Лидерборд

Алексей Котаев (2024)

Учишься шесть лет в университете, вдали от дома. Мечтаешь не утонуть в безработице семидесятых годов двадцать первого века. Но… вместо предложений с вакансиями после выпуска получаешь лишь номерок телефона какого-то странного мужика, которому нужен механик в автосервис. О таком даже родителям стыдно рассказывать.. Ты молод, горяч, весел и работать грязным механиком нет никакого желания! Нет ни статуса, ни серьезности в таком деле. Так хотелось быть кем-то повыше… Но, ведь… попробовать стоит? Конечно, стоит! И окажется, что все совсем не так, как видится на первый взгляд. Встречайте: шайка странных ребят с закосом под гоночную команду ралли, и то, что их ждет! Азарт, любовь и смерть снова сплелись!

Не играйте на улице

Глава 17

— Паштет, почему ты не берешь закуски? — Старцев поболтал на дне бокала остатки пива.

— Че?

— Ты надоел уже переспрашивать. Слышал же!

— Они дорогие, — Павлик вновь прошерстил меню, но так ничего интересного и не нашел. Сделал глоток из своего бокала. Из почти полного.

— Достал! — Саша махнул рукой официанту. — Принесите снэки из набора номер три, пожалуйста. Паштет, я угощаю.

— Не надо, я щас сам разберусь…

— Ты уже пятнадцать минут листаешь! Определись!

— Слушай, я же не виноват, что ты притащил меня в такой дорогой ресторан…

–…бар…

–… тут пиво стоит больше сотни, да и жратва не похожа на то, чем можно наесться!

— Это закуски!

— Закуски должны быть сытными!

— Че? — поморщился пилот, услышав от механика очередную глупость.

— Че слышал. Слышал же! — Паша закрыл приложение с меню в телефоне, и экран вскоре погас. — Меню — дерьмо. Все дорого, да и выгладит так, будто ты сучку свою привел… И… Ты на хрена так вырядился?

— Я всегда так хожу!

— В брюках? Ты вообще, здоровый человек, нет? Какие брюки в двадцать сколько-то там…?

— Сука, да какой ты привередливый! Куда ты бабки тогда потратил? Если пиво себе позволить не можешь…

— Родителям отправил.

Старцев закрыл глаза и немного свел брови. — Ладно, пошли в другое место. Веди.

Механик усмехнулся, тут же оплатил выпитое через метку на столе и вывалился на улицу. Трезвый.

— Все.

— Что все? — озадачено огляделся Саша. — Куда идем то?

— Мы пришли.

— Да только не говори, что любишь бухать на улице!

Павлик достал свою карточку и демонстративно ее просканировал. Социальный рейтинг не поднялся выше семерки.

— Да ты издеваешься… — помял виски пилот. — Черт с ним. Пошли.

В круглосуточном продуктовом были взяты первые банки пива. Через пол километра, вдоль широкой реки, одиноко стоял следующий автономный магазин. Парни поспешили допить то, что не успели, и зашли за следующим. А потом побрели и к другому. На четвертом магазине Старцев понял, что это какая-то игра. Нужно допить пиво до того, как купишь новое. Попробовал выпить сразу, не отходя от кассы.

— Воу-воу! — подпрыгнул Паша, наблюдая, как пилот осушает банку, еще не выйдя из магазина. — Куда гонишь, гонщик? Мы только начали, поумерь пыл!

— Да мне норм, че ты! — слышно было, что Саша уже начал пьянеть. Так, слегка.

— Нет, подожди. Так дело не пойдет! Смотри: на этом берегу семь магазинов. Потом длинный мост…

— Вантик?

— Да, он. На нем передышка, идем налегке. На том берегу поднимаем градус.

— А смысл?

— Развлечься. Или ты так не делаешь?

— Это че вообще за игра такая? Ты ее с родины привез?

— Да нет же! Тут многие так делают! Вот, смотри! — парень ткнул пальцем в двух девушек, что выбросили банки в мусорку ровно перед тем как зайти в магазин. Зашли. — Видишь! Щас купят пиво.

Девушки прошлись по магазину и действительно взяли по баночке.

Паша ухмыльнулся, посмотрел на них и криво подмигнул. — Девчонки?

— Отвали, урод, — подружки толкнули дверь и вышли. Ускорили шаг.

— Ты жуткий тип, — констатировал Старцев.

Механик вышел и открыл банку. Саша пошел налегке. Разговоры о технике сначала не клеились, но потом Павлик вошел во вкус. Начал свой рассказ. Рассказал и про влияние подвески, и про варианты улучшения мотора. Зацепил даже резину на их машинах, которая, судя по отзывам, была не самой хорошей. В общем, рассказал все, что успел узнать. Естественно, это была лишь капля в океане, но даже это уже позволяло молодому механику ориентироваться в технике. А если знаний не хватало, то Паша старался либо догадаться, либо шел искать в интернете.

В начале октября уже было довольно прохладно, но Павлик все еще носил свои старые рваные шорты, хотя сверху уже надевал куртку. Для него, жителя периферии, такая погода — прогулка в летний день. Там, откуда родом механик, зимы бывали суровыми. И холода порой опускались ниже минус тридцати, пусть это и было не частым явлением.

— Ладно, — Старцев выкинул банку, подходя к вантовому мосту. Промахнулся. — Тут пьем?

— Нет! Тут отдыхаем!

— А че с закуской?

— Будет дальше. Терпение, мой ученик, и оно воздастся.

— Пф! — рассмеялся пилот. В этот момент Паша достал из кармана телефон и зашел в приложение, которое Саша уже видел. — Паштет, ты че?

— Погоди, отмечусь! — тот написал в чат приветствие, но не удостоился внимания. Его сообщение моментально затерялось в куче других. Его больше не называют самолетом. Будто забыли про него. Он написал снова, а потом снова. Ничего. Стоял и трясся. Трясся?

— Пааааша! — дергал Старцев за плечи Павлика. — Очнись, бляха!

— А? Вот черт! Сорян, задумался, — пацан бросил обиженный взгляд на экран и попытался убрать телефон. Саша его перехватил.

— Я помню ты говорил о ней. А в чем прикол то? — начал разглядывать девушку на экране пилот. — Я черкну ей в чат, поздороваюсь.

— Нет! — Паша выхватил телефон, тот выскользнул, прокатился по брусчатке и рухнул в воду.

— Извини… — ошарашено посмотрел Саша. Попытался показать чувство вины, но не получилось. — Ты сам виноват, так-то. Это не я.

— Забей. Хорошо, что не на мосту… — механик снял с себя кроссовки, шорты, и начал слезать со стены, что разделяла реку и набережную. Спрыгнул на берег, оказавшись по колено в воде, прошелся немного, и вытащил свой телефон, который показывал тусклые цифры времени.

— Думал, что ты новый себе возьмешь… — Старцев облокотился на металлический забор и наблюдал за тем, как его коллега шарахается по неглубокой реке.

— Да не! Не разбился же! — помахал снизу Павлик.

— Не впервой?

Паша вскарабкался обратно. — Не впервой. Ну че, идем дальше?

Парни вышли на широкий мост, и побрели в другую часть города.

— А баба эта… она кто?

— Она — стример. Я просто давно на нее подписан, вот по инерции и смотрю ее.

— Давно? Сколько?

— Лет восемь… десять уже. Мы еще со школы с ней.

— Это как онлайн сестра?

— Неее… Вот у тебя бывало такое, что ты смотришь на порно актрису, и спустя много лет вдруг осознаешь, что она сильно поменялась? И ты тоже поменялся за это время. И вы все эти годы были рядом, даже не замечая эти метаморфозы. Было же?

— Нет.

— Ну вот и тут так же. Только целомудреннее. Я с трудом вспоминаю, как она выглядела в первые годы. Но я и не замечал этих изменений.

— Чувак, это странно! Она ведь даже не знает о твоем существовании!

— Как бы тебе объяснить… Ее не было месяц в августе, и я даже не вспоминал про нее, но потом, когда выяснилось, что она переехала сюда, я будто заново открыл чувства к ней.

— Это надежда, болван… Забудь про нее.

— А еще! А еще мы живем в одном районе.

— Да ты сталкер! — Старцев положил руку на плечо Паше. — Паша, ты болен. Хватит.

Механик громко рассмеялся, напугав отдыхающих на лавке людей. — Слушай, я не питаю надежд. Просто мне приятно на нее смотреть. Я не бегаю за ней, не пытаюсь достать ее номер. Я не победитель по жизни, и поэтому смотрю на все через призму реализма. Ну типа… нет и нет. Ну и хрен с ним.

Саша ненадолго замер, пьяно покачнулся, а потом вернулся в реальность. — Удивительно адекватная речь для такого как ты…

— Иди к черту!

Мост закончился небольшой украшенной фонарями аркой. Магазинчик на месте.

Павлик зашел внутрь и принялся выбирать себе напиток. Саша потянулся за пивом.

— Так, стопэ! Пиво — нет!

— А, точно, — пилот дернул бутылку вина. — Сколько магазинов на пути? Надеюсь, что не семь.

Паша взял вино в коробке. — Четыре. Дорога будет долгой.

— Особенно если ползти на четвереньках…

Гул города с этой стороны намного сильнее. Неудивительно, ведь именно тут проводятся самые массовые мероприятия. Тут много театров, много ресторанов. Здесь дома выше, и предназначены под офисы. Однако магазинов для гонки на выживание всего четыре.

Павлик откусил кусок пластика от коробочки и начал сосать вино. Прозрачная упаковка четко давала понять, сколько там еще осталось. Ну а вот Старцев не подрассчитал. В бутылке, как и всегда, старомодная пробковая затычка.

— Я за штопором, поготь…

Паша брызнул вином на брусчатку. — Куда?! Ты дурак что ли?! Дай сюда!

Бутылка вина открылась ловким движением. Опытный Павлик играючи загнал затычку вглубь бутылки, освободив красную жидкость из плена.

— Ты… как?

— Уметь надо… — Паша сунул в карман ключи от технички, которые не успел сдать.

Шаг за шагом, парни начали становиться пьянее. Ларионов халкал из коробки, перелив в себя уже половину, а Старцев цедил через горлышко бутылки, иногда проталкивая пальцем пробку, что предательски возвращалась на место.

Послышалась музыка и Павлик остановился.

— Ты че?

— Слышишь?

— Ну слышу, музыка… И че?

— Слышишь, как фальшивят?

— Че?

— Это долбанные уличные музыканты, — оскалился механик. — Пошли!

— Че? Так ты серьезно? А ну стой! Стой, бляха! — Старцев схватил Пашу за рукав куртки. — Ты че, больной? На кой тебе это надо?!

— Причина? Причина… — Паша подумал немного. — Ты любишь маму?

— Что? Да, да, но это то тут причем?

— А папу любишь?

— Люблю.

— Ну вот, а я ненавижу сраных музыкантов!

— Блядь! — Саша поставил бутылку на землю, чтобы можно было поймать неугомонного механика. — Это совсем не объяснение! Типа, ты всех их ненавидишь, или есть те, которых обходишь?

— Всех!

— Я не понимаю… Давай просто сегодня без этого, лады?

Паша задрал футболку и повернулся боком. Татуировка, набитая явно пьяной рукой, гласила: «Не играйте на улице». Вокруг текста кривая колючая проволока и сломанные гитарные грифы.

— Это кредо, братан.

Парень уже был немного пьяным.

— Че это за дичь?

— Это название группы, в которой я играл в школе. Название говорит за себя.

— Че с музыкантами? — напомнил тему Старцев.

— Аааа… Ну если вкратце, то эти уроды шумят, мешают людям, пристают к прохожим и клянчат деньги…

— И ты за это их не любишь?

— Бля, да ты задобал! Пошли! Я обещаю, что бить их не буду! Кстати, ты музыку то слушаешь, вообще?

— Конечно!

— Че-то из классики?

— Ага…

Два пьяных парня спустились в пешеходный переход, что пролегал под широкой магистралью, спускающейся с моста, и уткнулись в толпу дредастых мальчишек, что явно были младше. Всего на пару лет, но тем не менее. А рядом стоял терминал для оплаты.

— Че пацаны, играете? — начал приближаться Павлик. Старцев закатил глаза.

— А че, не видно? — попытался не останавливать музыку один из ребят, но рука промахнулась по струнам и пришлось прекратить. — Ты что-то хотел?

— Дай сыграю.

— Нет, ты извини меня, но с чего бы мне давать тебе гитару? — пытался максимально аккуратно вести диалог с пьяным музыкант. Его друзья встали поближе и напряглись.

Павлик достал телефон. — На. Залог.

Старцев посмотрел на этот идиотизм и подошел поближе. — Да дай ты ему уже гитару, а то он от вас не отстанет! Я тоже домой хочу, вообще-то…

Наверное, то, что Саша был в брюках и чистой новой куртке, дало уличным музыкантам надежду.

— Ладно, — гитарист протянул свой инструмент. — Ты играть-то умеешь?

Паша перекинул через себя ремень и немного его ослабил, опустив гитару ниже. Начал неуклюже перебирать аккорды, но вскоре рука вспомнила все, что нужно. Парни музыканты явно поморщились.

Старцев слушал вступление, и оно казалось ему невероятно знакомым. Точно, классика. Это та классика, которая еще полтинник лет назад считалась чем-то непримечательным.

Паша, не отвлекаясь от игры, прокряхтелся, перешел на перебор и начал петь.

— Ты смо жешь. Видеть скалы… — и запел так странно, будто не своим голосом. Будто это не тот ужасный крикливый механик, а парень, который был рожден совершенно с другим талантом.

— Твой бе рег омоют моря… — чем больше Паша пел, тем знакомее становилась Шурику песня.

— И с го ор сизым ста ном, — что-то очень старое. Древнее как мир…

— Спускается на город заря, — и такое до боли знакомое, будто в детстве всегда играло в машине отца.

Четыре удара, четыре разных аккорда, и Старцев вспомнил припев. Завыл, что есть мочи.

— Твой свет! Греет камни! — даже Павлик удивился этому, начал играть активнее.

— Твои ветра не знают покой! — Саша пытался тянуть ноты, подражая Ларионову, но выходило не очень хорошо, да так, что даже музыканты, которых ребята перебили, начали прикрывать уши.

— Позвооль! Мне остаться!

— Никто из нас не едет домой, — Паша замолчал на последней строчке, чтобы его товарищ понял, к чему была вся дискуссия про музыку.

— Парни, ну это же говно старое! — вклинился дрэдастый. Паша перестал играть и ухмыльнулся.

— Это классика, — со злобой в голосе ответил Саша.

— Не, братан, это и тогда-то считалось редкостной херней, а щас… — мальчишка музыкант искренне верил, что брюки на Старцеве говорят о его благоразумности. — Не, такое играть это стремно. Вы панки, что ли?

— Ладно, ладно, — Павлик снял гитару и вернул ее хозяину.

— И все? — толкнул его в плечо Саша.

— Ну да, сам же просил, — Паша хлопнул по плечу гитариста. — Отдуши. Удачи, ребята.

— Да-да, — усмехнулся тот. — Давай, старичок, и тебе удачи.

Пьяные спортсмены поковыляли к выходу, по пути посасывая вино, как вдруг из-за спины послышалась речь. Четкая, но намеренно приглушенная, типа невзначай брошенной фразы.

— Говно, а не музыка. Панки сраные…

Старцев остановился. Посмотрел на Павлика и кивнул в сторону говорящих. — Идешь?

— Не, я же общеал.

— Ага, ладно… — Шурик разбежался и накинулся на дредастого гитариста. Началась возня и крики.

Паша недолго разглядывал происходящее, смеясь где-то в глубине души. Он до жути ненавидел уличных музыкантов, и за такие выходки в том числе, но больше всего его гордость задевало то, что они своими действиями только отталкивают людей от живых выступлений. Паша сам организовывал небольшие концерты, а все, что он слышал от проходящих мимо людей: «Аааа, это уличные музыканты…» Нет. Это были не уличные музыканты.

— Да хрен с тобой, — Паша ускорил шаг в сторону замеса и через секунду влетел в него с двух ног.

Последний магазин и окончательно окосевшие ребята берут с полки бутылку водки.

— Ну и гандоны… — Старцев кое как выругался и схватил из холодильника мороженное. Приложил к разбитому затылку.

— Трое на одного… Ну да, не честно…

— Да я не про это… Это же классика! — прокричал пилот и начал навывать припев песни. Несвязно навывать, от чего Паше самому захотелось ему вдарить.

— Ладно, гонщик, — Павлик открыл бутылку водки. — Весь этот марафон начинается тут. Эта игра называется «Никто из нас не едет домой».

— Мы пешком, олень, — пилот толкнул механика по-дружески. Совсем опьянел после бутылки портвейна. — Поготь…

Старцев вышел из магазина, сунул ненадолго голову в мусорку, что-то прокричал в нее, проблевался и вернулся назад. — Я готов.

— Закуска, — Паша протянул карамельную конфетку.

— Ништяк, — гонщик закинул ее в рот, погонял по деснам и приложился к бутылке водки. — Мировой ты чувак, Паштет…

Утром следующего дня в комнату к Саше влетела ошарашенная мать. Она растолкала все еще пьяного сына, и подняла над кроватью.

— Саша, что случилось?!

— Ниче, мам. Все нормально, — чавкал сухим ртом парень.

— Саша, рейтинг упал! — женщина подняла карточку сына и просканировала ее. — На пол пункта!

Пилот тяжело выдохнул. Он никак не мог рассказать матери про то, что вчера откровенно нажрался. И компаньоном для него был Павлик, которого мать и так невзлюбила.

«Больше не буду с ним пить. Ну его на хрен…»

— Мам, принеси водички.