения, что-то таскает в клюве. Опять же «палка» в вербовочной работе, конкретный результат резидентуры и этого, как его?

— «Артема».

— Вот-вот, именно что «Артема». Сколько у нас в сети таких источников? Правильно, много! А толку от них зачастую мало!

— Николай, ты неправ! Видишь, вот сейчас именно от него важная информация получена. О подотделе «Игрек». Толк есть.

— Хорошо! Другие источники в МИДе у боннской резидентуры имеются?

— Да, имеются. И официальные связи, и иностранцы в разной степени оперативной разработки.

— Направь резидентуре срочное задание — через другие возможности подсветить этот подотдел «Игрек». Начиная от элементарного — где он территориально сидит, и дальше по цепочке — кадровый состав, что за люди там работают. Потом — о функциях отдела. Пусть окружат это новообразование своей оперативной заботой. План по работе составьте, я посмотрю. По получении любой информации — сообщать мне немедленно. Вопрос на контроле на Старой площади. Давай, приступай!

— Есть приступать, товарищ генерал!