Любить и верить

Алексей Клочковский

Проза высокой пробы. Энциклопедия российской действительности. Продолжение традиций – и новые ответы на вечные вопросы. Пронзительная, глубокая, настоящая Литература.

Вечный вопрос

Олег и Костя почти дошли до музея, располагавшегося в старинном здании. Снежок печеньево похрупывал под ногами. У входа Олег поправил шляпу и длинный шарф, окольцевавший шею. Железная дверь с медленным скрежетом открылась.

— О!.. Заходите, заходите! — торопливо забормотал Антон.

Кроме них еще никого не было.

— Ну, что решать будем? — спросил Олег.

— Пивка возьмем? Здесь точка недалеко, еще работает, — выдал Антон полувопрос-полупредложение.

— Да ну, чего с него ловить?! Лучше вина! — запротестовал Олег. Костя подержал пивную инициативу Антона. Дуэт перевесил соло, и друзья отправились на набережную.

Вечер вытекал в розовую закатную трещину горизонта между речным руслом и прессом темно-синего облачного покрова. На набережной из-за позднего времени было очень мало покупателей. Но и пива было мало, оно закончилось, когда в очереди перед ними осталось только два человека. Другую точку уже закрыли, а ресторан находился далеко. Друзья, подсчитав деньги, решили зайти в магазин. А через пять минут уже двинулись в обратный путь.

Вино, темное, как пришедший вечер, глухо булькало в бутылке за пазухой Олега. Морозная дымка, смешиваясь со светом фонарей, накрывала радужным маревом городские улицы, по которым быстрым шагом шли Олег с Костей. Когда они вернулись, почти все приглашенные были в сборе.

«…Есть там лес голубиных чучел и заря в антикварном мраке…» — словами Лорки думал Олег, гулко щелкая подошвами по блестящему музейному паркету.

Сделав поворот вслед за Антоном, друзья очутились в круглой комнате, стены которой плавно перетекали в низкий куполообразный потолок. Слева, словно бульдозером сгребённая, неаккуратно громоздилась стопа фанерных щитов, рядом стоял измазанный красками мольберт. Справа к стене прижался круглый стол, посередине которого стояла канистра. За столом расположился разнообразный народ. Обменявшись рукопожатиями со всеми, Олег и Костя уселись.

Пару минут раздавалось звяканье стаканов и шуршание разворачиваемых газетных свертков c закуской. Антон с пыхтеньем вцепился в бутылку.

— Покк!! — рассталась бутылка с пробкой.

Антон всем налил в стаканы. Олег глотнул. Горячий поток прокатился по пищеводу и флёр легкого предхмелья окутал голову… Олег наконец расслабился.

Ринчин, маленький бурят с непропорционально большими кистями рук, которого Антон называл вторым Брюсом Ли, поскольку Ринчин серьезно занимался каратэ, развернулся назад и с хитрой многообещающей миной вынул из сумки книгу с яркой обложкой.

— Вот, смотрите-ка! — Ринчин открыл страницу, на которой были изображены непонятные знаки. Сидящие за столом подались вперед.

— Символика мистических учений Востока… Свастика, использованная немецкими фашистами — это «суувастик», тибетский знак вечного движения. Правонаправленный суувастик обозначает прогресс, движение в будущее, левонаправленный — разрушение. Но, поскольку разрушение — это тоже созидание…

— Созидание руин, — бормотнул безработный пролетарий без в/о Степа Шилин, протягивая руку за стаканом с вином.

–…А созидание, в свою очередь, невозможно без разрушения старого, то оба варианта отражают…

— Да погоди, Ринчин, — вмешался Антон. — Давайте еще вмажем.

Издалека через несколько комнат раздался звонок.

— Я сейчас! — Антон выскочил из-за стола. Через минуту он вернулся вместе с аспирантом Григорием.

— А, привет, коллега! — насмешливо подал голос Степа.

«Коллегой» он называл Григория потому, что тот был физик, а самому Степе друзья дали прозвище «метафизик» за интерес к «вечным» вопросам. Впрочем, «вечные» вопросы здесь волновали всех.

— Что вы нам, коллега, сегодня расскажете? Какие новости в мире науки? Смысл жизни уже найден? — ехидно спросил Степа. Черноволосый и в черном свитере Григорий молча спокойно сел и поправил очки.

— Смысл жизни?! Чёрт бы его побрал… Столько, сколько существует человек, то есть около пяти тысяч лет, он задает вопрос: «В чем смысл жизни?» — проворчал Антон, наливая Григорию вина. Тот кивнул, чуть слышно буркнув «благодарю».

— Вот! Вот и я о том: пять тысяч лет спрашивать и не получать ответа — однако! Почему ж так выходит? — с вызовом воскликнул Степа, кивнув Олегу, будто приглашая его к сочувствию в данном вопросе. Степа, несмотря на поверхностное знакомство с Олегом, относился к нему почему-то с преувеличенным уважением, может, из-за строгого галстука и сдержанной, серьезной манеры общения, и, рассказывая что-либо или доказывая свою точку зрения в компании, всегда взглядами и жестами к нему апеллировал.

Григорий кашлянул и негромко произнес:

— Вопрос: в каком случае невозможно получить ответ на вопрос? Ответ: если вопрос неправильно поставлен.

Олег убрал ноги под стул и, подавшись вперед, вставил:

— Ницше говорил: «Я никогда не ломал голову над вопросами, которые таковыми не являются»…

Григорий кивнул и продолжил:

— Вопрос о смысле жизни, видимо, поставлен неправильно, поэтому как раз вопросом не является. Возможно, оттого на него несколько тысяч лет люди и не находили ответа.

— А не настало ли, в конце концов, время поставить его правильно?! — иронично и патетически воскликнул Антон, приподняв брови. Остальные заухмылялись. Повисла пауза.

— А почему вообще этот вопрос волнует человека, зачем человек ищет ответ на него? — вдруг спросил Ринчин серьезно и проникновенно. Григорий заговорил, и теперь в его негромком голосе слышалось некоторое оживление:

— Разберем этот вопрос по косточкам. Тут надо определиться, какую жизнь мы имеем в виду — человеческую, жизнь других созданий природы или бытие в целом. Возьмем человеческую жизнь. Она представляет собой существование в рамках определенной, человеческой биологической структуры. Что такое «смысл»? Это то, что необходимо для существования чего бы то ни было. Что такое «в чём»? Иначе можно сказать — «где?» То есть речь о местонахождении. «В чём» означает — где, среди каких понятий. Итак, что получилось? Среди каких понятий находится то, что необходимо для существования в рамках человеческой биологической структуры? Или иначе — что является стержнем человеческой жизни, без чего ее не может быть? Вот так звучит расшифрованный вопрос «В чем смысл жизни?»…

Все, кроме Олега и Ринчина, задумчиво курили.

— Ну так и что же является стержнем человеческой жизни, без чего ее не может быть? — нетерпеливо спросил Степа.

— Если мы пойдем самым эффективным, но и самым жестким исследовательским путем — путем исключения, исключения того, без чего человеческая жизнь может быть, то мы обнаружим, что ответ на вопрос «Без чего не может быть жизни?» начинает дробиться на множество вариантов, подвариантов и их ответвлений. То есть дать единый и простой ответ довольно сложно… И вот тут начинается самое интересное! От сложности рождается вопрос о вопросе, — Григорий указал ладонью на Ринчина, — а почему, по какой причине он вообще возникает, вопрос «В чем смысл жизни»? Зачем мы ищем его?

Григорий на секунду замолк, затем продолжил:

— Пойдем от основ: почему человек вообще что-либо в принципе ищет? Потому, что у него имеется потребность в этом искомом. Например, человек хочет жрать, — Григорий взял ломтик огурца и хрустнул им, — поэтому идет и охотится на мамонта, или идет в магазин и покупает продукты. На поиск пищи толкает потребность в ней.

— А на поиск смысла жизни какая потребность толкает? — спросил Олег. Григорий проигнорировал его реплику.

— Или посмотрим на проблему с другой стороны: чего мы хотим от ответа на вопрос «В чем смысл жизни?» Представим, что у нас уже есть ответ на этот вопрос; вот они, — Григорий потряс ладонями в воздухе перед собой, — эти несколько соблазнительных фраз, объясняющих и меняющих всю нашу жизнь. Ну и?.. Что мы хотим получить от этих фраз?

— Мы хотим уничтожить червячка, который грызет нам душу и постоянно напоминает: «К чему вся эта мотня — утром кофе, на работу, с работы, семья, детишки, машина, ссоры, веселье, жратва, болезни, и так изо дня в день, а потом — будьте добры в деревянный футляр, и два метра грунта над головой. Так к чему была вся эта мотня?» — подал голос Антон.

— Может, правда, — именно наличие смерти заставляет задавать вопрос о смысле жизни? — неуверенно выговорил парень, имени которого Олег не помнил.

— Вопрос, конечно, интересный, но ответ на него мы не узнаем, потому что не знаем пока, каково жить без смерти, — с громким вздохом произнес Степа. Остальные зашумели, ерзая и двигая стульями.

— А ну-ка, попробуем иначе: относительно каждого вопроса есть три варианта — ответ есть, ответа нет, ответ есть эвентуально, то есть при определенных условиях… — повысив голос, увлеченно заговорил Григорий.

— Там, парам, парарам!.. — покачивая головой, начал напевать Степа, взявший в руки гитару. Но ни его, ни Григория уже никто не слушал. Захмелевшие любомудры разделились на пары и тройки близко сидящих со своими внутренними разговорами…

Активность обмена мнениями нарастала, пока Ринчин, уже женатый, не вспомнил, что ему пора домой. Народ как-то сразу начал расходиться.