Жена по наследству

Аля Кьют, 2023

– У нас есть один очевидный выход из этого дерьма, Мили. Мы поженимся.– Адвокат сказал, что любые махинации. ..– Никаких махинаций. Ты станешь моей женой во всех смыслах.– Я не хочу спать с тобой, Казаев.– Разок потерпишь.Вот уж точно одним разом этот извращенец не обойдётся.Мне придется выбрать: стать женой Руслана или отказаться от наследства.Знать бы ещё, за что "жених" внезапно меня возненавидел.

Глава 7. Соглашение

Милана

Разумеется, я увлеклась. Не заметила, как легкая растяжка перетекла в отработку классических движений, а потом заиграла моя любимая песня. Потом еще одна хорошая и следующая просто потрясающая. Казалось, я собой не владею. Тело само двигалось в такт. Сил не было запретить себе это удовольствие. Я очнулась от острой боли в ноге и теплых сильных рук, что обняли меня за плечи, отрывая от пола.

Я перепугалась и распахнула глаза.

Музыка все еще играла в ушах. Я видела, как шевелятся губы Руслана, но не разбирала слов. Они и не были важны сейчас. Его глаза сейчас говорили намного красноречивее.

Я вынула наушники, вспоминая, что он грубиян и гад.

Но глаза цвета виски заставили проглотить все колкости. Боже мой, это законно вообще? Смотреть с такой нежностью, заботой и тревогой. Точно этот человек метал в меня молнии этими же глазами?

Но даже нежность не исцелила меня. Нога пульсировала болью. Я поморщилась, отвернулась и спросила:

— Откуда ты здесь?

— Пришел подсматривать, как ты танцуешь, конечно, — беспечно и весело проговорил Руслан.

Я тут же вспомнила, каким он был на адреналине после ранения и под кайфом после операции. Именно этот веселый, добрый и местами даже нелепый Руслан сейчас держал меня за плечи. Его руки не были мне неприятны. И губы, что приближались к моим, обещали желанное повторение слишком короткого поцелуя в больнице.

Он не разочаровал. Губы Руслана были требовательными и неистовыми. Никакой нежности, только голод зверя, который наконец нагнал добычу. Я не могла бежать и не хотела. Мне нравилось, как он посасывал мою нижнюю губу и прикусывал до легкой боли, заставляя меня стонать. Мне снова нравилось, как он потягивал мои волосы на затылке и ругался, отрываясь на секунду.

— Какого хрена происходит, Мили?

— Понятия не имею, — ответила я и сама продолжила поцелуй.

Теперь пришла очередь Руслана стонать. Он провел языком между моих губ, и я раскрыла их, впуская его. Глубокий поцелуй окончательно повредил мой разум. Я выгнулась и прижалась к Руслану. Он накрыл ладонью мою маленькую грудь.

Я отшатнулась. Ему не понравится моя плоская грудь. Такие мужчины любят большие сиськи. Господи, да какая разница?

Я наконец слегка пришла в себя. Расстояние между нами, даже небольшое, придало сил, вернуло способность мыслить. Я попыталась встать, но снова подвела нога. Слезы брызнули из глаз.

— Мили, — снова попытался заключить меня в объятия Казаев.

Но я отползла и попросила:

— Уйди, пожалуйста. Что тебе еще от меня нужно?

Голос звучал так жалко. Еще более жалко, чем я себя чувствовала. Руслан больше не пытался меня коснуться.

— Нам нужно поговорить, — заявил он спокойно, но твердо.

Черт знает что, но и жестким он мне ужасно нравился. Этот стальной тон заставил меня вибрировать и немного притупил ощущение собственной никчемности.

— Не хочу с тобой разговаривать, — заявила я почти достойно.

Вот если бы получилось встать, было бы совсем хорошо. Но я пока больше не предпринимала попыток подняться, чтобы не падать к ногам Казаева в очередной раз.

Руслан вздохнул и встал с колен.

— Ладно, вижу, спорить с тобой бесполезно, — проговорил он и как будто собирался уходить.

Мне сразу стало грустно. Я совсем не хотела оставаться одна в пустом зале с пульсирующей от боли ногой. Конечно, скоро пройдет, и я доковыляю до номера кое-как, но остаться там одной…

Странно, эта перспектива показалась мне еще хуже, чем боль в ноге. Хотя я никогда не нуждалась в компании. Мне было хорошо одной всегда. Но не сегодня.

Конечно, это странное ощущение не заставило меня поменять мнение. Я смиренно ждала, когда Руслан уйдет. Но он улыбнулся и заявил.

— Раз ты упёртая до безобразия, придется воспользоваться твоей беспомощностью, тонконожка.

Сказав это, он сгреб меня в охапку и закинул на плечо. Я сразу вспомнила, что не одна тут раненая.

–Слушай, тебе же нельзя. Рука…

— Ага, спасибо за заботу, — хохотнул Казаев. — Вот и не дергайся. Береги мою травму, раз на свою наплевала.

— Откуда ты… — начала я.

— Я все знаю, Милана.

— Отпусти меня!

— Чтобы ты опять свалилась? Нет уж.

— Тебя нравится унижать? Доминировать? Чувствуешь себя мужиком? — завелась я.

— Для разнообразия можно и мужиком. А то я рядом с тобой все чаще чувствую себя ущербом каким-то, — ворчал Руслан, шествуя через пустой зал, занося меня в лифт. — К слову, ничего не имею против доминирования при обоюдном согласии.

— Я не согласна.

— А я тебя не спрашивал.

— Вот и не доминируй.

— Я должен чувствовать себя мужиком. Терпи.

Только на этаже я поняла, что Руслан не просто ворвался на закрытую территорию отеля, но и без проблем прошел к номерам на моем этаже. Общую дверь он открыл сам, остановился у моего номера и ловко вынул из кармашка на моих лосинах карту, открыл дверь.

Мне стало жутко.

Казаев бросил меня на кровать и сам упал в кресло, схватившись за руку.

— Проклятье. Как больно быть гребаным рыцарем.

— Это насилие, а не рыцарство, Руслан, — зарычала я. — В твоем случае и над собой тоже.

— Да-да, и тебе спасибо за заботу, малышка.

— Ты такой кретин! Откуда ты знаешь, где я живу?

— Я же сказал, что все знаю, тонконожка.

— Это же незаконно. Ты проник на частную территорию…

Руслан закатил глаза.

— Оставим в покое мою темную сущность. Можешь написать заявление в полицию. Попозже. Я пришел поговорить, Милана.

— Не хочу я с тобой разговаривать. И не буду.

Я села на кровати и скрестила руки на гуди. Руслан запрокинул голову назад и раздраженно выдохнул.

— Ты все мне скажешь, девочка. Я имею полное право знать, какие отношения у тебя были с Алексеем Агеевым.

— Отношения? — повторила я. — Никаких.

— Да? Именно поэтому он оставил тебе половину компании. Так ведь все делают. Пишут завещание на «никого». Не пудри мне мозги, Мили. Ты спала с ним?

— Ты рехнулся?

— Я-то? Возможно. Но ты ответь на вопрос.

— Я видела Алексея несколько раз. Во всяком случае, помню мало. Он приходил к маме, подарил мне куклу, был добрым.

— Милота какая, — Казаев всхлипнул, кривясь, но тут же сменил тон на серьезный, продолжая допрос: — Сколько тебе было лет?

— Семь. Или шесть. Не помню.

— А потом?

— Потом что?

— Потом спала с ним? В сознательном возрасте.

— Я даже отвечать не буду. Руслан, ты в своем уме? Как бы я с ним спала? Он в тюрьме сидел. Ты же знал это.

— Знал, но для преступников уровня Агеева даже на зоне есть привилегии. Знаю много историй…

— Не желаю слышать ни одну. Выметайся из моего номера.

— Я не могу уйти и оставить тебя в покое, Милана. Наше знакомство выглядит как постановочное в свете последних событий. Скажи спасибо, что с тобой сейчас разговариваю я, а не мой брат и его отмороженные товарищи.

— Как ты смеешь мне угрожать?

— Я не угрожаю. Пока.

— Роман Андреевич знает…

— И ничего не сделал, чтобы остановить меня. Очнись, Мили. Меня ранили накануне оглашения. Исаев говорил об утечке. Не думала, что ты можешь быть следующей?

— Нет, — соврала я, чувствуя, как злость сменяется страхом.

— Не думала, что вместо меня в твоей тренажёрке мог оказаться кто-то… ммм… менее симпатичный и добрый.

— Нет, — повторила я упрямо.

Такие мысли действительно приходили мне в голову.

— Мой отец провел в тюрьме более десяти лет. Ты никогда не интересовалась, почему? За что?

— Да в нашей стране в тюрьме сидят просто так.

— Уже нет, Мили. Громов хорошенько перекроил наше прекрасное государство.

— Мне все равно, Руслан. Я аполитична…

— Прекрати! — рявкнул он, и я вздрогнула. — Тебе не может быть настолько всё равно. Это касается твоей жизни, девочка. Мой биологический отец наделал кучу дерьма и заработал кучу грязных денег. По наследству ты получишь ещё и тонну проблем.

— Мне не нужна твоя компания, Руслан. Раз уж ты пришел сюда и качаешь права, давай договоримся. Я заберу квартиру, тебе останется компания.

— А ты разве замужем? — ядовито поинтересовался Руслан.

— Нет, но…

Руслан приподнял бровь. Под его взглядом любая ложь казалась абсурдной. Пришлось сказать правду:

— Нет.

— Какое совпадение. Я тоже.

— Не замужем? — не сдержалась я. — А хотел бы?

Руслан снова сузил глаза. Я заерзала от его сурового взгляда.

— Я не женат, Мили, — проговорил он, игнорируя мои намеки на гея. — Так уж вышло. Очень удачно для нас, не находишь?

Я пожала плечами, не понимая, к чему он клонит. Руслан выдержал паузу, встал, подошел к окну, посмотрел на ночную Москву, обернулся ко мне и выдал:

— У нас есть один очевидный выход из этого дерьма, Мили. Мы поженимся.

Мои глаза полезли на лоб. Нет, для меня этот выход было совсем неочевидным. Я схватилась за первую же причину для отказа:

— Адвокат сказал, что любые махинации…

— Никаких махинаций. — Руслан подошел к кровати, на которой я сидела, и склонился, выдыхая мне в лицо: — Ты станешь моей женой во всех смыслах.

Он подвигал бровями, бессовестно улыбнулся и лизнул меня в уголок губ.

Я отползла дальше по кровати к подушкам и жалко пропищала откровенную ложь:

— Я не хочу спать с тобой, Казаев.

— Придется, милая. Разок потерпишь.

Вот уж сомневаюсь, что этот озабоченный ограничится одним разом. Руслан дернул меня за ногу (не за больную, спасибо) и потянул обратно к себе.

Он навис надо мной, прижимая своим телом к матрасу. Я хватала ртом воздух, дрожа от страха и предвкушая одновременно. Уперевшись ладонями Руслану в грудь, я даже не давила особенно, зная, что не смогу оттолкнуть. Он намного сильнее меня. С таким же успехом можно сдвинуть шкаф, набитый книгами или камнями. Под ним можно только смиренно умереть.

Именно этим я и собиралась заняться. Но шкаф оказался теплым и не так уж сильно давил, хотя мое дыхание все равно оставалось рваным и поверхностным. Руслан не спешил расправиться со мной и воспользоваться всеми своими преимуществами. Упираясь в кровать одной рукой, он провел губам по моей шее, и я невольно запрокинула голову, чтобы ему было удобнее.

— Мили, как ты пахнешь… — прошептал он.

Я не оценила его восхищения. Чем я могла пахнуть после танцев? Вся потная. Но Руслан как будто с другой планеты. Он нюхал меня, водил носом по чувствительным местам на шее, за ухом, спустился к ключице. Я убрала руки с его груди и схватила покрывало, комкая в кулаках.

— Руслан, пожалуйста… — попросила я, сама не зная что.

— Нам будет очень весело, маленькая. Я бы столько всего хотел с тобой попробовать. Ты такая отзывчивая. Сразу плавишься и течешь…

— Нет, — выкрикнула я, чувствуя, как его рука скользит у меня между ног.

Дернувшись, я задела его руку, и Руслан глухо охнул.

— Бля, прямо в цель, малыш, — выругался Казаев, падая на кровать рядом со мной.

Я скорее отползла в сторону, стекла с кровати и, чуть прихрамывая, чтобы поберечь ногу, отступила к дивану в другой стороне комнаты.

— Да, пожалуй, это правильно, — продолжал болтать Руслан. — Паршивая идея, трахаться во время реабилитации. Ты без ноги. Я без руки. Дерьмовый секс будет. Сделаем всё как нормальные, да? В брачную ночь.

От этого потока сознания у меня произошло короткое замыкание в голове.

— Что ты несёшь, Руслан? — прохрипела я. — Ты все еще на обезболивающем, что ли? Обещал, что шутки кончатся сразу после наркоза.

— Это не шутки, Мили. Это теперь наша ржачная жизнь, — печально проговорил Руслан. — Не скажу, что мысль сделать тебя своей женой мне отвратительна, но хотелось бы от невесты чуть больше энтузиазма.

— Прекрати. Нас никто не поженит. Нам никто не поверит.

Я, конечно, запомнила, что Роман Андреевич предлагал помочь с браком. Но ведь мне, а не Руслану. Или все эти богатенькие «буратины» имеют свой личный вход к сотрудникам ЗАГСа?

— Нам поверят, — зловеще пообещал Руслан. — Если ты начнешь выходить из роли, я тебя туда верну с удовольствием.

— Ну а свадьба?

— Устрою.

— Как?

— Не знаю, если честно.

Казаев поднял глаза к потолку, как будто придумывал за эти секунды способ нарушить закон и правила.

— Как думаешь, президент сможет нам помочь?

— Если президент — это сыр, то вряд ли.

Руслан засмеялся.

— Радует, что у тебя тоже все в порядке с чувством юмора в жопяных ситуациях. Мы будем классной семейкой. Звоним Громову!

Теперь настала моя очередь смотреть на потолок, чтобы не видеть этого шута горохового. Он думает, я поведусь на этот бред.

Руслан достал телефон и стал листать контакты.

— Ищи на «К», — не сдержалась я.

— Почему?

— Ну как же — Кремль.

Руслан покачал головой, нажал кнопку вызова и поднес телефон к уху.