Одинокий кипарис

Алексей Ильин

Гуляя в тихом парке Лоун-Сайпресса, Виктор погружается в воспоминания, словно в киноленту о своей жизни.1982 год. Виктору 28, он только что успешно защитил диссертацию в МГУ и приехал в санаторий на черноморском побережье. Знакомство с Ольгой переворачивает его мир, он влюбляется без оглядки. Курортный роман перерастает в брак. Тяжелые отношения супругов развиваются на фоне непростых событий в стране. Ольга видит выход в эмиграции. Но удастся ли героям убежать от кризиса несчастливой семьи?

6. Дипломат

Лабрадор Пенни выскочил из пруда и отряхнулся. После купания пес посапывал и вилял хвостом: он чувствовал себя посвежевшим, полным сил и энергии. Виктор ласково погладил довольного пса. «Хорошо тебе, такая у тебя радостная и беззаботная жизнь, можно только позавидовать».

Виктор достал из кармана поводок и уже хотел было пристегнуть его к ошейнику Пенни, однако пес сразу уловил намерение хозяина и снова рванул к пруду: одного сеанса купания ему явно было недостаточно.

— Вот сорванец! — воскликнул Виктор, невольно улыбнувшись. — Ну ладно, купайся, черт с тобой.

Он снова опустился на скамейку, достал еще одну сигарету и закурил. Вдруг за его спиной послышалось визгливое тявканье.

— О, кого я вижу! — произнес знакомый женский голос. — Виктор, вы опять купаете своего Пенни, как это прекрасно!

«Так я и знал, что она явится сюда!» Виктор обернулся и растянул рот в принужденной широкой улыбке.

— Здравствуйте, Кейт, — вежливо поздоровался он. — Как поживаете?

За скамейкой стояла высокая женщина лет пятидесяти, одетая в молодежный джинсовый костюм, который смотрелся на ней крайне нелепо. Возле нее прыгал крохотный йоркширский терьер: собака продолжала истошно тявкать на Виктора, но при этом не решалась приблизиться к нему.

— Ну хватит, хватит, Дженни, это же наш друг, — приструнила собачку Кейт. — Какая сегодня прелестная погода, Виктор, правда?

— Да, замечательная, мы вот и решили погулять.

— Мы с моей Дженни тоже решили проветриться, — сказала Кейт. — Но она сегодня не в духе. Наверное, это из-за вчерашних котлет, я ей зря их разрешила есть. Она после этого так плохо спала…

Виктор понимал, что ему снова придется выслушивать новости из жизни Дженни. Кейт жила на соседней улице, и они случайно познакомились пару лет назад в парке, когда их питомцы принялись обнюхивать друг друга. С тех пор каждый раз, когда они встречались, Кейт подробно рассказывала обо всех событиях, которые произошли в жизни Дженни за то время, пока они не виделись. Виктору казалось, что для этой странной женщины просто не существует других тем для разговора, настолько она была поглощена своим прекрасным «йоркширом».

— Кстати, позавчера мы чуть не напоролись на осколки, которые кто-то разбросал недалеко отсюда, представляете? — продолжала Кейт. — Еще чуть-чуть, и Дженни бы поранила лапку, не дай бог!

— Какой ужас, — кивнул Виктор, — безобразие.

Пенни снова выскочил из пруда и побежал к хозяину. «Вот и молодец, — мысленно похвалил собаку Виктор. — А то я с ума сойду от этой парочки». Он ловко нацепил на лабрадора поводок, не дав ему умчаться к воде в третий раз.

— Нам уже пора, — сказал Виктор. — Приятно было повидаться, Кейт, до встречи!

— О да, до скорой встречи! — улыбнулась Кейт.

Виктор быстрым шагом пошел вслед за Пенни. Через несколько минут, устав от быстрой ходьбы, он остановился посреди тенистой аллеи и уселся на скамейку.

— Погоди, Пенни, дай отдохнуть, — сказал он нетерпеливому псу, который рвался бежать дальше. — Что ж ты такой непоседа у меня.

Виктор огляделся по сторонам: кругом не было ни души. Вокруг снова разлилась блаженная лесная тишина, которую он так любил и которую так беспардонно нарушила Кейт со своим злобным карликовым псом.

«Кажется, я превращаюсь в законченного мизантропа», — с грустью подумал Виктор. В последние месяцы он все чаще стремился побыть в одиночестве. Его раздражали соседи и знакомые, которые из вежливости начинали бессмысленные разговоры ни о чем, ему не хотелось улыбаться каждому встречному по дороге в парк, он с трудом заставлял себя идти в колледж, где три раза в неделю нужно было читать лекции по истории и отвечать на вопросы юных студентов. Даже Джесси начинала раздражать его своей чрезмерной заботливостью и активностью.

Виктор понимал, почему в нем происходят такие перемены, но пока не решался никому об этом говорить. «Скоро все равно все узнают. Шило в мешке не утаишь, нужно будет рассказать…»

Виктор опять потянулся за сигаретами, но в последний момент отдернул руку: «Хватит, знай же меру!»

Пенни разлегся в тени под лавкой и тихо засопел. По аллее прошла забавная молодая пара: юноша с длинными волосами и девушка с короткой мальчишеской стрижкой. Они нежно обнимались и увлеченно о чем-то болтали. Виктор заметил на их пальцах обручальные кольца.

Он снова погрузился в воспоминания. На этот раз в его памяти всплыл роскошный московский ресторан, в котором он давным-давно праздновал свою свадьбу.

* * *

В огромном банкетном зале собралось около ста человек. Виктор был знаком далеко не со всеми присутствующими. Основная часть гостей была со стороны его невесты, в том числе ее бывшие однокурсники и преподаватели из МГИМО, а также высокопоставленные дипломаты. Перед свадьбой Ольга несколько раз напомнила Виктору, что на их торжестве будут присутствовать очень важные и уважаемые люди, поэтому необходимо сделать все, чтобы они чувствовали себя как можно более комфортно и непринужденно. Ведь от этого в какой-то мере зависела ее дальнейшая карьера.

Ольга стояла возле окна и о чем-то оживленно беседовала с двумя важными седыми мужчинами в серых костюмах. Виктор сразу понял, что это и были те самые уважаемые люди, о которых она говорила. Распорядок банкета был тщательно расписан, и его бдительно контролировал строгий пожилой распорядитель. Через несколько минут нужно было садиться за столы, а пока гости ходили по залу и общались друг с другом, угощаясь шампанским и легкими закусками.

Виктор тоже медленно прохаживался по залу, здороваясь с теми, кого еще не успел поприветствовать, и выслушивая многочисленные поздравления. Хотя банкет только-только начался, он уже чувствовал себя немного уставшим от такого количества людей вокруг, каждому из которых нужно было уделить долю внимания.

— Отличное место выбрали для свадьбы, Витя, — послышался за его спиной голос отца Ольги. — Один из моих подчиненных тоже здесь праздновал свадьбу год назад. Тогда тоже все было весьма достойно.

— Спасибо, Юрий Георгиевич, — поблагодарил Виктор, поворачиваясь к нему. — Рад, что вам нравится. И еще раз спасибо за помощь.

— Да ерунда, — махнул рукой Юрий Георгиевич. — В конце концов, должны же моя дочь и ее жених выглядеть достойно, для этого можно немного постараться.

Отец Ольги активно участвовал в организации банкета и взял на себя основную часть расходов. В условиях всеобщего дефицита Виктор и его родители точно не смогли бы организовать подобное торжество без помощи человека, занимавшего высокую должность в министерстве легкой промышленности.

К Юрию Георгиевичу подскочила его супруга. На Вере Васильевне было очень яркое платье, которое смотрелось на ней немного странно.

— Оленька общается с этим… как его… Конниковым! — воскликнула она. — Очень важный человек, первый секретарь посольства. Я, правда, забыла, какой страны. Вы его знаете, Витя?

— Да, конечно, Вера Васильевна, — кивнул Виктор, хотя не был уверен в том, что успел познакомиться с упомянутым дипломатом.

— Хорошо, что его пригласили, — сказала теща Виктора, залпом осушив свой бокал. — А шампанское неплохое, очень неплохое… Кстати, а где вам шили пиджак, Виктор?

— Фабрика «Большевичка».

— Хороший, мне нравится… Ну что ж, я вас оставлю, хочу проведать кое-кого.

Вера Васильевна тут же исчезла из виду, смешавшись с толпой гостей. К Юрию Георгиевичу подошел его коллега, с которым Виктор не был знаком. Виктор вежливо поздоровался с ним, выслушал очередное дежурное поздравление и решил продолжить обход гостей. Не успел он пройти и нескольких шагов, как перед его носом возник его троюродный брат Саня, веселый двадцатидвухлетний паренек в мятом старом пиджаке.

— А-а, братишка, поздравляю! — промямлил он. — Жених, жени-их!

Он широко расставил руки, намереваясь обнять Виктора и разбрызгивая шампанское из своего бокала, однако Виктор ловко увернулся от пылких объятий родственника, и руки Сани нелепо повисли в воздухе.

— Ты только меру-то знай, Сань, — шепнул Виктор, наклоняясь к самому уху молодого человека.

— Да ну ты чего говоришь такое, старик! — возмущенно воскликнул Саня, гордо откинув голову. — У меня сегодня трезвый праздник!

— Очень на тебя рассчитываю.

Виктор похлопал кузена по плечу и пошел дальше. Возле одного из столов для фуршета он увидел Синюху, с аппетитом уплетавшего бутерброды с красной икрой.

— Отличная икорка! — сказал он, прожевывая очередной бутерброд. — Ты угодил, друг. И вообще, красиво тут у вас, прямо по-царски. Вот у меня такой свадьбы не было, все было скромненько, ты и сам помнишь.

— Да, конечно помню, — кивнул Виктор. — До сих пор не понимаю, как в твоей крохотной кухне уместились тридцать человек.

— Я и сам не понимаю, — засмеялся Синюха. — Как-то уместились, пьяные все были… А здорово, что у вас все вышло с Ольгой. Я вот тогда на пляже как вас с ней увидел, сразу все понял! Было видно по твоему взгляду, что ты влип по уши.

— Ну прямо уж и сразу, — смущенно протянул Виктор.

— Конечно, старик, такие вещи не скроешь. У тебя такой видок был, ты бы на себя посмотрел тогда!

Виктор засмеялся, похлопал друга по плечу и продолжил путь. У стены тихо стоял Владик, младший брат Ольги. Он молча осматривал огромный зал, рассеянно вертя в руках пустой бокал. Виктор очень удивился, когда увидел Владика в составленном Ольгой списке приглашенных. «Странно, что она позвала его. У них вроде бы не самые лучшие отношения».

Ольга считала своего брата ограниченным и скучным человеком. К тому же она подозревала, что Владик гомосексуалист. Однако Виктору этот скромный 25-летний паренек при беглом знакомстве показался весьма умным и начитанным. Он решил подойти к застенчивому гостю и постараться немного подбодрить его.

— Привет, Влад, — сказал он, протягивая Владику руку.

— А, Витя, — тонким голосом протянул Владик, глядя на жениха через толстые линзы очков. — Поздравляю тебя, Витя!

Рукопожатие у Владика было рыхлым и вялым, как и его взгляд. Брат Ольги сразу вызвал у Виктора какую-то странную жалость.

Разговор с Владиком не клеился. Он все время отводил глаза и на все вопросы Виктора отвечал тихо и односложно. «Не буду его смущать», — решил Виктор и пошел дальше.

У одной из колонн стояли его родители. Они мало кого знали из приглашенных и чувствовали себя несколько стесненно на таком большом и торжественном мероприятии.

— Все хорошо, Витя? — спросила мать, обнимая его. — У тебя немного напряженный вид. Ты не устал?

— Да нет, мам, с чего мне уставать-то. Я полон сил.

— Это хорошо, что полон сил, — улыбнулся отец. — Силы тебе еще пригодятся. Ты еще не знаешь, во что вляпываешься, сынок.

— Гена, я тебя умоляю! — воскликнула мать, поворачиваясь к супругу. — Опять ты тут со своими шуточками.

— Да ладно тебе, — махнул рукой отец. — Что уж, и пошутить нельзя. Видишь, как она со мной сурова, а, Вить? И так уже тридцать пять лет продолжается.

— Пора тебе за такое терпение уже орден Ленина давать, — усмехнулся Виктор, — заслужил!

Он обнял родителей и выпил с ними немного шампанского. Затем глянул на часы. Пора было рассаживать всех за столы. Официанты как раз закончили расставлять закуски, и послышался пронзительный голос распорядителя:

— Уважаемые гости, просим всех к столу!

Ольга уже сидела на своем месте и жестами показывала Виктору, чтобы он поскорее шел к ней.

Стол для жениха и невесты располагался прямо посреди зала, на небольшом возвышении. Виктор снова почувствовал себя неловко, будто он внезапно оказался на сцене перед переполненным зрительным залом и теперь не знает, как развлечь замершую в ожидании публику.

— Да не сутулься, Вить, — прошептала ему на ухо Ольга. — Сиди прямо, а не как школьник, который уроки не выучил.

— Конечно, — послушно ответил Виктор. — Извини, дорогая, просто тут столько народу, я немного растерялся.

— Здесь все свои, нечего теряться и стесняться кого-то. Это же наш ближний круг, чужих тут нет.

Отец Ольги медленно поднялся со своего стула и начал произносить тост. Он говорил долго и пространно, упомянув и свое министерство, и МГИМО, и важность дипломатической службы, и много других вещей, совершенно не относившихся к свадьбе. Потом его перебила супруга. Вера Васильевна говорила совершенно о другом: о здоровье, правильном образе жизни и важности соблюдать диету.

Виктор заметил, что гости уже стали недоуменно переглядываться, слушая этот причудливый двойной тост, который все никак не заканчивался. «Ну давайте уже, закругляйтесь», — мысленно подгонял Виктор своих не в меру словоохотливых тестя и тещу.

Наконец Вера Васильевна закончила свою речь. Ее муж, которого она так бестактно перебила, добавил еще пару слов, и оба подняли наполненные шампанским бокалы.

Затем последовали еще тосты. Синюха долго разглагольствовал, вспоминая веселые студенческие годы, основательно захмелевший Саня заговорил о семейных ценностях и безуспешно пытался цитировать Чехова, а какой-то толстый пожилой дипломат принялся долго рассказывать о своей собственной свадьбе, которую он справлял двадцать лет назад на далеком острове Мадагаскар.

Родители Виктора решили воздержаться от пышных речей: его отец произнес совсем короткий тост, пожелав ему с Ольгой здоровья и благополучия, а мать молча сидела рядом и кивала.

Виктор в очередной раз с грустью подумал о том, что Клавдия Владимировна совсем не рада их браку с Ольгой. Незадолго до свадьбы она снова попыталась отговорить его от этого шага, называя его будущую супругу слишком холодной, расчетливой и высокомерной. Однако Виктор был непреклонен. «Я слишком долго хватался за твой подол и делал все, что ты мне говорила, мама, — отвечал он, не в силах побороть раздражение. — Разреши мне хоть раз принять собственное решение и не послушаться тебя».

Виктор считал себя победителем. Ведь ему стоило больших трудов завоевать сердце такой утонченной и незаурядной натуры, как Ольга. Она казалась ему на голову выше всех девушек, с которыми он пытался строить отношения раньше. И уж конечно она была куда интереснее, чем простушка Надя. Он с усмешкой вспоминал ее нелепые письма с кучей ошибок, которые она регулярно посылала ему до тех пор, пока он прямо не сказал ей, что не хочет их получать.

Конец ознакомительного фрагмента.