Литературный журнал «Белый апельсин». Спецвыпуск «Halloween»

Алексей Богомолов

Дорогой читатель!Вот и настала ночь, когда пора оглянуться через плечо, проверить на месте ли все кухонные ножи и не крадется ли кто-то за углом. Я не предлагаю отправляться на кладбище в полнолуние, чтобы принести в жертву черного петуха над безымянной могилой и произнести заклинание на латыни. Но я настоятельно рекомендую проверить, на месте ли шило для колки льда…Желаю, чтобы этот Хэллоуин ты запомнил надолго и не перепутал вино с кровью, а зебру со свитером Фрэдди Крюгера!

Дмитрий Морфеев

СЕМЕЙНОЕ ДЕЛО

Пускай не наставления, а мой собственный пример покажет вам, какие опасности таит в себе познание и насколько тот, для кого мир ограничен родным городом, счастливее того, кто хочет вознестись выше поставленных природой пределов.

Мэри Шелли, Франкенштейн, или Современный Прометей

Однажды в Городе, в доме на Озёрной улице умирал старый резчик по дереву. Почти все его родные уже покинули этот мир, остался только внук Даниэль — единственная отрада и наследник семейного дела.

Когда Даниэль хотел позвать служителя храма, чтобы тот исповедовал умирающего, дед остановил его.

— Мое время на исходе, мой мальчик. Незачем тратить его на беготню. Чужой человек, пусть даже из храма, не поймет моих душевных терзаний. Сядь Даниэль и выслушай меня. Давно я хотел открыть тебе тайну, да все откладывал. Теперь уж откладывать некуда.

Молодой человек опустился у кровати деда и взял его грубую морщинистую ладонь в свою. Старый мастер сильно закашлялся, а затем начал свой рассказ:

— Тайна, которую я собираюсь тебе открыть, связана с гибелью твоего отца. Я говорил тебе, что он, как и твоя мать, умер во время эпидемии, но видит Бог, это не так. Он погиб из-за инструмента. Из-за самого обычного на вид ножа со скошенным лезвием, какие мы — резчики повсеместно используем в нашем деле. Не думай, что старик твой на смертном одре вышел из ума. Ты еще сам убедишься в правдивости моих слов. Тот дьявольский нож твой отец украл и жестоко поплатился за свой поступок. Простим ему, когда болезнь унесла твою матушку, он стал сам не свой…

Умирающий вдруг замолк и попросил глоток воды, чтобы продолжить рассказ:

— Не проси меня раскрывать подробности гибели сына… Просто поверь, что это было ужасное зрелище для родительских очей. Много народу полегло во время мора, покойников с каждым днем прибывало, и в какой-то момент их стало больше живых, так что хоронили как придется. В такой суматохе не сложно было скрыть истинную причину смерти одного человека.

После нож перешел ко мне. Зная, на что способен этот страшный предмет, я сперва пытался его выбросить, потом уничтожить, но все было бесполезно. Тогда я запер его и спрятал в тайнике. Там он покоится и по сей день. Когда я умру, ты станешь его хозяином. Прости, что оставляю тебе этот крест. Поклянись… поклянись могилой своей матушки, что никогда ни при каких обстоятельствах ты не станешь его использовать!

Растерянный Даниэль поклялся, желая успокоить деда.

— Он будет звать тебя. Попытается искусить, запутать… — старый мастер уже почти не видел лица внука, перед глазами всплывало все больше темных пятен. — Не поддавайся! Помни, тебе не нужен никакой особый инструмент, чтобы быть мастером. Я хорошо тебя обучил…

— Дедушка! — позвал Даниэль. — Прошу, не засыпай!

Старик вздрогнул, услышав голос внука, и вновь открыл глаза.

— Если встретишь людей с немигающим взглядом, держись от них подальше, — прошептал дед тревожно, но затем вдруг посмотрел внуку прямо в глаза, улыбнувшись чисто и безмятежно. — Я верю, что ты со всем справишься…

***

После похорон Даниэль все не мог выбросить рассказ деда из головы. Бредил ли старик или в их доме действительно спрятан какой-то артефакт? Что за люди с немигающим взглядом, о которых предупреждал дедушка? И что толкнуло отца на преступление?

Размышления размышлениями, а нужно было работать, чтобы прокормиться и содержать мастерскую. Даниэль делал манекенов для всех портняжных лавок Города. Работа ему нравилась, но монотонность порой навевала тоску. Каждый манекен был похож один на другого. А молодому мастеру иногда так хотелось придать своим творениям индивидуальности, вырезать более мелкие детали. Резные скульптуры его деда когда-то любила вся округа. Сам Губернатор однажды заказал у старика белку, грызущую золотой орех. Но времена меняются, а вместе с ними и сам Город: нынче детализированные деревянные фигуры никому были не нужны.

Закончив очередную партию безликих созданий, молодой человек снова припомнил слова деда. Где именно находился тайник старик так и не успел рассказать, но Даниэлю не потребовалось много времени, чтобы найти сокрытое. Все важные вещи старый резчик хранил в массивном секретере, который сам когда-то сделал. В одном из многочисленных ящиков обнаружилось скрытое дно, а за ним деревянная шкатулка с заржавевшим замком.

Даниэль потряс шкатулку. У него не возникло сомнений, что внутри таился тот самый инструмент, о котором говорил дед. Ключа не осталось, но это ничуть не заботило молодого мастера. Он не собирался идти против воли покойного, а всего лишь хотел убедиться, что предмет существует. Даниэль спрятал шкатулку на место и несколько недель даже не вспоминал о ней.

Как-то вернувшись поздно вечером домой, Даниэль обнаружил шкатулку на своем рабочем столе. Молодой человек насторожился: в доме кроме него больше никого не было, а историю деда он никому не рассказывал. Неужели зло, сокрытое внутри шкатулки, и правда пытается вырваться наружу? Мастер поспешил снова убрать предмет в тайник. От греха подальше. Но с тех пор, стоило Даниэлю вернуться домой с наступлением темноты, шкатулка неизменно ждала его на столе. Чего он только не делал, чтобы прекратить эту чертовщину: закрывал шкатулку в разных местах на тяжелые замки, обвязывал заговоренной кудесниками нитью, окроплял святой водой, один раз со злости даже выбросил в озеро! В конце концов, Даниэль стал редко отлучаться из дома, а если и приходилось, то возвращался до захода солнца.

***

В тот день свидание затянулось допоздна. Молодой человек явился домой грустный и раздосадованный из-за ссоры с прекрасной Лукрецией. Пара была почти помолвлена и это «почти» сыграло свою роль.

Лукреция Пикок была дочерью известного на весь Город художника-портретиста. Даниэль знал, что отец девушки не слишком одобрял их союз, так как считал резьбу по дереву грубым ремеслом, далеким от искусства. Сама Лукреция прежде всегда утверждала, что мнение отца не мешает ее сердечной привязанности, но в тот вечер речи ее вдруг резко переменились.

«К чему упрямиться? Разве не проще признать, что батюшка в сущности прав? Конечно, твое дело не менее достойное, чем его. Но никаким резным фигурам никогда не сравниться с живописными полотнами или мраморными статуями», — с досадой вспоминал Даниэль слова девушки.

Молодой человек схватил одну из заготовок для своих манекенов.

— Я еще докажу не только городу, но и всему свету, что я тоже творец, а не простой ремесленник! — процедил Даниэль сквозь зубы, беря в руку инструмент.

Молодой мастер принялся за работу со всем усердием, отдавая делу всего себя. Творение выходило на редкость детальным, а инструмент будто слился с рукой: так легко удавалось придавать дереву желаемую форму. В безумном упоении и в предвкушении успеха Даниэль проработал не покладая рук до самого утра. И вот произведение искусства было готово! Фигура получилась настолько реалистичной, что когда мастер закрепил на деревянной голове парик, то охнул. Перед Даниэлем стоял его деревянный двойник!

Но что такое? Вглядевшись в лицо своего детища, творцу стало не по себе. Он посмотрел на инструмент, которым выполнил бо́льшую часть работы. Обычный нож-косяк со скошенным лезвием. Только с какой-то невнятной закорючкой на рукоятке. Даниэль напряженно окинул взглядом свой стол. На краю стояла распахнутая пустая шкатулка, завещанная дедом.

Молодой мастер услышал скрип, а затем почувствовал, как деревянная рука сжала его шею. Нож с грохотом упал на пол. Даниэля охватил ужас: перед собой он увидел немигающие глаза двойника!