Кровь алая и кровь серая

Анастасия Ясенецкая

Наступили тёмные времена для Миринии. Страна почти полностью уничтожена захватчиками, Рэй совершил предательство и пропал без вести, Саша и дети погибли. Неужели надежды больше не осталось?

Глава 7. Дрянная кровь

— Ну где же она? Лимши! Лимши! — бормотала Майя ван Оггенберг, что-то сосредоточенно высматривая между валунов.

— Чего ищешь? — из-за скалы выглянул Эрвин Готтентойл.

— Да Лимши, ящерка моя! — Майя, кутаясь в пончо горчичного цвета, устало опустилась на камень. — Сбежала, зараза такая!

— Э-э-э, твоё высочество, тут ты её вряд ли найдёшь! Проще новую завести, — Эрвин присел рядом с ней и протянул бумажный пакет. — Сухариков хочешь?

— Да, наверное, придётся новую ящерку заводить, — вздохнула Майя, запустив руку в пакет. Эрвин, помолчав немного, неуверенно спросил:

— Это… Майя… А ты отца своего видела уже?

— Эх… Мама и доктор Вита сказали, что к нему нельзя пока, типа он болен сильно. Но я всё равно тайком пробралась…

— Ну и как он?

— Лысый, как колено, — невесело усмехнулась Майя, проведя рукой по растрёпанным волосам. — Пока доктор Вита и твой дед кумекают, как бате помочь, они его снотворным накачивают. Спал он…

— Думаешь, очухается?

— Надеюсь, что да… Знаешь, я когда тут у отца Кассиния в монастыре тусила, со скуки читала много. Отец-настоятель с древних языков постоянно что-то переводил. Ну и вот, как раз перед тем, как вы прилетели, я книгу одну закончила. Про ребят, которые возле канала жили и на коньках зимой катались. А папаня у них был не в себе — ремонтировал что-то, и ему нехило по башке прилетело. Вот. И почти всю книгу он тупил и слюни пускал, но под конец его вылечили… Хоть бы и моего папу вылечили тоже, — Майя шмыгнула носом. — Я… я подошла к нему и за руку взяла… А он вдруг сжал мои пальцы и… кажется… кажется улыбнулся чуть-чуть…

— Всё будет хорошо, я уверен, — Эрвин робко положил руку Майе на плечо. — Это же капитан ван Оггенберг. Он справится.

— Ага… — она машинально кивнула и вдруг вскочила, скинув руку Эрвина. — Лимши! Вот ты где!

Майя бросилась к скале, где на уступе мирно грелась на солнце ящерка, не подозревая ни о чём. Хозяйка схватила её и прижала к себе:

— Ну и дура же ты, Лимши!

— Майя! — Эрвин медленно встал с камня, напряжённо прислушиваясь.

— Что такое?

— Сюда идёт кто-то! Со стороны города! Прячься, быстро!

Не дожидаясь ответа, Эрвин схватил Майю за рукав и бесцеремонно затащил в небольшую выемку в скале. Они замерли, боясь пошевелиться. А из-за скал появилось трое назардимцев, вооружённых длинными пиками. Они остановились между камней и принялись переговариваться. Потоптавшись немного на месте, солдаты ушли в ту же сторону, откуда появились.

— Чего они хотели? — прошептала Майя, дождавшись, пока назардимцы исчезли за дальней скалой. — Ты понимаешь по-ихнему, Эрвин?

— Совсем чуть-чуть… Но, кажется, это разведчики. Они обнаружили лагерь Рихарда неподалёку. Думаю, что назардимцы собираются напасть на него.

— Вот чёрт! — Майя взмахнула рукой, в которой по-прежнему сжимала ящерку. — Надо их предупредить! Эрвин, ты беги к моей маме, пусть дирижабль поднимают, а я — к Рихарду!

— Ты чего? Это опасно! Давай вместе к нашим!

— Можем не успеть! Делай, что сказала! — Майя, на ходу защёлкивая ошейник на ящерке, скрылась за камнями. Эрвин растерянно огляделся по сторонам, не в силах решить, что ему делать дальше — пойти за подругой или же вернуться в лагерь…

Майя тем временем уже нагнала назардимцев. Она решила проследить за ними. Солдаты неторопливо шли по узкой дороге, ведущей в город, время от времени перекидываясь короткими фразами. Майя не отставала, скрываясь в тени скал и стараясь двигаться беззвучно. И у неё это получалось. Почти.

Из-под Майиного ботинка выскользнул камешек и запрыгал вниз по дороге. Назардимцы тут же замерли и одновременно оглянулись. Майя спряталась за выступом, но было уже поздно. Солдаты её заметили. Один из назардимцев в два прыжка добрался до Майи и схватил её за одежду. Но та ловко выпуталась из пончо и бросилась наутёк. Вдогонку ей полетела пика. Она прошила Майину штанину насквозь и пригвоздила беглянку к земле. Та, чертыхаясь, попыталась освободиться, но не успела: назардимцы окружили её. Один из солдат вырвал пику из гравия и рукояткой грубо толкнул Майю в грудь. Другой, плотоядно улыбаясь, поддел коротким изогнутым ножом шнуровку на её куртке. Но третий тут же отвесил ему оплеуху и принялся что-то кричать, размахивая руками. Первые двое поначалу вяло пытались спорить, но потом закивали головами.

Майя, решив, что назардимцы слишком увлечены выяснением отношений, снова попробовала улизнуть, но солдат с размаху ударил её ногой в плечо. Она упала, ударилась головой о камень и потеряла сознание…

*

Майя пришла в себя, лежа на полу в тёмном подвале. Она попыталась пошевелиться и тут же ойкнула от боли плече. Руки и ноги узницы были связаны. Майя всё же изловчилась сесть и огляделась по сторонам. В слабом свете, пробивающимся из крошечного окошка под потолком, она увидела деревянные ящики. Возле одного из них что-то зашевелилось. Майя вздрогнула и тут же выдохнула с облегчением:

— Лимши! Ты меня не бросила!

Ящерка, тихонько позвякивая цепочкой от ошейника, взобралась на Майино плечо. Та вздохнула:

— Интересно, где мы с тобой оказались? Надеюсь, Эрвин помощь приведёт. А то я чего-то от этих синемордых чуваков ничего хорошего не жду…

Её размышления вслух прервал скрип открывшейся двери. Звук испугал ящерку, и она нырнула Майе за пазуху. А на пороге появился назардимский солдат. Он, не сказав ни слова, схватил пленницу за шиворот и потащил в сторону выхода. Майя решила не сопротивляться.

Стражник выволок её на улицу, на плац, по периметру которого стояло несколько длинных одноэтажных построек. Над их крышами развевались ярко-синие назардимские флаги. Вокруг было много солдат — похоже, Майя попала в военный лагерь.

Воины тем временем почтительно расступились, пропуская вперёд две высокие худощавые фигуры, с ног до головы закутанные в иссиня-чёрные плащи с серебристыми блёстками. Один из незнакомцев подошёл к Майе и наклонился над ней. Под складками капюшона виднелось чешуйчатое лицо с узкими щёлочками ноздрей и жёлтые глаза с вертикальными зрачками.

— Очень хорошо, — глядя на Майю, произнесло существо с шипящим акцентом.

— Ну и рожа… Ты найзард, что ли? — нахмурилась королевская дочка. Ящер лишь хрипло рассмеялся:

— А ты догадливая! Надеюсь, у тебя качественная кровь. Ты появилась очень вовремя, у нас давно ничего приличного не было.

— А у этих ребят чего кровь не сосёте? Невкусно? — Майя, кивнув на солдат, усмехнулась.

— Можно и так сказать. Хорошо, что назардимцы моих слов не понимают. А то бы обиделись. Они-то себя считают высшей расой. На самом деле, они — человеческий мусор. Назардимская кровь не идёт ни в какое сравнение с раттанийской, а особенно — с миринийской. Думаю, тебя нам надолго хватит.

Найзард занёс над Майей лапу с длинными позолоченными когтями. Быстрым движением он оцарапал её шею и с наслаждением облизал окровавленный палец. Тут же у ящера изо рта пошла мутно-жёлтая пена, глаза покраснели и вылезли из орбит. Найзард с хрипом упал на колени, схватившись за горло. Второй ящер, до этого стоявший в стороне, подбежал и быстро влил сородичу в рот жидкость из флакончика, висевшего у его на шее. Найзард закашлялся и, тяжело дыша, прошипел Майе в лицо:

— Ты… что… из них?

— Из них? — переспросила она, поморщившись от зловонного дыхания ящера.

— Из этих поганых мутантов, — ответил второй найзард. — Гниль человеческой породы. Есть среди вас такие, как ты, с порченной кровью, которая для нас ядовита. И, что хуже всего, этот брак передаётся по наследству. Вас надо уничтожать. Но тебя мы пока оставим в живых.

— Да, — первый ящер, окончательно пришедший в себя, поднялся на ноги. — Отправим тебя в Назардимию, чтобы твою дрянную кровь смогли как следует изучить. У нас был хороший подопытный образец, но нам помешали довести дело до конца. Ты-то и поможешь разобраться, как предотвратить дальнейшее распространение этой мутации. Посидишь пару дней в подвале, а потом…

Но закончить найзард не успел. Раздался выстрел, и в груди ящера появилось отверстие, из которого густыми каплями потекла тёмно-серая, почти чёрная кровь.

— Эрвин! — воскликнула Майя, пытаясь подняться. — Эрвин, я здесь!

— Держись! — Эрвин Готтентойл, стоя на выступе скалы, нависшей над лагерем назардимцев, перезарядил ружьё и прицелился. Из-за спины у него взмыли в воздух Мечислава, Василина и Александра с огнемечами в руках.

— Проклятье! — прошипел оставшийся в живых найзард. — У них старые крылья!

Эрвин тем временем снова выстрелил, но не так метко, как в первый раз. Пуля лишь разрыла песок возле ноги ящера. Тот отскочил в сторону, и в следующую минуту Мечислава, резко спикировав, полоснула его мечом по груди. Найзард, падая, царапнул своей когтистой лапой девушку по ноге.

— Тоже… дрянная кровь… да сколько же вас… — прохрипел ящер, принюхиваясь. Это были его последние слова. Слава, приземлившись, одним ударом отсекла ему голову.

Василина и Саша тем временем подлетели к Майе. Но назардимцы окружили её, выставив вперёд пики. Александра огрызнулась и сжала рукоять огнемеча, готовясь сражаться. И тут со стороны казарм раздалось несколько взрывов. Из клубов дыма выскочил Антхери с холщовой сумкой через плечо. Он достал оттуда небольшой округлый предмет и швырнул в сторону ближайшего здания. Секунду спустя снова прогремел взрыв, назардимцы отвлеклись на него, и Саша с Василиной тут же этим воспользовались. Несколькими ударами они поразили пятерых солдат и наконец, смогли добраться до Майи. Александра опустилась на колени возле дочери и быстро перерезала верёвки.

— Пресвятые купола, ну что это такое? — Саша обхватила её за плечи и помогла подняться. — Совсем жизнь не дорога? Вся в папашу, чтоб его… Если бы не Эрвин…

— Эрвин! — воскликнула Майя, указывая матери за плечо. Мальчик, спустившись со скалы, попал в кольцо солдат. Он не успел перезарядить ружьё, и назардимец ударил Эрвина пикой по рукам, выбивая оружие. Василина рванула к сыну, на лету круша бойцов, а Александра вместе с Мечиславой подхватили Майю и втроём взлетели на скалу. Оттуда они увидели появившегося из-за дальних гор Рихарда Бирецки, который во главе своего отряда атаковал вражеский лагерь.

— Так, сидите здесь и никуда не уходите! — Василина, держа на руках Эрвина, приземлилась рядом с Майей.

— Полетели, Рихарду поможем! — Мечислава залихватски крутанула огнемеч в руке. Из-за скал тем временем выплыл красный дирижабль Кшанди-Александры. Оттуда раздалось несколько выстрелов, а затем кто-то сбросил бомбу в самую гущу назардимских солдат.

— Лишь бы наших не задело, — Саша, едва заметно вздрогнув от взрыва, нахмурилась. — Ладно, летим, закончим дело. А с тобой, — она строго посмотрела на дочь, — я ещё поговорю!

Не прошло и часа, как партизаны капитана Кшанди и отряд Рихарда Бирецки полностью уничтожили назардимский лагерь, не оставив в живых никого. Самим повстанцам удалось избежать потерь, если не считать нескольких раненых. Их отвезли в укрытый в скалах ангар, где ими занялась доктор Ровенски. Одним из её пациентов стал подрывник Тхери Торриз, которого назардимец ударил саблей, распоров кожу от середины бедра почти до подмышки.

— Так, раздевайся, — скомандовала Вита, натягивая перчатки.

— Э-э-э… совсем? — Антхери, поморщившись от боли, посмотрел на неё.

— Ты чего, стесняешься? — фыркнула доктор Ровенски. — Я же врач, ё-моё! Поверь, ничего там нет такого, чего я раньше не видела… Сейчас, потерпи чуток, зашью всё в лучшем виде. И… ты пресс качаешь, что ли, господин Торриз? Вон, все кубики видать.

— Ох, Вита, — только и выдохнул Тхери, густо покраснев. А затем снял очки и протёр запотевшие стёкла. — Я просто очень худой… Только и всего…

*

— Майя-Майя, — Александра покачала головой, наклеивая пластырь на оцарапанную найзардом шею дочери. — Заставила же ты нас поволноваться!

— Зато лагерь этих уродов разнесли!

— Да уж, достижение! Назардимцы теперь начнут горы прочёсывать, и тогда и нам, и Рихарду не поздоровится… Ладно, через несколько дней мы летим в эвакуационный лагерь. Там вам спокойнее будет.

— Ну мам! А можно я с вами останусь! Я воевать хочу!

— Навоевалась уже, героиня! — Саша, грустно улыбаясь, погладила Майю по волосам. — Эрвин тоже с вами поедет, всяко вместе веселее.

— Ладно тогда… Мама… а почему эту чешуйчатую рожу так с моей крови расколбасило?

— Отцу своему спасибо скажи, — Александра вздохнула. — Помнишь, я рассказывала, как он меня из плена освободил, из змеиной плоти? У королевского рода кровь особенная, ящерам она не по вкусу. Тебе это, видимо, по наследству и передалось.

— Круто! А Мечислава?

— Что Мечислава?

— Найзарду тоже её кровь не понравилась, он же Славу царапнул и от одного только запаха скривился.

— Да? Ну, может, не только у королевского рода такая кровь. Наверное, есть и другие… Нет, ну это так странно… Они же действительно во многом похожи. И всегда были, сколько её помню…

— Это ты о чём сейчас, мама?

— Да так, ни о чём, — Александра, покусывая губу, посмотрела куда-то вдаль. — Ни о чём…