Катрина: Земля падших

Алексей Кондратенко

1910 год. Корабль «Орфей» отправляется в загадочную экспедицию в поисках мифических северных земель. Орден Фонарников хочет узнать там правду о первом бессмертном, Императоре мертвых. Наемница Катрина Вэллкат и пророчица Джульетт скрываются от убийц Триумвирата в Озерном краю. Безжалостный Нобилиор идет по пятам. Но враги прячутся и среди друзей. Все дороги пересекутся в самом сердце тьмы. Там оживут страшные кошмары. И раскроется шокирующая правда о прошлом и будущем. О смерти и бессмертии.

Глава 4. И пришла буря

Сначала шаги на крыше показались лишь дробью дождя. Порывами ветра. Отголосками грома. Но как бы отчаянно Джульетт ни убеждала себя в обратном, это были шаги.

Тяжелые. Неспешные. Как поступь охотника, высматривающего добычу. Они спускались тревожными ударами по стенам сквозь тонкие ветхие перекрытия между кровлей и вторым этажом. А затем сквозь потолок на первый этаж, достигая самого сердца шестнадцатилетней Джульетт Фэннинг.

Она вскочила с кресла и тут же пригнулась от испуга, когда вновь раздались шаги. Весь свет в доме погасили. Не производя шума передвигаться в темноте было сложно. Куда бежать? Ведь тот, кто ходит по крыше, увидит их, если они попытаются выйти из дома.

Вцепившись в плечо Катрины, Джульетт сбивчиво прошептала:

— Это Нобилиор?

Катрина молча кивнула в ответ.

— Но как он нас нашел?

— Пока не нашел. Лишь почувствовал что-то. Учуял и осматривается.

Джульетт с испугом взглянула на Биккелов. Что будет с ними? Что они сейчас думают? Как Катрина им всё объяснила?

Наёмница сделала жест рукой, чтобы Джульетт оставалась на месте. А сама подошла к семье Биккелов:

— Не мешкайте, мистер Биккел, откройте погреб! А вы, — обратилась Катрина к женщинам, — повторите, что должны ответить на расспросы!

— Сегодня днем к нам заходила девушка с двумя сопровождающими мужчинами. Просила еды, — заученно, торопливо проговорила миссис Биккел.

— И? — требовательно прошипела Катрина.

— Они все направлялись в Шотландию и очень спешили, — за мать закончила Люси, едва издавая звук. — На наши вопросы отвечали уклончиво. Мы так и не поняли, зачем они туда едут.

Мистер Биккел тем временем осторожно сдвинул обеденный стол, откатил в сторону прохудившийся коврик и открыл дощатую дверцу в полу. Но дверца вдруг сорвалась и чуть не грохнулась об пол. От этого уберегло лишь то, что Биккелы осознать не смогли.

Каким-то образом рядом возникла Катрина и удержала дверцу. Мистер Биккел виновато посмотрел на нее.

— В вашем доме никогда не было подвала. Когда мы спустимся, поставьте всё, как было, — обратилась наёмница к мистеру Биккелу с последними наставлениями. — Затем идите в свои комнаты, ложитесь в кровати будто спите. Если угодно, молитесь, чтобы в дверь вашего дома этой ночью больше не постучали. Помните, если сделаете всё, как я говорила, получите ещё драгоценные камни. А если ослушаетесь, ваши чрева вкусят от метала моей сабли.

— Хорошо, — послушно согласился мистер Биккел.

Миссис Биккел, почти плача, прижала к себе Люси.

Катрина глянула на Джульетт и протянула руку ей навстречу, подзывая к себе. Джульетт прокралась к ней от кресла. Посмотрела в чернеющий прямоугольник в полу, откуда с воем тянули сквозняки, и почувствовала, что не может пересилить себя. Не может спускаться ночью в чей-то подвал, забиваться под пол. В землю. Она всю жизнь прожила в лондонском доме, в котором никаких подвалов не водилось. Лишь небольшой нестрашный чулан.

В этот момент чернеющий прямоугольник перед ней показался ей могилой. Даже во вспышках молнии он оставался непроглядно черным. Джульетт в панике заглянула в сапфировые глаза наёмницы. Немо говоря «я не могу».

— Джульетт, — спокойно обратился к ней голос Катрины словно из другой вселенной. Из вечности, где не было ни страха, ни угроз. И вечность та происходила из такого же могильного мрака, что разверзался сейчас под ногами Джульетт. И в это мгновение был только голос Катрины: — Послушай меня. Нам нельзя мешкать. Тьма тьме рознь. Одна охотится на нас. Другая скрывает нас от охотников. Научись их отличать.

С этими словами, Катрина скользнула мимо Джульетт и спрыгнула в подвал, минуя сбитую из досок лестницу на двух косоурах¹⁴. Мягко и совершенно беззвучно приземлившись, наёмница осмотрелась в подвале. Там оказалось не глубоко, едва хватало для женского роста. Белое лицо наёмницы поднялось к Джульетт из темноты подземелья.

— Пойдем.

Джульетт понимала, что оставаться в доме куда страшнее. И нужно спешить. Теперь, когда внизу стояла Катрина, девушке стало не так страшно. Она нервно облизала губы, осторожно опуская сапог в темноту. Ища там первую ступень.

Ей навстречу протянулась белая ладонь. Холодная, как ночная темнота. Катрина придержала Джульетт, пока та спускалась. Оказавшись под полом, пророчица обхватила себя руками и поежилась. Отсветы молний сверкали в этом мраке страшнее всего. То тут, то там засвечивая паутину, и та казалась парившими в воздухе призраками.

Подвал занимал пространство почти под всем домом. Катрина чуть пригибалась. Джульетт почти упиралась макушкой в потолок. Между несущими балками протянулись полки с ящиками, банками и старыми масляными лампами. Стоял запах овощей, пыли и дыма. Вероятно, недавно Биккелы просушивали подвал перед предстоящим сезоном хранения. Для этого сельские жители разводят костер в ведре на улице, затем опускают его в погреб. Выделяющийся дым и тепло просушивают стены. И это сейчас помогло замести след, по которому шел Нобилиор.

Жестом наёмница поторопила мистера Биккела, чтобы он закрыл дверцу погреба. Когда дверца опустилась, и вокруг сомкнулся непроглядный мрак, содрогающий душу Джульетт, она крепче схватилась за холодную руку Катрины. И больше не отпускала. Ведь какой бы опасной наёмница ни была, она оставалась для Джульетт единственной защитницей.

Биккелы расстелили сверху дверцы прохудившийся ковер, больше походивший на видавшее виды шерстяное покрывало. Стало ещё темнее. Теперь отсвет далеких вспышек молний падал сюда лишь сквозь редкие щели вокруг ковра.

Со слабым, но протяжным скрежетом Биккелы вернули обеденный стол на место. Услышав этот неаккуратный звук, Катрина с негодованием нахмурилась и прошипела какое-то ругательство на сербском.

Это была оплошность Биккелов, которая тут же возымела свои последствия. Темноту старого дома георгианских времен пронзил отрывистый стук в дверь.

Джульетт крепче сжала руку Катрины.

— Что бы ни случилось, не произноси ни звука, — прошептала наёмница твердо. Обеспокоенно. Заботливо. — От этого зависит твоя жизнь. От этого зависит будущее!

С первого этажа донеслись обрывки шепота. Мистер Биккел велел жене и дочери, чтобы те поднялись в спальни, а сам постоял у входной двери, решаясь, и отворил дверь в ненастную ночь.

Голос незнакомца на пороге прозвучал с удивительной смесью приторной вежливости и волевого напора:

— Прошу прощения за столь поздний визит. Я инспектор Нобел, направлен сюда Скотлент-Ярдом, чтобы расследовать пропажу шестнадцатилетней девочки Джульетт Фэннинг. Будет лучше, если вы впустите меня, и я смогу расспросить вас в доме.

Джульетт закрыла рукой нос и рот, плотно вжав ладонь в лицо, чтобы унять сбившееся дыхание. Катрина с любопытством вслушивалась в знакомый голос ночного гостя Биккелов, узнавая в нём швейцарского наёмника Нобилиора, подданного Понари́на Люцербера. Голос самой смерти.

— Уже так поздно, — неуверенно протянул мистер Биккел.

— Как представитель полиции, я настаиваю, — холодно ответил Нобилиор.

Пол заскрипел и слегка прогнулся. Шаги швейцарского наёмника зазвучали в доме. Должно быть, он оттеснил мистера Биккела, не дожидаясь его приглашения. Нобилиор обогнул лестницу на второй этаж, осматривая помещения, чтобы проверить, нет ли в доме Джульетт. Остановился. И помолчал.

Катрина поняла. Он слушает. И причуивает след.

Она медленно завела Джульетт себе за спину и отступила в дальнюю часть погреба, перешагивая осторожно и неспешно. Полоска тусклого ночного света заползла на её лицо, очерчивая смесь классических и экзотичных южных черт. Они с Джульетт снова замерли.

Голоса продолжили доноситься с первого этажа:

— Как я могу к вам обращаться, — требовательно осведомился Нобилиор.

— Мистер Биккел…

— Вы не пожмете мне руку? — настойчиво спросил гость.

— Простите, просто не хочу намокнуть, вы только с дождя…

После прошлого рукопожатия при знакомстве с Катриной мистер Биккел находился в состоянии, которое можно было сравнить с гипнозом. То же самое, вероятно, попытался сделать с ним и Нобилиор. Но Биккел отказался пожимать ему руку, и вероятно избегал долгого зрительного контакта. Управлять им без слов Катрина не могла, но та же сила внушения, что сделала его послушным Катрине, не позволила ему довериться Нобилиору на уровне бессознательных инстинктов.

— Так вот, мистер Биккел, — строго продолжил Нобилиор. — Девочка, о которой я говорю, юна, напуганна, и по нашим сведеньям, недавно была замечена в окрестностях Уортона. Преступники удерживают её против воли с самым бесчеловечным умыслом.

— Я никого не видел…

— Прежде, чем что-то сказать, задумайтесь! — перебил его Нобилиор с предостережением. — Зложелатели могут запугать, подкупить или даже обмануть честных людей, заставляя стать соучастниками преступления. Но отвечать придется всем, кто невольно помог скрыться…

Речь Нобилиора отвлек скрип половиц на лестнице.

— Кто это там? — с плотоядным азартом спросил Нобилиор и стремительно направился к лестнице.

Доски пола задрожали под его шагами, заставив Джульетт поежится.

— Я жена Биккела, вы нас разбудили… — раздался голос хозяйки дома.

— А с вами кто?

— Люси, моя дочь.

С интересом и ещё большим азартом Нобилиор распорядился:

— Прекрасно. Спускайтесь сюда. С вами я тоже хочу поговорить. Вот так. Да, теперь я вижу, все в сборе. Наверху ещё есть кто-то?

— Нет, инспектор Нобел, — честно ответила миссис Биккел.

— Верю.

Катрина в погребе беззвучно шагнула в сторону, чтобы через щель получше рассмотреть происходящее на первом этаже. Как и она, Нобилиор не маскировался, наряжаясь в одежду людей. На нём был наглухо застегнутый кожаный плащ в фасоне швейцарского клана лордоков. С ремнями через весь торс вместо пуговиц, придававший ему грозный облик военного офицера. Зрение Катрины позволило ей различить даже выбитый герб Понарина Люцербера на плече плаща наёмника.

Нобилиор поднял руку и указал:

— Вы! Да, вы, Люси. Сколько вам лет?

— Шестнадцать сэр.

— Что ж Люси, знайте, я намерен обойти каждый дом в округе до утра. Поднять каждую семью в столь ненастную ночь. И проверить каждый дом. Но я думаю, что уже нашел нужный дом. Вы меня понимаете?

Запинаясь, Люси, проскулила:

— Не совсем, сэр.

— А я думаю, понимаете. Меня бы не посылали искать людей, если бы я не подмечал мельчайшие детали. Назовем это особым чутьем, понять которое вы не сможете. Но оно никогда не ошибается. Я заметил, что все вы нервничаете. Почему-то вы до сих пор не зажгли свет. Стоите тут с пустыми глазами в темноте и пытаетесь меня обмануть. Знаете, что бывает, когда поднимаешь людей среди ночи? Они зажигают свет, запахивают свои халаты, набрасывают пледы, на их дряблых лицах ещё розовеют следы от подушек. А глядя на вас, я этого не вижу. Я чувствую, что ваша мать врет мне, говоря, что я разбудил кого-то в этом доме. Это глупая ложь. Потому что вы сегодня ещё не ложились спать! — закончил Нобилиор на повышенных тонах, заставляя Биккелов бояться себя всё сильнее.

— Но я… — попыталась оправдаться миссис Биккел.

Безуспешно. Наёмник Триумвирата стражей не слушал ее. Он обращался к её дочери:

— И я задаюсь вопросом. Ваша мать лгунья, Люси? Или у нее есть причины скрывать от меня правду?

Тревожная заминка растянулась больше, чем на минуту после его слов. Такую грубость и напор никто из Биккелов не ожидал. Нобилиор шагнул в сторону семьи, сбившейся в кучку у подножья лестницы. Загоняя их в угол, как хищник свою добычу. Впрочем, так и было.

— Расскажите, где Джульетт! Моя задача: найти и вернуть её домой. К родителям. Если ваши родители не понимают, что на кону, может быть, они поймут, если потеряют свою дочь, как считаете, Люси?

Отчаянный вздох испуга сорвался с губ Люси. Она попятилась, а рука Нобилиора уже протянулась за ней, когда с надрывом заговорила миссис Биккел:

— Мы не знаем никакую Джульетт, сэр. Но сегодня к нам приходили люди. Двое мужчин и девчонка. Может быть, шестнадцати лет. Только её звали Джилл. Им нужна была еда.

И это было единственное, что знала миссис Биккел. Она верила в свои слова, не понимая, что их ей внушила Катрина.

— Вот это уже что-то… — задумчиво проговорил Нобилиор. — Как давно?

— На закате, сэр. Может, чуть позже.

— Сколько они пробыли у вас?

— Час или немногим больше. Они поели у нас. Мы не могли отказать, выбора-то особо не было, — придерживая свою дочь, чтобы отодвинуть от Нобилиора, объяснила миссис Биккел. И повторила заученные слова, которые помнила будто явь: — Они направляются в Шотландию. Для чего не сказали. Они вообще не больно-то разговорчивые. Мы были рады, что они ушли, не принеся нам проблем.

— Шотландия, значит? — недоверчиво протянул швейцарский наёмник и пристально вгляделся в каждое из испуганных лиц Биккелов. — Вы так много рассказали. В ответ на небольшой вопрос о том, сколько эти люди пробыли у вас. Обычно правду приходится выдергивать из людей палец за пальцем. Один порез за другим. А тут вдруг вам оказываются известны их планы.

— Инспектор Нобел, может нас обманули, но больше мы ничего не знаем… — начал было мистер Биккел, с мольбой сложив руки.

Он не успел договорить. Прозвучавшие слова стали последними в его жизни.

— МОЛЧАТЬ! — заорал Нобилиор, схватил мистера Биккела за лицо и с бешенством всадил его затылком в стену.

Череп Биккела не выдержал силы и скорости, с какой лордок столкнул его с каменной поверхностью. Мгновенный разлет крови оросил стену и лица женщин алыми брызгами прежде, чем они успели услышать сырой хруст ломающихся костей.

Биккел умер мгновенно и упал на пол как тряпица. Всё это видела Катрина сквозь щели в полу. Она знала, что Нобилиор закончит все именно так.

Мать и дочь закричали, захлебываясь слезами. От их криков Джульетт уперлась лицом в плечо Катрины. Жмурясь. Давясь от сдерживаемых слез. Она знала, что значил гулкий удар тела мистера Биккела о доски пола, прокатившийся по потолку всего подвала. Труп мужчины свалился замертво.

Наверху разразился истинный кошмар, который Джульетт всем сердцем желала бы не слышать, не видеть, не быть участницей этого. Над головой Джульетт гремели женские крики. Грохот мебели. Беготня. Сдавленные стоны боли. Раздирающие горло мольбы. Задыхающиеся от слез всхлипы. Удары. Падения. Визг. И снова удары.

— Мы ничего не знаем, поверьте, все так и было! — молили женщины, по воле Катрины и вправду не помнящие Джульетт.

А безжалостный швейцарский наёмник, не могущий достучаться до их сознания, в бешенстве орал в ответ:

— ГДЕ ОНА?!

Бил и швырял женщин на стены. Ещё и ещё. Снова и снова. Пока голоса миссис Биккел и Люси ни стали звучать искажённо от боли и травм.

Катрина не собиралась больше ждать. Скоро Нобилиору наскучат его кровавые игры. Она развернулась и тихо зашагала в самый конец погреба. Джульетт покорно прокралась за ней. Старательно всматриваясь себе под ноги, чтобы ничего не задеть.

За стеллажами у дальней стены подвала виднелась щель выхода на улицу. По расчетам Катрины, пока Нобилиор занят Биккелами, они с Джульетт успеют ускользнуть от него. Ручейки дождевой воды стекали там сквозь щель запертой двустворчатой дверцы, установленной наклонно под потолком. Проблема заключалась лишь в том, что запирались створки входа засовом снаружи. Катрина разглядела его в зазор между створками, подойдя поближе.

Как справиться с этой преградой, не пользуясь физической силой и не производя шума, Катрина придумала быстро. Она вынула саблю из ножен, висящих на бедре, и продела длинное изогнутое лезвие между створками. Дождевая вода тут же заструилась по лезвию, заливая Катрине сапоги. Теперь предстояло поднять саблей засов. Беззвучно. Не привлекая внимания.

Тем временем жестокая расправа Нобилора в нескольких дюймах над их головами продолжалась. Джульетт не знала, как вынести мысль о том, что эта чудовищная беда обрушилась на Биккелов из-за неё. Слезы застилали ей глаза. Отчаянное желание выйти наверх и все остановить, металась в её наивной голове. Но Джульетт боялась, что это не спасет Биккелов. Ничто не спасет людей от лордоков до тех пор, пока воин в вороных доспехах из её видений не поднимет меч зари и не сразится с этими чудовищами.

Пророчица заставила себя поднять голову и посмотреть на ад, устроенный Нобилиором. Сквозь щели в потолке погреба стекали струйки крови, растекаясь кровавым узором по паутине в погребе. Струясь по балками, подпирающим первый этаж, и скапливаясь в лужицы у ног Джульетт.

Глазам пророчицы предстала страшная картина. В мигающем свете молний Миссис Биккел висела на руке Нобилиора, цепляясь за его плащ, пытаясь вырвать из его рук Люси, умоляя и посыпая проклятьями. Одежда дочери Биккелов была разодрана и окровавлена. Девушка не касалась ногами пола и почти не шевелилась. Нобилиор зажал её в смертоносных объятьях, вонзив клыки в её шею и на глазах у матери отбирал жизнь Люси. Глоток за глотком, вкушая её кровь.

Когда миссис Биккел нашла силы посильнее дернуть руку Нобилиора, он отбил её ногой в лицо. Та повалилась на пол. И из порванного кармана её платья выкатился камушек.

Тот самый сапфир из ножен сабли Катрины, которым она отплатила Биккелам за приют и еду.

Блеск камня привлек внимание Нобилиора. На его черной могучей фигуре мигом сверкнули два желтых глаза. Горящих в темноте как угли. Увидев их блеск, Джульетт тут же сдвинулась в сторону, молясь, чтобы Нобилиор не заметил её сквозь щели. Но он смотрел только на сапфир.

Кровь с новой силой забила из раны в шее Люси, когда швейцарский наёмник вынул свои клыки из побледневшей девушки. Едва живой, но уже обессиленной до беспамятства.

Жестокий шлепок по щеке привел миссис Биккел в чувство. Белые пальцы стянули её волосы и потянули её голову наверх. Нобилиор присел рядом с миссис Биккел и поднес к её разбитому лицу сапфир.

— Откуда у сельских фермеров такая дорогая вещь? — кровь дочери миссис Бикел стекла изо рта Нобилиора.

Увидев это миссис Биккел расплакалась. Это была отнюдь не та реакция, которую требовал Нобилиор. Он крепче схватил её волосы и сильно ударил её лицом об пол. А затем повторил вопрос.

Джульетт согнулась, обхватывая себя от душевной боли и горечи. Жалость и безмерная вина надламывали и переполняли ее. Она понимала, вот-вот с её уст сорвется горький всхлип, ведь она задыхалась от мук совести и больше не могла смотреть, как наёмник Понарина убивает эту семью.

Внезапно её обдал поток свежего воздуха. И в подвале стало больше света. Беззвучные аккуратные руки Катрины обхватили за плечи и вывели её из подвала под тяжелые струи дождя. И ветер унес часть душевной боли. Ободрил, оживил, заставил Джульетт опомниться хотя бы до той степени, чтобы она смогла бежать самостоятельно.

Она была в шоке. И не понимала, как они с Катриной оказались среди деревьев. Как миновали пастбище, каменную изгородь и оказались во дворах других домов. Перед глазами Джульетт ещё долго мелькали кровавые воспоминания, прежде чем она смогла прийти в себя.

Гром вернул Джульетт в настоящее. Они стояли под навесом хозяйственной постройки на земле другой семьи, в паре сотен ярдов от дома Биккелов. Катрина остановилась здесь, чтобы оглядеться, проверить, не преследует ли их Нобилиор. А заодно чтобы Джульетт перевела дух.

Старые сельские домишки и множество построек для хранения садовой утвари, от малых до больших амбаров, тесно раскидывались вокруг и звались деревней Уортон. Кругом змеились извилистые дорожки, ограниченные древними каменными изгородями или сбитыми из досок оградами.

— Он увидел сапфир, — прошептала Джульетт.

Катрину это не беспокоило.

— Нобилиор считает, что тебя защищают Фонарники. Это старый орден, ведущий свою историю со времен шестого крестового похода. Он знает, что они богаты, — объяснила наёмница. — Лучше помолчим, пока он будет искать нас. А как уберется отсюда, мы найдем конюшню и уедем. Я чувствую запах лошадей поблизости.

— Как думаете, он их убил? — с наивной надеждой на малейший шанс, что Люси и миссис Биккел остались живы, спросила Джульетт.

Неожиданно с крыши соседнего дома раздался удар, и Катрина тут же приложила палец к губам.

Темная фигура Нобилиора, больше походившего на зверя, готового напасть, венчала край крыши. Он вспрыгнул на нее и устремился всем телом вперед. Всматривался и вслушивался в завесу ночного дождя. Ища признаки движения. Так же, как делал это на крыше дома Биккелов.

Несколько минут он неподвижно осматривал окрестности, а затем соскользнул по склону крыши и ненадолго скрылся из виду. Катрина воспользовалась этим моментом. Взяла Джульетт за руку и повела в сторону этого же дома. Пользуясь той же тактикой, что и тогда, когда им пришлось идти в направлении, откуда приехали стражи румынского клана. Катрина предпочитала занимать позицию охотника, заходя позади преследователей. Джульетт эта тактика была непонятна. Она послушно кралась в мокрой траве, преодолевая страх. Лишь веря, что Катрина знает, что делает.

Они прокрались по-над стеной дома и обогнули его с другой стороны, пригибаясь низко к земле. Теперь Нобилиор вновь был в их поле зрения. Он ходил по тропинкам. Заглядывал в темные окна. Перепрыгивал через каменные изгороди. Взбирался на амбары за считанные секунды. Скользя по стенам вверх с небывалой прытью, нарушающей представление о законах мироздания. Но самым страшным для Джульетт оказалось видеть его быстроту. Порой он оказывался в новом месте в одно мгновение. А его прыжки на огромные расстояния заставляли терять дар речи. Такие плавные и почти беззвучные. Он почти летал. До этого Джульетт видела, что на это способна лишь Катрина.

Сербская наёмница и Джульетт держались вдали, повторяя его маршрут. Прятались в тенях. Притаивались за углами. А Нобилиор не желал так просто упускать след. Чутье и вправду не подводило его. Он знал, что Джульетт либо рядом, либо была здесь недавно. Он дотошно и терпеливо прочесывал деревню уголок за уголком, словно беря прячущихся на измор.

Дом за домом, угол за углом — неожиданно Нобилиор вновь пропал из виду. Словно сквозь землю провалился. Катрина и Джульетт в это время прятались в тени между небольшим сараем, криво сложенным из камней, и самым большим двухэтажными домом в округе. Катрина с негодованием нахмурилась, понимая, что с двух сторон их легко можно обнаружить. Она сконцентрировалась на окружающих звуках, ища Нобилиора в штрихе дождя.

И в этот момент он спрыгнул прямо перед ними. Спиной к ним. Их отделяли считанные мгновения до того, как Нобилиор повернется и заметит их.

Джульетт испугалась от его резкого появления. Невольно вздрогнула. Катрина среагировала моментально. Она зажала рот Джульетт ладонью и прижала пророчицу к себе. И в следующее мгновение Джульетт ощутила, будто земное притяжение сместилось. Её спину потянуло назад. Они с Катриной плавно и беззвучно вжались в стену сарая, полностью оторвавшись от земли. И так же беззвучно откатились по стене за угол ровно в тот момент, когда Нобилиор стал поворачиваться, чтобы бросить взгляд в их сторону.

Наёмник Понарина увидел лишь пустой угол между домом и пристройкой.

Их спасло одно мгновение.

Постояв несколько минут, осматриваясь и выжидая, чтобы проверить собственные догадки, Нобилиор вновь прыгнул на крышу и оказался теперь над Катриной и Джульетт, которые висели у второго этажа, прижатые к стене силой Катрины. Наёмница по-прежнему зажимала рот Джульетт, чтобы та почти даже не дышала. Лишь навес крыши скрывал их от убийцы Биккелов. Он нависал так близко, что кровь Люси, смываемая с Нобилиора дождем, стекала на Катрину и Джульетт. И Катрине оставалось надеяться, что сильный дождь заглушит стук сердца Джульетт, становившийся всё быстрее и отчетливее.

Вероятно, так и произошло. Спустя ещё минуту Нобилиор спрыгнул с крыши и принялся делать круги вокруг местных пастбищ в стороне отсюда.

Катрина так же плавно перекатилась вместе с Джульетт на крышу, откуда только что ушел швейцарский наёмник. Только теперь она отпустила Джульетт и та смогла отдышаться. Они лежали на затененной стороне склона кровли под струями дождя.

Джульетт тяжело дышала, пытаясь осознать, что сейчас произошло с силой притяжения.

— Как вы это сделали?

— Не для всех мироздание одинаково, — ответила Катрина и подползла к гребню крыши. Осторожно выглядывая. — Законы природы иные для однажды умерших.

Она несколько минут наблюдала за маршрутами Нобилиора и поняла: он слишком отчетливо учуял Джульетт, и не уйдет отсюда. Через несколько минут он затаится в засаде, вновь скрывшись из виду. Но он твердо вознамерился поймать Джульетт и верит, что она где-то поблизости. Он был хорош! И неспроста. Всех наёмников испокон веков обучал Зан Вэллкат.

Отец Катрины.

Вэллкаты были первыми наёмниками лордоков ещё до объединения трех воинственных кланов в Триумвират стражей. Звание «наёмник» носило нарицательный характер и не указывало на функцию. Это звание означало преемственность от Вэллкат — любимого и наиболее способного воина самого Падшего Принца. Лордока. Императора мертвых. Праотца всех бессмертных, взявших имя Лордока как эпоним, как название всего своего народа.

В этом поколении наёмников Катрина и Нобилиор остались единственными подобными воинами Триумвирата. Поэтому Катрина понимала тактику Нобилиора. У нее было единственное преимущество перед ним: он не знал, что сейчас их интересы разошлись. Что она не выполнила приказ Триумвирата убить Джульетт. И лишь это преимущество могло выдворить Нобилиора из деревни Уортон.

— Он отсюда не уйдет, — решила Катрина.

Джульетт невольно схватилась за её плечо:

— Что? Почему вы так решили?

— Нобилиор не может тебя найти, но он точно знает, что ты здесь. Он окопается тут и будет ждать рассвета. Я раскусила его план. Он думает, с восходом солнца ты и те, кто тебе помогают, потеряете бдительность. А он найдет способ добраться до тебя и при свете дня.

— Что же нам делать?

— Есть только один способ, — азартно усмехнулась Катрина. — Я заставлю его считать, что этой работой займусь я. А его отправлю по ложному следу.

— Вы хотите с ним встретиться? Вам нельзя! Что если…

— Джульетт, другого выхода нет. Всё будет хорошо. Оставайся здесь.

Катрина на секунду сжала руки Джульетт в знак поддержи, доверительно заглянула в её глаза, а затем скользнула через край крыши.

И исчезла в ночных тенях.

Примечания

14

Несущие балки лестницы, создающие опорный каркас