Фантомные боли железных грифонов

Анастасия Орлова, 2023

Говорят, научный городок Творецк разумен. Он выращивает дома и похищает людей, а силовое поле по его границам сжигает любого, кто сунется без приглашения.Говорят, из Творецка не выйти ни живым, ни мёртвым, и если он ищет тебя – бежать бесполезно.У сероглазого нейрохакера есть выбор: сесть в тюрьму или стать пленником Города, чтобы выведать его планы, ведь тот замыслил недоброе…В неоновом тумане Творецка его уже ждут, и неясно, что страшнее: потерять там жизнь или обрести то, что дороже жизни.

Глава 6

В кабинете было темно и жарко, пахло пылью и нагревшейся от работы офисной техникой. Во всю стену мерцал погружённый в режим ожидания экран, в углу, за заваленным бумагами столом, сосредоточенно клацал по компьютерной клавиатуре молодой парень в очках.

Не успел Хидден привыкнуть к полумраку и как следует оглядеться, в кабинет вошли двое офицеров. На плечах старшего в отсветах экрана блеснули полковничьи погоны. Хидден едва не присвистнул: человек из-за тёмного стекла оказался серьёзней, чем он ожидал. Значит, и вписался он во что-то нешуточное, раз вопросом занимаются военные такого ранга.

Полковник выдернул из руки следователя приготовленный для него стул и, усевшись на него верхом, поближе к экрану, сцепил пальцы в замок, упёрся локтями в полукруглую спинку. Его сопровождающий отошёл к стене, присел у стола очкастого парня. Следователь и Хидден остались стоять рядом с полковником.

— Итак, — кивнул полковник, переведя взгляд на задержанного, — Хидден, верно? Буду называть тебя Ден, если ты не против.

— Я против, — спокойно ответил тот и получил от следака незаметный тычок под рёбра.

— Ничего. — Взгляд глубоко посаженных светлых глаз полковника был сухой и хрусткий, словно крепкий морозец. — Мне так удобней.

Полковник перевёл взгляд на экран, тот мигнул и выдал картинку: спутниковый снимок города.

— Это Творецк шесть лет назад, когда он был научным городком с населением в две тысячи двести человек. Среди них — учёные, их семьи и обслуживающий персонал.

Картинка отползла влево, справа появился ещё один снимок.

— А это Творецк сейчас. Позавчера, если быть точным. Присмотрись, Ден.

Хидден сделал шаг к экрану, переводя удивлённый взгляд с одного снимка на другой. Так измениться город мог только в случае, если его перестраивали. Шесть лет назад у него были прямые, словно расчерченные по линейке, улицы, ровные прямоугольники зданий, квадраты скверов и детских площадок. Сейчас его снимок больше походил на схему московского метро до Конца света: по центру — широкое кольцо, словно главная улица. В его середине — нечто многоугольное. Здание? От него через кольцо тянутся кривые, извилистые улицы и переулки, вдоль которых — что-то, напоминающее каменные нагромождения, маленькие и побольше, отдельные и сросшиеся друг с другом в целые гряды. Дома?

— Что скажешь? — спросил полковник.

— Правая похожа на раковую опухоль, — брякнул Хидден.

Следователь за его спиной беспокойно заёрзал, но полковник одобрительно хмыкнул:

— Почти. Шесть лет назад на Творецк упал метеорит. Особых разрушений не наделал, как и шумихи. Сам камень раскололи и убрали, кратер заровняли. А потом обнаружили, что в этом месте проклюнулось неизвестное науке растение. Вызвали биологов, начали изучать. «Benedicat acutifolia»… В народе — «блазнополох». Слышал?

— Наркотик?

Полковник кивнул:

— Наркотик из него тоже делают. «Чёрные фармацевты». Но основное применение (и единственное законное) — лекарство, останавливающее рост злокачественных клеток. Гораздо эффективнее и безопаснее химиотерапии. Уникальное растение, которое погибает, стоит только вывезти его из Творецка. Если вывезти в горшочках с творецкой землёй, проживёт дня два, но ни расти, ни тем более размножаться не будет.

Для изучения этого феномена в город направили ещё партию учёных, теперь уже военных. Прибывшие ранее биологи плотно занимались benedicat acutifolia. Рос он быстро: дважды в неделю приезжала машина от государственной фармацевтической компании, забирала сырьё. Тем временем у людей в городе начались психические отклонения: приступы паники, галлюцинации, неврозы. Это списывали на действие benedicat acutifolia, хотя исследования показали, что в свежем, необработанном виде растение безопасно. Тем не менее многие отказались там работать и покинули Творецк.

А потом военные учёные обнаружили в иллювиальном почвенном горизонте слой неизвестной плесени, простирающейся, как грибница, по всему городу. Эта плесень прорастала во всё: в дома, фонари, даже в мебель и технику. Ведущий учёный группы, доктор нейробиологии Катриса Стельман, — на экране появилось личное дело с фотографией женщины за пятьдесят, со светлыми волосами и стальным взглядом льдисто-голубых глаз поверх узких прямоугольных очков, — установила, что мицелий этой плесени имеет много общего с нейронами человеческого головного мозга. Пугающе много общего. И предположила, что эта плесень может быть разумной формой жизни.

Была собрана ещё одна группа учёных, но в Творецк они уже не попали: вокруг города выросли (да-да, прямо из земли) столбы, генерирующие уже известное тебе силовое поле Творецка.

Итак, спустя два года после падения метеорита город оказался полностью закрыт. Все наши попытки установить контакт провалились. На тот момент в нём проживало чуть меньше тысячи восьмисот жителей. — Полковник вздохнул, отпил глоток воды из предложенного ему стакана. — Столбов с силовым полем там два круга. Между ними — шлюзовая зона. Туда четыре раза в неделю приезжает фура, разгружает продукты. Город пропускает её за первый круг. Фура забирает паллеты с benedicat acutifolia и списки вещей, которые запрашивают жители. Одежда, что-то ещё по мелочи… Восемнадцать месяцев назад среди этих списков обнаружилась кодировка, которую использует на специальных заданиях «Альфа».

Экран вновь мигнул, и на нём появилось личное дело сурового темноволосого мужчины с квадратным подбородком. «Инвар Сагаль, 27 г.р. от Конца света, в.о., женат, детей нет» — значилось справа от фотографии. Дальше шла информация об образовании и службе и пометка, что в 65-м году от Конца света Инвар получил ранение, а после госпиталя его отправили в отпуск, из которого он не вернулся. Пропал без вести вместе с женой, — предположительно, в районе Творецка.

— С нами связался Инвар Сагаль, боец «Альфы», — подтвердил догадку Хиддена полковник. — На протяжении четырёх месяцев мы продолжали получать от него информацию. Не так много и часто, как хотелось бы, но хоть что-то… — Полковник вновь глотнул воды. — Да ты сядь, Ден. В ногах правды нет.

Следователь неохотно приволок Хиддену стул.

— Сагаль подтвердил, что эта плесень действительно разумна. Город разумен, потому что она в нём повсюду. Техника там работает только та, в которую пророс этот гнилец, любые сигналы глушатся. Людей он слышит, умеет как-то выбирать себе нужных и заманивать их за силовое поле. Вот как тебя.

Связным звеном между Городом и его жителями служит некто «Медиум», как будто способный «слышать» волю Творецка. Хотя тот и сам вполне чётко её выражает: отращивает дома и мебель в них, генерирует электричество и собственный микроклимат, как в парнике… и убивает неугодных. Да-да, Ден, это всё правда, я не сошёл с ума. И не надо так смотреть. Впрочем, сам скоро всё увидишь. — Полковник помолчал, почесал худым сильным пальцем седеющую бровь. — Мы полагаем, что Творецку в первую очередь нужны нейроучёные: слишком уж много их там исчезло. Предположительно, Инвар попал туда только потому, что оказался в одной машине со своей женой — нейробиологом Поланой Сагаль.

На экране появилось новое личное дело, и у Хиддена смутно засосало под ложечкой, и словно сквознячок пробежал сзади под воротником.

Тонкие резкие черты, высокие бледные скулы, холодный умный взгляд, чёрное, чуть вьющееся каре. Красота сверкающей на солнце кромки прозрачного льда, острия заточенной катаны, поймавшей солнечный блик: пронзительная, хищная и в то же время — хрупкая.

«Полана», — мысленно повторил Хидден, и имя терпким вермутом растеклось под кожей, закололо кончики пальцев. По губам поползла блудливая улыбка.

— Хорош лыбиться! — Тут же пихнул его локтем следователь.

Полковник обернулся, смерил Хиддена безучастным взглядом.

— Я смотрю, энтузиазма поприбавилось, — хмыкнул он. — Что ж, Полана Сагаль, тридцать три года, доктор нейробиологии. Специализировалась на моделировании сканов личности. В Творецке не используют настоящие имена, считая это небезопасным, поэтому в Городе Полану знают как доктора Сагу. Мы также выяснили, что доктор Стельман до сих пор жива и занимается научной работой под именем Сталь. Больше личностей находящихся там людей установить не удалось.

— Что за научная работа? — спросил Хидден.

— Вот это тебе и предстоит выяснить, — шёпотом вклинился следователь, и язвительно добавил: — Ден.

— Если мы правильно поняли сообщение Инвара, — полковник поднялся со стула, прошёлся по тесному кабинету, — Город выращивает не только дома, трубы, фонари, но и каких-то… грифонов. Мы не знаем, с чем имеем дело. Возможно, эти грифоны разумны. Возможно, это оружие. Мы не успели ничего выяснить — связь с Инваром прервалась. За четырнадцать месяцев не пришло ни одного сообщения. Мы даже не знаем, жив ли он. И это ты тоже должен будешь нам сообщить. Его позывной в Творецке — «Варвар».

— Каким образом мне передавать сообщения? — Хидден тоже встал, чтобы не задирать на полковника голову.

— В Творецке кормят в общей столовой — только там есть холодильные камеры, газовые плиты и прочая необходимая техника, оставшаяся ещё с былых времён. Работают, потому что…

— Плесень проросла и в них?

— Именно. Но жители заказывают себе и что-то нескоропортящееся из «внешнего мира», чтобы употребить это дома. Включишь в свои списки пиво «Чёрный шмель», оно продаётся в тёмной стеклянной таре. В пустую бутылку положишь сообщение, закроешь крышкой, выбросишь её в мусор. Биоразлагаемый уничтожает сам город. Остальной вывозят вместе с паллетами с benedicat acutifolia. Дальше мы разберёмся. И, Ден… — полковник осёкся, словно не был уверен в том, стоит ли продолжать, но всё-таки сказал: — будь осторожнее. Многие жители на стороне города.

Хидден кивнул. Ознобистые пальцы подступившей тревоги нервно пересчитали его позвонки.

— А если вам понадобится передать мне сообщение?

— Это вряд ли.

— Но если вдруг понадобится?

Полковник задержал на Хиддене холодный взгляд, заложил руки за спину и бесстрастно ответил:

— Проверяй обратную сторону этикетки своего пива.