Дитя гнева: Путь Стража

Алексей Ремез

Рождённому в начале 16-го века мальчишке-альбиносу по имени Самюэль жизнь не сулила ничего хорошего. Лишившись своей матери в раннем возрасте, он остался один против всего мира и, под давлением испытаний, быстро озлобился. Но случайное знакомство с девочкой Изабель и её сестрой Элин изменяет жизнь Самюэля. По воле случая друзья оказываются в ином мире, и отныне цель Самюэля — стать сильнейшим воином, способным защитить своих подруг. А противостоять ему на этом пути будут все, кто только смогут.

Глава 2

В тот день солнце, казалось, светило ярче, чем обычно, из-за чего Самюэлю пришлось скрываться в тени. Ослабевший от голода, он сидел на улице, ожидая, что ему кто-нибудь подаст еды. Ничего не ев уже около суток, Самюэль мучился от голодных болей, крепко обхватывая свой живот и сжимая его. От голода всё тело дрожало.

И тут он услышал знакомый смех Жака и через пару мгновений в Самюэля прилетел маленький камешек. Он приподнял голову и увидел ненавистного им мальчика со своей «свитой». В руках у них были камни.

— Привет, отродье! Мы тут решили поупражняться в меткости, а мишень найти не смогли. Может, поможешь своим старым друзьям? Из тебя мишень что надо! Давайте, ребята!

Мальчишки начали бросать камни в Самюэля. С большим трудом, преодолевая боль от голода и ударов камней, он приподнялся на ноги и медленно зашагал к переулку, находившемуся неподалёку. За спиной Самюэля слышался издевательский смех мальчишек.

— Куда же ты? Мы только разогрелись! — крикнул Жак и бросил в мальчика самый большой камень, что у него был.

Этот камень попал прямо в висок Самюэля. От этого удара он упал на колени, схватив место удара рукой, ощутив острую пульсирующую боль. Смех мальчишек резко прекратился. Не понимая, что происходит, Самюэль обернулся и посмотрел на своих обидчиков. На лицах друзей Жака был сильный испуг.

— Жак, ты переборщил, — испуганно сказал один из них своему вожаку.

— Да ну! Тебе-то какое дело до этого? Ну, помрёт и помрёт. Такие как он жизни и так не достойны, — ответил Жак. — Но нам лучше уйти. А то получим ещё.

Жак вместе со своей компанией развернулись и убежали прочь. Самюэль взглянул на руку и увидел на ней свою кровь. Опустив голову, он почувствовал, что тело перестаёт его слушаться. С большим трудом Самюэль смог на четвереньках доползти до узенького переулка и уже там повалился навзничь. Перед его глазами всё начинало плыть. «Ненавижу тебя! Будь ты проклят, Жак! Будь уверен, рано или поздно, я убью тебя!», — в гневе подумал Самюэль и потерял сознание.

Очнулся он на обширной каменной платформе, находящейся, будто посреди ночного неба, укутанного пурпурным туманом. Отовсюду слышался тихий звон. Немного приподнявшись, Самюэль увидел, что его обступили его единственные друзья — соломенные куклы, которых он сам и сделал. Но, в отличие от реальных, они были чуть ли не два метра ростом. Увидев их, Самюэль вздрогнул от неожиданности и испуга, но быстро признал своих друзей и немного успокоился. Однако чувство страха не покинуло Самюэля полностью, ибо мальчик всё ещё не мог понять, куда он попал. Приложив руку к своему правому виску, он заметил, что раны больше нет. Самюэль посмотрел на кукол и спросил: «Где я?». Ответа не последовало.

Тут одна из кукол подошла к Самюэлю и, наклонившись, подала ему свою руку. Как только Самюэль взялся за неё, кукла лёгким движением подняла его на ноги, после чего развернулась и повела за собой, крепко держа мальчика за руку. Прочие же куклы расступились в стороны, открыв путь к краю платформы. Когда Самюэль начал подходить к этому краю, перед ним и куклой появился хрустальный мост, ведущий в самую глубь этого пространства. Вступив на мост, кукла остановилась и взглянула на Самюэля, как бы спрашивая, согласен ли он идти с ней. Спустя несколько секунд Самюэль вступил на мост, и они вместе отправились дальше. Сложно сказать, сколько они прошли, ибо время в этом месте не ощущалось вовсе, но в один момент вдалеке показалась ещё одна платформа. Подходя к ней, Самюэль заметил два женских силуэта на самом краю платформы. «Кто это?», — спросил он у куклы. Однако та вновь проигнорировала вопрос. Наконец, они сошли на платформу. В самом центре стояли ещё две соломенные куклы ростом с самого мальчика, выполненные в виде девочек, одна из которых была на голову выше другой. Только вот Самюэль не помнил, чтобы когда-нибудь делал таких. Та кукла, что привела его, отошла в сторону и жестом показала, чтобы он подошёл к центру. Как только Самюэль сделал пару шагов к центру платформы, обе куклы двинулись к нему навстречу. Мальчик остановился, боясь пошевелиться. Куклы же продолжали идти прямо к нему. Подойдя вплотную к Самюэлю, они обе крепко обняли его. И хоть они были сделаны из соломы, от них исходило человеческое тепло, наполненное добротой и состраданием. Ощутив на себе это тепло, Самюэль обнял кукол в ответ. Никогда ещё он не чувствовал себя так хорошо. Получая немыслимое удовольствие от этих объятий, Самюэль улыбнулся и крепко закрыл глаза.

Вдруг мальчик почувствовал, будто кто-то медленно поглаживает его волосы. С большим трудом приоткрыв глаза, на фоне еле видного из-за заслонявших его крыш домов ясного неба Самюэль увидел перед собой лицо зеленоглазой девочки, внимательно разглядывавшей и изучающей его. Он почувствовал, что его голова лежит у неё на коленях. Увидев, что Самэюль начинает приходить в себя, девочка ахнула:

— Ты жив! Хвала Лунарии! Я уже начала бояться, что умер. Всё хорошо? Тебе не больно?

— Голова… раскалывается, — простонал Самюэль и схватился за то место, откуда текла кровь.

Нащупав на месте раны повязку, он приподнялся и осмотрел незнакомку. Судя по виду, она была того же возраста, что и Самюэль. Невзрачное, старое платьице и белый передничек с грубо оторванным низом, усеянный многочисленными умело сделанными швами и заплатками, позволяли Самюэлю сделать вывод, что происходит девочка из семьи пускай и не богатой, но имеющей какие-никакие деньги. Стройность её граничила с худощавостью, что, впрочем, нисколько не уродовало её и даже придавало ей некую изящность. Плавные черты лица, аккуратные, немного припухлые губы, небольшой носик, а также добрые глубокие глаза, способные заставить любого утонуть в них, практически сразу влюбили Самюэля во внешность незнакомки. О цвете волос сказать было нельзя, ибо они были закрыты белоснежным чепцом, из-под которого были видны лишь их корни. Рядом с девочкой стояла небольшая корзина, прикрытая платком.

— Что это? Что ты сделала? — пытаясь прийти в себя, спросил Самюэль.

— Я возвращалась домой и увидела тебя лежавшего без сознания. Я забеспокоилась и подошла посмотреть, всё ли в порядке. Увидела, что у тебя идёт кровь и перевязала тебе голову. Я боялась, что ты можешь умереть.

— Да уж лучше б умер, — прохрипел Самюэль. — Впрочем, мне всё равно недолго осталось.

— Что? Почему?

— Достаточно причин, уж поверь мне. Спасибо, конечно, что помогла, но вряд ли от этого будет хоть какой-то прок. Всё равно скоро умру. Либо от людей, либо от голода. У меня со вчерашнего дня ни единой крошки во рту не было.

— Ты не ел со вчерашнего дня?! — снова ахнула она. — Бедненький! Вот, возьми.

Девочка потянулась к своей корзине и достала оттуда большое красное яблоко.

— Что это? — спросил Самюэль.

— Яблоко.

— Это понятно. Я про другое. Ты отдаёшь мне его просто так?

— Да, да! Возьми, не бойся!

Самюэль взял яблоко, однако он никак не мог отделаться от мысли, что здесь есть какой-то подвох. Самюэлю попросту не верилось, что подобное происходило с ним прямо сейчас. Он прекрасно помнил, как Жак «делился» с ним едой, и чем это всё заканчивалось. Того же Самюэль ожидал и сейчас. И, всё же, чем-то данная ситуация отличалась ото всех предыдущих. Судя по всему, девочка действительно желала Самюэлю добра. Вот только почему? С чего это вдруг она перевязала ему голову, беспокоится о нём, предлагает еду и при этом ничего не требует взамен? Не похоже на поведение человека, желающего поиздеваться над другим. Да и спасать от смерти лишь для того, чтобы насмехаться слишком уж муторно. Неужто, она и вправду лишь хотела помочь ему? Однако для Самюэля это было столь непривычно, что казалось чересчур странным и подозрительным.

— А ты не будешь называть меня свиньёй? — на всякий случай уточнил Самюэль.

— Что ты! Ни в коем случае! Ешь на здоровье.

Ещё раз недоверчиво взглянув на свою спасительницу, Самюэль дрожащей от голода рукой взял яблоко. Он медленно поднёс яблоко ко рту и откусил от него первый кусок. Неторопливо пережевывая яблоко, Самюэль то и дело поглядывал на девочку, опасаясь, что она подобно Жаку и прочим начнёт насмехаться над ним. Однако та лишь с интересом в глазах и нежной, в какой-то степени, материнской улыбкой наблюдала за его трапезой. Для Самюэля такое поведение по отношению к нему было в новинку. Оно сильно отличало незнакомку ото всех, кого Самюэль встречал в своей жизни, что очень ему нравилось.

— Ну, как? Лучше? — поинтересовалась девочка, когда Самюэль проглотил пережёванный кусок.

— Гораздо. Просто так мне еду ещё не давали.

— Неужто? Прям никогда-никогда?

— Ну, может, и давали, — усмехнулся Самюэль, — но было так нечасто, что я уже и забыть об этом успел. Спасибо тебе.

— Не стоит. Я лишь поступила так, как посчитала нужным. Я Изабель, к слову. А ты?

— Самюэль. Красивое у тебя имя.

— Спасибо, и у тебя ничуть не хуже, — несколько смущённо проговорила Изабель. — Кто же тебя так, Самюэль?

— Жак Коллетт и его друзья, — ответил Самюэль, продолжая поедать яблоко. — Может, слышала?

— Да, знаю такого, — помрачнела Изабель. — Видела, как он и ещё пара мальчишек закидывал нищего камнями. Они с тобой так же обошлись?

— Ага. У них это что-то вроде забавы. Я ведь «проклятый», «тот, чья душа принадлежит Дьяволу».

— Тебя считают проклятым? За что?

— За это, — пальцем показал Самюэль на свои волосы.

— Из-за волос? Понимаю тебя. Сама страдаю от того же.

— У тебя тоже белые волосы?

— Нет-нет. Но они тоже необычного цвета и их тоже все страшатся. Смотри.

Она немного приподняла свой чепец и достала из-под него локон тёмно-рыжих волос.

— И вправду необычный цвет, — прошептал Самюэль. — Но чего же тут страшиться?

— Не знаю. И всё же меня боятся. От этих волос, честно сказать, много проблем. Отовсюду гонят, кличут «бездушной» или «ведьмой», некоторые даже хотят убить, — с грустью в голосе ответила Изабель. Тут она заметила, что Самюэль немного улыбнулся, и спросила. — Почему ты улыбаешься?

— Нет! Ты точно не ведьма. Ведьмы и колдуны никому не помогают, а если и помогают, то обязательно что-то просят взамен. А ты перевязала мне рану и дала поесть просто потому, что хотела помочь. Ты не колдунья и не ведьма, ты — ангел.

Изабель покраснела и, улыбнувшись, отвернула голову.

— Ну, что ж. Мне пора идти. Ещё раз спасибо, Изабель.

Самюэль приподнялся на ноги, из-за чего боль снова ударила в голову. Он схватился за голову и опёрся на стену дома. Изабель подошла к нему, после чего произнесла:

— Слушай, Самюэль, пойдём со мной.

— Куда?

— Туда, где я живу. Тебе опасно бродить одному с такой раной. Побудешь со мной, пока боль не утихнет, заодно и поешь.

— Нет, что ты! Не стоит! Я только мешать буду! — начал отнекиваться Самюэль.

— Не бойся, всё в порядке. Ты нам никак не помешаешь. Я не могу вот так бросить тебя, — мягко улыбнулась Изабель и протянула ему руку. — Идём.

Взглянув на свою новую знакомую и немного прищурившись, Самюэль вдруг увидел в ней одну из кукол, явившихся к нему в видении. Он понял, что именно Изабель сможет дать ему ласку, тепло и любовь, дарованные мальчику куклой. Быть может, он повстречал тот самый огонёк надежды, что осветит Самюэлю его нелёгкий путь, лежащий через кромешную тьму мира, в котором он обитал всю жизнь. Взглянув на ласковое и доброе лицо Изабель, Самюэль осторожно, боясь ненароком навредить найденному им сокровищу, взял её за руку. Широко улыбнувшись, она потянула Самюэля за собой, и они оба направились к дому, где жила огневолосая спасительница.