Курсанты – 3

Анастасия Максимова (2023)

Третий курс и экватор обучения совсем близко! Учеба стала не просто частью жизни, все слилось воедино. Курсанты уже не желторотые первокурсники, и теперь перед ними стоят проблемы иного рода. Но это не значит, что не осталось места любви, веселью и нескончаемым залетам Семен Семеныча…Все также основано на реальных событиях.Зоя Анишкина, Катя Упс и Нино Меладзе — псевдонимы Анастасии Максимовой.Публикуется в авторской редакции с сохранением авторских орфографии и пунктуации.

Глава 8. Маша Копылова

— Все выучила, моя отличница?

Макс поцеловал меня и уставился с прищуром. Вот наглец! Знает же, что полночи просидела за домашкой. Я начинаю тихонько ненавидеть учебный отдел. Еще за журналом сейчас бежать.

— Издеваешься, да?

Тот широко улыбнулся. Мне иногда казалось, что он из института и не уходил. Как бы то ни было, служба на земле моему Литвину не шла. Ну не смотрелся он совершенно среди жуликов! Не было в нем… ушлости.

Мы с ним как-то обсуждали это. Тогда Максим сказал, что самый лучший опер и следак тот, кто сам в душе прошаренный жулик. Думает и изворачивается как он. Я согласилась.

Мой же любимый — история вообще не из этой оперы. Он высокий, статный, представительный. Такому сотруднику надо на мероприятиях выступать и быть лицом МВД.

Нет, нареканий к работе у начальства вроде бы не было. Там история в другом… Что просто глаза у него не горели и руки все больше опускались. Сложно было смотреть на такой расклад.

— Ладно, я поехал. А ты помни, что с Коповым лучше не спорить. Благо он у вас нечасто будет.

— Все-то ты знаешь!

Усмехнувшись, закрыла дверь. Поспешила на КПП, так как времени оставалось мало. Да, Литвин и тут прав. Копов на семинары редко лично приходил. Покошмарил нас своим присутствием с пару месяцев, а потом благополучно спихнул на адъюнктов и других преподавателей.

Знаний от этого меньше не становилось, ведь там вся кафедра по струнке ходила и объем домашки иногда повергал нас всех в шок. А тут еще и подлянки со стороны учебного отдела.

— Маша, скажи, что у тебя еще тетрадь по уголовке никто не брал, и ты сделала пленум этот бесячий. У меня пальцы отваливаются. Я вчера в ночи села за него и уснула!

Диана поравнялась со мной аккурат на КПП. Сонная, взъерошенная и такая прямо вся милая. Она, когда не включала стерву или командиршу, была более чем нормальной девчонкой.

— Ты первая будешь!

— А я вторым!

Неожиданно из-за не спины вышел довольный, весьма свежий, да и вообще, такой весь из себя Сема. Мы с Дианой переглянулись и прыснули. Если Сема доволен, то тогда…

— Хрен тебе, Семеныч, за то, что я вчера до двенадцати у парней торчал, ты должен мне эту тетрадь!

Ожидаемо из-за спины баяниста показался Василек. Злой и недовольный. Они прямо на контрасте смотрелись. Уже который раз такая история.

Сема мог отказаться от учебы только перед лицом плотских удовольствий. Никогда бы не подумала, что в таком, как это сказать… ну, худеньком теле скрывается такая любовь к сексу.

— Тебе там никто не мешал переписать постановление!

— Так тебе тоже!

Ехидно Василек упер руки в боки, а потом гневно уставился на своего соседа. Хорошо, что наш Семеныч не пользовался бешеным успехом у барышень. Просто регулярным. Иначе бы Антон с ним жить не смог. Ну, или хотя бы двушку снял.

— Что, цветочек наш луговой, опять барабанный друг устраивал у вас Содом и Гоморру? Я к вам в гости боюсь приходить уже, мало ли что подцепить можно!

Андрей Изворотов догнал нас уже у турникета. Так мы, смеясь и толкаясь, ввалились в институт. Былого кипиша на входе, как при Михалыче, давно не было.

Баранов не утруждал себя тем, чтобы кошмарить курсантов. Он предпочитал там свои какие-то ходы, и доставалось в основном наряду. Но там другой уровень ответственности.

Покосилась на Андрея. Он оживал. Все чаще улыбался и смотрел не таким тяжелым взглядом, как еще пару месяцев назад. Груз ответственности частично спал, и в его жизнь снова возвращались обычные будни. Я рада.

Построение было на большом плацу. Разводы, к сожалению, никто не отменял. Ника с Макаром уже стояли и о чем-то тихо спорили. Фальцева отказывалась переходить на обычную одежду, хотя мне показалось, что уже весь институт знает про ее положении.

Не знаю, что у них постоянно происходило, но иногда мне думалось, что они попросту не умеют жить дружно. Хотя что уж сложного… Да, понимаю, ситуация непростая, но уверена, что они справятся.

— Давайте взорвем учебный отдел?

Из строя доносились стоны. Мы стояли по группам, и ситуация у всех была примерно одна и та же. Вчера днем было четыре лекции. Четыре! Да еще какие! Все по сложным предметам, на которых не поспишь.

А сегодня по ним же семинары. По всем четырем. Это как вообще называется? Даже Груша возмущался, а желающих сходить в наряд стало в разы больше.

Но учебный отдел смотрел на нас как на восьмое чудо света. Мол, совсем уже сдурели? Что значит, ошибка в расписании?! Они святые люди, и работники столетия не ошибаются!

Финалочкой было искрометное:

— Да и вот же все с вами понятно. Вы же та самая группа, что заслуженного преподавателя выжила.

Моему возмущению не было предела. Хотелось буквально стонать, но на суть дела это никак не влияло. Пошли готовиться к первому семинару. Процесс уголовный.

Вел не Копов, и как-то все прошло напряженно, но тем не менее относительно спокойно. Блистала, как всегда, Фпльцева. Мне казалось, что именно этот предмет стал по-настоящему ее звездным часом.

С ней дискутировали, с ней считались, ее мнением искренне интересовались. Ну и плюс ко всему, она иногда такие скользкие моменты знала, что даже мы охреневали.

Перед первым семинаром по гражданскому процессу мы сидели на перемене, пытаясь поймать дзен.

— Вероника, в можно мы тебя просто клонируем? А? Ну, чтобы ты за всех нас отвечала.

Бледная Вероника грызла яблоко. Все уже знали, что периодически ее треплет токсикоз. Она же призналась, что именно учеба ее спасает от этой заразы.

— Я не против. Глядишь, тошнило бы меньше.

Девчонки засмеялись. Аленка глядела на нее во все глаза. Мне кажется, Иванова узрела свой самый большой страх в ситуации Ники. Вот и сейчас она со странным благоговением спросила:

— Блин, как ты в таком состоянии еще и учишься.

— Главное, чтобы, когда родит, училась. Наслышана я про местные обычаи относительно молодых матерей-курсанток.

Настя Маркевченко, как всегда, со знанием дела высказывала свое мнение. Не девчонка, а просто кладезь информации обо всем. Справочное бюро наше.

— Посмотрим. Меня больше интересует, как сессию сдавать.

Народ улыбался. Кто о чем, а Фальцева о парах. Ну вот надо же так было ей попасть. Я могла бы подумать на кого угодно, но только не на нее. Вероника же у нас такая… Предусмотрительная!

— Ну что, девчонки, готовы к новому испытанию? Говорят, этот препод вообще жжет!

Василек повеселел. Еще бы! Четверку отхватил на уголовном процессе и теперь может на пару пар расслабиться. Наполняемость оценок — это крайне редко сбоящий принцип.

— Ой, да ладно, что мы так не видели?!

Диана закатила глаза. А потом покосилась на Олега. Тот сидел и старательно что-то переписывал. Глядя на его парту, тяжело вздохнула. Моя тетрадь по уголовке. Понятно.

Пошла по рукам опять! В прошлый раз мою тетрадку по ТСП нашли аж в третьей группе. Убить готова в такие моменты. Строго посмотрена на Василька, но настроение тому испортить было сложно.

Ладно, Олег потом сразу мне отдаст. Он никогда не передает без спроса. Как некоторые! Прозвенел звонок, и мы пошли по своим местам. Впереди первая пара по загадочному гражданскому процессу.