Тайна перстня с рубином

Алёна Олеговна Пашковская (2024)

«Тайна перстня с рубином» — новая история о захватывающих приключениях полюбившихся читателям щенков–детективов. Рекс и его друзья обнаруживают старинное письмо в особняке недалеко от Красной площади. Команда юных сыщиков решает разгадать тайну, связанную с этим письмом, — они начинают своё новое расследование. Но по пятам щенков крадутся взрослые псы, которые не остановятся ни перед чем, чтобы разгадать тот же секрет. Кто же победит в этой гонке, главный призом которой станет волшебный перстень с рубином?

Глава 5 Сообщник вора

Глава 7 Сообщник вора

Санкт Петербург 1819 год

Лиззи проснулась от звуков фортепиано, доносившихся из соседней комнаты. Аннушка играла старинную английскую мелодию «Зелёные рукава». Лиззи с удовольствием потянулась, она обожала это произведение. Продолжая нежиться в постели, она начала напевать любимый мотив, вторя клавишам:

— Гав гав гав гаав гав гав гав гав

Гав гав гав гаав гав гав гав…

Она представила себя на балу, танцующей с английским королём, как он ухаживает за ней, а она вежливо и достойно, как учила Мама́, отвергает его любовь, ведь он женат…

Тут вдруг Лиззи вскочила с кровати и понеслась к сестре, забыв надеть халат поверх сорочки. Она вспомнила, что Анет играет «Зелёные рукава» только когда очень огорчена, мелодия успокаивает сестру. Значит, что-то произошло.

— Что случилось, Анет? — крикнула Лиззи, вбежав в музыкальную комнату.

Аннушка оторвалась от фортепиано и подняла заплаканные глаза:

— Полицейский арестовал Глашеньку сегодня ночью!

— Арестовал? Глашеньку? Но как же так? Но за что?

— Вчера, точнее сегодня рано утром, когда мы с тобой уже легли спать, Тявкин произвёл обыск и нашёл в личных вещах Глафиры бриллиантовые серьги Мама́!

— Что?

— Да на самом дне сундука, где она хранит свои платья!

— Не может быть!

— Но Глашенька уверяет, слёзно уверяет, что не притрагивалась к серёжках, что она не знает как они очутились в её вещах.

— Ясное дело, кто-то ей подкинул эти дурацкие серьги! — заключила Лиззи.

— Мама́ тоже не поверила, что Глаша её обокрала, но полицейский ничего не хотел слушать. «Улики-с — вещь определённая», — Анет передразнила лай полицейского, — мне Терентий передал его слова.

— Тётку его подкурятину! — выругалась Лиззи.

Анет даже не стала делать замечание сестре за неподобающую речь, так расстроена она была:

— Ну не может, не может Глаша быть воровкой!

— Не может, конечно, не может. А что всех слуг вчера обыскали?

— Да, но более ничего не нашли.

— Так так так, — Лиззи задумалась, — значит кто-то из наших слуг — сообщник того самого вора, который орудует в нашем городе!

— Почему ты так решила?

— Ну посуди сама, почему нашли только сережки? А где все остальные мамины драгоценности?

Анет пожала плечами.

— Их забрал вор, — продолжила Лиззи, — а вором был кто-то из гостей! А сережки вор передал вчера своему сообщнику — кому-то из наших слуг, за помощь в совершении ограбления!

Морда Анет просияла:

— А когда слуга сообщник услышал об обыске он сразу подкинул серьги Глаше, чтобы снять с себя подозрения!

— Да! Думаю так всё и было! Теперь нам остается вычислить кто подкинул сережке Глафире, мы прижмём к стенке этого негодяя и ему ничего не останется как раскрыть нам имя вора, орудующего в нашем городе!

Анет захлопала лапками:

— Ах, как дивно, распрекрасно! Скоро мы раскроем главного грабителя! — вдруг она перестала улыбаться и нахмурилась, — но как же мы вычислим, кто из наших слуг предатель?

— Вот тут нужно хорошенько подумать, сестрёнка, — серьёзно произнесла Лиззи. — Кто имел доступ в комнату Глафиры? С кем она дружила? С кем чаще всего общалась из слуг.

Анет задумалась, потом покраснела и тихо произнесла:

— Мне невероятно совестно, но я совсем не ведаю, с кем дружила Глаша, признаться, я совсем мало знаю о ней, кроме того, что она добропорядочная служанка…

— Да, я тоже…

— Ах, какой бессердечной собакой я себя чувствую, — Анет чуть не заплакала, — живу, думаю только о себе, о развлечениях, о предстоящем бале и совсем не интересуюсь теми, кто рядом со мной… И вот теперь наша верная Глаша в беде и я никак не могу ей помочь, потому что даже не знаю, с кем она дружит…

— Перестань плакать, сестра! — серьёзно гавкнула Лиззи, — слезами делу не поможешь. Давай лучше думать. Может спросим Мама́? Ведь Глафира родилась в нашем доме, Мама́ помнит её совсем щенком, наверняка она многое может рассказать.

Глаза Анет испугано расширились:

— И думать забудь об этом! Если мы начнём расспрашивать Мама́, она сразу почует неладное. Она даже газеты про преступления нам читать запрещает, а если узнает, что мы затеяли собственное расследование, то и вовсе прикажет нас в детской запереть, пока всё не решится!

— Ты права… Тогда давай расспросим слуг!

— Ах, что ты? Слуг расспрашивать нельзя. Это я тебе наверное говорю! Кто-то из них предатель, он сразу поймёт, к чему мы клоним. Мы не должны выдавать то, что знаем, что Глаша невиновна и что серьги ей подкинули.

— Но раз никого нельзя не о чём расспрашивать, как же мы вычислим сообщника? — Лиззи озадаченно посмотрела на сестру.

— Остаётся только одно — расспросить саму Глашу.

— Но как же? Она ведь арестована?

— Нам необходимо попасть в помещение при присутствии полиции, где её содержат.

— Что? — Лиззи не поверила своим ушам, — но нас туда никто не пустит.

— Нас — нет, а вот посыльных от графа Добровольского ёще как примут!

Лиззи широко открыла глаза и уставилась на сестру:

— Но…

— У нас есть только один шанс узнать правду, переодеться в псов-посыльных и самим пойти в полицию!