Прощай, моя любовь…

Анастасия Вкусная, 2019

Мне было 19. Образцовое поведение, хорошая успеваемость и бюджетное отделение госуниверситета, посредственная среднесимпатичная внешность и отсутствие поклонников. Ему было 37. Электрогитара, байк, внешность рокстайл полубога, бывшая подруга, совместный с ней сын и толпа фанаток. Ностальгический рассказ в повествовательном стиле о юности и первой любви.

Глава 2. Неинтересная учеба

Второй семестр тянулся вяло. Кроме постоянных занятий я пыталась больше общаться — с однокурсниками, с преподавателями и даже просто с незнакомыми людьми на улице. Мой мир стал шире, и я старалась повернуться к нему лицом. С девчонками мы выбирались погулять всего раз в неделю — было холодно, рано темнело, и я не хотела провалить вторую сессию, также как первую. В это безрадостное зимнее время каждый концерт был настоящим событием. Мы готовились заранее — выбирали одежду, место и время встречи, стоили планы — как проведем время до и после, подбирали косметику. Я никому не говорила, но особого воодушевления в подготовке мне добавляла надежда, что и «Система» снова будет выступать. Конечно, они были заявлены в каждой афише, но мало ли.

Я не запомнила особых отличий одного мероприятия от другого. Они были как под копирку — промерзший троллейбус, короткая прогулка до, часа три ожидания в попытке проникнуться чьей-то еще музыкой, яркие фееричные десять-двадцать минут, пара слов от участников группы толпе поклонниц, в которой теперь неизменно были и мы и, конечно же, бесконечные обсуждения до следующего концерта.

Весна пришла поздно. Бесснежные обледеневшие дороги по утрам, черные смерзшиеся сугробы, редкое, но уже такое яркое солнце. Эта часть года всегда давалась мне тяжелее осени или зимы, а в этот раз еще и приближающиеся экзамены. Очередного провала я боялась, поэтому записалась на дополнительные занятия по всем предметам, которые нужно было сдавать на оценку. Знания у меня были в порядке, просто решила помелькать перед преподавателями, понять какие дополнительные вопросы они особенно любят, попытаться сделать так, чтобы меня вспомнили в день икс как прилежную ученицу. И все шло по моему плану, кроме одного — времени ни на что, кроме поесть и поспать, буквально не оставалось.

Особенно остро проблема нехватки времени обозначилась в связи с очередным концертом. До конца сезона оставалась пара месяцев, а, значит, возможности услышать «Систему» и увидеть Глеба таяли, как должен был таять последний снег. Все чаще вместо веселых весенних ручьев на улице бежали по моим щекам грустные слезы. Я начинала подозревать, что мои чувства несколько вышли за рамки восхищения его музыкальными талантами. Это было очень глупо и по-детски, мы ведь даже не общались толком. Но как это часто бывает, важность многого мы понимаем, только лишившись этого — тяга алкоголика, ломка наркомана, воздержание сексоголика, занятия вместо концерта. И да, в то время последнее казалось мне самым страшным.

В связи с затянувшейся весенней хандрой и нехваткой свободного времени дела в университете пошли хуже. Я затрачивала все больше сил, но результат стремительно падал, порой до нуля. Сколько книжку ни читай, если на уме красивый длинноволосый гитарист, в голове все равно не останется ничего кроме его имени.

За неделю до очередного концерта я попыталась было взбунтоваться, и заявила, что пропущу один вечер дополнительных занятий. Но все осложнялось важной контрольной по высшей математике, которая должна была состояться на следующий день прямо с утра. Именно этот предмет я завалила зимой. Мне это было уже слегка безразлично, так как заниматься полноценно все равно не могла. Но родители об этом не подозревали, поэтому моя попытка отвоевать клочок свободы вылилась в грандиозный скандал с заламыванием рук, причитанием на тему «мы ее кормим-поим, лишь бы училась, а она» и прочими атрибутами манипуляций самой низкой пробы.

Впрочем, что такое родительские манипуляции мне тогда было неизвестно, поэтому меня просто задавили авторитетом и правильными словами. На тот концерт я не пошла, как и на следующий. Из тех занятий, что родители выбрали за меня, вряд ли запомнила хоть слово. Подруги сходили на оба, и большая часть их рассказов, которые я жадно ловила, касалась поклонниц группы и лично Глеба. Хотя и не считала себя привлекательной и хоть сколько-то заслуживающей внимания красавца-музыканта, слушать о том, как много девушек крутится вокруг него, пока я учусь, было неприятно. В каждую такую нашу встречу я кисла все больше, девчонки утешали и говорили, что все еще будет. Но на самом деле мы все знали, что семестр заканчивается прилично позже концертного сезона. Обычно к этому моменту музыканты уже разъезжались по фестивалям или отпускам.

В то время я впервые попыталась научиться играть на гитаре. Старый инструмент мне одолжил приятель младшего брата. Книгу с аккордами я купила со стипендии и начала заниматься на песнях легенд русского рока, который не слишком-то жаловала, в общем-то. Но полностью понятный текст и простейшие мелодии значительно облегчали мою задачу. Выходило у меня отвратительно — ни слуха, ни голоса. Я даже настроить гитару не могла самостоятельно. Но чего мне не занимать, так это упорства. Продолжала терзать слух домочадцев каждые выходные. Не то чтобы грезила музыкальным будущим, просто полное сосредоточение на чтении музыки и движениях пальцев, плюс физические усилия, не оставляли мне возможности думать о чем-то еще.

На последнюю тусовку весны я все же пошла. Мне просто повезло — попала в кандидаты на автоматы по всем предметам, по которым это было возможно, и родители решили поощрить меня. На дворе начало мая, тепло и солнечно, мой день рождения только что прошел. Решили отметить сразу после концерта, предварительно закупившись вкусным где-то неподалеку.

Выступление «Системы» прошло феерично, как и всегда. После почти двухмесячного перерыва я все воспринимала острее — Глеб казался просто невероятным. Теперь вполне достаточно было просто видеть его, играть или петь ему было уже вовсе не обязательно, чтобы мое сердце замирало, а мечты появлялись одна за другой. Наивные девичьи мечты… А может то была весна и только?

До конца программы мы не остались, пошли в киоски на ближайшей остановке. Отмечать было решено у Алены, которая жила ближе всех к нашему текущему местоположению. Тем более, ее мама уехала на несколько дней. Мы стояли перед окошками, увешанными всякой съедобной мелочевкой, и выбирали, чем будем лакомиться. Абсолютно неожиданно к нам подошел Глеб. Поздоровался, спросил как дела. Девчонки были в полном восторге, а я буквально оцепенела от внезапно свалившегося на меня счастья. Конечно, подруги тут же рассказали ему все — куда, зачем и почему. Услышав про мой недавний день рождения, он отошел к соседнему киоску. Вернулся с шоколадкой, поздравил, пожелал всего-всего. Глеб оказался очень общительным, у него явно не было сложностей с поддержанием беседы с мало знакомыми людьми. Я была смущена, но нашла в себе силы связно поблагодарить его. После он обнял меня, попрощался и пошел обратно в сторону концертного зала.

Возвращение к реальности давалось мне с трудом. Я продолжала молча стоять на том же месте и смотреть в асфальт, пытаясь справиться с лавиной эмоций, которые не отпускали. Казалось, что все сделала и сказала не так, и теперь он, конечно же, подумает, что я полная тупица. Девчонки заметили мое состояние и посмеялись, что, видимо, слишком сильно по нему фанатею. Нет, подружки, к сожалению это точно было уже не обожание музыкального кумира. И я только что поняла это со всей ясностью.

Весь вечер провела как в тумане. Говорила, шутила, делилась с девочками своими переживаниями по поводу грядущей сессии и планами на лето. Но на самом деле все еще физически ощущала объятья Глеба, его запах, слышала чуть хриплый голос, называющий меня по имени. Шоколадка осталась в кармане куртки, ни с кем не собиралась ею делиться, а для начала вообще хотела как следует рассмотреть. Может ли девушка найти какой-то подтекст в выбранном вкусе подаренного шоколада? Именно этим я и планировала заняться, как только останусь одна.

Уже ночью я оказалась в своей комнате. Все спали, никто не мог отвлечь меня от мыслей о сегодняшнем дне. Я перебирала их как разноцветные бусины в бабушкиной шкатулке, главные сокровища детства, и нанизывала на нитку под названием «лучший день». Шоколадку вертела в руках и так, и сяк, рассматривая, ощупывая, обнюхивая. В итоге решила, что это самое чудесное лакомство в мире, и теперь мое самое любимое. Я в принципе обожала сладкое, поэтому сложностей с чувствами к обычному молочному шоколаду с орехами не возникло.

Еще недели две меня сопровождал легкий флер восторга и радости, а потом внезапно я поняла, что концертов до осени больше не будет. Это было не самым приятным открытием, но сессия стартовала, и я с головой погрузилась в подготовку, защиты курсовых, зачеты, экзамены. И еще две недели меня мало волновало хоть что-то кроме этого. Хотя, конечно, где-то глубоко внутри мои чувства продолжали жить, крепнуть, разрастаться.

Экзамены прошли неплохо. Отличницей я не стала, но обошлось без провалов. Под конец была так вымотана этим марафоном, что несколько дней просто отлеживалась дома. Ни первое летнее солнце, ни подруги, ни свободное время не могли выманить меня на улицу. Мне нужно было передохнуть, подвести итоги, решить, как я собираюсь провести это лето. Вариантов было не так уж много — на базу с родителями, в остальное время — сад, дом и прогулки по городу или вычеркнуть базу, а остальное оставить также. В очередной раз подняла тему летней подработки, но хорошего ничего не подвернулось. Официантки требовались, но с ними в те времена еще случались пренеприятные вещи, поэтому родители были категорически против.

Конец ознакомительного фрагмента.