Сбежавшая жена демона

Алёна Медведева (2024)

Что значит: хорошо отпраздновать Новый год? Юля в полной мере прочувствовала это на себе, проснувшись первого января и обнаружив, что теперь она замужем!

— К-кто в-вы?

Уставившись на незнакомца, сонно жмурившегося в ответ на соседней подушке, я старательно пыталась собрать мысли в кучу. Или хотя бы кучку… Даже горстка сгодилась бы, помоги она пролить свет на происходящее.

— Муж. — Задумчиво прищурился… ээ… парень? Мужчина?

Сложно разобрать из положения, когда лицо приплюснуто к подушке. Впрочем, какая подушка!

— Кто?!

Рука сама взметнулась к лицу, и я узрела на том самом пальце тот самый предмет. Кольцо.

— Ты всегда по утрам такая шумная? — Он лениво зевнул, продемонстрировав на зависть крепкие зубы.

Очевидно, от шока подмечала такие странные детали.

— Кто вы? И почему мне тыкаете? — Но внезапная мысль заставила резко сесть. — Стоп! Это почка, да? — Охнув, забыла о типе рядом и дернула простынку вниз, в ужасе ожидая узреть пластырь на месте разреза. Не зря тело словно онемело — я едва ли чувствовала хоть что-то сейчас.

И тот факт, что одежда отсутствовала, а резкие маневры оголили грудь по самую талию — не беспокоил. Следствие шока!

— Правда, верь мне, — чуть замедленно и явно увещевательно прокомментировал сосед по кровати все эти дерганья, — твоя почка на прежнем месте. И пока…

— Пока! — Завопила я, перебивая, и из всего расслышав лишь это зловещее слово. Мозг лихорадочно искал выход, пока тело бесновалось: спасаясь, словно от смерти, девушка сорвалась с кровати. — Я буду кричать!!!

Вопила от души. Безостановочно. Пока, подскакивала с кровати, дернув с собой и простынь, пока, не глядя, скорее по инерции, подцепила с тумбочки на пути сумку и пальто. Свои — каким-то краешком сознания опознанные в лихорадочной гонке.

Матовая дверь, длинный коридор с пушистым ковром, по которому совсем не стучали босые пятки. Такие в отелях бывают? Стойка лифта мелькнула впереди, заставив нырнуть в распахнутое чрево кабинки. Судорожные хлопки, призванные отгородиться от мира стеной и покинуть место жуткого пробуждения, наконец, оторопелый взгляд юноши на ресепшен и запоздалый рывок в попытке натянуть нечаянно прихваченное пальто.

В остальном же — считанные секунды прошли как я оказалась босиком на морозе в криво натянутом пальто, из-под которого волочился край все еще чудом болтающейся на мне простынки. Даже в кино так эффектно не сбегают с места… ээ… чего?

— Такси! — Вскрик вырвался прежде чем мозг завершил осознание данности: синхронно с моим появлением напротив с визгом притормозила машина с характерной окраской.

Пятки горели, едва ли различая сухую крупу снега под собой. В два прыжка я подскочила к машине. Сейчас и врагу бы не пожелала встать на моем пути. Плюхнувшись на заднее сидение, захлопнула дверцу, еще и вцепилась в нее обеими руками.

— Едем! Умоляю!!!

Водитель попался понимающий: машина тут же сорвалась с места.

— Куда едем?

Вопрос прорвался в мои мысли сквозь оглушающий шум крови в ушах. Все словно тонуло в этом вязком гуле. Тонуло и замедлялось, а я все силилась продраться сквозь него… Вопрошающий таксист словно отдалялся, а мир вокруг в буквальном смысле поплыл словно марево тумана за окном.

Глубокий хрип и… я проснулась. Резко сев, с судорожным вдохом уставилась на такой до боли знакомый шкаф. Ремонт в своей квартире я последний раз делала при вселении, это лет семь назад. Вот с той поры первое с чего начинается мой день — с вида на шкаф-купе. Такое себе, конечно, зрелище, не Эйфелева башня на закате и совсем не Центральный парк, манящий прохладой в жаркий день, но… именно сегодня этот знакомый до мельчайшей щербинки вид рольставня с зеркальной вставкой оказал спасительно-успокаивающее зрелище. Моргнув и, наконец-то, уверившись, что я дома, с облегчением рухнула назад на подушку.

Приснится же такой кошмар… Надо завязывать с просмотром мелодрам на ночь…

* * *

Юлия Геннадиевна? — Интерн, которого я уже год как курировала, старательно топтался у входа в ординаторскую. — Не посмотрите? У меня тут случай непонятный. Уже и анализы все есть и обследовали, а с назначением никак не определюсь…

— Давайте, — протянув руку, ожидала увидеть привычные выписки результатов обследования, каких за годы работы в хирургическом отделении больницы навидалась в избытке, когда… — Что это?

В недоумении уставилась на конверт в красочных сердечках! Мне?! И от кого? Паренька лет на десять моложе, еще и нещадно гоняемого мною последние месяцы. Бред же какой-то.

— Поздравляем!!!

Вместо ответа в дверь ввалились коллеги, скандируя хором и сопровождая все аплодисментами.

— Да что с вами?

Сердце дрогнуло: может меня с кем-то спутали? Невозможно, конечно, но будет неловко…

— Юлия Геннадиевна, вы тихушница у нас оказывается! Как можно, о таком важном событии и коллектив не уведомить? — Из-под очков поглядывая на меня словно дезинфектор на таракана, вопросила заведующая хирургическим отделением.

— О чем речь? — Сглотнула в предчувствии неминуемых проблем.

С таким апломбом и размахом меня даже с повышением не поздравляли. Взгляд вновь скользнул к конверту, что я неосознанно мяла в руках. Сердечки… такие ярко-алые и нарочитые. Такие же были на юбке девушки, что я повстречала в кондитерской неделю назад. Не знаю почему из извечной толпы обитателей многомиллионного города я запомнила именно ее, но кокетливая и вызывающая на грани провокации короткая белая юбка в алых сердечках и забавное украшение на голове на манер рожек дьяволицы той роковой красотки вновь вспомнились именно сейчас.

* * *

Снег в тот день валил с самого утра. Дорожные службы привычно не справлялись, пробки росли, а я спешила на работу. Выглянув в окно в еще темное небо, сразу решила, что отправлюсь сегодня на метро. Семь плановых операций — не шутка, опоздать нельзя.

В итоге так спешила, что добралась до больницы с небольшой форой по времени и решила заскочить в кондитерскую за углом — прихватить с собой кофе и что-нибудь сладкое. Кофе из автомата в отделении уж слишком отвратный, а трудный день требует позитивного начала, пусть даже и сладкого пончика?..

— Ты не трусишка, — эту парочку я заметила сразу. Высоченный парень с длинными светлыми волосами серебристого оттенка и небрежно накинутой не по погоде легкой куртке, а рядом с требовательно направленным на его грудь пальчиком миниатюрная загорелая брюнетка со жгучим взглядом и в экстравагантном наряде. Все в ней словно кричало об исключительности — от высоких сексуальных сапог и короткой юбки в сердечках до торчащих из уложенных в кроткой стрижке блестящих волос с пробивающимися сквозь них рожками. Конечно, это были заколочки, призванные обратить внимание на незнакомку, что сейчас добивалась ответа на вопрос от своего не менее впечатляющего спутника. — Ждать у дверей Ада? Я думала это твой предел… Но пойти дальше? Ты уверен? Готов подписаться на эту миссию со мной?

Она капризно надула губки, не скрывая хитрющего взгляда, а я неосознанно замедлила шаг, так и не примкнув к очереди страждущих утреннего кофе. Замерла где-то между входной дверью и столиками у стеклянной стены, выходящей на улицу. Парочка, одетая совсем не по погоде, расположилась ровнехонько напротив — возле крайнего столика у стены в глубине заведения.

— Я справлюсь, Огонек, — он ответил коротко, но при этом заботливо смахнул с ее плеча невидимую пылинку, одновременно чуть притягивая девушку к себе.

Не знаю, чем именно они привлекли мое внимание из многих и многих влюбленных, которых можно во множестве наблюдать на улицах нашего города в любое время года, но… мой взгляд словно приклеился к ним. Не то, чтобы за мной водилось глазеть на других, да и время до работы истекало, но я застыла истуканом, с какой-то необъяснимой жадностью вглядываясь в каждое их движение. Словно искала что-то в отражении их теней.

Игра света и тут сыграла со мной скверную шутку, наградив незнакомца крыльями, а его явно задумавшую какую-то хитрость спутницу хвостом.

— Такие жертвы? Для Древнего? Войдешь в мой дом? Уверен? Знаешь последствия?..

Она продолжала хихикать, игриво скользя пальчиками по рельефной, очерченной тканью обтягивающей футболки, груди парня. Но за этой внешней беззаботностью я чувствовала какую-то скрытую напряженность.

— Ты тревожишься, моя Злодейка? — Он выглядел абсолютно спокойным. Как врач я привыкла распознавать затаенные страхи и отчаянно скрываемое волнение, но в нем — я чувствовала это — не было ни того, ни другого. — Обо мне? Такое возможно?

— Вот еще, — брюнетка фыркнула, чуть пристукнув носком сапожка. И встряхнула волосами, застав их шелковистой волной опасть немного иначе, но от того не менее мило. Казалось, ее какую-то невероятную красоту не способен испортить никакой беспорядок на голове. Даже эти маскарадные рожки! — С чего бы мне тревожиться? Наоборот, случись что с тобой — это будет жирный куш в моем послужном списке, сам же знаешь?

Конец ознакомительного фрагмента.