Между сказкой и страхом

Анастасия Головина (2024)

У каждого есть родственная душа. Человек, с которым связывают невидимые нити. Но что если родственные души родились в разных мирах? Граница между мирами тоньше, чем кажется. Северина вместе с дочерью оказываются в ином мире. Здесь действуют свои законы и во всём чувствуется запах магии. Теперь Северине предстоит восстановить утраченное равновесие между мирами. А за всеми её действиями будет с интересом наблюдать рыжий кот Баюн… Удастся ли ей найти баланс между сказкой и страхом?

Глава 6

— Почему мы оказались в темнице? — спросила я Вольга за завтраком.

Утром в кухне появились только мы. Остальные не выходили из комнат.

Вид у него был жуткий: лохматые волосы, мятая и криво застёгнутая рубашка. На лице маска раскаяния за излишне выпитое вчера.

— А где вы должны были оказаться? — он лениво зевнул и поморщился.

— Почему надо было связывать и бросать в камеру, даже не разобравшись?

— Вы первые на наших землях, кто перешёл грань миров. Никто не знает, что нужно делать! — ответил он. — Решение князя — до выяснения обстоятельств в камеру. А то, что потом произошло — мы сами не поняли. Возможно ваше появление напугало князя. В последнее время он изменился, что у него на уме — не известно. Всегда было так — главнокомандующий — правая рука князя. Но постепенно эту роль перетянул на себя Невзор. А ты знаешь, кто он? — Вольг с презрением и насмешкой продолжил. — Тёмный колдун, трус и обманщик. Сокол случайно оказался в лесу в тот вечер, он решил неожиданно заявиться к нему и разузнать, что творится за закрытыми дверями. И в этот момент нашли вас. Он хоть успел твою дочь отправить наверх, а не в камеру.

Болтливость Вольга меня удивила. А учитывая его состояние после праздника — я была поражена.

— Ты мне, кстати, не ответил. Тебя зовут Святослав? Вольг — не твоё имя?

— А ты слишком любопытна, — он засмеялся. — И чувство сострадания тебе не знакомо. Дай поесть, а? Видишь же как мне плохо?

Со смешками он пододвинул к себе блюдо, которое Нина заботливо оставила на столе.

От еды шёл пар. Она позаботилась, чтобы та оставалась горячей. Невозможно перестать удивляться и восхищаться этим местом.

Я ждала пока Вольг уминал свой завтрак.

— Я понял, ты не отстанешь, — беззлобно сказал он. — Да, меня зовут Святослав, а фамилия — Вольгов. Но прозвище так приклеилось, что даже за пределами лагеря все забыли про моё имя.

Он залпом осушил целый чайник и удовлетворённо откинулся на стуле.

— Так домой ты уже не хочешь?

Вопрос был без злобы, чистое любопытство. Ну и немного сарказма, конечно.

— Сложно хотеть того, что невозможно.

— У тебя остались родные в твоём мире.

Я не ответила. Меня поглотили размышления.

Я перестала думать о возможности вернуться домой. Можно свалить всё на магию, на связующие нити.

Но что, если это не так? Что, если вина целиком на мне? Что я сделала, чтобы разобраться с этим? Ничего. Смирилась и покорилась.

У меня пересохло во рту.

— Не отвечай, — тихо сказал он. — Не моё это дело.

Вольг делал вид, что ему очень интересно рассматривать окно в кухне.

Я не выдержала и нарушила тишину, мой голос дрогнул:

— Даже думать об этом мне тяжело, я ведь никогда не увижу родных. Я предала их, — я укоризненно мотнула головой. — Тошно от этого. И как относиться ко всему? Как относиться к себе?

Вольг внимательно выслушал меня.

— В твоём мире вы слушаете только разум и сердце. А в нашем ещё есть магия. Она направляет туда, куда ей нужно. Противиться ей невозможно, проще поддаться, — отвечал он. — Но, могу тебе сказать, она никогда не ошибается. И ваша связь, пока такая хрупкая, она не просто так. И хочется верить…

Я раздражённо перебила его:

— Верить в великую цель, чтобы перестать называть себя предателем?

Хорошее настроение испарилось. Не попрощавшись, я вышла во двор.

Я бродила по улице и размышляла.

За время, что мы пробыли тут, я ощущала изменения. Словно во мне появился стержень.

Сила, не волшебная, а внутренняя.

Дома я погрязла в бытовых делах, в работе. Не замечая себя. Но здесь меня не покидала мысль, что я чего-то стою, что я должна стать частью этого мира. Опасного, злого, но в то же время удивительного, волшебного и яркого.

Рассматривая всё, что окружало меня, я не переставала удивляться, насколько настоящим всё было здесь. Словно я нашла недостающие детали головоломки. Всё здесь казалось цельным. И я в том числе.

Во мне шла борьба. Предательницы с мечтательницей.

Я шла по дороге, думая о вчерашнем вечере.

Когда Александр поцеловал меня, я в один миг отрезвела. Внутри зашевелилась та часть меня, которая ещё цеплялась за прошлую жизнь, за возвращение домой. Я пыталась заглушить тихий звон нитей, не обращая внимания на их натяжение. Я просто ушла.

После праздника мы не виделись. Я не знала, что он думал обо всём. Может, разозлился и усердно искал способы, как избавиться от меня.

Погружённая в свои мысли, я и не заметила, как дошла до леса.

Деревня осталась позади на приличном расстоянии, а передо мной ровной стеной стоял густой лес. Оттуда не было слышно ни звука. Деревья стояли неподвижно. Сокол говорил, что одной тут лучше не гулять…

Я заметила, как слева, за деревьями мелькнула тень. Покачнулись ветки.

В нос ударил едкий гнилостный запах.

Кусты, что росли у края леса плотным рядом, зашевелились, и оттуда раздалось шипение:

— М-м-м… Как же ты вкусно пахнешь, — существо, которое пряталось в кустах, втянуло в себя воздух, словно пытаясь вобрать в себя весь мой запах. — Я давно не встречал таких. Кто ты?

— А кто ты? — задала я вопрос, осторожно шагая назад. Мне было интересно увидеть обладателя этого шипящего голоса, но я не знала, чем всё это может обернуться.

— Разве он не предостерегал тебя об опасностях этого леса? Разве тебе не страшно так далеко заходить? — оно медленно продвигалось вдоль кустов. — Там, откуда ты, есть ещё такие? — он вдохнул воздух и застонал от наслаждения.

— Какие такие?

Оно продолжало двигаться за кустами и подходило ближе.

— Я Лесовик. А ты — глупая девчонка. Очень глупая.

Ветви раздвинулись, и я увидела его.

Я боялась пошевелиться, в ушах стучало. Волна ледяного страха прошла сквозь моё тело.

Он выглядел как фавн — козлиные ноги, покрытые шерстью, длинные руки с изогнутыми пальцами и толстыми когтями. На человеческом туловище висели какие-то лохмотья. Я присмотрелась, и моё лицо вытянулось — то, что я приняла за лохмотья — было кожей, которая кусками слезала с него.

Лицо отдалённо напоминало человеческое. Местами виднелись кости черепа.

На голове большие изогнутые рога, покрытые чем-то липким и вязким.

Я оцепенела. Тревога сжимала моё горло, дыхание стало рваным.

Успею ли я убежать от него? Но стоять на месте и принимать свою смерть я не собиралась.

Раздув ноздри, смакуя каждое слово, он медленно продолжил:

— Я тот, кто разломит пополам эту миленькую головку. Я тот, кто заберёт твою силу, о которой ты даже не знаешь. А из костей я сделаю себе на память украшения. Я буду снимать твою кожу, свежевать тебя медленно, чтобы растянуть наслаждение.

Если побегу обратно через поле, то поймать меня будет легко. Нужно рискнуть, и для этого придётся войти в лес.

— Тебе нравится звук собственного голоса? — я пыталась тянуть время.

— Глупая, но отчаянная девица. Такая же дерзкая, как он.

И я побежала. Прямо в лес, чем удивила Лесовика. Раздался оглушительный рёв, и он бросился за мной.

Как только я переступила за границу, стало темнее, глаза тяжело привыкали. Лес был чистый, но бежать было нелегко, деревья словно двигались, вставая плотнее.

Я слышала за собой тяжёлое дыхание и сопение.

— Глупая девчонка, — заревел Лесовик. — Я разорву тебя на части! И ни одной не найдёт твой Птенчик!

Он издал истошный вопль и прыгнул на меня. Острые когти вонзились в плечо, и я взвыла от боли.

Лесовик толкнул меня в дерево и развернул лицом к себе.

— Никто не убежит от меня, маленькая глупая девочка, — острые мелкие зубы выглядывали из его рта.

Я нащупала рукой ветку и пыталась отломить её, пока Лесовик обнюхивал меня. В его глазах отражался голод. Он сам был голодом и тьмой.

— Медленно… я убью тебя медленно.

Он замахнулся своей изогнутой рукой. Ветка, наконец, оторвалась. Я вложила всю силу в удар и вонзила её в его ладонь.

Лесовик завопил и брызнул слюной мне в лицо.

Я заорала и бросилась бежать. Он опустился на четыре конечности и нагонял меня. Всё ближе я слышала хруст веток под его копытами.

Я еле дышала, пыталась на бегу стереть с лица его слюни и споткнулась. От удара в глазах засверкали искры.

Он вонзил когти в мою щиколотку и потянул на себя. Ногу обожгла жуткая боль.

Теперь мне было не просто страшно. Ужас парализовал меня.

— Ты мне надоела, глупая девчонка. Твою кожу я вывешу на входе в лес, чтобы Птенчик знал, что с тобой стало, — прошипел он.

Я пыталась вырваться и дёргала ногой, боль только усиливалась.

В нашу возню кто-то вмешался.

Лесовик отлетел в ствол дерева, глухо ударившись об него. Его кости хрустнули от удара.

Моя рана на ноге пылала, кровь заливала траву.

Сквозь туман, застилающий глаза, я увидела блеск зелёных глаз.

Сокол. Он не спеша вытащил нож. Один из тех, что точил ранее.

Лесовик успел встать и вытянуться во весь свой рост.

— Может твою шкуру пора повесить в лесу, чтобы все знали, что я с тобой сделал?

— Птенчик пришёл, — растягивало слова существо. — Спаситель. Тогда я убью вас обоих.

Он кинулся на Сокола. Я зажмурилась и завопила от ужаса.

Сокол метнул один нож в его глаз, а вторым перерезал ему горло.

Лесовик тяжело опустился на свои козлиные ноги. Из раны на шее вытекала чёрная густая кровь. Зловонный запах витал в воздухе. Внутренности скрутило, и меня вырвало на землю.

Сокол вытащил нож, вытер его об траву и убрал за пояс.

Я пыталась сесть, но пульсирующая боль в ноге возрастала с каждым движением.

Сокол опустился на корточки возле меня и с насмешкой произнёс:

— Не женщина, а мечта!

Я закатила глаза. Очень хотелось стукнуть его по голове.

— И что ты тут искала? Дай угадаю, приключения на свою пятую точку.

— Надо же, а ты угадал! Какой молодец! — съязвила я, снова вскрикнув от боли.

— От тебя ещё неделю будет пахнуть, — Сокол поморщился и протянул руку, помогая мне встать.

— Как ты меня нашёл?

— Это было не сложно, ты орала так, что даже в далёких землях было слышно.

— Очень смешно.

— На самом деле, ты молодец. Побежала бы в поле, я бы не успел. — сказал он, всё ещё не отпуская мою ладонь. — Я почувствовал твой страх. Нить привела меня к тебе.

Сокол подхватил меня на руки, не обращая внимание на моё недовольство, и пошёл к выходу.

— Птенчик, — усмехнулась я. — Тебя тут не любят?

— Они не должны меня любить. Они должны бояться. И я в очередной раз это показал, — Сокол подмигнул и продолжил шагать.

— Я сама пойду, отпусти.

Но он только покачал головой:

— Ты устроила всем обитателям леса представление. Пока они не очухались, надо быстрее уходить. Лесовик не самый страшный житель этих мест.

Я открыла рот, чтобы спросить, кто ещё тут обитает, но решила, что на сегодня с меня хватит.