Поклонники

Алёна Моденская (2024)

Занесённый метелями провинциальный Добромыслов. Ползущие по городу слухи о появившейся в окрестностях города секте и мутантах, выбравшихся из отравленной промзоны. И две девушки, погибшие день-в-день с разницей ровно в один год. Примечания автора: * Книги серии «Черноречье» можно читать в произвольном порядке. * При оформлении обложки произведения использовано изображение, сгенерированное нейросетью Kandinsky.

Глава 2. Дежавю

Вислогузов, хозяин знаменитого мусорного полигона и ещё пары химпроизводств, был человеком лет сорока пяти. Ещё совсем не старый, но уже лысеющий, он слыл в городе ярым борцом за экологию. И разумеется, был хорошо знаком со всей городской верхушкой. Менялись мэры, замы, разномастные начальники, но уже много лет Вислогузов был постоянным гостем на всех днях рождения, банкетах, рыбалках-охотах. Новиков видел его пару раз на мероприятиях и помнил как невзрачного щуплого человека среднего роста в дорогущем костюме. Собственно, это всё, что приходило на ум при мысли о Вислогузове. Даже его лицо припомнить толком не получалось. На людей подобного типа — «самых обычных» — обычно крайне трудно составлять ориентировки.

Новиков вошёл в комнату и не сразу заметил Вислогузова. В углу дивана будто мятая тень сгустилась. Но оказалось, там просто сидел некто скрюченный. Практически завязавшись в узел, наваливался на подлокотник, закрыв глаза ладонью.

— Анатолий Венедиктович? — деликатно произнёс Новиков.

— А вы кто? — хрипло спросил Вислогузов, подняв голову.

— Майор Новиков. Следователь.

— Очень приятно, — очевидно, на автомате, сказал Вислогузов и указал на кресло рядом с диваном. — Присаживайтесь.

В это момент откуда-то выскочило маленькое брехливое существо. В первый миг подумав, что это огромная крыса, Новиков инстинктивно отскочил. Но это оказалась собачонка, и теперь она носилась по полу, оглушительно лая.

— Кто-нибудь уберёт это чучело?! — по-командирски рявкнул Вислогузов.

Когда никто не отозвался, Вислогузов сгрёб собаку за шкирку и с размаха отправил в полёт на лоджию, после чего захлопнул дверь с такой силой, что стекло гулко звякнуло, едва не треснув.

— Вонючая тварь, — процедил Вислогузов, возвращаясь на диван. Потом будто вспомнил о Новикове. — Да вы садитесь.

— Спасибо. — Новиков, слегка опешив, устроился в жутко неудобном, но очень модном кресле. — Я бы хотел задать вам несколько вопросов.

— Сколько угодно, — настораживающе мрачно произнёс Вислогузов.

— У вас есть какие-либо соображения относительно случившегося? — осторожно спросил Новиков, раскрывая блокнот в точку (скетчбук, как ему объяснила дочка) и доставая ручку. Когда дочка на двадцать третье февраля подарила этот «бук» вместе с красивой перьевой ручкой, то сказала, что так он будет выглядеть солиднее, а значит, сможет производить хорошее впечатление.

— Это уже не первый случай. — Вислогузов чуть вытянул шею, чтобы увидеть, как Новиков запишет его слова. Почти все так делали.

— Что конкретно вы имеете в виду? — спросил Новиков, картинно водя пером по плотной кремовой бумаге.

— Где-то год назад… да, примерно год. Вроде бы тогда тоже была зима, — Вислогузов сделал паузу, чтобы Новиков успел за ним записать. — Погибла ещё одна девушка. Подруга Джесси. Её тоже нашли в ванной. Но тогда всё списали на несчастный случай.

Новикова снова посетило дежавю. Кажется, что-то подобное уже, и правда, случалось.

— Вы помните, как её звали? — Новиков принял заинтересованную позу ожидания, чуть подавшись вперёд. Людям нравится, когда их словам внимают.

— Погодите. — Вислогузов, постукивая по губе, водил глазами по потолку. — Милана? Марина? Маргарита? Что-то подобное.

Новиков аккуратно записал все три имени.

— Вы помните детали?

— Это ваша работа, разве нет? — резко спросил Вислогузов. — Хотя о чём речь. Всё тогда спустили на тормозах. Да и я хорош. Может, это я виноват. Может, если бы… — Он вздохнул и снова прикрыл глаза рукой. — Джесси тогда говорила, что что-то там было не то. Было что-то подозрительное. Даже просила подключить друзей, чтобы провели… как это… расследование. Но я не поверил.

— А почему не поверили?

— Как вам сказать. Мне эта девица не очень-то нравилась. Бестолковая, наглая. Ветер в голове. — Вислогузов сцепил руки на колене. — Я, в общем-то, не особо удивился, когда… — Он шумно выдохнул.

— Мы всё проверим. Ещё раз.

— Да уж постарайтесь. — Вислогузов, поморщившись, глянул на дверь лоджии, из-за которой доносился глухой собачий лай.

— Скажите, — теперь Новиков подбирался к деликатным вопросам, где важно всё сделать правильно. — Насколько я понял, вы с дочерью жили не вместе.

— Точно, — кивнул Вислогузов. — Я купил эту квартиру, когда ей исполнилось восемнадцать.

— То есть, ваша дочь жила здесь одна?

— Да.

— А у неё был молодой человек?

— Не знаю, — сказал Вислогузов, помедлив.

— Может, у вас есть предположения? — осторожно спросил Новиков.

— Допустим, есть. Мне кажется, кто-то у неё был. — Вислогузов произнёс последнее слово, как будто ударил топором по полену.

— Но она вас не представила друг другу?

— Нет. — По лицу Вислогузова пробежало жестокое выражение.

— Возможно, она что-то рассказала матери, вашей супруге?

— Кому? Этой кошёлке? — Вислогузов усмехнулся. — Мы давно в разводе. Они вообще не общаются. И если вы ещё не в курсе, Джессика мне не родная дочь.

— А её родной отец? — Новиков сделал глуповатое выражение лица. Иногда к важным вопросам приходится подбираться окольными путями.

— Удавился. Много лет назад. Моя бывшая супруга его довела. Как видите, мне ещё повезло. — Вислогузов кисло улыбнулся.

— Сколько лет вы в разводе?

— Лет восемь. Она вроде вышла замуж за какого-то чудилу.

— Вы уверены, что Джессика не общалась с матерью?

— Абсолютно. — Вислогузов снова как будто полено расколол.

— Вы сказали, та девушка, подруга вашей дочери, вам не нравилась. — Новиков зашёл на второй круг. — А другие друзья?

— Другие, — задумчиво повторил Вислогузов. — Пожалуй, мало кто из них мне нравится. Но что поделать. Детям трудно диктовать, с кем дружить.

— Можете назвать хотя бы пару имён? На всякий случай.

— Так, — протянул Вислогузов, снова постукивая по губе. — Ну, допустим, Оксана. Безмозглая кукла. Ещё Денис. У него папа — дорожник в мэрии. Мажор бестолковый. Денис, а не папа. Отца его хорошо знаю. Нормальный мужик, всё закидывал — давай их сведём.

— А вы?

— Да ни за что! Этот Денис — просто лентяй и дуболом. Природа на нём явно отдохнула. Джесси не такой нужен. Был.

— Кто ещё? — быстро спросил Новиков, чтобы Вислогузов не успел снова расчувствоваться.

— Кто ещё… Ну, Вадим. Этот вроде ничего. Родители юристы, его тоже в свою контору устроили. Он уже женат. Жену зовут… — Постукивание по губе. — Карина, если не ошибаюсь. По залёту, конечно. Ой. Получается, я тут вам сплетни пересказываю.

— Всё в порядке, — максимально серьёзно сказал Новиков. — Любая мелочь может пригодиться.

— Так. Инга. Они с Джесси раньше вместе конным спортом занимались. Начитанная, интеллигентная. Вроде бы дочка учителей. И ещё Жанна. Эта помешана на здоровом питании, веганстве, эзотерике какой-то. — Вдруг Вислогузов выпрямился и щёлкнул пальцами. — Вот кого забыл! Валера. Этот Валера был парнем той самой… Миланы, или Варвары, как её, которую тоже в ванной нашли год назад.

— Вы думаете, он мог иметь отношение к…?

— Он сектант. Язычник или что-то подобное.

— Вы уверены?

— Абсолютно. Джесси говорила, он их тоже приглашал на собрания. Я ей, конечно, запретил, но потом…

— Что — потом?

— Потом Джесси стала рассказывать что этот Валера и подружка его, как её, в общем, они постоянно ссорились, он ей какие-то их правила стал навязывать.

— Думаете, он мог…?

— Не знаю, — отвёл взгляд Вислогузов.

— Но ваша дочь ничем таким не увлекалась?

— Теперь уже не уверен. Дети растут, их становится труднее контролировать.

В этот момент в комнату вошёл Старов в сопровождении эксперта Николайчука. Даже сейчас, ранним утром, криминалист выглядел ухоженно и невозмутимо.

— Вы позволите. — Новиков стал было подниматься с кресла, но Вислогузов резко вскочил.

— Я отец и имею право знать!

Новиков кивнул, и эксперт совершенно бесцветным голосом произнёс:

— Время смерти — между двенадцатью и часом. В лёгких — вода. В углу ванной комнаты — это. — Николайчук показал прозрачный пакет, в который упаковали тёмную бутылку из-под вина. — А это нашли в спальне.

Двумя пальцами эксперт держал пакетик с упаковкой таблеток.

Вислогузов, взревев, пнул кресло, так что оно с грохотом опрокинулось.

— Что именно послужило причиной, установим позже, — совершенно спокойно продолжал Николайчук. — Теоретически, она могла уснуть и захлебнуться. С другой стороны…

— Что вы несёте! — Вислогузов снова пнул кресло. Ручка треснула и отвалилась от корпуса.

— Анатолий Венедиктович. — Новиков прикоснулся к плечу Вислогузова, но тот резко сбросил его руку. — Давайте всё-таки дослушаем.

— С другой стороны, — снова заговорил эксперт, — в квартире почти нет отпечатков. Признаков сексуального насилия тоже нет.

— Следы взлома? — быстро спросил Новиков.

— Отсутствуют. Зато присутствуют знаки на зеркалах и окнах. Остальные подробности — завтра. За сим с вашего позволения откланиваюсь. — Николайчук изящно поклонился и вышел из комнаты.

— Какие ещё знаки? — скривил гримасу Вислогузов. — Что вы мне мозги пудрите?!

— Значит, если это не несчастный случай, — медленно заговорил Новиков, напуская на себя важно-задумчивый вид, и игнорируя истерику папаши Джессики, — она кого-то впустила. Либо у этого кого-то был ключ.

— Второй ключ есть только у меня, — резко сказал Вислогузов.

— Где вы были…

— Что?! — выкрикнул Вислогузов, брызнув слюной. — Как вы смеете?!

— Где вы были перед тем, как прийти сюда? — Новиков достал из кармана белый платок и, картинно развернув, вытер пальто. — И во сколько именно вы пришли?

— Я был… — Вислогузов тяжело дышал. — В автосервисе. На Химической. Потом ужинал. Нет, не так. Всё не так. — Он ходил туда-сюда, сжимая виски. — Я приехал, поставил машину на парковку. Поднялся, позвонил. Она не открыла. Я вышел и пошёл ужинать. Кафе через дорогу. Позвонил по телефону. Снова ничего. Поехал домой. Потом вернулся. Поднялся, открыл своим ключом.

— Вы договаривались, что придёте? — осторожно спросил Новиков.

— Нет, но… В общем, мы поссорились и с неделю не общались. Я пришёл, чтобы помириться.

— А из-за чего вы поссорились? — вдруг совершенно неуместно встрял невесть откуда появившийся Старов. Новиков мысленно застонал.

— Из-за чего? Да из-за ерунды. Я уже сказал, мне не нравились её друзья. И я подозревал…

— Подозревали, что у неё появился молодой человек, которого она от вас скрывала, — договорил Новиков.

— Да, — кивнул Вислогузов. — Ещё не хватало, чтобы она связалась с каким-нибудь нищебродом.

— Скажите, когда вы в первый раз подошли к дому, в окнах горел свет? — спросил Новиков.

— Нет. По крайней мере, со стороны улицы. Я потому и не удивился, когда она не открыла. Свет загорелся потом, когда я уже ужинал.

— Во сколько это было?

— Не могу сказать. Я увидел, как зажёгся свет, расплатился и пошёл сюда. Но она всё равно не открыла. Я минут десять на площадке торчал.

— Дорога занимает минут пять, верно? — Новиков подсчитывал в уме. — То есть, вы пришли…

— Где-то в половине первого, — подсказал Старов.

— Допустим. — У Новикова в голове будто шестерёнки вращались. — Так. Ближе к утру вы вернулись. Вы зашли и никого не обнаружили?

— Нет, кроме…

— Вода в ванной текла или была выключена? — перебил Вислогузова Новиков, чтобы не дать ему «расплыться».

— Вода… не текла, — медленно проговорил Вислогузов.

— А свет горел?

— В спальне был свет. И на кухне тоже.

— Вы прошли по всем комнатам?

— Кажется, да.

— То есть, если здесь кто-то был, он ушёл до того, как вы пришли, — подытожил Новиков.

— Если я бы пришёл раньше, а не поехал домой… — лицо Вислогузова скривилось, и он тяжело опустился на диван.

— Не обязательно, — снова не вовремя встрял Старов.

— Но я бы хоть знал, кто это. — Вислогузов закрыл лицо руками.

— Ваша дочь принимала успокоительные или снотворные? — спросил Новиков, жалея, что не рассмотрел таблетки, которые показывал эксперт.

— Да, она же студентка, нагрузки большие. И потом экзамены — стресс.

— А вино?

Вислогузов что-то невнятно пробормотал и кивнул. У него запиликал телефон, и Новиков кивнул Сатрову на выход из комнаты.

Почти все уехали, тело тоже увезли. Новиков и Старов зашли в просторную ванную — совмещённый санузел с нелепым махровым голубым ковром на кафельном полу. Новиков сел на корточки и пощупал коврик, тот оказался совершенно сухим.

Новиков поднялся. Абсолютно чистая перламутровая раковина. Пустое место там, где висело большое овальное зеркало в пластиковой раме с цветочным орнаментом. Блестящий полотенцесушитель с множеством замысловатых элементов. Водонагреватель. Несколько полок, заставленных разноцветными баночками, тюбиками и бутылочками. На крышке унитаза махровый голубой чехол, такой же, как коврик.

Новиков и Старов прошли на кухню. Между кухней и гостиной не было стены, только барная стойка. Эти два окна выходили во двор, другое — спальни — на улицу. Именно свет в спальне и увидел Вислогузов.

Новиков подошёл к окну и отодвинул жалюзи. Действительно, по углам, у самых рам виднелись красные значки вроде рун и крестов.

— И что это? — Новиков наклонился ближе, но толком так ничего и не рассмотрел — рисунки почти стёрлись.

— Может, магия какая-то? — пробормотал Старов.

— А что, кафе круглосуточное? — шёпотом спросил Новиков, выпрямляясь и осматривая кухню.

— Точно. Вислогузов и его дочурка там постоянные посетители.

— Она дома совсем не готовила?

— Видимо, нет. Да, ты обратил внимание, как везде чисто? Это уборщица приходит.

Новиков издал мычаще-понимающий звук. Уборщица — вот почему отпечатков почти нет. На совесть, видимо, работает.

Индукционная плита натёрта до блеска. Посудомоечная машина тоже сверкала.

— Там было два фужера, — сказал Старов, проследив взгляд Новикова. — Но отпечатков нет — стаканы помыты, а дверца машины протёрта.

В холодильнике почти пусто, только несколько дорогих импортных йогуртов и минеральная вода. Сладости в прозрачных коробочках. Засохшая колбасная нарезка, чёрствые покупные сэндвичи. В морозилке — несколько замороженных пицц.

— Правда, не готовила. Нормальных продуктов нет, — пробормотал Старов, доставая из дальнего угла полупрозрачную упаковку. Внутри оказались протухшие роллы, от нестерпимой вони которых аж глаза защипало.

На кухне также обнаружилось несколько пакетов с чипсами и хлебцами.

— Допустим, у неё был гость, — сказал Новиков, осматриваясь. — И что, она ему даже чаю не предложила?

— Или успела помыть посуду, — пожал плечами Старов.

— Или они были не голодные. Всё равно, есть у неё почти нечего. Пошли дальше.

Они осмотрели небольшую гостиную, где на диване, закрыв лицо рукой, всё ещё сидел Вислогузов. Модная мебель, огромный плазменный телевизор, фотографии на полках. Кругом Джессика — дует губки, сидит на верблюде, позирует у машины, у бассейна, на пляже. Стройная, привлекательная, с аккуратными бровями, длинными светлыми волосами и правильными чертами лица. Пожалуй, даже чересчур правильными.

В спальне — громоздкая двуспальная кровать с металлическими спинками, застеленная, как показалось Новикову, наспех. Огромный шкаф с зеркалом в пол. Трюмо со множеством полочек и ящичков. На обоих зеркалах по углам — всё те же странные рисунки.

Кресло, закиданное мятой одеждой. Увидев эту гору, Новиков против воли слегка улыбнулся — впервые промелькнула лёгкая симпатия к хозяйке этой шикарной подаренной квартиры.

— У неё даже письменного стола нет, — шёпотом сказал Старов. — Студентка.

С кресла соскользнуло на пол пёстрое платье. Новиков на автомате поднял его и вернул на место. Под ботинком что-то зашуршало. Из-под бахилы выглядывал пёстрый уголок. Убрав ногу, Новиков обнаружил на полу упаковку от презерватива.

— Кто-то здесь всё-таки был, — пробормотал Новиков, поднимая блестящую разорванную упаковку и убирая её в протянутый Старовым пакетик.

Сам презерватив не нашёлся, сколько Новиков ни заглядывал под кровать, кресла и трюмо. Старов, ещё раз осмотревший всю ванную комнату, покачал головой.

Подоконник в спальне завален хламом — пыльные мягкие игрушки, упаковки от косметики, коробочки, старые платёжки, скомканные салфетки. Новиков мельком глянул на стекло, тоже исписанное красными знаками, и наклонился к одному из кривобоких комков. Точно — салфетка оказалась влажной. На всякий случай упаковав платочек в пакет, Новиков отдал находку Старову.

— Постельное бельё надо бы изъять, — пробормотал оперативник.

Новиков молча кивнул и вернулся к Вислогузову, который так и сидел на диване.

— Анатолий Венедиктович, можем мы забрать телефон и планшет Джессики?

— Берите, если нужно, — вяло отозвался Вислогузов.

— Вам известны её пароли?

— Вы с ума сошли? — Вислогузов больше не кричал, он выглядел бесконечно уставшим.

— Может, есть блокноты, записные книжки, дневники?

— Что найдёте — всё ваше. — Вислогузов поднялся с дивана. — Ключи вам отдать?

— Да, пожалуйста. — Новиков был рад, что Вислогузов сам догадался. Теперь предстояло, пожалуй, самое неприятное. — И есть ещё один вопрос.

— Ну? — Вислогузов смотрел в потолок.

— Тот случай с наездом на человека.

— Какой ещё случай? — сдвинул брови Вислогузов.

— Джессика ведь недавно сшибла человека, — медленно проговорил Новиков. — Вы не думаете, что тут есть связь?

— А? — растерянно переспросил Вислогузов. Потом снова сдвинул брови, будто что-то подсчитывал в уме. И покачал головой: — Нет, маловероятно. Мы же примирились с родственниками, у них нет претензий. И потом — Джесси не впустила бы их в квартиру.

— А магией ваша дочь не увлекалась? Может, эзотерика какая или гороскопы? — спросил Новиков, припомнив красную нитку на щиколотке жертвы и странные рисунки на стёклах.

— Гороскопы, — растерянно проговорил Вислогузов. — Вроде да. Ещё карты какие-то или что-то подобное. Молодым это нравится. Я особо не вникал. Деньги разным шарлатанам не относила — и ладно.

— Вы контролировали её траты?

— Естественно. Она же пока не работает, только учится. То есть, училась, — выдавил Вислогузов, делая явное усилие, чтобы не «расплыться».

— Ясно. Спасибо. Как говорится, если что вспомните. — Новиков протянул визитку Вислогузову. Тот вручил карточку в ответ, попрощался и ушёл.

Спустя двадцать минут Старов и Новиков опечатали квартиру и вышли на улицу. Вислогузов, забрав дочкину собаку, уехал на такси. Служебная машина ждала у подъезда.

— Домой? — грустно спросил Старов.

— А толку? — Новиков посмотрел на часы. Доходило семь.