Рейс налево

Алина Кускова, 2008

Что случилось – все вокруг вдруг решают жениться! Какой-то настоящий брачный бум! Максим Кудрин, без пяти минут счастливый муж Верочки, за час до наступления нового года обнаруживает у себя в квартире не свою невесту, а крепко подвыпившую незнакомую девицу, которая наотрез отказывается покидать его жилище, утверждая, что она-то как раз у себя дома! Как ее – ведущую журналистку газеты «Неделька в Петушках» – угораздило оказаться дома у Максима, Олимпиада Кутузова не помнила. Память вернулась, когда девушка ухитрилась расстроить сразу две помолвки: Кудрина с Верочкой и свою собственную...

Правдивая история, начавшаяся в день, когда каждый телевизионный канал транслировал фильм всех времен и народов…

Вместо предисловия

Предновогодняя суета совпала с командировкой и не дала никаких шансов Максиму Кудрину заранее подготовиться к встрече Нового года. Он возвращался домой на междугороднем рейсовом автобусе и планировал обежать ближайшие магазины в поисках полуфабрикатов для праздничного стола. Да и купить елочных гирлянд не мешало, чтобы хоть как-то украсить ими свою холостяцкую берлогу. Ведь к нему должна была прийти Верочка! А он должен был сделать ей предложение руки и сердца! Как-никак, а с холостяцкой жизнью Максим сегодня должен будет распрощаться, возможно, навсегда. Но сосед-пассажир, еще с утра начавший празднование, всю двухчасовую дорогу донимал Кудрина разговорами, мешая сосредоточиться и думать о своем:

— Представляешь, мужик, встретил я тут на днях одного старика в красной шубе с белой бородой. Его в нашей подворотне пацаны дубасили. Я свою биту вытащил, спугнул пацанов. Старик обрадовался, запричитал, что он у нас в городе случайно оказался, проездом из своей северной деревни, и всех осчастливить хочет. Меня спрашивает, мол, чего желаешь? «Бабок, — ему отвечаю, — бабок, понимаешь, дед?! Типа, капусты. И побольше! Чтоб вся комната от зелени рябила». Он мне говорит, мол, ступай, сынок, к синему морю, тьфу, к своему дому, будут тебе бабки. Я и пошел. Дверь открываю, представляешь, мужик, квартира моя кочанами забита, на которых штук сорок старушек сидят и беззубыми ртами капусту шамкают. Полдня разгребал! Всех на улицу: бабок — в дверь, капусту — в окно. Вилком участковому в глаз заехал, он меня оштрафовал за нападение на органы.

Кудрин заинтересованно поглядел на соседа. Обычный тип среднестатистического парня, не обремененного интеллектом. Круглое лицо, косоватый взгляд, полные губы дрожат от смеха, скорее всего, шутит. И Максим улыбнулся. Парень воодушевился и продолжил:

— На следующий день я старика нашел, припер к стенке. «Чего, — ему говорю, — старый хрен, делаешь? Зачем мне столько бабок с капустой?! За козла ответишь!» Он мне пообещал другое желание исполнить. Ну, попросил я у бородатого старика телку, самую рыжую, с большими дойками. Тот пообещал, как только я приду домой, сразу ее увижу. Чего там идти, я побежал! Цветы купил по пути для приличия. Подбегаю, у двери соседи толпятся с разных этажей, интересуются, кто это скотину в городской квартире мучает? Открыл дверь. И что, ты думаешь, увидел?! Посреди комнаты облезлая рыжая корова стоит, вымя у нее по паркету волочится. Мычит, зараза, будто ее режут! Полдня ее в лифт запихивал! Уперлась, скотина, рогами и копытами, ни в какую не соглашалась покидать мою жилплощадь, только постоянно гадила. Участковый тут же прибежал, оштрафовал меня за загрязнение окружающей среды. Потом, правда, помог с лифтом, вошел в положение. И вышел оттуда вместе с коровой, которую я ему подарил.

Максим усмехнулся и отвернулся к окну, стараясь подавить смех, дабы не распалять рассказчика еще больше. Но в окне в полной темноте мелькали неясные очертания мелких строений и далекие огни больших городов. Пришлось повернуться в круглолицему и дослушать его историю.

— Нашел я старика, тот снова пообещал исполнить желание, третье и последнее. Поинтересовался у меня, чего я по-настоящему хочу. «Тачку! — говорю ему. — Тачку хочу. Красную „Феррари“ с откидным верхом. Последней модели! Но чтоб без обмана, дед!» Тот вздохнул и сказал, что будет она меня ждать у дома. Иду, смотрю: стоит около подъезда красная «Феррари»! Моя! Только ключи старый пень забыл оставить. Я за дверцы дергаю, колеса обнимаю, бампер целую… Вдруг она как заорет сигнализацией! Пацан какой-то выскочил из подъезда, по морде мне дал. Я когда очнулся, участкового увидел. На пятнадцать суток посадил, орган подбитый. Моя-то огородная тачка с кабачками за «Феррари» стояла. Красная была, херрари последней модели.

Максим рассмеялся, хотя ему было жаль парня с несбывшимися мечтами.

— Теперь я этого деда везде ищу, — признался тот. — Ты, мужик, не видел? В красной шубе с белой бородой? Вредный такой старик, ты, если его встретишь, хорошенько о желаниях подумай! Видишь, каким боком они выходят.

— Да у меня оно пока одно, — признался Максим круглолицему. — Женюсь я сегодня, дружище!

— Что, телка отпадная? В смысле, жалеть-то не будешь? — Парень подозрительно прищурился.

— Да кто ж его знает? — пожал плечами Максим. — Я, наверное, все-таки фаталист. Верю в судьбу.

— А-а. Теперь понятно. Судьба — она штука сложная, как вывернет иной раз, не поздоровится. Ты, мужик, на всякий случай к подъезду осторожно подходи и квартиру тихо открывай. Чуть что — беги без оглядки!

Если бы только Максим Кудрин знал, насколько ценен был этот совет! Но автобус уже въехал в небольшой провинциальный городок и направился к автостанции. Сейчас Кудрина больше заботил новогодний стол, который ему предстояло накрыть для любимой девушки. Он всматривался через разукрашенное сложными морозными узорами стекло, в витрины магазинов и прикидывал, откуда ему лучше начать обход. Времени до заветного боя курантов оставалось лишь три часа.