Телекин

Алекс Орвар, 2020

Питерская зима может быть поистине непредсказуемой. Артем Новак – заурядный, казалось бы, сисадмин, стремящийся лишь к стабильному интернет-соединению и спокойной, тихой жизни, убедился в этом на своем примере. Как оказалось, у Судьбы свои планы на Артема, в которых нет места ни тишине, ни уж тем более спокойствию. Главному герою предстоит пересмотреть свои представления, как о себе и своих новых возможностях, так и об окружающем мире и населяющих его… созданий.

4 глава. Антинаучные эксперименты

Если бы сегодня кто-нибудь зашел в мою квартиру, то первое что пришло бы на ум этому, вне всяких сомнений, храброму человеку — «Это все какая-то дикость».

И этот потенциальный «кто-нибудь» бы был абсолютно прав!

Двое молодых людей азартно швырялись друг в друга кусками посуды (по крайней мере, так это выглядело со стороны). При этом один из них довольно странно себя вел — вытягивал руку (а иногда и руки) в направлении летящего, стоящего, лежащего или любого другого куска посуды и начинал активно размахивать ими (в смысле руками). А те самые осколки разбитой посуды то тут то там валялись уже буквально по всей небольшой квартирке. А начиналось все так безобидно…

— Я тут подумал! — торжественно заявил мой друг Гриша, для убедительности поднимая указательный палец к потолку.

Скептически изогнув бровь, я выжидающе уставился на этого почти гениального почти придумщика.

— Смотри, для начала нам нужно выяснить можешь ли ты в принципе поднимать в воздух вещи? А если да, то какой вес для тебя будет максимальным? Верно же?

— Ну, предположим. — осторожно ответил я другу, не до конца понимая к чему он ведет.

— Что ты предположишь? Ну какой ты теле…телекин, если не можешь поднимать вещи в воздух? Да здравствует левитация! — изобразил неопределенное движение рукой Гриша и вопросительно посмотрел на меня.

— Да согласен я, давай уже тарелку! — махнул рукой я, мне и самому не терпелось начать. К чему затягивать?

— Блеск, значит, летающая тарелка, да? — заулыбался Гриша, одновременно ставя вышеуказанный предмет посуды на табуретку, которую мы заблаговременно разместили в центре комнаты.

— Именно. — спокойно подтвердил я, сейчас мне нужно быть максимально сосредоточенным.

Так, что-то подсказывает мне — привычный метод разрушения посуды (сжать кулак, разжать кулак) здесь не прокатит. Сейчас моя цель вовсе не сломать тот или иной предмет обстановки (хотя, так хотелось…), а всего лишь переместить его в пространстве! Вообще без проблем!

Вот если как следует растопырить пальцы и попробовать воздействовать на предмет как бы снизу? Как, собственно, и поднимают наполненную тарелку нормальные люди (если поднимать ее одной рукой). Тут то тарелка и шелохнулась. Совсем немного — примерно на сантиметр-полтора, но сдвинулась же!

— И что? Это все? — первый нарушил тишину Гриша, настала его очередь скептически изгибать брови, и, должен признать, у него это получается куда как театральнее.

— Да погоди ты! Это только начало. У меня даже голова не болит для таких телекинетических подвигов! — праведно возмутился я.

— Артем, а с чего ты так уверен, что тебе обязательно нужна эта самая боль? Ты мазохист и не приемлешь традиционных методов познания себя? — с полуулыбкой спросил Гриша.

— Гриша, какая нафиг уверенность? О чем ты? Я сейчас как слепой котенок в черной комнате! Без дверей! Да и ты тоже! Все, что я могу — это пробовать и ошибаться.

— Тогда давай, Гудини, отмочи по-взрослому! — с этими словами Гриша яростно ткнул пальцем в многострадальную тарелку.

Неодобрительно взглянул на друга, как следует поднапрягся, и… Вторая попытка привела к аналогичному результату. Ну разве что предмет сместился на сантиметр дальше первого рывка.

— Стоп! Хорошо, ты попробовал уже второй раз, что именно ты чувствуешь во время воздействия на объект? — по-деловому спросил Григорий.

— Ничего не чувствую, совсем ничего. — почесав голову ответил я.

— Ок, а что-нибудь ощущал во время вчерашних издевательств над солонкой в баре? — продолжал уточнять Гриша.

Пришлось крепко призадуматься. А действительно, что же я почувствовал в момент сжатия такой маленькой на вид солонки? Ответ был мне уже известен, и я не замедлил поделиться своими соображениями:

— Сопротивление, чтоб его!

— Что не так с сопротивлением? — удивленно и даже с какой-то опаской посмотрел на меня Гриша.

— Смотри — размер солонки, по сравнению с вот этой самой тарелкой, достаточно маленький, соответственно, площадь возможного воздействия снижается! Из чего следует простой до банальности вывод — чем меньше площадь соприкосновения ментальной руки (условной руки, конечно же, можно и ногой назвать, если кому-то так будет удобнее) с объектом, тем больше у меня шансов успешно воздействовать на него. И наоборот.

Правда, в эту теорию у меня не сразу уложилась моя самая первая разбитая тарелка. Однако, как следует пораскинув серым веществом, пришел к выводу, что в тот раз вполне могло быть некое точечное воздействие на небольшую площадь, вследствие чего тарелка и растрескалась вся. Много ли ей надо?

— Предлагаешь взять что-нибудь поскромнее? — нахмурился Гриша, потер переносицу и внезапно просветлел лицом. — а давай карандаш попробуем! Скромнее некуда же!

Ну, карандаш так карандаш.

— Почему нет. — пожал плечами я.

И, та-да, у меня получилось приподнять сей предмет аж на целых десять сантиметров вверх. На этом мои успехи закончились — удержать карандаш от падения я не смог и пары секунд. Силен!

— Не суетись, Артем! Самое главное — ты смог это сделать! Продолжаем! — решил замотивировать меня друг — судя по всему, моей кисло-соленой миной уже можно было текилу закусывать.

Тяжко вздохнув я размял лицо руками и кивнул. Шоу должно продолжаться.

В таком духе мы и провели весь день, изредка прерываясь только на кофе, еду и перекуры. Рабочая такая обстановка!

Даже попытались работать с живыми организмами (в качестве такого организма вызвался сам Григорий). Долго спорили, обсуждали теорию и всячески оттягивали момент практического применения телекинеза на человеке (тем более на друге!). Шутка ли — абсолютно неизвестно как себя поведет моя способность в таких условиях! Откромсает ему какую-нибудь часть тела, а мне потом жить с этим. Нехорошо.

Как оказалось — зря опасались. Как бы я не напрягался, но максимум что ощутил Гриша — это легкое покалывание в руке, на которую я и пытался воздействовать. Немного посовещавшись мы пришли к двум вариантам: либо слишком слаб мой телекинез (что, как в дальнейшем показала практика, временно), либо Гриша — бесчувственная скотина (а вот это уже не лечится).

Но шутки шутками, а в дальнейшем, возможно, я и смогу применять телекинез к живым организмам (органика, если угодно), но проверять то будет не на ком: как выяснилось, на себя я в принципе не могу воздействовать телекинезом, по крайней мере никаких ощущений во время таких попыток у меня не возникало. Ну да и не больно то и хотелось. Человеческий организм, как известно — штука хрупкая.

Итак, перечисляю итоги — день выдался до крайности странный и не менее плодотворный, мы выяснили много новых и очень даже интересных фактов: я не могу воздействовать телекинезом на других людей (включая себя); также, помимо площади воздействия мы отметили и возможность регулирования интенсивности воздействия; обнаружили, что без помощи взгляда и жеста (как бы это странно не звучало, с учетом того, что первые проявления телекинеза были как раз таки с закрытыми глаза и без всяких жестов) сдвинуть даже самый завалящий карандаш у меня не получалось, правда немного позднее я все-таки смог сдвинуть (всего лишь сдвинуть, даже не приподнять!) один из фломастеров при помощи периферийного зрения.

К слову — после почти каждой попытки (и в зависимости от приложенных…усилий?) мне требовалось некоторое время для восстановления сил (моральных сил? Энергии жизни? А может, всем известной маны? Мы так и не поняли тогда). После чего, мы вновь приступали к локальному истреблению предметов посуды, да и не только посуды.

Ну и, наверное, самый важный факт — мои способности прогрессируют! К примеру, если в начале дня я кое как мог приподнять пресловутый карандаш (и пару секунд удерживать в воздухе), то под конец наших изысканий смог поднять, без малого, полулитровую кружку (моя гордость) и продержать ее на весу ровно одиннадцать секунд. Не буду врать, я чертовски надеялся на возможность роста!

Покончив с экспериментами, мы оглянулись, пришли в ужас от открывшегося нашим взглядам комнатного хаоса и дружно прошли кухню за новой порцией напитка бодрости.

С уборкой мы закончили уже ближе к полуночи. Сидя на диване мы курили (на кухню идти уже было банально лень) и вяло перекидывались ничего не значащими репликами:

— Слушай, а как тебе Леночка из операционисток? — спросил вдруг Гриша.

— Которая Бузаева что ли? — в недоумении спросил я.

— Да! — яростный блеск в глазах Гришу подсказал, что шутить на эту тему сейчас не стоит.

Я удивленно на него посмотрел, подумал… Потом еще раз подумал и честно ответил:

— Да никак. Помню о ней только то, что она нас знатно подставила перед нашим биг-боссом.

— Это чем же она вас подставила? Где операционный отдел, а где вы? — прищурил глаза Григорий.

— Да проехали, ты к чему это спросил то, Гриш?

— А я вот на свидание хочу ее пригласить! В эти выходные! — мечтательно произнес Гриша.

— Погоди-ка! Ты же вроде встречался с Алиной из тех же самых операционисток? Их же там всего шесть девушек работает, включая их руководительницу! — наставительно произнес я.

— Ну и что? — непонимающе уставился на меня друг.

— А то, что они там уже все в курсе как твоих недостатков, так и твоих перспектив, уж не сомневайся. Получше тебя знают, на что ты способен, а чего от тебя ждать не приходится. — широко улыбаясь ответил я другу.

— Да? Не подумал. Это надо обмозговать. — нахмурился Гриша.

Минут пять мы сидели молча, думая каждый о своем и просто получая кайф от того самого чувства, которое нередко подбивает людей на разнообразные трудовые подвиги — чувства хорошо выполненной работы.

— И что ты собираешься дальше делать? — внезапный вопрос от Гриши смутил, и я не сразу нашелся, что же ему ответить.

— Полагаю, что стоит попробовать поискать людей…с похожими способностями, ну ты понял. — наконец задумчиво ответил я.

— Думаешь, что ты не один такой…странноватый?

Я посмотрел на Гришу. Гриша посмотрел на меня. Буквально через секунду в комнате раздался такой дикий смех, что не будь я на своем месте, то заподозрил бы некие психические отклонения у обладателя такого хохота. Ну а что поделать? Нервное напряжение последних дней дало о себе знать, хорошо хоть в столь безобидной форме удалось выплеснуть накопившееся.

Да и Грише тоже досталось, ну не готовит жизнь наших менеджеров к таким откровениям! Не готовит!

Смеялись мы еще минут пять, потом тихо подхихикивали примерно столько же времени.

— Ну а серьезно, что с планами, друг? — повторил вопрос Гриша.

Действительно серьезные вопросы Гриша задает. Хоть он и весельчак, даже временами балагур, но котелок у него варит!

— А я не шучу, попробую найти других таких же… Не верю, что такие возможности перепали только мне! Ну не верю и все тут! — категорично заявил я.

— Ладно, уговорил! Ну а дальше то что? — гнул свою линию Гриша.

— А там уж, друг мой Гриша, по обстоятельствам пойдет. Если что, я могу рассчитывать на тебя? — спросил я.

— Это ты сейчас так пошутил? Конечно я с тобой. Вместе начали, вместе и закончим эту историю! — с этими патетичными словами Гриша хлопнул мне по плечу своей в общем-то немаленькой лапищей. Больно.

— Справедливости ради — историю начал я один, точнее я и та проклятая лестница. — педантично заметил я, потирая плечо.

— Да ладно тебе! Пусть это и не я тебя на лестницу ронял, но, если бы я знал к чему приведет такой твой полет навстречу ступенькам…то даже не знаю, друг, даже не знаю. — ухмыльнулся Гриша.

Вот тут-то меня и пробрало! Я все гадал — а что это за мужик такой помог мне найти свою судьбу (и заодно способности к телекинезу) среди холодных и безжалостных питерских ступенек? Пусть я и не знаю кто именно это сделал, но, кажется, начинаю догадываться зачем. Мурашки, протанцевавшие вдоль позвоночника, ясно дали мне понять, что я на верном пути. Чутье не дремлет.

Я расширенными глазами посмотрел на Гришу, тот понял все правильно и сразу выдал кучу рекомендаций вперемешку с руганью:

— Черт бы тебя побрал, Артем! Ты же реально вписался в какой-то блудняк! Тебе сейчас нужно быть крайне осторожным! Не вздумай никому показывать эти свои фокусы с телекинезом! В офисе вообще не подавай виду, что у тебя в жизни что-то поменялось!

— Понимаю, не дурак. — кратко ответил я.

— Ладно, извини, переживаю за тебя. — почесал свою макушку Гриша.

Я махнул рукой. А что тут говорить? Прав Гриша, прав по всем статьям. Кто бы это не сделал, как минимум — он знает где я работаю (да и где живу, скорее всего тоже знает), как максимум — имеет какие-то свои планы (в моем воображении — всегда негативные) на меня и на мои способности.

Внезапно друг встрепенулся, посмотрел на свои наручные часы и весело подмигнул мне:

— Так, мне надо хотя бы попробовать выспаться, а то как же я буду обслуживать корпоратов не выспавшийся? Сейчас такси вызову да почешу к себе. Не унывай, дружище!

— И то верно. — мой широкий зевок как бы подвел итог сегодняшней встрече.

Меня самым наглым образом прервали на пике моего зевка (нелюди!). А именно — кто-то очень настойчивый и не обделенный дурной силушкой начал методично колотить по моей двери. Хорошо хоть дверь сейфового типа. Тревожно переглянувшись, мы бесшумно вышли в прихожую. А что, вдруг там за дверью секретные агенты какой-нибудь паранормально-секретной службы безопасности? И вот хрен же его знает, есть такая служба или это все мои бредовые фантазии.

Хм, какой-то мужик в тапках и халате стоял и нагло лупил мою дверь основанием кулака. Еще один неадекватный сосед? Не привыкать.

Что касается шума от ударов — так он был обусловлен габаритами предполагаемого соседа, неплохой такой кабан! Ростом где-то под метр девяносто пять, ширина плеч явно превосходит мою, хотя богатырской бы не назвал. Другое дело — живот, вот живот там был всем животам живот, уж не знаю на каких дрожжах он это все отъел, но выглядело внушительно.

Достав из кармана куртки перцовый баллончик (мало ли, я и так на нервах, а тут еще какой-то малоприятный амбал в дверь ломится), я было приготовился открывать дверь, как услышал насмешливое фырчанье Гриши:

— О великий маг, не зазорно ли вам, да с баллончиком? Как самому захудалому смертному?

— Ну хочешь иди сам разберись, умник нашелся, там рама как два меня. — огрызнулся я. Преувеличил? Да, но ненамного!

— Один момент, ваше магичество! Ваша воля моими руками! — заржал Гриша.

Вот тут следует пояснить, что наш Гриша не совсем простой менеджер. Наш Гриша любит и уважает бокс. Казалось бы, что в этом такого? Но есть один нюанс — телосложение Григория подходило под боксерское определение «супертяж». А еще, я бы не сказал, что Гриша придерживается альтруистичных взглядов на мир.

Гриша рывком открывает дверь и далее идет краткий диалог Гриши (Г) и соседа (С):

— Чего надо? — Г.

— Задолбали шуметь! — С.

— Слышь! — Г.

— Тебе что-то не ясно?! — С.

— Ты че сказал?! — Г.

Решив, что такой информативный диалог очень скоро выльется в не менее содержательный мордобой, я поспешил вмешаться:

–Так, стоп, мужики! — раненым лебедем проорал я, одновременно вклиниваясь между ними. Зачем? А затем, чтобы распахнуть пакет с кучей битой посуды прямо перед носом ошалевшего от такого вопля соседа (на что и был расчет). — Видишь? Раритетный сервис! Раритетный! Мы весь день осколки собирали, под конец уже задолбались в край! А это подарок был!

С этими словами я горестно опустил руки и трагично вздохнул. Пакет с посудой громко и выразительно звякнул.

— Ну, да ладно, мужики, че я не понимаю, что ли. — спустя несколько секунд смущенно пробурчал сосед, почесываю голову.

— Да мы тоже не правы! — Гриша тоже не стал строить из себя примадонну и протянул руку. — Гриша! А это мой друг — Артем!

— Коля! — сосед тоже оказался не из обидчивых и пожал протянутую руку.

Пришлось провожать соседа до его этажа. Как оказалось, Николай живет прямо подо мной, так что далеко мы втроем не ушли.

На обратном пути, уже открывая свою дверь я скорее почувствовал, чем услышал, какое-то непонятно шевеление за дверью ненормального Толика. Как будто кто-то (интересно кто же?) трется всем телом об дверь. Может, у него собака есть? Не видел ни разу, но вдруг?

Зайдя в свою крепость и закрыв дверь на все замки (это уже входит в привычку, с такими-то соседями!), я внезапно вспомнил, что так и не удосужился посетить ту самую клинику со странным названием — «Возрождение».

Хотя, а какой в этом смысл теперь? Головная боль весь день не давала о себе знать (как, в общем-то, и старые добрые приступы тошноты). Поэтому — к черту клиники, больницы и всевозможные оздоровительные учреждения! Пора наслаждаться жизнью!