Саид 5. Рождение клана

Анастасия Шерр (2024)

От прежнего клана не осталось и следа. Лишь кровь да разруха. Смогут ли герои выстоять и создать новый клан?

ГЛАВА 1

Саид и Надя

Болью сковало половину тела, но это временно, скоро пройдёт. Обезболивающее уже начинает действовать.

— Вам повезло, пуля прошла навылет и не задела кость.

— Мне-то повезло… — проговариваю тихо, в горле дерёт от досады и обиды.

— Даа, такой мясорубки я ещё не видел, — произносит почти равнодушно медицинский работник.

— Как он? — спрашиваю о муже.

— В отключке. Но это даже хорошо. Боль не такая дикая.

Медбрат пытается что-то вколоть в вену Саиду, но я перехватываю его руку.

— Что это?

— Обезбол, что ж ещё. Он сейчас проснётся, вы оглохнете от ора, — грубо отвечает мне медбрат.

— Вколете что-то не то, и я вас сама собственными руками придушу, — обещаю на полном серьёзе.

— Вы за кого меня принимаете? Может сами хотите полечить своего супруга? Так я не против. Домой поеду, к детям.

Я вспоминаю о детях и отпускаю его руку.

— Извините… День такой.

— Понимаю.

Вряд ли он понимает. Но это не его забота.

Здоровой рукой набираю Леру и прикладываю телефон к уху. Она не отвечает, что неудивительно. Звоню няньке Аланы, та отвечает сразу же.

— Да?

— Как дети?

— С ними всё в порядке, испугались только, — и не только они. Слышу по голосу няни, что та тоже боится.

— Следите за ними и от безопасников ни на шаг!

— Хорошо.

— Это мама? Мамочка! — слышу на заднем фоне Алану и сбрасываю звонок. Иначе расклеюсь и растекусь жижей. А мне сейчас этого никак нельзя. Нужно быть сильной. Хотя бы попытаться…

Саид резко открывает глаза, сразу же встречается взглядом со мной.

— Алана? — хрипит и морщится от боли.

— С ней всё хорошо. И со мной тоже, — тянет низ живота, но я стараюсь эту боль игнорировать. Боюсь даже думать о выкидыше.

— Остальные?

— Я не знаю… Слишком много раненных. И убитых…

Саид морщится, а я представляю, как ему сейчас больно. Прошу вколоть ещё дозу обезболивающего. Медбрат вздыхает, но просьбу мою выполняет.

Валерия

Сижу у стены, прижимаю к себе Эльдара и дочь Нади. Дети испуганы, что не удивительно.

— Не бойся. Мамочка скоро вернётся к тебе, — успокаиваю Алану, а у самой слёзы по щекам. А вернётся ли мой Грешник? Или я видела его в последний раз? А как же свадьба, кольцо?.. Он так добивался меня, так хотел получить моё согласие. А теперь… Что будет теперь?

— Почему ты плачешь? — спрашивает крошка Алана и тянется к моему лицу, чтобы стереть слёзы.

Я ей улыбаюсь, целую маленькую ручку.

— Мне жаль тех, кого с нами больше нет.

— Мне тоже жаль, — произносит Амир, обнимая Алану. — Но с нами всё хорошо будет. Скоро приедет отец. Он убьёт всех, кто сделал это.

По щеке мальчика скатывается слеза, хоть он и пытается казаться суровым. Там во дворе осталась его несостоявшаяся мачеха…

— Все будет хорошо. Не думайте об этом, — закрываю рты детям, хотя самой хочется выть и орать от боли в сердце.

Джамал

Влетел на полном ходу во двор, остановился, увидев её… Застыл. Это не может быть она… только не его стрекоза. Но она лежит в том самом белом платье, которое ему так понравилось. Как бы он хотел, чтобы это была не Арина.

Спустя минуту в окно постучали. Какой-то мент. С другой стороны выстроились выжившие безопасники, почти все в крови, с ранениями. И Джамал всё видит, всё понимает, а принять то, что стрекозы больше нет никак не может.

Вышел из машины, сглотнул.

— Ваши документы! — потребовал мент, а Джамал перевёл взгляд на Арину.

— Где мой сын?

— Простите, а вы у нас…

— А я у вас хозяин этого дома. Где мой сын?

— Он внутри с другими детьми! — выкрикнул один из безопасников и тут же заткнулся, встретившись взглядом с Джамалом.

Почему они живы, а Арина нет?

Достал ствол, направил его на говорливого охранника. Тот побледнел.

— Не надо, шеф… Мы не виноваты. Мы отстреливались, но…

— Опустите оружие, — потребовал мент и Джамал опустил. Снова взглядом к окровавленному платью вернулся. Убрал ствол за пояс и пошёл к ней. Неспешно, считая шаги зачем-то. Или это секунды до того, как увидит её.

Присел рядом, коснулся корсета на платье, в котором три пулевых. А в руке телефон. Вытащил его из руки, включил экран. А там номер его. Она ему звонить собиралась. Хотела что-то сказать. А может хотела, чтобы спас её?

А он не успел.

— Прости меня, малыш, — коснулся её щеки. Тёплая…

— Арина? — голос собственный не узнал. — Арина?

— Шеф, она…. Убили её в общем, — заговорил самый смелый из охранников и тут же подавился собственными словами, когда Арина застонала.

Жива! Она была жива!

— Арина! — схватил её на руки, быстро зашагал к одной из «скорых». — Быстрее! Она жива ещё!

Арина застонала, открыла глаза.

— Больно… — прошептала севшим голосом.

— Сейчас всё пройдёт, — пообещал ей, передавая в руки медработников. Сам сел рядом, схватился за голову.

Как он мог так просрать нападение? Сам же спровоцировал старейшин. А старые ублюдки по самому дорогому ударили, по семье. Он их сам порешит. Только бы Арина выжила.

— Нам пора ехать, — оповестил его врач. — Вы с нами или как?

— Нет. Я приеду к ней позже.