Победы не будет. Возмездие

Алексей Васильевич Миронович, 2021

Продолжение сногсшибательного боевика "Победы не будет". Четыре тысячи часов было потрачено на его создание, и поэтому слова здесь излишни. Великолепного внутречерепного фильма вам, дамы и господа! Читайте! И наслаждайтесь великолепной картинкой, экшеном, драмой и душу исцеляющим месседжем. "Я не писатель и пишу я не книги – я художник, который изображает на бумаге фильмы с помощью слов". Содержит нецензурную брань.

Глава 1

Благослови нас боже.

31 июля 2044 года.

Время: 23:15.

Место: республика Беларусь.

Точное местоположение: малая Берестовица.

Ночь.

Кругом тихо… Блаженное спокойствие лениво…, летало в воздухе «словно природе было абсолютно наплевать, что будет завтра с человечеством в общем, и каждым человеком в отдельности». В чистом, звёздном ночном небе, звонко попискивая, резвятся летучие мыши и мелькают звёзды. Приграничная зона сегодня, на первый взгляд спокойная и безлюдная, но на самом же деле, представляла из себя настоящий муравейник из разного калибра военных машин, людей, хитрых артерий окопов и «мобильных блиндажей»¹. Также, в агрогородке даже была развёрнута полевая мини взлётно посадочная полоса. Для дальних бомбардировщиков не комильфо, но, вот для истребителя пятого поколения «МиГ-35» (или как его больше любят называть старшие поколения — «Т-50») двухсот метровой гибкой полосы было более чем предостаточно. Но ходят слухи, что асы умудрялись взмыть в небо и со ста метров.

Очередной окоп, очередной близнец наблюдательный пункт. Снова сонный и уставший от долгого наблюдения за бескрайней польской стороной — часовой.

У края наблюдательной ячейки, сидит мужчина пятидесяти лет, облачённый в новенькую военную форму «Ратник-2», так же как и все — тысячи призванных военно обязанных срочников и добровольцев. Когда «русские» поняли, что на кон поставлены жизни их детей, жён и всеобщая честь, то как то неожиданно вдруг: не осталось тех, кто остался бы в стороне. Все, даже те, кто с первого взгляда не мог, помогали по своим возможностям: на заводах, на хлебопекарнях и везде, что могло хоть как-то мало-мальски помочь своим дедам, отцам и сынам на поле брани. Народ очень хорошо помнил, что было в двадцатом веке. Но у всех как у одного, с уст срывались слова:

«…Теперь мы готовы, мы знаем, мы помним, мы победим!»

И это были не пустые и пафосные пламенные выкрики…

Часовой, в ночной тиши, то опускал забрало (оценивая обстановку по фронту), то снова поднимал очки «видео наблюдения» на лоб и, задумчиво глядел на звёздное небо. Вскоре, фигура включила портативный фонарик. Красный луч осветил дневник, что лежал рядом на ящике и силуэт приклонившись пред ним, что-то начинал писать.

Прошло пять минут… Десять…

И вот он грустно улыбаясь, еле видно одобрительно закивал.

Вскоре, человек снова повторил привычные действия: включил фонарик (но уже не красный, а обычный, белый свет), перевернул страницу в дневнике, к горлу подкатил ком, глаза засверкали.

Тут-же «словно из теней» послышался взволнованный шёпот:

— Рядовой Миронович, ты что обалдел!? Я, конечно рад что ты не спишь на посту, но и демаскировать себя хотя бы как минимум — не надо!.. — пригнувшись подбежал старшина и сел рядом (ловко переключив белый свет на красный).

Старшина, оперившись о край окопа спиной, присел рядом с Алексеем. Рядовой тут-же попытался спрятать дневник, но, нос предательски шмыгнул от накативших слёз и это засёк старшина. Он был худощавого тело сложения, высокий, за что его все и прозвали — «Дядя Стёпа». И как не странно данное прозвище к нему прижилось, хотя звали его Денис и было ему тридцать семь лет отроду.

— Что такое, Миронович? — спросил он, посмотрев через правое плечо на Алексея, что вытер предательский помокревший нос. — А ну ка…, дайка сюда. — тыкнув указательным пальцем в то, что было спрятано под бронежилетом у рядового.

— В смысле, что дать? — попытался включить дурочка Алексей.

— Давай-давай…, я всё видел, лучше я ознакомлюсь, чем наш ком роты. А ты его знаешь… — нещадно рубанул старшина.

— Да это…, я так. Вот. — доставая толстый дневник «словно провинившееся хулиган рогатку» из-за пазухи протянул его старшине.

Старшина взялся за дневник и попытался потащить на себя, но, Алексей вцепился в него намертво, при этом смотря виноватым взглядом на книжку.

— Миронович…, выбирай…, или я, или ком роты. А он там найдёт даже больше того, что ты там написал. — повторил Денис.

Рука тут же отпустила книжку.

— Ну вот, молодец. — понимающе ответил старшина и начал ознакомляться с содержимым. — Ты это, — указал он в сторону польши. — не забывай, что ты на посту.

Рядовой скрипя душой продолжил наблюдение…

— Красивые… — добро произнёс старшина и Алексей поднял очки. — Твоя семья? — кратко посмотрев в спину рядового, спросил старшина.

— Да… — тяжело вздохнув, ответил Алексей.

— Твои любимые: неповторимая жена Алина и любимые доченьки Алиса и Ксюша. — глаза старшины опустились ниже. — Наш любимый папочка, вернись домой живым. — процитировал подпись под фото Денис (тем самым: неосознанно и нещадно рубанув по сердцу часового). — Хм, как мило. Хотя это очень грустно наверное… Быть вдалеке от своей любимой семьи… — толи ответил, толи спросил старшина. — Скорее всего, — задумался он. — наверное, всё-таки больно.

— Ты так рассуждаешь, как будто сам не знаешь что такое быть вдалеке от семьи. — не довольно пробурчал Алексей.

— Нет Лёха, не знаю, — последовала тяжёлая пауза. — я вообще бесплоден. Сколько не пытался, всё тщетно и пусто. — грустно ответил старшина, и перевернул страницу с таким видом, как будто говорит он об этом уже не в первый миллионный раз.

В душе Алексея, что-то не известное «словно провалилось в бездну». Когда он услышал это, сразу вспомнил момент, из своего детства:

«как ему на призывной комиссии, нашли затаившуюся гранату в половом органе и врач сказал, что нужно делать операцию, иначе — останешься бесплодным. По итогу операцию сделали, и судя по всему — пронесло, фортуна тогда улыбнулась рядовому, но, к кому-то же, была обращена и задняя её часть? Наверное в тех рядах, и был старшина в тот день».

— Как так? — всё что смог выдавить из себя рядовой.

— Я не знаю. Врачи, что только не делали — ничего не помогает. Сказали, что врождённая мутация, или патология, хрен её там знает. — как-то поник он, а потом, неожиданно ухмыльнулся и хмыкнул. — Ещё и посмеялись тогда:

«радуйся, что вообще не ампутировали!». — криво улыбнулся Денис.

— И слава богу, что на месте, а так пришлось бы — вон… — указав в сторону Польши большим пальцем произнёс он. — В их ряды меньшинств, — недвусмысленно кивнул он. — вступить. — и тихо засмеялся.

Лицо Алексея искривилось, создало что-то на подобии улыбки, но человек внутри его чувствовал истинную боль в этих словах и смехе.

— О, ты даже стихи пишешь?! — удивлённо раскрыв глаза произнёс старшина.

— Ну да, как бы…, вот, и там, и здесь. — вытолкнул из себя Миронович и почесал затылок.

— Круто… Ща заценим… — ответил Денис и приступил к чтению:

« — Вот и пришло время, вот и пробил час.

— И снова мать россия рыдает, посылая своих сыновей за мир во всём мире — в адском огненном жерле пропасть.

— По чему мы, почему нас!?

— Под прощальные ноты славянки, снова бросаешь под вражеские пули ты родина нас!?

— Потому, что вы дети мои, отвечала она, вы, дети и гордость земли.

— Потому, что не променяли вы честь свою — на гонор и злато.

— Потому, что всегда помогали — ненавидевшему вас брату.

— Потому, что вы моим миром помазаны, вы и есть мир, его гордое бравое войско.

— И с рук ваших умоется враг: войско, придавшее мать.

— И утопнет он, в своей, гнилой и зловонной крови и, будет её много.

— И снизойдёт на землю истинный свет, сжигая всё: сомнения, страхи и злость.

— И вскоре вы, дети мои: объединяясь сожмётесь в единый топаз.

— И пройдя через жерло вулкана свирепого, из груды бесполезных камней, превратитесь в небесного цвета — алмаз.

— Потому что, вы люди.

— Потому что, вы мир.

— Потому что, не кто, кроме вас…

Брови старшины в удивлении поднялись, и он плавно посмотрел на рядового. Потом снова в дневник и опять на Алексея.

— Это…, ты? — спросил он, ткнув в листок указательным пальцем.

— Ну, да, как бы…, вот. — пожав плечами ответил Алексей.

— Да ну. Чей стих, колись!? — снова спросил Денис.

— Да мой, говорю же тебе, вот только закончил. — оправдываясь прошептал рядовой.

— Шикарно… — протянул удовлетворённо старшина. — Реально! Очень красиво и даже смысл есть. Как это сейчас дико, смысл… — закрыв аккуратно дневник и вручив его обратно владельцу произнёс старшина. — Его нам так раньше не хватало, всё, и даже жизнь потеряла смысл в этом веке «потреблядства». — тяжело выдохнул он. — Одного только потреблядства…. — закончил он разглядывая как млечный путь разделил звёздное небо. Последовая десяти секундная тишина, после: его уста снова дрогнули. — Какая красота… Когда-нибудь, если мир выживет вообще, конечно. Наши дети полетят в космос, будут там плодиться…, — с недвусмысленной болью изрёк он. — строиться, жить, путешествовать…

— Да… Это точно… — так же залип Алексей в небо.

— Лёха…, — не отрываясь от завораживающего космоса одноатонально произнёс старшина. — наблюдение…

— Ага… — прогнусавил оппонент. — А, да, точно. — спохватился рядовой и опустив очки наблюдения на глаза продолжил наблюдение.

— Но теперь у нас есть хотя бы смысл: очистить нашу землю от всякой грязи. — целеустремлённо ответил Денис, закинул руки за голову и упёрся своими длинными ногами в противоположный край окопа. — Ведь правда, Лёха?

— Так точно, товарищ старшина. — с каким-то лёгким напылением сомненья ответил Алексей.

— Тьфу ты. — тихо чертыхнулся командир. — Ну тебя. К чему чины… Отец на вы, обращается к «сыну». Боже, куда мы катимся… — зашатал головой старшина и затих (разглядывая бескрайнюю тёмную даль).

Алексей продолжал дежурство ещё пару минут и неожиданно спросил:

— Слышь, Дёня. Завтра мы выдвигаемся за линию границы — не боишься?

Но в ответ, на свой вопрос, он услышал лишь лёгкое похрапывание своего командира.

Алексей приподнял очки, посмотрел на Дениса, по-отцовски так, добро улыбнулся и тихо сказал себе под нос:

— Пусть поспит парнишка, молодой ещё. Он командир, ему нужнее.

Алексей снова опустив очки на глаза и продолжил нести дежурство.

— Благослови нас боже… Благослови на праведный путь. — тихо, но искренне добавил мужчина.

Рядовой плавно но крепко обхватил массивный кулон у себя на шее, его уста дрогнули, тихий хопот нежно полился по песчаному склону:

« — Отче наш, иже еси на небесех

— Да святиться имя твое

— Да прийдет царствие твое

— Да прийдет воля твоя

— Яко на небеси и на земли…»

***

Примечания

1

Мобильные блиндажи: могут быть элементарно перенесены в любое место тяжёлым вертолётом на грузовой подвеске. Их относительно удивительная лёгкость — таит в себе колоссальную прочность. Созданы из «полимерно-углеродного» композита.