Проснись и обернись

Алексей Корнелюк (2024)

Существует одно место, в котором разрешено делать что угодно. Быть кем захочешь и получать всё, что пожелаешь. Ограничений нет. Попасть туда возможно только через сон, что и делает герой книги, по случайности открывший для себя столь загадочный мир. Осознанные сны — это детские игры. Настоящие «прыгуны» могут перемещаться в разные слои сна, прокачивать навыки и менять реальность. Однако за всё приходится платить, и каждый прыжок сопровождается смертельным риском. Прочти несколько глав и приготовься к бессонной ночи, оторваться будет сложно. Книга подойдёт тем, кто хочет разобраться в себе, научиться слышать интуицию и не упускать возможности. Твоя душа требует изменений? Тогда ты нашёл ту самую книгу. От автора, написавшего 6 бестселлеров: 1 — «Судьба шлёт знаки или на…»; 2 — «Второй шанс умереть»; 3 — «Наперегонки со счастьем»; 4 — «На небесах тебе нет места». 5 — «Сцена после титров» 6 — «Отстойные полезные привычки»

Глава 8

Стоило мне прыгнуть в щель, как дверь с грохотом захлопнулась.

Тёмная, почти густая от черноты комната стала оживать.

В воздухе, пританцовывая и мигая огоньками, как искры от костра, сверкали светлячки.

Раскрыв ладонь, я попытался поймать крохотные лампочки.

Взмах влево — светлячки проворно обтекали раскрытые руки.

Взмах вправо — юрко, словно сговорившись, они подныром проходят под руками.

Запах стоял такой необычный, что я непроизвольно приоткрыл рот, вытянув вперед кончик языка.

Аромат сирени и цветущей яблони проник от языка к нёбу.

Из груди волнами нарастал хохот. Звук казался таким чужим, словно это не я смеюсь, а кто-то смеётся моим телом.

Я случайно коснулся указательным пальцем одного светлячка, и тот остановился, замер и стал переливаться всеми цветами радуги.

Ближайшие к нему светлячки тоже замерли и стали повторять за ним, переливаясь разными цветами.

Остановившись на ярко-красном, они задёргалась и, как рой голодных мух, с жужжанием ринулись на меня.

Я бежать.

Ноги почти не слушались, и, еле-еле перемещаясь по комнате, я, закрыв лицо руками, получал удары в спину.

Меня словно расстреливали рябиной.

Тык-тык-тык… Очередь из выстрелов нарастала и превратилась в непрерывный поток из светлячков.

Я изо всех сил бежал, но удавалось продвинуться всего на несколько шагов вперёд.

После ударов светлячки, как дохлые осы, замертво шлёпались на пол.

Секунд через 10 моя спина горела от боли, а на полу ровным слоем выстилался ковер из полудохлых, мигающих красным цветом светлячков.

Убедившись, что в воздухе не осталось ни единого огонька, я замер, растирая спину.

Стоило мне остановиться, как появилось красное свечение, словно от наведённых откуда-то сверху прожекторов, и пол стал расширяться во все стороны.

Чем дальше расходилось свечение, тем больше открывался простор комнаты.

Смотря, как на моих глазах разворачивается огненно-красный ковёр, я от шока приоткрыл рот.

Наконец пол замер, и, как вытекшая лава, из ярко-красного стал бордовым, прекратив светиться. В противоположной от меня стороне возник письменный стол… Всматриваясь, я не мог разглядеть, сидит ли кто-то за ним, или мне кажется…

Что-то невидимое ударило меня в грудь, и через мгновение я оказался на расстоянии метра от стола.

— Так лучше видно? — Обратился ко мне сидящий за столом старичок.

Снимая с длинного, почти как у коршуна, носа оправу очков, он спрыгнул со стула и, выходя из-за стола, предстал передо мной маленьким человечком.

Он два раза топнул ногами, и пол снова заискрился, а старичок вмиг вытянулся, поравнявшись со мной ростом.

— Пропуск, пожалуйста.

Когда он протянул в мою сторону руку, я заметил, как в его густой седой бороде что-то зашевелилось.

Щелкнув пальцами, старичок привлёк моё внимание и грозно взглянул на меня поверх густых седых бровей.

— Прооопуууск, — повторил он, потряхивая рукой.

— А, пропуск.

Цокнув языком, я залез руками в карманы, с любопытством обнаружив, что одет в ту же одежду, что и сегодня днём.

“Щёлк”. Дедовские пальцы заставили настольный светильник ожить и направить свет в мою сторону.

Проверив по четвертому разу все карманы, я стыдливо поджал губы.

— Так я и думал… прыгун.

Отвернувшись, он, шлёпая босыми ногами, вернулся к первоначальному размеру и уселся за стол.

Вернув очки на нос, он сквозь толстые линзы посмотрел на меня неестественно широкими глазами.

— Как попал сюда, скажешь? — Обратился ко мне старичок.

— Да как… ну, это самое… там птица… вот я и хвать, — замямлил я.

— Птица, ага…

Он что-то чиркал в дневнике. Дописав, старичок вернул ручку на стол и спокойным тоном сказал:

— Что ж, не смею тебя задерживать.

Накрыв ладонью ручку, старик лёгким движением повел рукой в сторону, и я повернулся вместе со столом, будто мы стояли на какой-то театральной платформе.

— Уведите его, — скомандовал бородатый старец, и из темноты вышел чей-то силуэт.