Не бойся меня

Алексей Михайлович Курбак (2024)

Вы, люди, часто бываете беззаботны и беспечны. Вы живёте в больших городах и маленьких сёлах — там, где родились и выросли либо там, куда приехали уже взрослыми. Ваши города и сёла порой кажутся вам сонными и патриархальными, порой шумными и суетливыми, они знакомы вам до мелочей. Вы заняты своими делами, своими мелкими и крупными проблемами, привыкли глядеть под ноги и редко смотрите по сторонам. А кому-то ваша беспечность желанна, беззаботность выгодна, как волку выгодна и желанна беспечность мирно пасущейся овцы. Ведь для кого-то ваши сонные, шумные и суетливые города и сёла — охотничьи угодья… Каждый день вы ходите на работу, в школы и университеты, магазины и клубы, театры и кафе, гуляете по улицам, скверам и паркам. Ходите, гуляете и не знаете, что каждый выход из дому, каждый поворот за угол, каждая прогулка для каждого из вас могут стать последними. Почему?.. Потому, что кто-то уже вышел на охоту…

Глава первая

Их не искали и в пропавших не числили. Подумаешь, не отзвонились, не сообщили о результатах… Не о чем было сообщать, только и всего. И задания никакого им никто не давал — с таким же успехом они могли просто уйти со службы чуть раньше, да и пойти развлекаться… между прочим, некоторые именно так и подумали. Особенно маленькая, но языкастая женская часть коллектива — те, как и большинство Евиных дочек, не упускали случая посплетничать-позлословить по любому поводу и без него. Всего одиннадцать их на полторы сотни мужиков, но яду хватает на все триста… А немного погодя, когда выяснились подробности, появился весомый повод думать так уже всем без исключения.

О каких-то поисках и мысли ни у кого не возникло, да и не могло возникнуть: зачем искать тех, кто завтра к восьми ноль-ноль сам явится на службу, ведь оба сотрудника городского управления внутренних дел не имели привычки опаздывать. И майор Евдокия Петровна Митина, и лейтенант-стажёр Лёня, полностью Леонид Васильевич Прохоренко — дисциплину соблюдали. Поэтому искать их, по прихоти старшей званием Митиной отправившихся куда-то в гражданской одежде в самом конце рабочего дня, никакой необходимости не было.

Не искали, но нашли, обнаружили, в совершенно неожиданном месте, в необычное время, при неожиданных обстоятельствах и в абсолютно неподходящем виде.

Наряд патрульно-постовой службы отправился к дому номер восемь корпус три по улице Карамзина просто от нечего делать. В другой, более напряжённый вечер посылать милиционеров по звонку нетрезвого гражданина дежурный по городу ни за что бы не стал. Скорее вежливо, но твёрдо послал бы самого́ звонившего куда подальше, посоветовал проспаться и утром сообщить о своих непонятках в жилконтору, райотдел или участковому, ежели не передумает.

А в этот тихий вторник и звонков-то почти не было, вот дежурный от скуки и решил: пусть прокатятся ребятки, глянут на спьяну померещившийся заявителю неопознанный летающий объект. Все разговоры по телефону милиции фиксируются, и запись диалога дословно звучала так:

— Алё… Слышат меня?.. Аллё-о!

— Дежурный по управлению старший лейтенант Писарев.

— Это милиция?

— Да. Говорите.

— Не, я так понял, это ноль-два?.. Или надо набирать сто два?

— Гражданин, вы позвонили в городское управление внутренних дел. У вас что-то случилось?

— У меня всё в порядке.

— Разговор записывается. Если ваш звонок совершён из хулиганских побуждений, вы будете привлечены к ответственности за ложный вызов. Тем более в нетрезвом виде…

— Не, лейтенант, ты не понял. Никакой не ложный!.. У меня, само собой, в порядке, а вот там, наверху… Короче, свалился кто-то. Или спрыгнул. А может, скинули чего-то или кого-то… Не, не счас, а с полчаса уже, я, по правде говоря, сразу и не въехал, занят был… ну, это… короче, бутылёк добил, и заторнуть хотелось… Сперва подумал — так, фигня… Только грохнуло уж больно круто… У меня ж этаж-то первый, хоть и высокий, а я тут вышел покурить… ну, на лоджию, типа балкон, понимаешь?.. Я, конечно, чуток это самое, но я же не на работе и не на улице, а дома… жена спит… имею право или нет?.. А тут такое… летит, и ба-бах… Да ещё и кот как заорёт!..

— Пожалуйста, назовите свою фамилию, имя и отчество, адрес, и изложите суть дела. При необходимости на место происшествия выедет дежурная группа.

«Адрес я уже знаю, система сработала, так что не вздумай врать… Только ветеринаров у нас нет, и свалившегося с крыши кота лечить некому», — едва не добавил дежурный, но вовремя вспомнил о ведущейся записи и удержался. Не хватало ещё получить втык за неуместные шутки, да и с кем шутить?.. с каким-то поддатым ханыгой, увидевшим или вообразившим невесть что?

Ханыга изложил. По его словам, выходило: он вообще-то и не пьян почти… так, винишка ноль семь… ну, и пивасика сверху. А суть в следующем. Сегодня ровно в двадцать три десять он, Сычёв Викентий Игоревич, вышел сюда, на свою лоджию, чтоб покурить перед сном… а то ж завтра на работу, а не покуришь, так запашок обязательно останется, и бригадир как пить дать унюхает… ага. Короче, как раз когда вышел, оно и ухнулось. Большое, тёмное, упало откуда-то сверху… Не-е, на человека не похоже… как почему?.. ну, большое же слишком, для человека, неужели не понятно?.. И никакой не кот… тогда он должен быть как тигр уссурийский, а у нас не тайга… Откуда я знаю, чего он орал?.. Короче, приезжайте, сами увидите. Да, Карамзина восемь, корпус три, мой балкон второй от угла, если со двора, точнее, у нас двор с фасада, где подъезды, а тут, с задней стороны, такой типа скверик… Да, моя квартира сто девяносто пять, именно так. У вас там определитель, небось?.. Ну, молодцы… зачем мне самому говорить адрес, раз уж вы сами всё знаете?.. а-а, для протокола… понятно, а как же…Так мне что, спать теперь и не ложиться?!.. А зачем вам ко мне? Оно же там, под домом, так и лежит… А-а, оформить… А вы мне бумажку дадите, для начальства, как бы оправдаться за опоздание?.. Типа справку?.. А то ж я не высплюсь, а у нас строго… А может, и не надо, ко мне в смысле?.. Жену же разбу́дите, а она тоже утром рано… Может, лучше сразу верхние этажи проверить, в смысле квартиры, начиная, скажем, этажа с третьего-четвёртого?.. а там и кошка есть, у этих, кто там живёт, ну, в двести седьмой, я точно знаю… и собака ещё…

Вечер выдался на удивление спокойный, и водитель патрульного «УАЗа» сержант Гоша Коротун слегка расслабился, покемарил прямо в машине. Увы, сон прервали на самом интересном месте — когда он уже готовился окунуться в теплую морскую бирюзу. Почему-то именно это всего единожды испытанное наслаждение являлось ему чаще всего как раз на дежурстве. Дома, в своей постели рядом с Люсей — ни разу, а тут — стоит закрыть глаза, и готово. Вот и сейчас: ласковое солнышко, тёплый песочек под ногами, он подходит к воде…

— Опять дрыхнешь, бездельник? — разместившийся по соседству старший наряда прапорщик Матвеенко безжалостно ткнул сладко спящего водителя кулаком в бок, — Заводи, поехали!

— Куда? — глупо поинтересовался Гоша, — Что случилось?

— Много будешь знать — извилины распухнут, башка треснет, и состариться не успеешь, — вместо командира ответил с заднего сиденья здоровяк Федя Правдин, — Давай, рули пока прямо…

— А если прямо — нафига рулить?.. — возразил рулевой, — Сама доедет…

— Ну-ну, — хихикнул прапорщик, — А ты свой оклад ей отдашь?.. Раз уж сама едет?

Шутки кончились скоро — до места совсем не смешного происшествия ехать всего ничего, менее четверти часа. У стены дома, в трёх метрах от балкона потревожившего милицейский покой пьяницы, лежал не кот, не тигр, не летающая тарелка и не «застарелая новогодняя ёлка», как по дороге предположил всё тот же Гоша. Упавший предмет, «слишком большой для человека», оказался не человеком, а двумя людьми. Смеяться патрульным расхотелось сразу же, а после более детального осмотра тел стало и вовсе не до шуток. Как выяснилось, оба упавших, спрыгнувших или сброшенных с высоты были им знакомы.

Стоило осветить сильным фонарём окровавленные, но вполне узнаваемые лица, и спокойный вечерок мгновенно завершился, а на смену ему пришла весьма и весьма беспокойная ночь.

Нормального сна в эту майскую ночь лишились не только сам подвыпивший автор вечернего звонка и его непьющая жена, но и все без исключения жители их подъезда на всех шестнадцати этажах, а также несколько десятков служивых в погонах и без — сыщики, криминалисты, эксперты разных профилей, судебные медики. Заодно с ними — водители служебных машин, инспекторы ближнего районного отделения, оперативники… досталось бессонницы и мигом уловившим тухленький душок сенсации акулам пера, микрофона и телеобъектива.

Откуда узнали эти? Да чёрт их разберёт, но нюх борзописцев с папарацци не подвёл: сенсация была налицо. Под стеной обычной многоэтажки лежали сплетенные в крепком объятии мёртвые тела женщины и мужчины, причём и он, и она — не юные влюблённые, решившие по примеру Ромео и Джульетты покончить жизнь совместным самоубийством. Они — милицейские офицеры из городского управления!

Будь здесь только мужчина, о сенсации говорить бы не пришлось. Трагедия — да, загадка — да, а сенсация — нет. Не тот масштаб, ведь он — всего лишь начинающий юрист, будущий следователь, а пока — стажёр, едва окончивший университет. Лейтенант, двадцать два года, холост, собирался жениться… невесту наверняка вскоре оповестят, дабы её горючими слезами подогреть читательский либо зрительский интерес. Начальство в таких вопросах неповоротливо, а доброхот из числа репортёров найдётся, с этим у нас не заржавеет.

Ушли в прошлое лихие беспредельные девяностые, когда такие лейтенанты гибли в перестрелках с «братвой» чуть ли не ежедневно, грядёт смена тысячелетий, но передний край есть передний край, и самым молодым достаётся чаще прочих. Он — один из этих самых молодых. О нём песни не сложишь.

А вот она… Она — другое дело. Юридическая дамочка не из простых, начальник аналитического отдела городского управления. Майор, что само по себе уже серьёзно. Тридцати двух лет, умна, стройна, красива. С ней представителям масс-медиа приходилось общаться нередко, ибо неповоротливое начальство как раз ей и перепоручило этот не самый приятный кусок своей, между прочим, работы. Вот она и готовила пресс-релизы, давала интервью и так далее и тому подобное. При яркой внешности манеры имела скромные, но перед микрофонами и камерами не робела, была находчива, остра на язычок и при необходимости зубаста, чем заслужила уважение и авторитет.

Попытки «неформального подхода» с элементами волочения — пресекала мгновенно и решительно, на темы своей личной жизни не распространялась.

Ко всему — считала себя незамужней, хотя побывала там, «за му́жем», дважды. Детей, к великому репортёрскому разочарованию, нет, и заплаканных сироток вытащить на газетную полосу или телеэкран не выйдет, а жаль…

Первый брак красавицы начался ещё на втором курсе юрфака, а закончился на пятом. Кто был тем счастливым избранником, пишущей братии выяснить не удалось. Кто-то со стороны, и всё.

Зато второй муженёк, номинально тоже бывший, известен всем. Бракоразводный процесс майора Кравченко, умудрившейся по ходу дела вернуть свою девичью, в первом браке не менявшуюся, фамилию, тянулся уже полтора года. Адвокат Степан Кравченко развода майору не дал и давать не собирался, как он неоднократно заявлял при каждом удобном случае. То есть практически каждый божий день.

Многим и в управлении, и в средствах массовой информации было известно о неоднократных попытках маститого стряпчего чуть ли не силой вернуть непокорную в лоно семьи, соответственно вернув и себе право доступа в её, так сказать, лоно. Твёрдость своих намерений знаменитый в городе и области законник продемонстрировал недавно на телевизионном шоу «Жду тебя».

— Законное право! — картинно возглашал формальный муж, второй год не допускаемый к желанному телу, — Как явствует из заключённого мною с этой женщиной шесть лет назад брачного контракта, интимная близость является неотъемлемой частью супружеской обязанности!.. Поэтому жду тебя, родная, готов простить и принять!

При этом демонстрировался упомянутый документ, имеющий все потребные атрибуты, скреплённый подписями сторон, свидетелей, начальника городского ЗАГСа и даже священника.

В тексте контракта действительно имелся пункт о «надлежащем исполнении супружеских обязанностей», а «интимная близость» оговаривалась в приложении к нему, отпечатанном ну очень мелким шрифтом. Благодаря размеру шрифта не слишком внимательная невеста, о возможности развода в ту пору даже не помышлявшая, сей подпунктик и не заметила.

Последний по времени тур бесконечного развода состоялся накануне смерти жены, не желавшей сдаваться и, соответственно, отдаваться пока законному мужу. Она появилась в зале, опередив судью буквально на минуту, проигнорировала выкрики зрителей и вопросы репортёров, подтвердила свои требования и удалилась. После её ухода секретарь суда огласила представленную майоршей бумагу: служебные обязанности не позволяют остаться, она просит продолжить рассмотрение без неё. Муж, в свою очередь, заявил: вести слушание дела в отсутствие жены он не позволяет. Судья встал, стукнул молотком и объявил: рассмотрение переносится на неделю.

— Ничего-ничего! — бодро прокомментировал адвокат очередной бесплодный тур недешёвого действа, — Захочешь на свободу по-настоящему — дашь, никуда не денешься. Я ведь много не прошу, мне уже много и не надо…

Публика в оценке происходящего делилась примерно поровну: большинство женщин склонялось на сторону майора, хотя и среди них находились считавшие притязания мужа вполне обоснованными. А мужская часть почти поголовно высказывалась предельно категорично:

— Ну дык о чём базар-то?! Она ж сколько лет ему давала?.. пять выходит?.. Каждый день небось давала, а тут — кочевряжится… Не по-людски это, баба, не по-людски!.. Ложись, и чтоб мы видели!.. То бишь он пусть расскажет, как оно всё пройдёт, а мы послушаем…

Кравченко, со слезами в голосе, взывал к справедливости перед камерами и микрофонами.

— Я же не против, раз она хочет развода. Дело в принципе, понимаете?.. Коль на то пошло, меня, старика, и минет вполне устроит!.. Но лучше всё-таки по-нашему, по-человечески… Мы же не французы, как-никак, а русские, приличные люди!..

Стариком бодрого Степана назвать было трудно: приблизившись к пятидесяти, он отнюдь не выглядел дряхлым. Кроме того, этот его брак был уже третьим и, как знали практически все присутствовавшие в зале представители масс-медиа, не последним. Знали и терпеливо дожидающуюся своей очереди будущую невесту.

А судебные издержки, между прочим, на самом первом слушании суд назначил взыскать со сторон поровну. Пополам, проще говоря. И если адвокату день ото дня растущая сумма представлялась смехотворной, то милицейской служащей, пусть и в немалом чине, грозило скорое банкротство…