Лампа для Джинна

Анастасия Евлахова (2024)

Владиславу многое не устраивает в жизни: ее полное имя, проживание с родителями, всего одна подруга и даже окрас кота. Она считает, что проблемы исчезнут с поступлением в университет на вокальное искусство. Для исполнения всех заветных желаний она скачивает на телефон приложение — «Джинн». И с того момента реальность начинает разваливаться на части. Сообщения с угрозами. Жуткие видения. Исчезновение родных. И… невидимый преследователь, который знает каждый ее шаг. Девушке придется взять ответственность за свою жизнь. И самое главное — сохранить ее.

Глава 4

Жетон

Федя вышел вслед за ней в коридор, недоуменно пожевывая пиццу.

— Вспомнила! — Вовка развернулась. — Она твоя одногруппница. Она так сказала, Света.

Федя вытаращился и покачал головой:

— Девчонок у нас в группе три штуки. Не запутаешься. Никаких Светок у нас нет.

— Ну погоди. Рыжая такая, с веснушками. Вся в косичках.

— Рыжая? — Федя почесал нос. — Не знаю. Была на первом курсе какая‐то рыжая… Ее отчислили после первой сессии. Вообще не ходила. Пару раз была.

— Может, она?

— Ага, и живет тут с нами, а мы и не знаем, — хохотнул Федя. — Да не, может, и она. Надо у Лёхыча с Петро спросить. Наверное, кого‐то из них.

— А сами они где?

— Ну, может, свалили куда‐то. А девка осталась. Эй, Света, ты тут? — гаркнул Федя. — Пошли.

Он махнул Вовке. Они прошлись по квартирке, распахивая двери одну за другой.

Первая спаленка оказалась совершенно треугольной: она ютилась под скошенным потолком и распрямиться можно было только у левой стены.

— Это Лёхыча, — объяснил Федя.

Во второй царил такой кавардак, что ступить было некуда. С лампы свисал носок, у комода, ощетинившись скотчем и упаковочной бумагой, валялись одна под другой раскрытые коробки, кровать была завалена одеждой.

— Это Петро.

В третьей спаленке, темной и тесной, тоже особо не убирались.

— Это моя, — с непонятной гордостью сказал Федя. — Кароч, нет тут места для девчонок. Три комнаты у нас и кухня.

— А где же Марина спала? — спросила Вовка и вдруг покраснела.

А вдруг это было бестактно?

— Так на кухне. На раскладушке. Она кантовалась недолго, может месяца два.

— Ничего не понимаю…

— Слушай, да забей вообще. Пацаны придут — разберемся, кто тут к нам без разрешения шастает.

— Ну странно же: была и ушла…

— Ясно все: завтра с утра первым делом пойду за замком.

Вовка хотела поверить, что ничего подозрительного в исчезновении, да и в появлении этой рыжей Светки нет, но после выходных без электричества и анонимных звонков ей всюду чуялись какие‐то странности.

— Слушай, а что у вас тут с нумерацией? И домов, и квартир, — спросила Вовка. — Какой‐то бред.

— А-а, это, — Федька потопал обратно в кухню, оторвал себе еще пиццы и принялся беззаботно пережевывать. — Так тут все посносили. Потом вроде как в документах что‐то потеряли, перепутали… Короче, какие‐то дебилы перевесили таблички. Ну потом и повелось. А квартиры тут тоже уже от балды нумеровали. Веселенький у нас райончик, ага.

— Да как же так можно? — недоумевала Вовка. — Взяли и перевесили?

— Дык давно это было. Еще в том веке, — хохотнул Федя. — Ты чего приехала‐то, я так и не понял?

— Да говорю же, хочу про Лёлю расспросить. И вот… телефон заодно зарядить, — как‐то виновато отозвалась Вовка.

Ну не говорить же Феде, что ей дома какие‐то ужасы чудятся? И вроде бы все объяснимо, но… Как‐то неприятно. Пусть и с котом, а все‐таки — в одиночестве. С Лёлей она хотела еще и про Илью поговорить, поделиться восторгом, а после ее холодного приема и думать забыла про встречу в парке…

— А что с Лёлькой? Поцапались? Давай я ей звякну. Ну-ка, погоди, пока не забыл. Давай твой номер запишу. На всякий случай.

Не выпуская из руки пиццу, Федя ловко выудил из кармана телефон. Вовка покорно продиктовала.

— Ага, все верно, — кивнула она, когда ее экранчик загорелся вызовом от Феди.

— Ну и супер. Так, давай с Лёлькой разбираться.

Но Лёля не отвечала.

— Гудки, — пожал плечами Федя. — Не берет.

— А гудки — какие? — уточнила Вовка.

— Обычные.

— Короткие?

— Нет, просто не отвечает.

— Значит, длинные?..

— Ну да.

Прожевав остаток пиццы, Федя подозрительно сощурился:

— Ты какая‐то дерганая.

— Есть немного…

— У тебя там дома что, жрать нечего? Давай садись, нормально поедим. Могу макарон сварить.

— Да нет, спасибо. У нас газовая плита, я не голодала. — Вовка улыбнулась.

Все‐то ее сегодня пытаются накормить… И Зинаида Зиновьевна, и Света эта с ее пиццей… А Федька такой забавный — простой, заботливый.

В кармане завибрировало, и Вовка схватилась проверять.

Может, родители наконец написали? Странно все‐таки, ни разу за выходные не позвонили. Может, роуминг, конечно. Но уж сообщение‐то почему не кинуть? Обычно ведь спуску не дают: где была, что делала?

Пришло сообщение — и снова от неизвестного номера, но на этот раз не пустое.

Давай-ка домой.

Вовку так и передернуло. Обычно в таком тоне с ней разговаривала мама. Любила она это «давай-ка». Но чей же это телефон? Может, с маминой сим-картой что‐то случилось и пришлось купить новую?

Это ты, мам? Все в порядке? — быстро напечатала она.

Ответ прилетел через пару секунд:

Домой.

Теперь Вовка и вовсе задрожала. Ну точно, мама. А времени‐то сколько! Она только сейчас взглянула на часы и ужаснулась. Девять вечера! Родители уже давным-давно вернулись.

— Все, я побежала, — бросила она Феде. — Спасибо за пиццу, за зарядник… Мне пора.

— Ну ты и метеор, — присвистнул Федя. — А зарядник не мой.

— Так Свете передашь.

— Знал бы я еще, что это за Света такая…

Вовка пожала плечами и пристроила зарядное устройство на столе, между грязными тарелками — другого свободного места на загроможденной кухне она не нашла. Федя неловко потоптался, провожая Вовку к двери.

— Ну ладно, бывай. Рад был свидеться. Ты пиши, если что. Номер есть.

— Ага, — только и кивнула Вовка.

Ну и денек! Хрень какая‐то.

По пути, чтобы отвлечься, Вовка снова открыла дневник и настрочила:

а федя вообще не изменился. простой, как дважды два. но вот удивительно: от одних сердце екает и переворачивается, а на других смотришь — и вообще ничего. даже если легко и свободно с обоими. и как так получается?

Запись она опять скрыла.

У метро Вовка вспомнила, что нужно было занять у Феди на проезд. Опять эти деньги! Вовка привыкла к карточке, с ней казалось, что транспорт бесплатный. А теперь такая простая штука — всего‐то поездка по городу! — превратилась в невозможную трудность.

Ну и что же делать?

Вовка бродила по вестибюлю, рассматривая облупившуюся лепнину, и старательно соображала. Кроссовки так и не высохли, пока Вовка сидела у Феди на кухне, и теперь противно чавкали по мраморной плитке, оставляя за собой влажные следы. От этого, да еще и от мерзкого ощущения бессилия Вовке вдруг захотелось расплакаться.

Ну вот еще!

Она тряхнула головой и позвонила маме по новому телефону из сообщения. Сейчас попросит перевести ей денег, и все будет хорошо.

Но вызов почему‐то срывался, Вовка даже не слышала гудков.

Тогда она попробовала старые номера, и мамин, и папин. Никто не отвечал.

А может, это у нее с телефоном что‐то не так? Потому и сыплются странные звонки от неизвестных и пустые сообщения.

Но от очередного предположения Вовке легче не стало. Ехать‐то было нужно, а вот на что — неясно. Идти через весь город под дождем Вовке не улыбалось. Не хватало еще простудиться накануне вступительного. И ладно, если просто горло заболит, а вдруг голос пропадет, как она петь‐то будет?

Тогда что? Возвращаться к Феде? И снова под дождь…

И тут, пошарив в сумочке, Вовка вдруг нащупала монетку. Одной на целую поездку, конечно, не хватит, но… Выудила. Оказалось — жетон.

Неужели завалялся? Знала бы, не просила у консьержки… Ну и ладно, какая уже теперь разница?..

По пути домой окончательно стемнело. Снова зарядил дождь, и Вовка припустила бегом. Пересекая скверик, она по привычке принялась отсчитывать окна и только потом уже поняла, что электричество наконец‐то дали. Окошки дома уютно светились желтыми, синими, розовыми занавесками, и Вовка выдохнула. Можно будет и ноут зарядить, и еду разогреть в микроволновке, как полагается в двадцать первом веке, и свет везде зажечь — чтобы ни одной дурацкой тени!

А потом увидела: и кухонное окно, и ее собственное стоят темные.

Наверное, родители у себя, их комната смотрит на другую сторону. Все в порядке, нечего всякую ерунду на пустом месте придумывать!

И только распахнув входную дверь, Вовка поняла, что дома никого нет.