Реанимация солнца

Анастасия Волжская (2024)

«Я заново запустила его сердце. Он перезагрузил мою жизнь». Говорят, жизнь в трущобах Абисс-сити тяжела и опасна. Но я, Солана Диаз, знаю секрет. Нужно лишь соблюдать неписаные правила. Казалось бы, что может быть проще — не задавать вопросов, не вмешиваться в разборки между бандами, не нарушать врачебный нейтралитет и знать свое место. А главное — никогда, ни при каких условиях, ни в коем случае не связываться с бойцами «Механического солнца» — безжалостными, практически неуязвимыми убийцами. Но один вечер изменил все.

Глава 6

Городской коллектор, куда стекались все нечистоты Абисс-сити, оказался, без преувеличения, самым худшим местом, в котором мне довелось побывать. Стены тоннелей покрывали тошнотворные липкие наросты, под ногами противно чавкало и хлюпало, а из каждого темного угла с голодной злостью глядело не меньше десятка светящихся глаз. К счастью, мелкие визгливые грызы, в изобилии населявшие коллектор, при нашем приближении предпочитали прятаться в боковых тоннелях, видимо, признавая в нас более крупных хищников.

Мне боевик вручил станнер и налобный фонарик. Самому Кесселю хватало способностей, чтобы видеть в темноте, но я предпочитала доверять старой доброй технике, а не диким инстинктам. Манн усмехнулся, но комментировать мой выбор не стал.

Сеть тоннелей в целом повторяла рисунок улиц Абисс-сити, но, оказавшись внизу, среди подвижной тьмы, то там, то тут разрезаемой светом редких неоновых ламп или колониями фосфоресцирующего мха, облюбовавшего склизкие стены, я совершенно потеряла направление. Казалось, мы спустились в коллектор всего лишь в нескольких кварталах от клиники, но я понятия не имела, как добраться до заветного утилизатора и отыскать нужный пакет. Задачу усложняло еще и то, что большая часть мусора, которую не успевали растащить мелкие помойные твари, стекалась по наклонному полу на ленту конвейера, а оттуда попадала прямо к шиссам в пасть.

В совершенно прямом, а не переносном смысле.

Я надеялась, что обостренные инстинкты подскажут боевику верный путь сквозь лабиринт тоннелей и мы покинем коллектор в самые кратчайшие сроки, пока у меня еще есть хоть какие-то шансы отмыться от вони этого места. Да и вообще выбраться отсюда живой.

Шей Кессель, оглядывавший окрестности рядом со мной, замер, будто прислушиваясь к чему-то неведомому. Я тоже застыла, с интересом наблюдая за шейдером. Манн расстегнул манжету куртки, закатал рукав. Сильные пальцы коснулись обнаженного запястья.

Вытянув шею, я старательно вгляделась в полумрак. Может, чешуйки шейда способны улавливать колебания воздуха? Я уже знала, что Кессель умеет регулировать интенсивность обонятельных рецепторов. Попробуй разбери, какие еще способности скрывает вольный шейдер. А вдруг у него футболка меченая? Тоже вполне себе вариант, раз мой шейд до сих пор не может забыть аромат его второй сущности…

Послышалась серия механических щелчков.

— Карта? — Я не сумела сдержать разочарованный стон. — Серьезно?

Светящаяся схема секций коллектора со слабыми контурами наружных зданий поверх тоннелей отбросила голубоватый отсвет на насмешливую ухмылку шейдера.

— А ты что ожидала? — фыркнул он. — Что я буду искать дорогу по запаху?

Я смутилась. После всего, что я видела за последние сутки…

— Пойдем, — отыскав на карте клинику, ткнул он пальцем в нужную точку, и умная система моментально проложила маршрут. — Времени мало.

С картой нужное ответвление утилизатора, уходящее вертикально вверх во внутренний двор клиники, отыскалось быстро. Под черным отверстием валялся распотрошенный грызами пластиковый мешок, в который я собрала оставшиеся после реанимации отходы. Неровная дорожка мусора стекала к мутной реке транспортировочной ленты.

Не обращая внимания на копошащихся в мешке лысых тварей и общую грязь вокруг, шейдер присел на корточки перед кучей мусора.

— Свети, — коротко приказал он.

Я послушно наклонилась. Подняв мешок, Шей Кессель безжалостно вытряхнул из него содержимое. Грызы серыми тенями метнулись прочь.

— Видишь дротик? — вполголоса спросил шейдер, переводя взгляд на меня.

Пожеванные куски ткани, комки грязи, смятые дезинфицирующие салфетки, погнутая пуля. Дротика не было. Я отрицательно помотала головой. Свет от фонарика заметался по грязным склизким сводам тоннеля.

— Ничего похожего. Он напоминал плоскую капсулу с тремя тонкими иглами не меньше двух сантиметров в длину. Я хорошо помню, что дротик глубоко вошел тебе под кожу прямо у основания шеи.

А регенерация, оборвавшаяся, едва начавшись, не защитила шейдера от меткого выстрела. И еще десятка других.

Боевик рывком поднялся на ноги.

— Значит, будем искать! — Крепкие пальцы — лучше не думать, где он только что ими рылся, — впились в запястье. — Идем.

Почти бегом мы бросились вслед медленно движущейся конвейерной ленте. Шейдер стремительно шел, изредка сверяясь с картой на стыках и разветвлениях тоннелей. Казалось, он был уверен, что нам удастся найти остатки распотрошенного пакета. Я же не разделяла его оптимизма. Мусор из клиники попал на конвейер часов семь-восемь назад — а сколько еще городских отходов с тех пор сбросили в коллектор семнадцатого района, даже представить страшно. Это все равно что искать незакрученный болт в двигателе космического лайнера. Бесполезно.

Шей Кессель остановился так резко, что я по инерции врезалась ему в спину.

— Здесь!.

Рука шейдера указала на подплывающую груду мусора, ничем не отличавшуюся от сотен других таких же, мимо которых мы пробежали, плутая по тоннелям подземных уровней Абисс-сити.

— Откуда знаешь?

Он фыркнул.

— Ты же хотела увидеть, как шейдер ищет что-то по запаху? Вот тебе наглядная демонстрация. Не благодари.

— Ты… чуешь дротик?

— Я чую собственную кровь, — ровно ответил он. — На небольшом расстоянии.

Конец ознакомительного фрагмента.