Отец подруги. Я его подарок

Алиса Ковалевская

— Ты что-то часто с унитазом на свидания стала ходить, — скептически посмотрела на меня подруга. — Может, что-то не то съела. А может нервы. — А может, это что-то другое? Беременность, например? Я чуть не запротестовала. Но тут вдруг вспомнила свой женский календарик и едва не застонала в голос. — Купи тест, — посоветовала подруга. — Может, рано ты Влада отшила? Я повернулась и увидела в зеркале своё отражение — бледная, растрёпанная, а в глазах паника. Если это то самое, Влад мне не поможет. Секса с ним не было уже больше месяца. Зато был с другим мужчиной. С отцом моей лучшей подруги, которому меня подарили.

Глава 4

Яна

Снег не прекращался с самого утра. Мокрый и липкий, валил так, словно на улице был не ноябрь, а конец декабря, и сразу превращался в мёрзлую корку. Очистив край стоящей возле клиники скамейки, я уселась и уставилась на вход. До времени приёма оставалось ещё полчаса, а заходить внутрь раньше нужного не хотелось.

— Я всё правильно делаю, — сказала себе раз в пятый.

Но на сердце было тоскливо. Ещё и погода эта мерзкая. Под настроение, ни дать, ни взять.

Услышала шаги и посмотрела на дорожку.

— Поехали, — отрезал подошедший Карим.

У меня губы приоткрылись. Он стоял напротив, расставив ноги на ширине плеч. Взгляд сковывал, как паутина.

Я оказалась на ногах, зубы стукнулись — так резко он поднял меня. Опомнилась и выдернула руку.

— Я никуда с вами не пойду!

По его лицу заходили желваки, я инстинктивно отступила. Споткнулась и снова грохнулась на холодную скамейку.

И снова оказалась на ногах.

— Решила от моего ребёнка избавиться, дрянь? — Он сжал плечо. — Да? Говори! — буквально прорычал, тряхнув меня, как тряпичную куклу.

Голова мотнулась из стороны в сторону, закружилась, а пустой желудок заныл.

— Ты будешь рожать. Это мой ребёнок! Даже если его носит такая шлюха, как ты!

— Что?!

Я окончательно пришла в себя и дёрнулась что есть силы.

— Это я шлюха?! Ваш ребёнок?! Да вы меня изнасиловали! И я ещё рожать должна?!

По скулам его так и ходили желваки, а взгляд подавлял. У меня вырвался нервный смешок.

— Ваш друг решил, что я должна что-то там отрабатывать! Вам плевать было! Да вы… Вас посадить надо! Как я должна рожать?! Я на бюджете учусь и живу в общаге! Что мне с этим ребёнком делать? По электричкам ходить и побираться, когда меня выставят на улицу?! Или, может, вам принести в корзинке с бантиком?!

Запал кончился. Осталась только нервная дрожь и холод, а отец Алии не сказал ни слова. Я облизнула сухие губы и только теперь обратила внимание, что на его пальто лежат снежинки, что снег снова повалил, а на крыльце клиники стоит охранник и смотрит на нас.

Попыталась обойти Карима, но он вернул меня на место одним твёрдым движением, хотя уже не настолько грубым.

— У вас жена есть, пусть она вам и рожает. Зачем вам нужен ребёнок от шлюхи? Вы же даже к дочери своей меня подпускать не хотите.

— Это разные вещи.

— И чем они разные?

— Всем, — ответил жёстко. — Ты родишь этого ребёнка. Я дам ему свою фамилию и всё, что будет нужно. Если это будет мальчик, он станет моим наследником, если девочка — я дам ей образование и положение.

Слушая его, я не верила собственным ушам. Понимала, конечно, что в семье Алии отец главный, да и что он хотел второго ребёнка, но с этим так и не сложилось, подруга тоже как-то говорила. Но всё это походило на бред.

— Я не буду рожать! Вы меня вообще слышите?!

Толкнула его. И ещё раз, пока не смогла сдвинуть с места. Карим схватил меня за запястье.

— Отстаньте от меня! У меня нет денег на ребёнка! Я… Я вообще не хочу его! Я вас ненавижу! Я… — Губы задрожали, а лицо Карима начало расплываться.

Как я ни пыталась сдержать слёзы, они всё-таки выступили на глазах. Меня раздирало от отчаяния и так и не выплеснувшейся боли, а Кариму было всё равно. Он просто смотрел на меня, как на пустое место, и ничего его не задевало.

— Ненавижу вас! Да вы… Если бы Алия узнала, какой вы… — Я замотала головой. — Не подходите ко мне никогда! Это вас нужно подальше от нормальных людей держать! И друга вашего!

Я дёрнулась от него, но он всё-таки схватил меня за рукав куртки. Посмотрел в глаза и крепче сжал руку. На этот раз вырваться мне не удалось. Я отпихивала его, выкручивалась и плевалась ругательствами, но вместо того, чтобы оставить в покое, Карим стиснул мой второй локоть. Сама не поняла, как руки его оказались у меня на плечах, а в следующий миг он поймал мою голову и сдавил подбородок. Я судорожно всхлипнула и тихо заныла. Силы на сопротивление кончились, остались только жалость к себе и ощущение слабости.

— Мать моего ребёнка не будет жить в общежитии, — сказал он, до боли сжимая моё лицо. — Я решу все проблемы.

— Да что вы… — Я отвернулась, но только потому, что позволил он.

Охранник так и смотрел на нас с крыльца, а я уже понимала, что в двери клиники Карим Закиров войти мне не даст.

Придерживая за талию, он толкнул меня по дорожке в обратную сторону. Его внедорожник был припаркован метрах в тридцати от нас, и всё время, пока мы шли, на моей талии лежала тяжёлая рука.

Не произнеся ни слова, Карим открыл машину и показал на сиденье. Дождался, пока я окажусь в салоне, и закрыл внедорожник. Я растёрла замёрзшие пальцы. Промокший мех на капюшоне стал мерзким, от тепла меня начало воротить пуще прежнего.

Карим сел за руль и мельком посмотрел на меня.

— Пристегнись.

— Вы мне жизнь рушите, а всё, что вас волнует, — пристёгнута я или нет? — Я попыталась вытянуть ремень. Пальцы не слушались, он выскользнул и больно задел меня по ногтю. — М-м… — Я шмыгнула носом и прижала занывшую руку к мокрой куртке.

Карим дотянулся до ремня и одним движением закрепил его. Он был очень близко, я почти утыкалась в ворот его пальто. Чувствовала запах промокшей ткани и чуть заметный запах его кожи. Задержала дыхание, боясь, что станет ещё хуже. Но случайный вдох вызвал не страх и боль. Это была дрожь, только совсем не от слёз и ужаса.

Карим отстранился, но взгляд его был прикован ко мне. Я проглотила комок слёз и поспешно отвернулась, боясь, что он заметит мою растерянность.

— Я отвезу тебя к себе.

— К себе? Предлагаете мне пожить под одной крышей с вашей женой?

— Нет. Ты будешь жить в моей квартире. К Мадине она отношения не имеет, к Алие тоже.

— А к кому имеет? К вашим любовницам? — не удержалась я от сарказма. Правда, сарказма не получилось — одна горечь.

— Следи за языком, — отрезал Карим и завёл двигатель.

Я хотела послать его к чёрту, выйти из машины и пойти пешком к метро, плача и жалея себя. Но ничего не сделала. К чему это ребячество, если ясно: не успею я пройти и нескольких метров, снова окажусь рядом с Каримом.

— И что дальше? — спросила, повернувшись к нему.

— Я уже сказал. Родишь мне ребёнка. И лучше, если это будет сын.

— А то, что я — подруга вашей дочери, вас совсем не смущает?

— Алия ничего не узнает. По крайней мере, пока я не решу, что она должна знать.