Оборотень следов не оставляет

Альберт Байкалов, 2010

Раненым волком рыщет по Чечне полевой командир Амирбек по кличке Герат. Его банду обложили со всех сторон, и пробиться в Ингушетию, где запланирован теракт, у него никак не получается. К решающей схватке с бандой Герата подключается группа спецназа ГРУ под командованием подполковника Антона Филиппова. Спецназовцы накрывают бандитов в надежно замаскированном схроне, но Амирбеку с наемником-турком удается уйти. Теперь уже не полевой командир, а именно турок становится главной целью спецов, потому как руководству ГРУ стало известно: этот наемник – бывший сотрудник турецкой военной разведки...

Глава 1

Сидя в вагоне электрички, рослый молодой мужчина безразлично смотрел в окно. Проносящиеся мимо пейзажи напоминали черно-белое кино. Сквозь порванное весной покрывало снега кое-где проглядывала пожухлая трава. Чернели ветками деревья и кусты. Даже сосны в дымке тумана казались серыми. Низкие, набухшие влагой свинцовые облака ползли над самой землей.

Начиналась рабочая неделя. То и дело навстречу проносился новый состав. Накачивая столицу жившими в Подмосковье людьми, поезда на восток были забиты до отказа.

Двери с грохотом откатились, и в вагон вошла контролерша. У многих пассажиров несоответствие шума и ее габаритов вызвало улыбку. Она совсем не походила на своих коллег, в большинстве суровых и полных женщин, со слегка простуженными голосами и острым, словно рентген, взглядом. Невысокого роста хрупкая девушка, напоминающая угловатостью солдата-первогодка, с деловой непосредственностью проверила билеты у пассажиров напротив и развернулась к мужчине. Отчего-то выражение его серых глаз смутило девушку. Она вдруг покраснела и шагнула дальше по проходу. Он сдержанно улыбнулся и убрал проездной в карман. Было заметно — пассажир знал об особенности своей внешности оказывать подобный эффект на слабый пол.

Подполковник Антон Владимирович Филиппов, командир группы спецназа ГРУ, ехал в учебный центр. Он выбрал электричку вместо мощного джипа «Тойота Ленд Крузер» для того, чтобы провести испытания нового кандидата на должность разведчика-диверсанта. Ничего не подозревающий старший лейтенант Вишняков сидел в середине вагона спиной к Антону. Этот офицер, сам того не ведая, уже сдал часть экзаменов и сейчас направлялся в Солнечногорск для участия в конкурсе по полевой выучке, который якобы там был организован силами Московского военного округа. Аналогичные мероприятия проводились в дивизии и армии. На них он показал высокие результаты. Около ста отобранных в частях офицеров разных родов войск в течение нескольких дней на одном из полигонов Таманской дивизии соревновались в умении стрелять, водить боевую машину пехоты, бегать, решать тактические задачи — всего и не перечесть. Троих, показавших лучшие результаты, негласно проверили психологи, военная контрразведка и медики. Одного отсеяли по состоянию здоровья. Выбор пал на Вишнякова и Гущина. Теперь с ними будет работать личный состав группы. Им с ними воевать. Проверка негласная. На каждого отводились сутки.

Вишняков имел опыт боевых действий, хорошо знал английский язык, был мастером спорта по офицерскому многоборью еще с четвертого курса Московского общевойскового института. Сам родом из Сибири. Родился и вырос в глухой деревушке под Иркутском, с тринадцати лет ходил на охоту в тайгу. В девятом классе, чтобы лучше подготовиться к поступлению в вуз, переехал в Санкт-Петербург к брату. Всесторонне развит, ориентируется в любой обстановке, имеет практически феноменальную память. Вредных привычек нет. В войсках служит два года — сначала командиром мотострелкового взвода, а недавно — разведывательной роты полка. Сейчас Антон со своими разведчиками-диверсантами должен проверить Вишнякова в экстремальной ситуации. Но и после того как он узнает истинную цель своей командировки, ему придется ответить на несколько сотен вопросов, от вполне закономерных до абсурдных, рассчитанных на сообразительность. Причем задавать их будут в самое неожиданное время. Антон помнил, как его в свое время разбудили среди ночи и спросили, сколько ступенек на лестничном пролете общежития. Ничего не сделаешь — это спецназ ГРУ…

Электричка замедлила ход. Антон посмотрел в окно. Мимо проплывала платформа, на которой маялись в ожидании пассажиры. Станция Ложки. Двери снова открылись, и в вагон вошел Василий Дорофеев. Смуглолицый, с озорным взглядом майор расстегнул пуговицы черного пальто, снял кепку и уселся напротив командира.

— Ну что? — одними губами спросил Антон.

— Джин уже на месте, — слегка наклонившись к нему, доложил майор. — Девушка в соседнем вагоне.

— Хорошо, — Антон откинулся на спинку сиденья и сунул руки в карманы куртки.

Дрон выходил в тамбур, чтобы позвонить Джину — Вахиду Джабраилову. Угрюмый, со сросшимися на переносице бровями и квадратным подбородком чеченец должен был сегодня играть роль бандита. Ему помогали еще двое его земляков. Капитан Шамиль Батаев, имевший позывной Шаман, чуть выше среднего роста, со слегка вытянутым лицом, и старший лейтенант Истропилов, с легкой руки Дрона получивший кличку Стропа, приехали в учебный центр на машине Антона и сейчас заняли позицию недалеко от вокзала, куда прибывала электричка. По сценарию, когда Вишняков сойдет с поезда, ехавшая в соседнем вагоне сержант батальона обеспечения учебного процесса Лия Хворостянская двинется впереди. На полпути офицеры-чеченцы должны имитировать попытку ее похищения. Цель — проверить, как будет действовать Вишняков. И вообще — попытается заступиться или нет.

— Как наш клиент? — спросил Дрон.

— А что с ним будет? — удивился вопросу Антон. — Едет.

Дрон посмотрел назад и снова развернулся к Антону:

— Жалко парня.

Было непонятно, сказал он это в шутку или действительно сочувствует офицеру.

— Ничего, — отмахнулся Антон, — лучше вспомни, как чеченцев проверяли.

— Досталось горцам, — соглашаясь с ним, кивнул Дрон.

Прежде чем попасть в ГРУ, офицеры служили в милиции: Джин с Шаманом — в Курчалое, Стропа — в Гудермесе. Для проверки было инсценировано их похищение боевиками. Чеченцев даже пытали, принуждая к «сотрудничеству».

Антон отвернулся к окну, всем своим видом давая понять, что не расположен поддерживать беседу. Он вообще не любил говорить в электричке. Нужно повышать голос, чтобы собеседнику было слышно. Дрон же, наоборот, отличался чрезмерной общительностью. Антон даже подозревал, что если Василию завязать рот, он не выдержит дня и умрет.

Поезд стал сбавлять ход. За окном потянулась почти пустая платформа.

Антон дождался, когда основная масса пассажиров покинет вагон, и только после этого направился к выходу. Вишняков вышел через другой тамбур. На перроне Антон быстро отыскал лейтенанта взглядом и направился следом. Дрон шел сбоку.

— А где Лия? — спросил Антон.

— Впереди него идет, в красной куртке, — пояснил Дрон.

Антон увидел девушку и успокоился.

Они спустились по ступенькам с перрона и вышли на привокзальную площадь. Народ быстро растекался, кто к автобусной остановке, кто к припаркованным у тротуара такси.

Вишняков замедлил шаг, огляделся по сторонам и направился через дорогу. На той стороне останавливался его автобус. Антон увидел свой джип. Он стоял у выхода из сквера. За рулем сидел Джин. Двигатель был заведен. Шаман и Стропа направились навстречу девушке. Джин тронул машину с места и покатил им наперерез. Когда до Лии оставалось несколько метров, она сделала вид, будто узнала чеченцев. Лия вскрикнула, резко встала и попятилась назад. Вишняков обратил внимание на странную реакцию девушки и замедлил шаг. Тем временем машина набрала ход. Стропа и Шаман подскочили к Лии с двух сторон и схватили ее за руки. Джип встал поперек пешеходного перехода.

— Нет! — закричала Лия и поджала под себя ноги. — Помогите!

Не обращая внимания на вопли, чеченцы потащили ее к машине. Свободной рукой Шаман открыл заднюю дверцу. Девушка расставила ноги в стороны, и чеченцы не смогли с ходу втолкнуть ее в салон. Антон знал — они уже отрепетировали этот момент и все делали специально.

В то же время поразила реакция прохожих. Они ускорили шаг, стараясь как можно быстрее пройти мимо. Люди, стоящие на тротуаре, демонстративно отвернулись. Конечно, вмешательство со стороны могло спутать все карты. Именно для того, чтобы избежать подобных накладок и в случае чего оттеснить или нейтрализовать заступников, Антон с Дроном шли рядом с Вишняковым.

— Отпустите! — неожиданно громко рявкнул Вишняков и устремился к машине.

— Иди, куда шел! — обернувшись, бросил Стропа.

Вишняков схватил его свободной рукой за плечо.

— Э-ээ, нэ понял, что тебе сказали?! — со страшным акцентом прохрипел Шаман.

— Уйди! — сквозь зубы процедил Джин в открытое окно и выскочил из машины. В руке у него был пистолет.

Вишняков метнул в Джина сумку. Тяжелый баул угодил в грудь чеченца. Джин отшатнулся, ударившись спиной об открытую дверцу, но тут же шагнул вперед. Вишняков присел, выпрямил ногу и, резко развернувшись, опрокинул Джина на асфальт. Тут же выпрямился, схватил Шамана за шиворот и рванул на себя. В следующий момент не ожидавший такой прыти чеченец охнул от рубящего удара ребром ладони по правой ключице. Антон поморщился. В любой момент может возникнуть необходимость использования группы, а этот парень просто калечит офицеров. Конечно, они работают вполсилы, щадя Вишнякова. Но он-то принял их за настоящих бандитов и не жалеет.

Тем временем Стропа отпустил Лию, развернулся и бросился на Вишнякова. Воспользовавшись моментом, девушка побежала. Вишняков попытался ударить Стропу ногой под колено. Однако чеченец отскочил, тут же вернулся назад и просто толкнул Вишнякова в грудь. Он поймал момент, когда «кандидат» будет стоять на одной ноге. Расчет оказался верным. Мгновение — и заступник рухнул на спину. На него сверху прыгнул оправившийся после удара Шаман. Джин поднялся с асфальта и не теряя времени даром бросился к Вишнякову, пытавшемуся сбросить с себя Шамана. Его удар носком ботинка в бок старшему лейтенанту решил исход борьбы. Антон уже поравнялся с машиной. Он боковым зрением успел заметить, как чеченцы скрутили несчастного офицера, подхватили на руки и закинули в салон джипа. Следом Шаман забросил сумку. Машина сорвалась с места. На все потребовалось чуть больше минуты.

Антон дошел до тротуара. Почти сразу рядом затормозил «Опель» Банкета. На пару с Дроном они быстро забрались внутрь.

— А где Лия? — Антон посмотрел назад.

— Она, не останавливаясь, прошла через сквер, — пояснил Дрон. — Там у нее машина.

— Ну что? Как наш абитуриент? — спросил, не отрывая взгляда от дороги, Банкет.

— Пока ничего сказать не могу, — пожал плечами Антон. — Посмотрим, как будет вести себя дальше.

Вскоре впереди замаячил джип Антона. Чеченцы ехали в учебный центр. Там, в боксе для легковых машин, было небольшое подсобное помещение, где складировали колеса и выполняли разного рода несложный ремонт деталей машин. Чеченцы на время оборудовали в нем импровизированную камеру.

Встречный грузовик забрызгал мутной жижей лобовое стекло. Банкет зло выругался и включил дворники. За городом чеченцы оторвались.

— Грохнет тебе Джин машину, — цокнул языком Банкет.

— Не каркай, — предупредил его Антон, про себя уже решив устроить чеченцам взбучку. Дорога до учебного центра была плохой. Асфальт здесь клали заплатками от случая к случаю. Джин же несся со скоростью больше ста шестидесяти километров в час.

— Рожа нерусская, в роль вошел, — усмехнулся Дрон, глядя, как Джин лихо вписался в поворот.

Как правило, у КПП машины в обязательном порядке останавливались для проверки документов и осмотра багажа. На этот раз наряд был предупрежден и ворота открыты. Они проехали между бетонными блоками, миновали специальный шлагбаум, который мог остановить даже БТР, и покатили по центральной дороге. В кармане у Дрона заработал сотовый.

— У аппарата, — картинно развалившись на сиденье, ответил Василий. — Понял… Подъезжаем.

С этими словами он убрал трубку в карман пальто и посмотрел на Антона:

— Горцы напялили на голову Вишнякова пакет, поэтому можно присутствовать при разговоре.

— Хорошо, — кивнул Антон.

Банкет остановился возле приоткрытых ворот хранилища машин и заглушил двигатель.

— Пошли, — Антон выбрался наружу.

В хранилище было сумрачно. Пахло маслом и бензином. Они миновали с десяток «уазиков» и оказались в небольшом подсобном помещении. Часть его была занята сложенными в штабеля колесами и ящиками с разным хламом. У стены напротив, под лампой дневного света, сидел на корточках Вишняков. Руки его были пристегнуты наручниками к закрепленным на верстаке тискам. На голове — пластиковый пакет черного цвета. С удостоверением личности в руках перед ним стоял Джин. Стропа восседал на перевернутом ящике. Вишняков почувствовал появление новых людей и закрутил головой. Пакет зашуршал.

— Сиди, не дергайся! — пригрозил Стропа и стукнул Вишнякова ладонью по темени.

— Старший лейтенант Вишняков Сергей Иванович, — почти по складам прочитал Джин. — Значит, ты офицер?

— А что, там не написано? — вопросом на вопрос ответил Вишняков.

— Нет, — хмыкнул Джин. — Только то, что старший лейтенант. А офицер или нет, непонятно.

— Да, — протянул Вишняков. — Медицина бессильна.

— При чем тут медицина? — продолжал дурачиться Джин.

— Понимай, как знаешь, — обреченно проговорил Вишняков и отвернулся.

— Это он хочет нам сказать, что мы глупый, — специально с акцентом проговорил Стропа. — Давай его убивать? Зачем время тратить на пустой разговор? Он нам помешал дела делать, а мы с ним чикаемся.

— Ты зачем за девушку заступился? — спросил Джин. — Знакомая твой?

— Нет, — покачал головой Вишняков, отчего пакет снова зашелестел.

— А ты знаешь, что ее папа нам деньги должен?

— Не знаю и знать не хочу, — фыркнул Вишняков. — А вообще с папой и разговаривайте.

— Мы теперь твою голову отрежем и ему бросать на балкон будем, — пообещал Стропа. — Раз такой смелый.

— А при чем тут я? — Голос Вишнякова стал выдавать сильное волнение. Еще бы — редко когда обещают так просто убить, да к тому же таким способом.

— Слушай, погоди резать его, — вступил в разговор Шаман. — Он военный. Нам надо такой человек.

— Будешь нам помогать? — Джин наклонился к Вишнякову.

— Что? Женщин ловить? — с сарказмом спросил Вишняков. — Нет, не буду. Я со слабыми не воюю.

— А с сильными? — Джин ударил его ногой по щиколотке. — Может, ты был у меня на родине?

— Воевал против наш народ, а?! — Стропа поднялся с ящика и присел перед Вишняковым на корточки. — Почему молчишь?

— Потому что трус! — резюмировал Джин.

— Ты зачем в этот город приехал? — Стропа ткнул Вишнякова ладонью туда, где, по его мнению, находился под пакетом лоб. — Живешь здесь?

— Какая разница? — вопросом на вопрос ответил Вишняков.

Стропа резко встал и неожиданно двинул ему ногой в бок. Вишняков охнул и вскочил, но тут же ударился плечом о крышку верстака. С шумом втянул в себя воздух, снова присел:

— Почему бьешь связанного? Слабо́ силами помериться?

— Зачем? — удивился Стропа. — Я и так знаю, что ты сильный.

— Давай! — наседал Вишняков.

— Что будет, если соглашусь? — спросил Стропа.

— Если проиграешь, то отпустите меня. Нет — убивайте.

— Ладно, пусть пока посидит. Как стемнеет, разберемся, — сказал Джин и отправился к выходу.

Его примеру последовали остальные. Стропа закрыл массивную железную дверь, и они вышли на улицу.

— Ну как? — Джин посмотрел на Антона.

— Я думаю, можно прекращать измываться над парнем, — заговорил Банкет. — Он себя показал. С характером. Не писал под себя, не скулил. Что еще надо?

— А вы как планировали? — Антон выжидающе уставился на Дрона.

— Там у верстака есть проволока, гвозди, — пожал плечами Дрон. — По идее он должен попытаться бежать.

— Хорошо, пойдем, посмотрим, что он делает, когда рядом никого нет, — Антон направился в учебный корпус.

В этот раз он не занимался разработкой и организацией теста. Всем заправляли Дрон и офицеры-чеченцы. Лишь попросили подыграть представительницу слабого пола из взвода связи батальона обеспечения учебного процесса. Целью этого мероприятия была не только проверка морально-психологических качеств кандидата, но и оценка его действий в экстремальной ситуации — умеет или нет нестандартно мыслить, убедительно лгать, симулировать. Дрон заранее установил в комнате, где они оставили Вишнякова, видеокамеры и «жучок».

В кабинете Антона, за столом, сидел Родимов. Антон уже не удивлялся причудам генерала и давно предлагал ему оборудовать в учебном центре отдельные апартаменты. Невысокого роста, седой, со слегка заостренным носом, генерал своими манерами напоминал полководца Суворова. Он не любил работать в главной резиденции ГРУ на Хорошевском шоссе и при любой возможности выезжал оттуда.

— Разрешите? — Антон шагнул через порог.

— Проходи, — продолжая что-то писать на стандартном листке бумаги, кивнул Родимов.

Антон прошел к столу для совещаний, показал Дрону рукой, чтобы тот следовал его примеру. Василий положил на стол небольшой кейс, сделанный из прочного пластика, открыл его, отвернул небольшую антенну, постучал по клавишам клавиатуры. На крышке был размещен жидкокристаллический экран, на котором появилось изображение комнаты, где они оставили Вишнякова. Старший лейтенант уже сумел освободиться от пакета и ковырял замок наручников куском проволоки.

— Шустрый, — Дрон покосился на генерала.

— Кто? — Родимов вскинул на него удивленный взгляд.

— Да вот новенький, — Антон развернул кейс к генералу.

— Понятно, — Родимов откинулся на спинку стула. — В чем успел себя проявить?

— Хлопот горцам доставил, когда те пытались имитировать похищение человека, — уклончиво ответил Антон.

— На какую оценку тянет? — продолжал засыпать вопросами генерал.

— Пока на «тройку», — честно сказал Антон. — Но боец.

— Что же вы его до сих пор маринуете? — удивился генерал.

— Пусть для общего развития посидит, — пояснил Антон.

— Чем занимаются остальные? — Родимов навалился грудью на стол и уставился в экран.

— Все были задействованы на тесте, — Антон пожал плечами.

— Завтра по плану что? — прищурился Родимов.

— До обеда — тактико-специальная подготовка, — на секунду задумавшись, ответил Антон.

— А потом? — генерал махнул рукой, давая понять Дрону, что его больше не интересует происходящее в подсобке, и перевел взгляд на Антона.

Василий тут же развернул кейс монитором к себе.

— Чистка оружия, — стал перечислять Антон. — Тренировка по рукопашному бою и медицинская.

— Если сегодня все пройдет нормально, Вишнякова с утра ставь в строй.

— Не получится, — возразил Антон. — Еще пару дней его будут мурыжить психологи и врачи.

— Это как водится, — согласился с ним генерал. — Только я решу вопрос, чтобы они свои тестирования проводили параллельно занятиям. Мешать не будут.

— Хорошо, — кивнул головой Антон.

— Что с тобой, Дрон? — неожиданно спросил Родимов.

Антон обернулся. Василий тряс портативным телевизионным устройством, трогал соединительные провода, крутил настройку антенны.

— Изображение пропало, — Дрон отодвинул прибор от себя и обреченно посмотрел на Антона: — Старье.

— Наверное, батарея сдохла, — выдвинул предположение Антон.

— Не знаю, — пожал плечами Дрон.

— Иди, проверь у связистов, — посоветовал Антон.

— Может, Вишнякова выпустить? — спросил генерал.

— Я против, — возразил Дрон. — Ничего с ним не случится. Пусть до вечера помучается, а потом Джин даст ему шанс.

— То есть? — не понял Родимов.

— Создаст условия для побега, — пояснил за Василия Антон.

— Условия для побега, — с сарказмом, словно эхо, повторил генерал. — А куда он побежит? Мы его потом отловить сможем?

Антон лишь развел руками, давая понять, что в разработке плана теста не участвовал — это не его проблема.

Дрон тем временем свернул комплект и вышел.

— Ты не боишься, что доведенный до отчаяния офицер кого-то из вас пришьет? — продолжал наседать генерал.

— Не позволим, — покачал головой Антон. — Хотя я как раз и хочу, чтобы он на это решился.

— Смотри, — Родимов вновь стал что-то писать.

* * *

Халид Батукаев вышел из землянки и огляделся. Погода была пасмурная. Промозглый ветер гнал по низкому, свинцовому небу сорванные с гор клочки белесого тумана, постепенно превращая их в облака. С нежно-зеленой листвы и веток на землю скатывались крупные капли. Несколько из них сразу попали на Халида.

Халид поежился, провел по бороде ладонью и посмотрел на стоявших возле костра Омара Магомедова и Анзора. Оба моджахеда развернулись в его сторону.

— Ну, где Амирбек? — Халид расправил на камуфлированной куртке складки и подошел к ним.

— Он выходил недавно на связь, — словно ища подтверждения, Омар посмотрел на Анзора. — Сказал, будет к десяти.

Писк лежащей в нагрудном кармане станции заставил Омара отойти в сторону.

— Омар, Сату говорит. Как слышишь? — раздался с хрипотцой голос.

— Да, слушаю тебя! — Омар покосился на Халида.

— Вижу Герата. С горы спускается. Скоро будет.

— Понял, — Омар кивнул и посмотрел на Халида: — Амирбек идет.

С чувством исполненного долга он отключил радиостанцию и сунул ее обратно в нагрудный карман разгрузочного жилета.

Халид догадался, что о приближении командира доложил находящийся в охранении боевик.

— Почему у Амирбека такой позывной — Герат? — спросил Халид вернувшегося к костру Омара.

— Это не позывной. Когда еще был Советский Союз, он воевал в Афганистане.

— Да? — удивился Халид и пожевал губами. — Сколько же ему лет?

— Сорок два, — сходу ответил Омар.

Раздался шум полетевших на землю капель. Кто-то задел ветку. Все обернулись на звук. Скучающий сбоку от выхода из землянки боевик вскочил с брошенного на землю куска прорезиненной ткани.

— Свои! — из зарослей кустарника появился Амирбек.

Рослый, еще сравнительно молодой чеченец стремительным шагом подошел к Халиду и протянул руку:

— Ну, здравствуй, брат!

— Здравствуй, Амирбек, — боевики обнялись по исламскому обычаю. Халид взял Амирбека за плечи, немного отстранил от себя и оглядел с головы до ног.

— А я помню тебя совсем мальчишкой!

— Годы берут свое, — Амирбек улыбнулся.

У него был прямой нос, сросшиеся на переносице брови, заостренный подбородок.

— Тебе скорее дают, — продолжал восхищаться своим подопечным Халид. Неожиданно улыбка сошла с его лица. — Ты ходил домой?

— Надо навещать семью, — подтвердил его предположение Амирбек.

— Это опасно! — тут же предостерег Халид.

— А что делать? — развел руками Амирбек и подхватил сползший по мокрой одежде ремень висевшего на плече автомата.

— Я пришел к тебе, чтобы рассказать, какие планы у нас на лето, — Халид заглянул в глаза Амирбека.

— Пока на нашей земле хозяйничают кяфиры, у нас один план — убивать неверных и предателей, — ответил Амирбек.

Они подошли к костру. Халид посмотрел на небо, потом на боевиков:

— Не боитесь разводить огонь под носом федералов?

— Пока туман, не опасно, — пояснил Омар.

— Как сейчас у вас дела? — Халид с деланным интересом посмотрел на Амирбека.

— Тяжело стало воевать в Чечне, — честно признался Амирбек. — Люди неохотно теперь помогают нам. Ахмадов запугал живущих на равнине братьев. В свою очередь Москва присылает в республику большие деньги. Грозный стало не узнать. У людей появилась работа.

— Я пришел к вам, чтобы рассказать, как надо действовать, — Халид обвел взглядом стоящих вокруг боевиков. — После пребывания под игом кяфиров мусульмане запутались и уже не знают, где наша религия, а где религия неверных. В Коране есть предупреждение для нас: «О те, которые уверовали! Если вы подчинитесь неверующим, то они обратят вас вспять, и вы вернетесь потерпевшими убыток». Сейчас люди говорят о намазе, уразе и шариате, а сами празднуют Новый год, день рождения, ссылаются на международное право и ООН. Чеченцы кормятся со стола русских! Это не дело.

Халид замолчал, давая возможность задать вопросы.

Этим не преминул воспользоваться Амирбек:

— Скажи, эмир Дока Абу-Омар объявил Эмират Кавказ. А где границы? И кто будет управлять ими?

— Пока по нашей земле ходят неверные и продавшиеся им чеченцы, мы не прекратим борьбы. Джихад не может возглавлять президент. Только имам или эмир. Что касается территории… — он обвел взглядом подступившие к костру деревья. — Пока Эмират — это лес и горы от моря до моря. У кяфиров и вероотступников есть относительный контроль за равнинной частью. Нам нужно прогнать неверных за реку Кубань.

— Тяжело это будете сделать, — сокрушенно вздохнул Амирбек. — Много сил сейчас на равнине.

— Согласен с тобой, брат мой, — с горечью в голосе заговорил Халид. — На территории Ичкерии больше шести крупных частей. Внутри и вокруг почти триста тысяч военных. Но как сказал эмир Абу-Омар, крупные гарнизоны и все русские военные вместе с их семьями — сейчас не сила, а уязвимая цель. Любая регулярная армия во время партизанской войны становится почти беззащитной. В момент серьезного кризиса эти большие воинские части вообще окажутся заложниками и неизвестно кому достанутся. Вспомни, когда к власти пришел Дудаев, сколько техники ему оставили русские.

Халид практически слово в слово повторял сказанное Абу-Омаром. В принципе, его миссия как эмиссара эмира и заключалась в этом.

— Сейчас мир потряс экономический кризис, — продолжал Халид. — Не обошел он и Россию. Путинский режим уже с трудом сводит концы с концами. Закрыто много предприятий, но это не предел. Растет недовольство среди людей. Средств не хватает. Цены на все стали очень большими — из-за того, что в мире идет спад производства, упала цена на нефть. Скоро в казне закончатся деньги, и тогда России нечего будет давать чеченцам. Везде плохо. Нам надо использовать этот момент. Чем больше цинковых гробов полетит в Россию, тем сильнее будет недовольство русских политикой нынешней власти. Нам надо сделать так, чтобы пожар войны охватил весь Кавказ. Ингушетия, Кабардино-Балкария, Ичкерия, Дагестан, Северная Осетия… Для России сейчас наступили тяжелые дни. Ей нужно подготовиться к Олимпиаде в Сочи. В наших силах сорвать ее.

— Халид, — снова воспользовался паузой Амирбек. — Ты сказал, идет экономический кризис. Он везде сейчас. Я знаю. Скажи, а если русские не смогут платить продажному правительству, то наши братья и друзья тоже перестанут нам помогать?

— Нет, — покачал головой Халид. — Как раз наоборот. На Западе знают и хорошо понимают, что нужно использовать шанс. Нам не откажут в помощи.

— Ты много говорил о том, что для мусульманина большой грех брать деньги у неверных, — Амирбек выставил ладони над огнем. — А сами мы живем за счет американцев и англичан.

Халид улыбнулся. Он был готов к этому вопросу.

— Кто сказал тебе, что мы уподобились прислужникам кяфиров и берем деньги у неверных? Большая часть идет от наших братьев мусульман из Эмиратов. Кроме этого, ты, наверное, забыл, что в той же Англии живет много выходцев из Чечни. Все они шлют средства на джихад. А сколько чеченцев день и ночь работают в русских городах? Они и заставляют неверных платить, чтобы делиться с нами. Да, нам помогают и Америка и Англия. Мы — маленький народ и примем любую помощь. Тем более что никто из европейцев не причинил нам столько зла, как русские. Сколько бед принесли эти собаки на нашу землю! Двести лет идет война! Она то затухает, то обретает новую силу. Что только ни делали кяфиры, чтобы освободить Кавказ от нохчей! Мой дед умер в Казахстане. Отец родился в степи, в кошаре. Их, как скот, вывозили в товарных вагонах. Кто не мог ехать, тех убивали прямо дома. А сколько жизней унесла последняя война? Скажи, разве хоть у одного из твоих моджахедов никто из родственников не погиб или не пропал без вести с начала девяностых годов? — Халид, не мигая, уставился на Амирбека в ожидании ответа. Не дождавшись, продолжил: — Правильно, нет таких. Война заполнила наши села и города покалеченными и больными. Кяфиры применяют против нас танки и самолеты, поэтому сейчас все меры хороши для борьбы с ними. Они сами развязали нам руки, и увидите — рано или поздно мы победим! Да, нам помогает Англия, ну и что здесь такого? Вместе с Америкой она также помогла нашим братьям-албанцам. Все вы знаете, что теперь в Косово новое государство. Разве после того, как оттуда изгнали неверных, там остались иностранные части? Нет. Миротворцы, которые следят за порядком, не мешают албанцам. Запад, напротив, приложил все усилия, чтобы русские совсем покинули Балканы. Вот увидите, мы тоже победим!

— Никто не сомневается в этом, — соглашаясь с ним, кивнул Амирбек.

— Сколько у тебя сейчас моджахедов? — спросил его Халид.

— Шестнадцать, — на секунду задумавшись, ответил Амирбек.

— Мало, — покачал головой Халид. — На прошлой неделе от тебя к Амиру приходил человек, который сказал, что если будет нужно, ты поставишь в десять раз больше. Это так? Или он просто хвастун?

— Он не хвастун, — Амирбек насмешливо посмотрел на стоявшего рядом Омара. — Это он был у Амира и передал мои слова. Сейчас часть моджахедов дома. Нет смысла всем сидеть в лесу.

— Ты не подумал, что когда они уйдут из своих сел, чтобы снова взяться за оружие, это заметят продажные чеченцы, и их семьям придется туго?

— Нет, — покачал головой Амирбек. — Все давно продумано до мелочей. Разве не может человек уехать к родственникам или на заработки? Сейчас так лучше воевать.

— Хорошо, — Халид скрестил на животе руки. — Моджахеды шалинского сектора на следующей неделе должны провести ряд операций на территории Дагестана. Туда уже ушли две группы. Амир желает, чтобы и вы не отставали. Пока еще рано выступать единым фронтом, но, чтобы держать в напряжении врага, необходимо провести в Ингушетии несколько акций. Будет больше пользы, если все произойдет одновременно. Поэтому, — он вынул из нагрудного кармана записную книжку и протянул Амирбеку, — прочитай, подумай и через час скажи, что тебе будет нужно для того, чтобы претворить в жизнь этот план. Здесь все расписано.

* * *

Пока Дрон разбирался с некстати вышедшим из строя оборудованием, Антон успел написать конспект проведения занятия по тактической подготовке, который тут же утвердил у Родимова. Небольшие учения запланированы на следующий день. Группа должна совершить марш в район Чкаловска, проникнуть на территорию аэродрома и разместить муляжи взрывных устройств на самолетах. Еще неделю назад командование расквартированной там воздушной дивизии военно-транспортной авиации поставили в известность о планируемом мероприятии. Был проинструктирован караул, усилено патрулирование жилой зоны и прилегающего к летному полю лесного массива. Все усугублялось тем, что инфраструктуру и самолеты охраняли солдаты, вооруженные боевым оружием, которое было заряжено отнюдь не холостыми боеприпасами. Это явилось одной из причин, по которой Антон не хотел выпускать сегодня Вишнякова из хранилища машин. Он опасался, что Родимов вдруг пожелает без подготовки «обкатать» офицера. А так он утром выпустит его, объявит, что это своеобразный розыгрыш, объяснит цель и отправит на беседу с психологом.

В дверь постучали, и на пороге вновь появился Дрон. Вид его был удрученным.

— Разрешите? — Василий виновато посмотрел на Родимова.

— Входи, Вася, — с сарказмом проговорил генерал. — А теперь скажи, что угробил оборудование.

— Не гробил я его, — Дрон развел руками. — Такое было. Новое ведь не дают. Ждут, когда на складах состарится.

Антон посмотрел на часы, потом на Дрона:

— Значит, Вишняков почти полтора часа без контроля. А если парень сейчас с ума там сошел?

— Да уж… — Дрон усмехнулся. — Ничего с ним не случилось.

— Ладно, пойдем, — Антон встал и вышел из-за стола.

Неожиданно двери открылись, и на пороге возник майор со значком дежурного по части.

— Я могу видеть подполковника Филиппова? — спросил он.

— Что случилось? — почувствовав недоброе, насторожился Антон.

Майор вошел в кабинет и только после этого увидел Родимова, которого закрывали Антон и Дрон.

— Виноват, товарищ генерал! — с ходу поправился дежурный и принял строевую стойку.

— Знаю, что «виноват». С чем пожаловал?

— У вас опять учения? — стрельнув взглядом на Антона, спросил майор.

— Нет, — ответил Родимов. — С чего ты взял?

— Ну как же? — дежурный удивленно захлопал глазами.

— Кажется, я что-то начинаю понимать, — едва слышно проговорил Антон, покосился на Дрона и шагнул к майору: — Ты толком можешь сказать, что случилось?

— Десять минут назад мне позвонили из парка боевых машин и сообщили, что в хранилище легковых машин, в помещении монтажа, лежит без сознания человек. Руки связаны, во рту кляп. Я помощника туда отправил…

Майор замялся.

— Ну! — в один голос поторопили его Антон и Родимов.

— Он вернулся без оружия. Морда… Лицо разбито. Говорит, какой-то сумасшедший на него набросился. Сначала свалил, потом стал допрашивать, что это за место и все такое.

— И что дальше? — вздохнул Родимов. — Почему из тебя тянуть все приходится? Дослужился до майора, а четко и коротко суть происшедшего доложить не можешь.

— Помощник ему сказал, что это воинская часть. Он ему по морде, и говорит, совсем, мол, оборзели. На территории гарнизона в аренду объекты чеченским бандитам сдаете. Забрал ствол… Вернее, пистолет, и ушел.

— Где это случилось? — перебил его Антон.

— На углу учебного корпуса, — майор показал направление рукой. — Рядом со стелой.

— Значит, он из парка двинул в направлении общежития, — сделал вывод Дрон.

— Ты понял, Вася, к чему приводит неумение обращаться с дорогостоящим оборудованием? — с иронией в голосе спросил Родимов. — И где теперь ваш ниндзя? Кстати, теперь еще и вооруженный пистолетом. Что будет, если он наткнется на твоих чеченцев?

От такой перспективы у Антона по спине пробежали мурашки. Джин со своей «бандой» как раз находился в общежитии. Готовились к завтрашнему дню.

— За периметр он не уйдет, — между тем уверенно заявил дежурный. — А кто это?

— Ниндзя! — Дрон цокнул языком и едва хотел еще что-то сказать, как осекся, поймав на себе разъяренный взгляд Антона.

— Иди! Группе найти Вишнякова и немедленно доложить, — Антон показал взглядом на двери.

Дрон как ошпаренный выскочил из кабинета.

— Филиппов! — окликнул генерал.

Антон развернулся.

— Давай, разберись сам. И еще, надо подумать об откомандировании Дрона в войска. Мне этот клоун здесь уже надоел, — со злостью сказал генерал и как ни в чем не бывало снова стал что-то писать.

Когда Антон на пару с дежурным повернули на центральную дорогу, мимо них пронеслась санитарная машина.

«Наворотил Вишняков дел, — подумал Антон. — Лишь бы не убил! Если что, с Дрона три шкуры спущу».

Антон миновал контрольно-технический пункт и направился к боксу. Дежурный так и семенил рядом.

— Ты откуда? — не глядя на запыхавшегося майора, спросил Антон.

— В смысле? — не понял дежурный.

— Служишь где? — уточнил Антон уже с раздражением в голосе.

— Батальон обеспечения учебного процесса, — отрапортовал майор. — Помощник командира по работе с личным составом.

— Значит, замполит по-старому, — Антон замедлил шаг. — Ты бы вот что… Возвращайся в комнату дежурного. Там есть громкая связь. Объяви по ней, чтобы лейтенант Вишняков прибыл к хранилищу номер семнадцать.

— Ага, — кивнул майор.

Перед хранилищем стояла «Скорая», которая обогнала Антона и дежурного. Из ворот показались двое военных. Один был с забинтованной головой, второй придерживал его за локоть.

— Что здесь произошло? — спросил Антон, преградив им путь.

— Вот, водитель зашел после обеда в мастерскую, а там какой-то придурок, — стал пояснять врач с погонами капитана. — Колесом по лбу двинул и был таков. Хорошо еще бойцы на технике работали. Позвонили дежурному.

— Так, — протянул Антон и скрипнул зубами. — А ключ откуда?

— Был, — посиневшими губами выдавил пострадавший.

— Вам вчера говорили, чтобы все сдали майору Дорофееву? — Антон упер руки в бока.

Он лично ставил задачу Дрону изъять ключи, чтобы кто-то из солдат или офицеров подразделений обеспечения не зашел в подсобку.

— Говорили, — подтвердил несчастный и тронул рукой висок.

— Все, пойдем, — врач увлек его за собой.

Антон не стал идти дальше. И так ясно, что Вишнякова он в комнате не найдет. Он развернулся и направился обратно, ломая голову, как теперь изловить старшего лейтенанта. Наверняка тот думает, что оказался на территории воинской части, командование которой связано с криминалом. Стоп! Антон резко развернулся. «Скорая» ехала следом. Он махнул рукой. Машина остановилась.

— Что надо? — недовольно спросил через окошко врач.

— Спроси у потерпевшего, он с телефоном был, когда входил в эту чертову кладовку, или нет.

— Ты же знаешь, здесь запрещено! — удивился доктор.

— Это тебе нельзя, а солдат всегда найдет способ спрятать, чтобы с мамой и подругой почаще общаться! — назидательно сказал Антон и открыл дверь салона.

Солдат сидел на боковом откидном стульчике и испуганно смотрел на Антона. Было ясно: он не только слышал разговор, но и Антон оказался прав.

— Где труба? — строго произнес Антон.

— Не было, — боец побледнел еще сильнее и покачал головой. — Вы же знаете… У нас сразу забирают.

— Хватит врать, — предупредил Антон. — Говори номер.

Боец сокрушенно вздохнул и продиктовал цифры.

— Запомнил, — Антон захлопнул дверь и достал телефон.

— Да! — ответили ему.

— Вишняков, с тобой говорит подполковник Филиппов…

— Что вы так долго? — торопливо заговорил Вишняков. — Я рядом с КПП. В лесу.

— Вишняков, ты что, в милицию позвонил? — догадался Антон.

— А с кем я сейчас говорю? — спросил старший лейтенант.

— С командиром группы спецназа, — Антон повернул в направлении выездных ворот. — Где ты? Вылезай.

— Какой еще спецназ? — совершенно запутался Вишняков. — ФСБ?

— Я подхожу к зданию КПП. С какой ты стороны от дороги?

— Слева, — осторожно проговорил Вишняков.

Антон догадался, что он уже его видит.

— Короче, выходи и не делай глупостей, — потребовал Антон. — Тебя просто проверили. Ты находишься на территории закрытого учебного центра Генерального штаба.

— Ага, — усмехнулась трубка. — Ты мне сказки не рассказывай.

Боковым зрением Антон заметил сбоку шевеление. Но виду подавать не стал, а остановился и развернулся туда спиной.

— Что тебя смущает? — Антон слегка убрал от уха трубку. Он не исключал, что Вишняков попытается подобраться сзади.

— Медленно развернись кругом, — потребовал старший лейтенант.

Антон подчинился.

Вишняков стоял среди сосен, в нескольких шагах от бордюра.

— Два шага вперед сделай, — продолжал глумиться старший лейтенант.

Антон ушел с дороги.

— Теперь сядь, спиной ко мне.

— Сейчас, — Антон зло фыркнул.

— Выполняй, — спокойно, без надрыва и истерии проговорил Вишняков и направил ствол пистолета в ногу.

«Нет, не на «тройку» он работает, немного лучше», — подумал Антон, а вслух сказал:

— Я знаю, ты хорошо стреляешь. Это тоже сыграло определенную роль в том, что тебя решили проверить на предмет пригодности прохождения службы в нашем подразделении. Поверь, конкурс полевой выучки офицеров был лишь предлогом, чтобы посмотреть на лучших.

— Чем докажешь? — Вишняков оглянулся по сторонам.

— Отдай пистолет и пошли со мной, — предложил Антон.

Со стороны КПП послышался скрип тормозов. Почти одновременно у Вишнякова заработал вибро-звонок.

«Молодец. Еще один плюс в его пользу, — похвалил про себя Вишнякова Антон. — Отключил звук. Хотя, конечно, это мог сделать и солдат, который также не хочет, чтобы кто-то узнал о наличии у него телефона».

Продолжая держать направленным в сторону Антона ствол пистолета, старший лейтенант приложил трубку к уху.

— Да, это я звонил, — он посмотрел на Антона. — Рядом нахожусь… Постараюсь…

— Милиция приехала? — догадался Антон. — Ну, так выйди, отправь обратно, только пистолет верни.

— Ага, разбежался, — усмехнулся Вишняков. — Да это я не вам! — спохватился он. — Просто тут крендель один пытается меня убедить, будто это все подстроено. Как? Точно?

Вишняков недоверчиво посмотрел на Антона.

— Что, подтвердили тебе, что здесь не может быть никаких бандитов?

— Все равно, давай для начала за КПП выйдем, — более миролюбиво проговорил Вишняков.

Антон отметил про себя несколько упущений, которые могли в реальной обстановке стоить Вишнякову жизни. Но не стал пользоваться этим. Старший лейтенант уже показал себя, и дальнейшая проверка была бы просто куражом.

До КПП Антон шел впереди, а Вишняков — в нескольких шагах сзади. В проходе, перед турникетом, Антон тронул рукой висевший на поясном ремне дневального штык-нож и, не оборачиваясь, сказал:

— Обрати внимание, я мог им воспользоваться.

— Иди, — буркнул Вишняков.

— Ты бы пистолет спрятал, — посоветовал Антон и толкнул дверь.

На дороге стоял милицейский «УАЗ». Дежурный по КПП о чем-то говорил с сидевшим внутри милиционером.

— Это вы звонили? — спросил уже немолодой капитан.

— Нет, — Антон, не оборачиваясь, показал рукой за спину. — Учения были, вот случайно и заигрались.

— Мы так и поняли, — усмехнулся милиционер. — Только обязаны были на звонок отреагировать.

— В комендатуру сообщили? — спросил Антон.

— А зачем? — удивился милиционер. — И так знаем, что за этим забором. Просто думали, хулиганит кто-то. Мало ли что. На всякий случай приехали.

— Извините, — Антон сокрушенно вздохнул и осуждающе посмотрел на Вишнякова. — Пошли, ниндзя.

* * *

Была глубокая ночь, когда к блокпосту, находящемуся на административной границе Ингушетии, подъехали старенькие «Жигули» шестой модели, на крыше которых к багажнику были приторочены огромные баулы. Машина была залита грязью, а свет фонаря запутался в паутине трещин лобового стекла.

Из кирпичного двухэтажного строения вышли трое милиционеров в бронежилетах и касках. Поеживаясь от промозглого ветра, один из них с опаской посмотрел на номера, потом махнул рукой, чтобы пассажиры покинули машину. Двое мужчин и две женщины безропотно подчинились.

— Сержант Абдукаримов, — представился по-русски милиционер, безошибочно угадав в этих людях чеченцев. — Документы.

Водитель, среднего роста, с большими, натруженными руками, в кепке и куртке из кожзаменителя, суетливо вынул из нагрудного кармана полиэтиленовый пакет. Размотал, достал техпаспорт и водительское удостоверение.

Милиционер почувствовал себя неловко. С такой бережливостью к документам относятся в основном жители очень глухих селений. И так было видно, что эти люди не могут причинить никому зла. Но деваться некуда.

— Куда едем? — спросил сержант.

— В Урус-Мартан, — ответил за всех водитель.

— Почему так поздно? — удивился милиционер. — Опасно в такое время.

— Знаем, но ничего не поделаешь. Сломались. Долго машину делали. Из России едем.

— Там, я знаю, не любят чеченцев, — вздохнул милиционер. — Наверное, ГАИ на каждом шагу останавливало?

— У нас машина на учете в Краснодаре, — пояснил водитель. — Так что не особо они нам и докучали. Как говорится: собака лает, а караван идет. Но все равно придирались. То номера грязные, то ремнем не пристегнут.

— Теперь, считайте, дома, — изучая документы, пробормотал милиционер.

— Да, — протянул чеченец. — Ингуши нам братья. Сколько раз вы протягивали руку помощи! Моя жена была у вас в лагере беженцев всего два дня. Потом ее приютили такие же простые люди. Ни в чем нужды не знала.

— Торговлей занимаетесь? — поинтересовался блюститель порядка и показал взглядом на закрепленный на крыше тюк.

— Нет, — покачал головой чеченец. — Просто подарки родственникам везем.

— Хорошо, езжайте, — милиционер вернул документы.

— Пока пронесло, — Тархан бросил взгляд в зеркало заднего вида на удаляющиеся огни фонарей. — С этой стороны менты меньше придираются.

Амирбек ничего не ответил. Он изрядно устал за этот день. Они уже четыре часа в пути. Чтобы попасть в Ингушетию с севера, пришлось ехать из Грозного через Червленую на Моздок, а потом снова повернуть на юг. Крюк был почти двести километров. Амирбек считал, что так будет легче провезти оружие и взрывчатку, которую они загрузили в машину всего полчаса назад. Ингуши более тщательно проверяли машины со стороны Чечни. Кто, кроме моджахедов, может ехать оттуда в такой поздний час? А появление здесь из Моздока всегда можно объяснить задержкой в пути, ведь Россия большая. Недалеко от Магаса их поджидают еще четверо боевиков. Они приехали на «Ниве» и «уазике» еще вчера. У них нет никакого оружия, а перегнанный из Чечни транспорт понадобится, чтобы вернуться обратно.

Дорога была безлюдной. Через двадцать километров миновали еще один блокпост. Он располагался на перекрестке; здесь даже был БТР. Но их никто не остановил. Путь пролегал между холмами. Вскоре за железнодорожным полотном засветились редкие огни Карабулака. Небольшой участок дороги на въезде в село освещался закрепленными на столбах лампами. Справа высветился прямоугольник открывшейся двери вагончика, в котором появился силуэт человека.

— У-у, шайтан, — проворчал Тархан, глядя на спешащего к обочине милиционера. — Будем останавливаться?

Он спросил Амирбека, когда они уже прокатились мимо здоровенного амбала с жезлом в руках.

— Конечно, — встрепенулся Амирбек. — Иначе сейчас поднимет шум, и мы вернемся ни с чем.

— Что-то мне не нравится его рвение, — глядя в зеркало заднего вида, пробормотал Тархан и выбрался из машины. Амирбек последовал его примеру.

— Куда едете? — милиционер поправил ремень автомата, оглянулся на своего товарища, оставшегося рядом с будкой, и вопросительно уставился на Тархана.

Он был высокого роста и полный. Несмотря на свет фонарей, лицо сотрудника скрывала тень от козырька форменной фуражки, но, судя по голосу, он был уже немолод.

— Домой, — пожал плечами Тархан и сунул руку за отворот куртки, намереваясь достать документы.

— Не двигайся! — милиционер отскочил от него на шаг, направил в грудь ствол автомата и щелкнул предохранителем.

— Я хотел паспорт показать, — растерянно проговорил Тархан и покосился на стоящего сбоку Амирбека.

— Пока тебя об этом никто не просил, — назидательно сказал здоровяк и с облегчением перевел дыхание. — Мало ли что там у тебя. Может, пистолет или граната?

— Мы мирные люди, — покачал головой Амирбек. — Зачем нам оружие?

— Почему врешь? — нахмурился милиционер. — Разве сейчас бывают чеченцы, которые не берут с собой в дорогу хотя бы автомат?

— Какое тебе дело, что мы с собой берем? — вспылил Тархан. — Почему ты такой злой?

— Недавно на этом посту дежурил мой брат. Такие вот, как вы, поздно ехали. Он стал их останавливать. Они не подчинились и открыли на ходу огонь. Его ранили в ногу. Сейчас в больнице лежит.

— При чем тут мы? — резонно заметил Амирбек. — Люди разные бывают. Или ты тоже как русские стал думать — раз чеченец, значит, плохой? Они нас совсем за людей не считают. Неужели и ингуши стали уподобляться им?

— Что в машине? — милиционер подошел к «Жигулям» и заглянул в салон. — Это кто?

— Жена и племянница, — ответил Тархан.

— Чьи? — милиционер поднял на него изучающий взгляд. — Его или твои?

— Мои, — Тархан начал злиться. — Почему спрашиваешь?

— Твое дело отвечать, мое — задавать вопросы. Открой багажник. А твой друг пусть снимет баул с крыши и тоже приготовит его к осмотру.

С этими словами милиционер достал фонарик и осветил им номерной знак.

— Что, прямо здесь будешь смотреть? — удивился Тархан. — Давай деньги дам, отпустишь?

— Ты боишься показать, что везешь? — Милиционер оглянулся на напарника: — Аббас! Иди сюда.

Милиционер, которого назвали Аббасом, с безучастным видом направился к машине. Было заметно, что ему тоже не особо нравится рвение коллеги.

— Но мы уже проехали два поста! — попытался образумить ингуша Амирбек. — Там все смотрели понемногу.

Но милиционер даже не взглянул в его сторону. Он обошел машину и встал сзади в ожидании, когда водитель выполнит требование.

Амирбек осторожно сунул руку под куртку, нащупал рукоять пистолета и снял его с предохранителя.

Неожиданно Аббас направил на Амирбека автомат.

— Что у тебя там?!

— Ничего, — Амирбек бросил взгляд на второго милиционера.

Тот встрепенулся и отступил на пару шагов от машины.

— Вытащи руку! — между тем потребовал Аббас.

От досады Амирбек скрипнул зубами и медленно выполнил приказ. В это время из вагончика вышел еще один милиционер невысокого роста. В темноте он напоминал колобка. Амирбек понял: если сейчас срочно не принять меры, все закончится очень плохо. Но что сделаешь, когда на тебя направлены два ствола? В это время из машины выскочила Надиа, красивая молодая женщина, муж которой год назад погиб от рук кадыровцев. Она поклялась отомстить и хотела стать шахидкой. Но Амирбек не позволил ей примерить пояс смертницы. Однако женщина была настойчива, и, чтобы не докучала, он стал привлекать ее на разного рода акции. Иногда это приносило пользу. Пару раз благодаря ей им удавалось благополучно миновать блокпосты русских. Вторую женщину звали Ама. Худенькая, похожая на девочку-подростка, чеченка являлась самой настоящей смертницей. Именно сегодня она должна была исполнить свой долг, и Надиа провожала ее на этот подвиг.

— Пожалуйста, не трогайте нас! — Надиа подошла к здоровяку. — Отпустите! Ведь мы не сделали ничего плохого. Неужели нам нельзя спокойно вернуться домой? В России над нами издевались русские, в Ингушетии — ингуши. Да когда это кончится?

— Уберите женщину! — потребовал милиционер. — Почему она вмешивается в разговор мужчин?

— Здесь не мужской разговор, — Тархан насмешливо посмотрел на здоровяка. — Вы пользуетесь своей властью. Что мы, обычные чеченцы, можем вам сделать? Вот когда на вас нападают настоящие моджахеды, вы ведете себя по-другому.

— Как? Повтори, что ты сказал? — милиционер надвинулся на Тархана.

Выстрел из пистолета прозвучал так неожиданно, что все замерли, а здоровяк замолчал и остановился. Лишь по тому, как он медленно посмотрел на Надиа, потом себе на грудь и покачнулся, Амирбек сообразил, что произошло.

— В машину, живее! — крикнул он Тархану, а сам прыгнул к милиционеру, на ходу вырвав пистолет и дважды выстрелив в Аббаса. Тот рухнул в грязь и быстро пополз на четвереньках в сторону, пытаясь покинуть освещенное место. Зато одна из пуль попала в Колобка, который оказался на линии огня. Раздались вскрик и причитания. Амирбек сунул пистолет за пояс, вырвал из рук корчившегося на земле здоровяка автомат и направил ствол в сторону вагончика. Длинная очередь прозвучала одновременно со звуком заведенного двигателя. На земле лежали все милиционеры. Однако Аббас смог взять себя в руки и открыть ответный огонь. Одиночные выстрелы его автомата чуть отставали от шлепков пуль, попавших по корпусу машины. Амирбек хорошо видел мерцание на фоне огромной кочки и, уже более тщательно прицелившись, надавил на спусковой крючок. Милиционер закрутился по земле. «Попал!» — облегченно подумал Амирбек и перенес огонь на оставшегося у вагончика. Колобок быстро отползал в кустарник. Амирбек сделал вдогонку несколько коротких очередей. Милиционер вскочил на ноги, упал. Снова попытался подняться, но смог лишь встать на четвереньки, после чего завалился на бок. Все!

— Залезай! — крикнул высунувшийся из машины Тархан.

— Сейчас, — пробурчал себе под нос Амирбек, медленно поднялся и посмотрел на милиционера, который их остановил.

Лежа на боку, тот часто дышал. Он напоминал огромную кавказскую овчарку, которую вымотала жара. Амирбек направил ему в лоб ствол и выстрелил. Милиционер замер. Под головой, в грязи, стало расползаться казавшееся при свете фонаря черным пятно крови. В нос ударил запах, всегда вызывавший у Амирбека тревогу. Потом он осторожно направился к вагончику. Оба милиционера еще были живы. Аббас умирал. Он сгибал и выпрямлял правую ногу, глядя перед собой ничего не выражающим взглядом. Амирбек выстрелил в него и подошел к последнему сотруднику. Приглядевшись, Амирбек увидел, что одна из пуль попала ему в нижнюю челюсть. Некоторое время он с замиранием сердца наблюдал за тем, как умирает человек.

Неожиданно его охватил неописуемый восторг, а по телу прошла странная волна наслаждения.

«А ведь это я лишил его жизни! — мелькнула мысль. — Аллах и родители дали ему ее, а я отнял!»

Амирбека переполнило странной энергией. Он вдруг захотел прыгать и смеяться. Что это? Амирбек даже оглянулся по сторонам.

«Почему я испытываю такое странное состояние оттого, что убил? — ужаснулся он. — Я схожу с ума или, быть может, именно так становятся маньяками?»

Он много читал про людей с психическими отклонениями, которые реализовывали свои фантазии таким образом.

— Амирбек! Что с тобой? — Тархан подъехал к нему на машине задом и снова вышел наружу: — Нам пора убираться отсюда!

Амирбек молча добил Колобка и подошел к дверям вагончика. Внутри было тихо. Он потянул за ручку. В спертом воздухе витал запах чеснока и несвежего белья. Стол с установленным на нем телефоном, два стула и топчан, на котором лежали нарды. На противоположной стене — доска с образцами документов, списки машин, которые беспрепятственно пропускаются через блокпост, обязанности должностных лиц и позывные. Амирбек развернулся и направился к машине.

— Почему так долго? — спросил Тархан, включая передачу.

— Проверил, нет ли там еще кого. Обычно на ночь остаются не меньше десяти человек, — ответил Амирбек.

— Расслабились, — согласился с ним Тархан.

Амирбек посмотрел назад:

— Надиа, а ты молодец.

Кроме двух силуэтов, нельзя было что-либо разглядеть, но он знал, что женщина устроилась за его сиденьем.

— Ничего особенного, — едва слышно проговорила женщина.

— А теперь? — набирая скорость, спросил Тархан. — В Карабулаке, наверное, слышали стрельбу?

— Несколько лет назад наши братья уже проводили здесь акцию, — после небольшой паузы заговорил Амирбек. — Они уничтожили всех гаишников на постах, потом встали вместо них и начали останавливать машины, в которых ехали менты или русские. Их убивали на месте. Никто долго не приходил на помощь. Так что действуем пока, как задумали.

Они миновали погруженную в темноту улицу и выехали за село. Впереди замаячили огни Назрани. Справа и слева потянулись заросли кустов. Амирбека стала бить нервная дрожь. Пытаясь успокоиться, он закрыл глаза. «А ведь всему миру по телевизору нас показывают совсем не такими, — неожиданно мелькнула мысль. — Для всех мы сильные, злые, бесстрашные и лишенные чувств горцы».

Неожиданно Тархан резко затормозил. Амирбек полетел вперед, едва успев выставить руки.

— Что с тобой? — он посмотрел на Тархана, потом вперед и увидел две стоящие друг за другом машины.

— Наши? — спросил Тархан.

— Кажется, да, — слегка наклонившись, проговорил Амирбек.

Из стоящего перед ними «уазика» выбрался Зейтун Ганижиев. Амирбек сразу узнал невысокого боевика с искривленной переносицей.

— Точно, наши! — облегченно выдохнул Тархан.

— Почему вы нас встречаете здесь? — едва выйдя из машины, спросил Амирбек. — Я же ясно сказал: ждать у моста через Ассу.

— Амирбек, — вполголоса заговорил Зейтун, — мы так и собирались сделать, но послушай, что сейчас скажет Урусхан.

С этими словами он показал рукой на силуэт мужчины, вышедшего следом за ним. Амирбек хорошо знал Урусхана — это был руководитель местного подполья. Невысокого роста коренастый ингуш уже на протяжении пяти лет боролся против неверных в своей республике. Сегодня к людям Амирбека присоединятся трое его бойцов, одетых в форму милиционеров. По плану ингуши должны были ворваться в дом одного предпринимателя, который имел огромный авторитет среди местной оппозиции, и арестовать его вместе с сыновьями. После этого их миссия будет считаться выполненной, и они затеряются в Назрани. Амирбек со своими моджахедами вывезут пленников в лес, изувечат и убьют. Рядом с устроенным наспех захоронением найдут стреляные гильзы с номерами серии, которая распространена у силовиков Магаса. После этого диверсионная группа вернется в Чечню. Но перед тем как покинуть республику, к расположенному на административной границе посту на «Жигулях» подъедет Ама и, когда милиционеры выйдут, чтобы проверить машину, взорвет себя и их. В багажнике достаточно взрывчатки — никто не уцелеет. Амирбек рассчитывал, что первыми к месту взрыва прибудут чеченские милиционеры, которые несут службу всего в километре, но уже на своей территории. Вот тогда Амирбек со своими моджахедами двинет домой. Он был уверен: милиционеры не сразу поймут, что боевики подъехали со стороны Ингушетии. Они будут пребывать в шоке. Не составит труда расстрелять их и прорваться на свою территорию.

— Ну, здравствуй, брат, — озираясь по сторонам, Амирбек обнялся с Урусханом. — Что значит такое изменение наших с тобой планов? Я неуютно чувствую себя, когда происходят подобные неожиданности. Мы же договаривались встретиться в безлюдном месте.

— Здравствуй, Амирбек, — глухим голосом заговорил Урусхан. — Извини, что заставляю тебя волноваться, но мне кажется, кто-то слил ментам информацию о наших делах.

— Почему ты так думаешь? — оторопел Амирбек.

— Совсем недавно стало известно, что человек, которого мы должны были взять и передать тебе, поздно вечером под усиленной охраной покинул дом. С ним уехали сыновья и жена. Есть предположение, что теперь в доме засада.

— И ты поэтому решил встретить нас здесь? — еще больше удивился Амирбек.

— Другого выхода нет, — кивнул Урусхан. — Если рассказали о том, кого мы собираемся похитить, то выдали и весь план. Возле моста может быть засада.

— Ты предлагаешь не проводить акцию? — догадался Амирбек. — Я и мои люди проделали нелегкий путь, чтобы отказаться сделать задуманное. Предложи другой вариант.

— Мы слышали стрельбу, — торопливо заговорил Урусхан. — Что это было?

— Какая разница? — разозлился Амирбек.

— Сам подумай: если вас здесь ждут, то на нее обратили внимание…

Амирбек открыл было рот, чтобы ответить, однако свет мощной фары, где-то впереди, как раз у моста, и гул бронемашины заставили отвлечься.

— Это кяфиры! — прохрипел Тархан. — Что будем делать?

— Я же говорил! — Урусхан начал пятиться к машине.

— Погоди! — Амирбек схватил его за предплечье.

Голова работала как мощный компьютер. Амирбек понял, если и есть предатель, то он среди ингушей. В своих моджахедах он был уверен как в себе. Поэтому, даже если Урусхан со своими людьми сумеет сейчас уйти, его все равно вскоре арестуют. Тогда он расскажет об отряде Амирбека и его планах. В ближайшие две недели Амирбек собирался провести с ингушами еще две операции, о которых уже доложено руководству. В то же время они теперь не смогут вернуться тем путем, которым задумали. А значит, Ама не нужна, как и машина, напичканная пластитом. Не гнать же ее обратно! В свою очередь Урусхан не знал о шахидке. И тут Амирбек принял окончательное решение.

— Надо торопиться! — между тем заволновался Урусхан и с опаской посмотрел на приближающиеся огни.

— Слушай меня! — рявкнул Амирбек. — Бери своих людей и садись в «Жигули», на которых приехал я. Оружие оставите. Мы сейчас отвлечем кяфиров, а вы дождетесь, когда они проедут, и отправитесь в Назрань. Там затеряетесь. Понял?!

— Да! — кивнул Урусхан и обернулся к своим боевикам: — Слышали, что он сказал? Оставляйте оружие в «уазике» и садитесь в «Жигули»!

Амирбек бросился к машине, рванул дверцу на себя:

— Ама!

— Слушаю вас! — встрепенулась чеченка.

— Сейчас сюда сядут ингуши, — Амирбек посмотрел через лобовое стекло на Урусхана и заговорил тише: — Они ничего не знают о том, что машина заминирована. И не надо. Ты дождешься, когда рядом будет проезжать колонна русских, и исполнишь свой долг. Поняла?!

— А как быть мне? — неожиданно спросила Надиа.

— Но ведь ты мечтала об этом? — шепотом заговорил Амирбек. — Разве не так? — Он снова оглянулся на Урусхана. Тот еще стоял рядом с «уазиком». Его люди складывали на заднее сиденье оружие.

— Я никому не отомщу! — почти крикнула Надиа. — Просто взорвусь. Ты избавляешься от меня! Раз женщина, можно просто убить, и все? Давай я заменю Аму! Ведь только кто-то один из нас должен сделать это!

Амирбек так и не понял, испугалась Надиа или действительно говорит правду и готова поменяться местами с Амой.

— Женщина, ты сейчас будешь делать то, что я тебе скажу! — процедил он сквозь зубы.

Амирбек не мог пересадить Надиа в «уазик» или «Ниву» — это сразу вызовет у ингушей подозрение.

— Их четверо, как они поместятся здесь? — словно прочитав его мысли, продолжала наседать Надиа.

Амирбек скрипнул зубами. Действительно, этого он никак не мог предусмотреть. В это время ингуши вместе с Урусханом направились к «Жигулям».

— Выходи, — процедил он сквозь зубы.

Надиа выскользнула из салона.

— А почему ты забираешь ее? — как и предполагал Амирбек, с ходу спросил Урусхан.

— Она смертница, — не моргнув глазом, ответил Амирбек. — Давайте живее!

Между тем «Нива» уже развернулась и выехала на другую сторону дороги. Следом пристроился «уазик». Стало заметно светлее. БТР стремительно приближался. Амирбека охватила тревога.

— Давай в машину, — он подтолкнул чеченку в спину.

Надиа устремилась через дорогу.

— А как мне быть с женщиной? — Урусхан удивленно захлопал глазами.

— Разве ты не понял?! — Амирбек вышел из себя. — У нее доверенность на эту машину. Как ты сейчас проедешь посты без документов?

Уловка сработала, и ингуш влез в салон «Жигулей».

Спустя пару минут Амирбек уже сидел на переднем сиденье мчащейся в сторону Карабулака «Нивы».

— Сейчас едем на Ачхой-Мартан! — крикнул он водителю. Тот кивнул. Слева остался пост с расстрелянными милиционерами. Как он и предполагал, здесь еще никого не было.

— Интересно, — неожиданно заговорил на самое ухо Тархан. — Ама уже исполнила свой долг?

— Позвони ей по телефону, — спохватился Амирбек.

— Не отвечает, — спустя минуту ответил Тархан.

— Значит, она предстала перед Аллахом, — резюмировал Амирбек.

* * *

— Пистолет отдай! — поднимаясь по ступенькам учебного корпуса, потребовал Антон.

Вишняков оглянулся по сторонам и протянул Антону оружие.

— Давно бы так, — беря из рук старшего лейтенанта «ПМ», облегченно вздохнул Антон.

— Вот он! — послышалось сзади.

Антон обернулся. Из-за сосен выскочил старший лейтенант со значком помощника дежурного по части. Левый глаз его был заплывшим. Погон на правом плече держался на честном слове. Придерживая рукой фуражку, он устремился через плац. Следом бежали два солдата. Антон понял, что для поиска Вишнякова старший лейтенант привлек патрульных.

— А этому что надо? — протянул Вишняков.

— Пистолет, — Антон шагнул навстречу старшему лейтенанту.

— Ну вы даете! — начал тот возмущаться.

— Успокойся! — Антон выставил перед собой руки.

— Ничего себе успокойся! — не унимался старший лейтенант. — Ни за что ни про что по морде надавали, пистолет забрали, а мне «успокойся»! Сами теперь в наряд со своими отморозками ходи́те!

— Нам не положено, — спокойно ответил Антон. — Кстати, тебе, как ты выразился, не мой отморозок навалял.

— А это кто, по-вашему? — офицер показал пальцем на Вишнякова.

— Это кандидат в наше подразделение. Но не более того. Он и сам об этом только узнал, — пояснил Антон.

— Да ты извини, брат, — попытался попросить прощения Вишняков.

Но это еще больше вывело офицера из себя. Он побелел.

— Какой я тебе брат? — продолжал брызгать слюной помощник. — Твои братья в джунглях сахарный тростник мачете рубят!

Антон решил пока не возвращать пистолет помощнику дежурного по части.

— Я вашему командиру сколько раз говорил, что надо форму поддерживать? — с назиданием в голосе заговорил он. — У нас такая база. Спортзалы, бассейн, тир, стадион… А вы?

— Своих забот хватает, без ваших спортзалов, — огрызнулся старший лейтенант.

— Слушай, умник, представься для начала! — разозлился Антон.

— Старший лейтенант Понамарев.

— Вот что, Понамарев, иди пока к месту несения службы и остынь. Как в себя придешь, верну оружие.

— Во! Ниндзя командир без нас поймал! — воскликнул появившийся из-за угла Дрон. Следом шли офицеры-чеченцы. Антон боковым зрением заметил, как Вишняков напрягся.

— Чего раскричался? — Антон кивком показал Вишнякову на двери: — Пошли.

— Вот эти, — открыл было рот Вишняков, но Антон не дал договорить и подтолкнул офицера в спину.

В фойе они столкнулись с Родимовым.

— Разобрались? — генерал смерил старшего лейтенанта изучающим взглядом. — Как настроение, Сергей Иванович?

— Нормальное, — растерянно протянул Вишняков.

— Это генерал-майор Родимов Федор Павлович, — представил Антон. — Старший направления.

Вишняков наверняка не понял, что это за должность, но на всякий случай принял строевую стойку.

— После меня это главный человек, — пояснил Антон. — Что-то вроде командира батальона.

— Значит, после тебя? — Родимов насмешливо посмотрел на Антона.

— Виноват, не так выразился, — смутился Антон.

В это время двери открылись, и в здание вошел Дрон.

— Передай этому клоуну, — генерал взглядом показал на Василия, который при виде беседующих начальников остановился у окошка дежурного по учебному корпусу, — пусть введет вновь прибывшего офицера в курс дела, разместит в общежитии и представит для прохождения медицинской комиссии.

— Вишняков еще не дал согласия, — напомнил Антон.

— Пусть этим займется Дрон, — уже с металлическими нотками в голосе заговорил Родимов. — Ты сейчас идешь со мной на ГБУ.

Антон обернулся и подозвал пальцем Дрона.

— Все слышал? — когда подошел Василий, спросил Антон.

— Угу, — кивнул Дрон.

— Только без своих фокусов, — предостерег Антон и направился догонять Родимова.

Дорофеев должен был сейчас заручиться письменным согласием офицера на прохождение дальнейшей службы в качестве разведчика-диверсанта. Но не факт, что после этого Вишняков будет зачислен в состав группы. С ним еще станут заниматься узкие специалисты. Кроме этого, старшего лейтенанта ожидают проверка на специальной полосе препятствий и еще один, более тщательный, чем прежде, медицинский осмотр, а в конце — беседа с Родимовым.

Антон направился вслед за генералом. Они обогнули учебный корпус и по неширокой дорожке прошли к небольшому приземистому зданию, обнесенному вокруг двумя рядами проволочного заграждения. С высоты птичьего полета это сооружение могло напоминать небольшой склад или даже трансформаторную будку. На самом деле здесь располагалось помещение дежурного по учебному центру и спуск в так называемый «заглубленный командный пункт». На момент выполнения боевых задач каким-либо подразделением отряда в подземном бункере размещалась группа боевого управления из нескольких офицеров и узких специалистов, чья консультация могла понадобиться спецназовцам, готовым работать в любой точке земного шара. Как правило, кроме офицеров отряда, здесь находился переводчик. В бункере также размещались кабинет Родимова (на особый период), несколько комнат отдыха, узел связи и помещение для совещаний.

Едва они вошли внутрь, как навстречу выскочил уже знакомый майор, намереваясь представиться. Родимов отстранил его рукой:

— Уже все знаю.

— Товарищ генерал, — засеменил следом дежурный. — А как насчет помощника?

— Что? — не понял Родимов и остановился.

— Ну, в общем… — майор замялся.

Было заметно — он уже пожалел, что начал этот разговор.

— Не мямли, у меня каждая минута на вес золота, — Родимов дал понять, что уходит, и сделал шаг в сторону пластиковых дверей, в которые упирался коридор.

— Рукоприкладство ведь, — наконец выдавил из себя майор.

— Знаешь что, товарищ дежурный, — Родимов круто развернулся, — я бы этому лейтенанту еще добавил. Не офицеры пошли, а размазни! Надо же, у помощника дежурного по части пистолет умудряются отобрать!

— А как ему нужно было действовать? — развел руками майор. — Что, в своего стрелять?

— Конечно, — на полном серьезе ответил генерал и направился дальше.

Они спустились на несколько пролетов под землю и оказались в небольшом тамбуре. Здесь, перед массивными железными дверями, за столом сидел молодой сержант. При появлении Родимова он встал.

— Нарочный прибыл? — спросил его Родимов.

— Так точно, пару минут назад, — сержант заглянул в лежащий перед ним журнал: — Майор Федоров.

— Открой, — приказал Родимов.

Сержант вышел из-за стола, несколько раз крутанул металлическое колесо и потянул на себя. Двери плавно открылись.

В комнате для совещаний с краю длинного стола сидел невысокий майор. В руках у него был небольшой «дипломат». При появлении Родимова он встал.

— Чем обрадуете? — Родимов протянул для рукопожатия руку.

— Вот, задачку привез, — майор показал Родимову, потом вскрыл сургучную печать, открыл чемоданчик и вынул оттуда журнал:

— Распишитесь.

Генерал поставил свою подпись и отдал майору авторучку. Тот вручил ему сделанный из плотной серой бумаги пакет и пластиковый контейнер с лазерным диском.

— На словах ничего не скажешь? — осматривая упаковку, спросил Родимов.

— Все, что здесь, не больше, — майор закрыл «дипломат». — Вчера ночью в Ингушетии совершено нападение на пост ГАИ. Выдвинувшаяся в район инцидента бронегруппа федеральных сил и МВД встретилась с автомобилем «ВАЗ-2106», до отказа забитым пластитом. Как оказалось, в нем ехали четверо представителей ингушской экстремистской группы и женщина-смертница, которая по случайности не привела, как ей было приказано в момент остановки, взрывное устройство в действие. В ходе разбирательства было установлено, что данные экстремисты должны участвовать в акции в населенном пункте Назрань во взаимодействии с боевиками чеченского полевого командира Амирбека по кличке Герат. Но плану помешали сотрудники ГАИ, которые попытались досмотреть машину на въезде в Карабулак.

— Все? — генерал испытующе посмотрел на майора.

— Ну, еще могу сказать, что о планируемом теракте боевиков было известно заранее. В группу экстремистов был внедрен агент ФСБ, который заблаговременно проинформировал соответствующие структуры.

— Как же в таком случае допустили убийство милиционеров? — удивился Антон.

— Очень просто, — майор взял чемоданчик и развернулся к выходу. — Боевики надеялись без шума проехать в Назрань, после чего там захватить в заложники семью одного из предпринимателей. Уже по пути в Чечню собирались совершить диверсию в отношении блокпоста на административной границе. Но милиционеры спутали все карты и нашим, и боевикам. Масла в огонь добавил встретивший Амирбека руководитель подполья в Ингушетии, который заподозрил неладное. Амирбек пришел к выводу, что предатель не у него, а среди ингушей, и решил от них разом избавиться.

— Нам-то что? — Родимов повертел пакет в руках.

— Установлено, что Амирбек находится сейчас в районе Верхнего Алкуна. Вам я привез предварительное боевое распоряжение и данные по банде. Кстати, там совсем мало информации по Герату, — он передернул плечами, словно за шиворот попала льдинка: — Возможно, в ближайшее время полетите.

— Ясно, — генерал отправился в кабинет. Антон прошел следом. Родимов сел за стол, вынул из подставки ножницы, вскрыл пакет и углубился в изучение его содержимого. Антон с безучастным видом ждал. Наконец Родимов поднял на него взгляд:

— Я думаю, что у тебя еще есть пара дней.

— Вы это к чему? — насторожился Антон.

— Занятия, которые на завтра планировали, отменяем. Начинаешь готовиться к выезду. Что у тебя по второму новичку?

— Лейтенанта Гущина ждем к завтрашнему утру.

— Если и он пройдет, обоих заберешь с собой, — ошарашил Родимов.

— Как? — Антон растерялся. — Они же абсолютно ничего не умеют!

— Будешь учить, — спокойно ответил генерал. — Людей из других групп я тебе дать не могу.

— Но ведь не на прогулку собираемся! — попытался отстоять свою точку зрения Антон.

— Оба офицера имеют опыт боевых действий, — вставляя привезенный диск в приемник системного блока, напомнил генерал. — Так что ничего страшного в том, что они начнут свою службу в ГРУ сразу с выезда, я не вижу.

Антон вышел наверх в растерянности. Еще не было такого, чтобы офицера без подготовки отправляли в командировку. Конечно, это не солдат, и определенные навыки имеет, но для действий в составе группы спецназа ГРУ пока не готов. Антон направился к себе в кабинет, на ходу прикидывая, как за короткие сроки отработать необходимый минимум. Нужно хотя бы научить передвигаться, действовать по сигналам, обращаться со специальным оружием.

Когда Антон вошел в класс тактической подготовки, здесь уже собралась вся группа.

— Товарищи офицеры! — скомандовал Туман.

— Товарищи офицеры, — эхом ответил Антон, прошел и сел за стол. Обвел всех взглядом, задержав его на Дроне: — Где Вишняков?

— Уехал, — пожал плечами Дрон.

— Куда? — не понял Антон.

— Домой, — Дрон захлопал глазами. — Не понравилось ему у нас.

— Правда? — нахмурился Антон.

— Никак нет, — Дрон расплылся в улыбке. — Доктора с ним занимаются.

— Ты дошутишься, — вздохнул Антон, ловя себя на мысли, что ему было бы легче, если бы Вишняков действительно отказался от службы в отряде. — Намечается выезд в Чеченскую Республику. — Антон заметил, как напряглись офицеры-чеченцы, и усмехнулся: — По предварительным данным, запад республики. По еще неподтвержденной информации, в районе реки Асса находится отряд полевого командира Амирбека по кличке Герат. Предполагаю, что задачей группы будет установление точного местоположения бандформирования. С сегодняшнего дня приступаем к подготовке. Принято решение привлечь к выполнению задачи вновь прибывших офицеров.

— Ничего себе, — хмыкнул Банкет.

— Поэтому необходимо в сжатые сроки научить работать в паре или тройкой, действовать по сигналам, обращаться с оружием, находящимся на вооружении группы. Необходимо проиграть несколько вариантов боестолкновений, отход, отражение внезапного нападения при совершении марша. Вопросы?

— С Вишняковым все ясно, — заговорил, не вставая, Туман, — парень с головой. А вот Гущина мы даже не видели.

— Человек, который его инструктировал, сообщил, что офицер выедет из Москвы до девяти утра, — Антон посмотрел на Дрона. — Завтра встретите здесь и устроите ему проверку по типу той, что сегодня была у Вишнякова. Только не надо держать долго в мастерских. Достаточно накостылять и посмотреть, как будет держаться.

— Значит, сегодня мы остаемся здесь, — констатировал Дрон.

— Я никого не держу, — удивился Антон. — Если тебя устроит, и ты уверен, что к утру успеете все приготовить к встрече, валяй домой.