Аномалия души

Алексей Хапров

Эта история началась с банального курортного знакомства.Главный герой романа встречает во время отдыха на море интеллигентную, симпатичную женщину. Решив соединить с ней свою жизнь, он переезжает к ней, но тут при весьма странных обстоятельствах пропадает маленький сын его будущей супруги. Обращение в милицию результата не даёт, и главный герой решает сам взяться за поиски. В конечном итоге ему удаётся разгадать тайну исчезновения ребёнка. Но разгадка эта оказывается поистине чудовищной. Книга содержит нецензурную брань.

Глава десятая

Навалинский РОВД встретил меня с суровой неприветливостью, которая обычно бывает свойственна подобным учреждениям.

Дежурный сержант, — толстый, конопатый «колобок» с маленьким, чуть искривленным вправо ртом, взирал на меня с царским превосходством и упорно бубнил, как заведённый.

— Мы не даем справок о ходе следствия.

Я, конечно, не рассчитывал, что он станет выслушивать меня с выражением эстетического наслаждения на лице, но и с рисовавшемся на нём снобизмом тоже мириться не собирался. Я настойчиво требовал встречи с начальником. Сержант повторил свой ответ раз пятнадцать, но я от него не отставал и в конечном итоге всё же взял верх. Поняв, что от меня не отделаться, дежурный озабоченно крякнул и схватил телефонную трубку.

— Борис? Это Сушков. Слушай, кто у нас ведёт дело Буцынской?… Да, о пропавшем ребёнке.… Ланько? Он сейчас на месте?… Скажи ему, чтобы спустился. Тут какой-то её представитель рвётся.

Закончив разговор, сержант исподлобья посмотрел на меня и буркнул:

— К вам сейчас выйдут.

Я отошёл к окну и стал готовиться ко второму раунду.

Следователь Ланько «выходил» не торопясь. Прошло долгих полчаса, прежде чем он, наконец, соизволил явить себя моему взору. Это был невысокий хмурый майор с настолько типичной и неприметной внешностью, что её трудно даже как-то описать. Единственной приметой, которая хоть чем-то выделяла его на общем фоне, была небольшая бородавка, выступавшая на правой скуле.

— Что вы хотели? — сухо спросил меня он.

— Я хотел бы выяснить, почему вы не ищете пропавшего мальчика, — бойко выпалил я.

На лице майора не дрогнул ни один мускул.

— Откуда у вас такая информация?

— Он до сих пор не найден.

— Не найден, — кивнул Ланько. — Но это не значит, что его никто не ищет. А вы, собственно, кто?

— Я пришёл сюда по просьбе его матери.

— Кем вы ей приходитесь?

Я замялся.

— М-м-м… Знакомый.

— Просто знакомый? — переспросил он. — Этого мало. Если мы начнём отчитываться перед всеми знакомыми, нам работать будет некогда.

— Я не просто знакомый, а близкий знакомый! — в запальчивости выкрикнул я.

Стоявшие у входа постовые прыснули. Я густо покраснел, сообразив, что сморозил лишнее. В глазах майора заиграли озорные огоньки.

— А-а-а, — иронично протянул он и с картинной угодливостью развёл руками. — Тогда другое дело. Тогда докладываю. Поиски ведутся. В них задействованы все силы, которые мы можем для этого направить. Передайте это своей близкой знакомой. У вас всё?

Постовые едва не сложились пополам от душившего их смеха. Я пылал. Сознавая глупость своего положения, в которое я сам себя же и поставил, я был готов провалиться сквозь землю.

Ланько с интересом наблюдал за мной.

— Давно вы знаете Буцынскую? — поинтересовался он.

— Не очень, — выдавил из себя я. — Месяца два-три. На курорте познакомились.

— Как бы вы охарактеризовали её отношение к сыну?

Я пожал плечами.

— Как обычное отношение матери к своему ребёнку.

Я поднял глаза. Майор продолжал изучающе смотреть на меня. Не знаю, что уж он там прочёл на моем лице, но только его взгляд несколько смягчился, а тон прибрёл доверительный оттенок.

— За эти два дня мы прочесали более тридцати километров, — сообщил он. — Задействовали собак. Но следов, увы, пока никаких. Точнее, они есть. Но они обрываются у Любавиной топи. Так что передайте гражданке Буцынской, что она напрасно подозревает нас в бездействии. Поиски идут каждый день. Областное УВД даже прислало на помощь вертолёт. Сыскная группа постоянно находится на прямой связи, но ничего обнадёживающего от неё пока не поступало. Если будет какая-нибудь информация, мы обязательно вам её сообщим.

Я смущённо кивнул и, раздираемый неловкостью, вышел на улицу.

Как только я вошел в магазин, передо мной, словно из пустоты, возникла Карасёва. Она затащила меня в подсобку, усадила на стул и, не переставая всплёскивать руками, закудахтала, точно наседка.

— Ах, какое несчастье! Какое несчастье! Да как же это так! Такой милый мальчик! Какая трагедия! Какое горе! Мы все просто шокированы! Какой ужас! Какой кошмар! Да как же такое могло произойти?! Боже мой! Как там Наталья Михайловна? Бедненькая! Ей, наверное, сейчас нелегко.

— Нелегко, но она держится, — ответил я и, решительно прервав бурный поток «ахов» и «охов», перевёл разговор на причину своего визита. — Наталья Михайловна просила забрать выручку и данные по товарным остаткам.

— Ах, да, — спохватилась моя собеседница и подскочила к сейфу. — Вот, возьмите, — сказала она, вытащив из него солидную пачку купюр. — Это выручка за три дня. Здесь… тысяч рублей. Пересчитайте и, не сочтите за оскорбление, оформите, пожалуйста, расписку. Деньги есть деньги. Сами понимаете.

— Понимаю, понимаю, — отозвался я.

Убедившись, что переданная мне сумма соответствует названной, я написал требуемую бумажку и спрятал купюры в карман.

— А это товарные остатки, — проговорила товароведша и протянула мне таблицу, отдельные строки которой были выделены жёлтым маркером.

— Позиции, требующие пополнения, — пояснила она и фальшиво вздохнула. — Вот только как с ними быть? Наталья Михайловна ехать на базу, наверное, сейчас не в состоянии. Оно и понятно. Такая беда! Может я съезжу вместо неё? Я в принципе готова. Если она, конечно, не против.

— Я спрошу, — пообещал я.

День, проведённый дома, пошел Наталье на пользу. Она немного ожила. И хотя её вид по-прежнему был осунувшимся, в её глазах уже не сквозила та беспросветная беспомощность, которую я наблюдал утром. В них снова играл огонь.

— Щас! — иронично воскликнула она, когда я рассказал ей об инициативе Карасёвой. — Разбежалась! В принципе она готова! Нет уж! Хватит с неё и того, что в магазине ворует. Её отправить — так половины денег не досчитаешься. Купит за рубль, а отчитается как за два.

— Но истраченную сумму можно ведь посмотреть по документам, — возразил я. — По чекам, по накладным.

— Серёжа, не будь ребёнком! Любые чеки и накладные можно изготовить на трассе. Это стоит пять процентов. Нет уж. Как мне ни тяжко, но лучше я поеду сама. Так будет надёжнее.

— Может я могу чем-то помочь? — предложил я.

Лицо моей курортной знакомой озарилось благодарной улыбкой.

— Я была бы тебе очень признательна, если бы ты меня заменил, — сказала она. — Мне действительно сейчас лучше никуда не выходить.

— Не вопрос, — кивнул я. — Но на чём мне ехать?

— На моей «Ниве»… Ах, да, ты же не водишь машину. М-м-м, что же делать?… Стоп. Тебя отвезёт Никодим. Заодно и познакомитесь. Ты ведь его ещё ни разу не видел. Он живёт недалеко, через пять домов, ближе к концу улицы.

Она сняла телефонную трубку, а я прошёл в спальню. Когда я, переодевшись в домашнее трико, снова появился в гостиной, Наталья с удовлетворением сообщила.

— Ну, вот и всё. Вопрос решён. Никодим подъедет завтра к восьми утра. Дорогу на базу он знает.

— А ты не боишься, что я изготовлю документы на трассе? — пошутил я.

Наталья рассмеялась.

— Брось. Ты на такой обман не способен.

Снаружи раздался сердитый, требовательный лай. Я покосился на окно.

— Нигер, я смотрю, повеселел.

— Повеселел, — подтвердила Наталья. — Снова стал есть. Выхожу во двор — тарелка пустая. Накладываю новую порцию — не отказывается. Только вот почему-то упорно рвётся с цепи. Как будто хочет куда-то убежать.

— Так, может, следует его отпустить?

— Зачем?

— Чтобы он нашёл Димку.

И я рассказал Наталье о своём утреннем разговоре с псом.

— Не отпущу! — решительно объявила она.

Я озадаченно вскинул брови.

— Почему?

— Потому, что он его не найдёт. Если уж милицейские ищейки никак не могут взять след, то ему его не взять и подавно. Он ведь, в отличие от них, сыску не обучен.

— Зато у него, в отличие от них, есть серьёзный стимул, — возразил я. — Для милицейских ищеек твой сын чужой. А для него нет. Ты же сама говорила, что он его очень любит. Это может сработать.

— Не отпущу! — упрямо повторила Наталья. — После пропажи Димки он для меня единственное близкое существо. Я к нему уже настолько привыкла, что воспринимаю как родного ребёнка. А вдруг он тоже куда-то исчезнет!

— И всё-таки, я считаю, что Нигера привлечь к поискам стóит, — не сдавался я.

— Не отпущу! — отрезала Наталья и направилась на кухню.

Я с недоумением посмотрел ей вслед…